разрезанный клинком воздух.
- В тебе сидит инстинкт убийцы, - темная фигура появилась опять впереди на
недосягаемом для прыжка расстоянии. - Где же твой разум?
- Мой разум говорит, что ты - враг, - дыхание Млыя стало учащенным. - И
люди для тебя - лишь марионетки. В тебе нет ни сострадания, ни жалости. Ты
- чудовище!
- Чудовище - это твой четырехголовый друг Свентовит. Вы гордо называете
его воином, а он всего лишь биологический автомат, предназначенный для
истребления.
- Он бьется с нежитью, с такой же, как ты!
- Вот ты и опять не прав. Нежить приходит из Нави, а я принадлежу этому
миру. Чем я отличаюсь, например, от тебя? - Отшельник откинул капюшон,
вокруг его фигуры вспыхнул зеленоватый холодный свет, и Млый увидел перед
собой мужчину лет тридцати с правильными и тонкими чертами лица. Лишь
глаза оставались в тени под высокими надбровными дугами, словно были
прикрыты карнавальной полумаской. - Зачем нам продолжать этот нелепый
разговор на улице? Ты можешь пойти со мной и прихватить с собой друга.
Теперь уже не выдержали нервы у Меченого. Охотник так же, как минуту назад
Млый, рванулся к Отшельнику. Его тяжелый меч по широкому полукругу
обрушился на то место, где только что находился противник. Теперь Млый,
наблюдая схватку со стороны, хорошо видел, как неловко и неуклюже выглядит
Меченый по сравнению с Отшельником. Тому не составляло никаких усилий
уклоняться от беспорядочных ударов, исчезая и появляясь вновь. В конце
концов охотник остановился, хватая раскрытым ртом холодный воздух.
- Наигрались? - голос Отшельника стал жестким, словно металлическим. - А
теперь хватит!
Из арки двора на улицу, двигаясь синхронно, словно на марш-плацу,
выступили четыре килота.
- Сзади! - успел крикнуть охотнику Млый.
Меченый обернулся как раз вовремя, чтобы выставить перед собой лезвие
меча. Двигавшийся прямо на него килот наткнулся на клинок, как жук на
булавку, но продолжал идти вперед, словно не замечая, как меч, пронзивший
тело, выходит у него чуть выше поясницы. Охотник отчаянно закричал и
выпустил меч из рук. Дальше Млый почти не помнил ничего. Он метался по
тротуару, уворачивался от тянущих к нему руки килотов, взмахивал мечом,
падал и поднимался, и опомнился только тогда, когда вокруг не осталось
ничего, кроме дергающихся на земле обрубков. Меченый тоже лежал у стены и
напоминал скорее груду ветоши, чем человека. Отшельника рядом не было.
- Меченый! - Млый склонился над телом, нащупал пульс. Сердце охотника
билось неровными едва заметными толчками. - Меченый!
Млый сгреб охотника в охапку, как ребенка. Он не стал выискивать обходные
пути, а пошел прямо к баррикаде, не прячась и не прижимаясь к стенам.
Около баррикады он бережно положил Меченого на тротуар и взялся за меч.
Катакомбы
- Город горит!
- Он уже горел три века назад, но тогда бетон и камень уцелели.
- И улицы пусты. Не видно даже килотов.
- Что ты можешь рассмотреть сквозь эту гарь? Кругом сажа и пепел.
- Другие ушли из города?
- Пока нет. Они прячутся в катакомбах. За ними спустились туда и килоты.
- Род говорит, что ситуация в городе полностью вышла из-под контроля.
Отшельники сжимают кольцо.
- Отшельники. Они как-то связаны с Навью?
- Думаю, что да. Очень странные существа. Утверждают, что они - Другие. Но
они не люди.
- Все опять пошло кувырком. И это тогда, когда стабильность была так
близка.
- Млый, сам того не ведая, внес в город эту сумятицу. До него Отшельники
так не торопились.
- Точно, опять Млый. Нельзя было отпускать его к кораблю, нельзя было
отпускать в город.
- Но теперь об этом говорить уже поздно. Город горит!
Меченый жил еще три дня.
Млый пронес его на руках через весь город, не прячась, отупев от боли и
ненависти. Когда на пути встречался патруль, он просто клал тело на землю
и брался за меч. Пары стычек оказалось достаточно, чтобы его больше не
трогали.
У охотника был сломан позвоночник, раздавлена грудная клетка. Поспелов
удивлялся, что он не умер еще по дороге к телецентру. Но в сознание
Меченый так и не приходил. Млый просидел возле его кровати все три дня,
забыв о еде, и только временами жадно пил, видя, как ссыхаются в корку
губы умирающего.
Млыя оставили в покое и здесь. Даже Бруно, даже Регина, хотя бои
переместились с площади внутрь кварталов и умники объединились с силами
Хромого Волка. Лишь Ольга иногда забегала в лазарет, приносила в термосе
чай и еду, но Млый словно не замечал этих посещений.
В лазарет сквозь плохо пригнанные стекла окон метелью забивало снег, и он
крошечными сугробами собирался возле рам.
Потом Меченый умер.
Ранний зимний сумрак окутывал площадь синей дымкой. Млый вышел из лазарета
и закашлялся, отвыкшие от свежего воздуха легкие покалывало. Площадь была
пуста. Лишь в здании штаба горел свет на третьем этаже, и Млый без труда
определил, что освещено окно Евгения. По стеклу пробегали тени, словно в
кабинете находилось множество народа и вся эта толпа не сидела на месте, а
беспрестанно двигалась. Он собрался войти в штаб, когда его окликнули.
Павлу было некогда. Он бежал мимо, направляясь к библиотеке, но все же
чуть замедлил шаг.
- Ты нам поможешь? - крикнул он, поправляя подсумок. - Мы натянули через
все улицы колючую проволоку. Килоты запутываются в ней и тогда их легко
добить.
- Отличная тактика, - безразлично сказал Млый.
- С проволокой значительно легче, - обиделся Павел. - Сначала они вообще
перли, как на параде. Мы шпиговали их пулями, как дичь салом, но они все
равно шли. А в рукопашной килотам нет равных.
- Еще бы, они не чувствуют боли. Но воевать с ними, все равно что чистить
дорогу в снегопад. Отшельники всегда найдут способ поставить новых бойцов.
- Это-то и страшно, - забыв о спешке, Павел остановился. - Ты знаешь, мы
уже бились с нашими. С прежними нашими, - поправился он. - Не могу
передать это чувство. Еще вчера сидел с ним за баррикадой плечом к плечу,
а сегодня он бросается на тебя из-за укрытия, и он уже - не человек. Все
время думаю, а вдруг и со мной случится такое.
Павел потоптался на месте, но не дождавшись от Млыя дальнейших объяснений,
обреченно махнул рукой и побежал к площади. Млый проводил взглядом его
тощую фигуру, теряющуюся в сумерках.
До кабинета Евгения он так и не дошел. Навстречу ему по лестнице повалили
командиры взводов, сверху их подгонял голос Евгения.
- Уводите людей с улиц! Под телецентром есть командный бункер и много
коммуникаций. Иначе потеряем всех!
Млый вспомнил об Ольге.
Перепрыгивая через три ступени и стукаясь мечом о стены, он одолел подъем
до радиорубки - Ольга встретила его в коридоре.
- Так греметь можешь только ты, - Ольга вернулась с Млыем в рубку. - Не
знаю, что делать. Я хочу оставить работать маячок, вдруг больше мы не
попадем сюда.
- Оставь, - разрешил Млый. - Но все же поторапливайся. Евгений отдал
приказ уходить с улиц в бункер. Кстати, ты там бывала?
- И не один раз. Бункер хорошо оборудован, вместе с подсобными помещениями
может вместить тысячи полторы человек. Есть запас еды. Кроме того,
Поспелов оборудовал его биосинтезатором пищи.
- Ладно, пойдем.
Теперь площадь была полна народа. С боевых позиций отходили
дисциплинированно, оставляя пикеты, натягивая поперек улиц колючую
проволоку. Млый оставил Ольгу около входа в бункер, взяв слово, что она на
площадь больше не выйдет, а сам пошел разыскивать Бруно.
Куртка на Бруно была разорвана от плеча до пояса, берет потерян, взгляд
выглядел диким. Он озирался по сторонам с выражением недоумения и ужаса
одновременно. Из расстегнутой кобуры торчала рукоятка пистолета.
- Может, мне стоит помочь прикрытию? - спросил Млый.
- Там пока справятся и без тебя, - тихо ответил Бруно, и вдруг заорал, -
Да поджигайте же быстрее!
Превратив переулок в огненный коридор, вспыхнула на земле какая-то горючая
жидкость.
- Мы же все здесь сожжем!
- А что еще остается делать! Килоты прут. Седого разорвали на части,
голову перекинули к нам из-за баррикады. Мы потеряли две сотни человек -
лучших наших бойцов.
- Ты не пытался связаться с Отшельниками?
- Чего? - Бруно уставился на Млыя с ненавистью. - С этими гадами?
- Сражаетесь же вы с килотами.
- Если бы я добрался до Отшельников, то задушил бы голыми руками. Но их
здесь нет. Прячутся сволочи!
- Хочешь, я поищу?
- Я тебе поищу! - голос Бруно сорвался на визгливые нотки. - Немедленно в
бункер! Позже я еще разберусь, что ты за птица.
Млый пожал плечами, отвернулся от Бруно, но в бункер не спустился. Сейчас
туда заводили детей, воспитательницы детского сада подгоняли ребятишек,
торопились, но в основном эвакуация шла организованно и деловито - без
отчаянного плача и суеты.
Позже по лестнице стали спускаться в бункер бойцы, унося с собою раненых.
Подразделение Регины натягивало колючую проволоку, огораживая пятачок
перед входом в телецентр. Млый принялся им помогать.
Относительное затишье на площади обеспечивали горящие коридоры улиц. Пылал
уже и сам штаб, его стекла словно плавились в огне, став багровыми. Дым
почему-то прижимало к земле, дышать становилось трудно.
Регина, заметив Млыя, не сказала ничего. Размазанная по лицу копоть делала
ее похожей на девочку-замарашку, но голос сохранил прежнюю уверенность.
- Сейчас уйдем вниз, в коммуникации, вам же потом оттуда не выбраться, -
не удержался от замечания Млый, когда Регина оказалась совсем рядом.
- Это мы еще посмотрим. Временные трудности. Случалось и раньше - мы
отступали, но всегда восстанавливали равновесие.
- Но такого еще не было. Раньше вы сражались с Хромым Волком, килотов было
совсем мало. Теперь же вас прижали всех.
- "Прижали", "вас", - передразнила Регина. - А вас? Ты что, заодно с ними?
- И меня, конечно, - стушевался Млый. - Эй, осторожнее! - закричал он двум
бойцам, суетящимся где-то на середине площади. - Идут!
Зрелище даже для видавшего виды Млыя выглядело страшным. Сквозь залитые
огнем улицы с трех сторон на площадь выходили килоты. От одежды на их
телах не осталось и следа, да и сами фигуры только очертаниями походили на
человеческие. К бункеру шли обугленные до черноты головешки, охваченные
пламенем.
У кого-то не выдержали нервы, раздалась длинная автоматная очередь. Хорошо
было видно, как пули кучно легли в цель, выбивая из тела килота горящие
куски мертвой плоти, так что на месте грудной клетки образовалась неровная
дыра. Килот размеренно дошагал до колючей проволоки и повис на ней, но его
руки по-прежнему тянулись вперед, словно он своими горящими клешнями
продолжал искать жертву.
- Вот и покойнички пожаловали, - спокойно сказала Регина и приказала
подразделению покинуть площадь.
Бункер напомнил Млыю убежище Архимеда - множество помещений, тяжелые
бронированные двери, узкие переходы. Сооружение уходило под землю
несколькими этажами, и где-то в середине располагался командный пункт, но,
лишенный средств связи, он был мертв и мог использоваться лишь как
дополнительная комната. Через несколько дней Млый убедился, что, в
общем-то, можно жить и здесь. Те же казармы, те же вылазки в сторону
противника, та же скудная консервированная еда. Не хватало пространства,
но и наверху оно было ограниченным, угнетало лишь отсутствие свежего
воздуха. Вспомнились слова Архимеда, что он сможет продержаться в своем
укрытии несколько лет. Если грамотно организовать оборону, не рисковать по
пустякам, то колония людей вполне могла протянуть под землей еще несколько
поколений. Протянуть, но не больше.
Положение казалось Млыю безвыходным, но не вызывало паники среди людей.
Они привыкли, они никогда не знали стабильности, и теперь просто
приспосабливались к новым условиям.
Бруно умело расставил посты, они создавали несколько степеней защиты и
выглядели вполне надежными. Существовал даже наружный пост, самый,
наверное, опасный. На пятачок к входу в бункер килоты прорваться так и не
смогли. Там установили несколько катапульт на манер той, что имелась у
Архимеда - огонь оставался самым надежным оружием.
Внимательно изучив план подземных коммуникаций, Млый убедился, что
катакомбы пронизывают весь город. По коридорам и бывшим шахтам метро можно
добраться в любую точку и даже выйти в степь. Главным препятствием было,
конечно, зверье, обитавшее под землей. К тому же, килоты также пробрались
под землю и блокировали переходы, так что еще неизвестно, где лучше было
сражаться с ними - здесь, около бункера, или все же поднявшись на
поверхность.
Уверенность Млыя, что надо предпринимать решительные действия, крепла с
каждым днем. Сколько бы они не уничтожали килотов, у Отшельников имелось
достаточно человеческого материала, чтобы лепить новых бойцов. На
поверхности оставались еще люди, их судьба была неизвестна, постоянные
нападения на посты также уносили две-три жизни ежесуточно, чтобы вернуться
потом новой смертью.
В свободное от держурства время Млый тайком от Бруно, договорившись лишь с
часовыми, пытался проникнуть в коридоры вне жилых помещений, но каждый раз
вынужден был возвращаться ни с чем. Крыс он чувствовал на расстоянии,
пробиться через их стаи можно только группой, расчищая дорогу огненными
зарядами катапульт; в глубокой вертикальной шахте, через которую Млый
собирался попасть на другой этаж и выйти хотя бы к библиотеке, обнаружился
Белый крот; верхние этажи плотно оккупировали килоты. Присутствия
Отшельников не ощущалось совсем.
Еще Млый рассчитывал на ментальную связь, если не с самими Отшельниками,
то хотя бы с Архимедом, который теперь оказался полностью отрезанным от
внешнего мира в своем бомбоубежище, но заработал лишь сильную головную
боль.
Окончательно испортились отношения с Региной. В тесноте подземелья на
отдельную комнату рассчитывать не приходилось, вся жизнь колонии проходила
друг у друга на глазах, а Регина совсем не собиралась менять что-то в их
личных отношениях. Нравы среди умников царили вполне свободные, женщин
всегда было меньше, чем мужчин, и крепкие семейные союзы негласно не
поощрялись. Испытывая сильный стыд, Млый несколько раз отвергал попытки
Регины затащить его в постель, что вызывало ее жестокие насмешки, и в
конце концов Регина нашла себе нового избранника - здоровенного и
туповатого бойца Лео. Млый же к старой кличке Язычник получил новую -
Слабак. Правда так к нему обращалась только Регина.
Ольга все это время держалась на расстоянии, но Млый сам каждый день
находил повод навестить ее. Платонические ухаживания Млыя также не
остались незамеченными и вызывали бурное обсуждение среди бойцов. Жизнь в
подземелье становилась невыносимой.
В эти дни Млый зачастил в гости к профессору Поспелову, отводя душу в
долгих разговорах.
Сильно жалея о потерянной лаборатории, профессор основное время проводил в
командном пункте. В подчинении у него остались лишь два подростка - Пол и
Толик. Они копались в пульте, сняв защитный кожух, дни и ночи разбирались
в схеме и отчаянно спорили о предназначении того или иного узла. К этой
детской возне Бруно относился спокойно, не ожидая результата, но и не
мешая, видимо, следуя поговорке - чем бы дитя не тешилось... Профессор
действительно своей увлеченностью напоминал ребенка-переростка, но первая
недоверчивость, с которой он встретил когда-то Млыя, сменилась позже
откровенной привязанностью. Действительно, вряд ли среди умников у него
нашелся еще хотя бы один такой благодарный слушатель.
- Космические путешествия, мечта человечества, - бормотал профессор,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг