Каменная короста пошла трещинами, как штукатурка. Львица подтянула к
себе передние лапы, оперлась на них, горбатую спину рассекла трещина, и
покуда там расправлялись крылья, медленно выпрямилась стройная шея.
Лицо, нечеловеческое, большое, как у статуи, и все же прекрасное,
округлые губы и упрямые, чуть раскосые глаза, вспыхнувшие в полутьме
кошачьим мерцанием... Ошеломленный, полумертвый от потрясения Капитан
Моро преклонил колена перед той, которую звали Сфинкс.
Она повернулась к нему, и - он явственно разглядел это - каменные
губы раздвинула улыбка. Голос был женский и львиный, дважды знакомый и
мягкостью, и урчащей дрожью, словно золотой шар катился по золотым
плитам.
- Слушай загадку. Червь умирает в корчах, и всякий назовет его
мертвым, и когда разорвется кокон, глупцы уверятся в смерти, не видя
летящего. Не торопись отвечать. Я вернусь, когда позовешь.
Мягкими шагами она прошествовала к двери. Звякнул крючок. Человек и
крылатая кошка вышли в маленькую улочку позади цирка, под холодное
предрассветное небо, к слепым окнам домов и молчащим деревьям. Ей не
нужен был разбег для полета, она собралась в комок и прыгнула так, будто
хотела оказаться на крыше соседнего дома, и взмах исполинских крыльев
взметнул мелкий сор над панелью, и липовые кроны отозвались шелестом.
Никого не было поблизости, по крайней мере, никто не заорал от ужаса -
то ли еще можно увидеть возле цирковых конюшен!
Так вот что бывает со львами, когда они доживают до старости.
Джереми неловко опустился на порог, чиркнул спичкой о подошву,
закурил. Я, вероятно, настоящий псих, вяло подумал он. Вероятно, я
сегодня же выдам себя чем-нибудь, и меня запрут, а может быть, даже
свяжут... Все это его не пугало, не волновало и, пожалуй, он не верил
доводам рассудка. Виденное не было галлюцинацией. Но что я скажу этому
типу с пробором? Где мертвая львица? Вообразив его лицо, Джереми
рассмеялся в голос. Чокнутый укротитель выпустил-таки опасное животное
на улицы города - тут тебе, старина, не сумасшедшим домом пахнет, а
полицейским участком!
Салли, Суламита, милый зверь. Вот как все хорошо устроилось, и я был
этому свидетелем. А ведь я знал, хитрюга Салли, что ты немножко человек.
У тебя всегда были в морде человечьи черты, не только львиные.
Это не имело ничего общего с формальной логикой. Просто тихий голос
старого медицинского справочника прошептал несколько слов из середины
абзаца, несколько строк, которые когда-то заставили его замычать от боли
и залпом осушить очередной стакан. "На этой стадии инфильтрация в ткани
обычно приводит к характерному искажению черт лица - появляется так
называемый львиный лик..."
Львиный лик. Проказа. Смерть. Старина Солли, засыпающий после укола.
Мадам Флинн скончалась, скорбим и соболезнуем... Он вскочил на ноги,
огляделся, ища подтверждения у домов и старых лип. Ведь я сперва не
поверил! Я знал, что этого не может быть, что письмо лжет, и запрещал
себе думать об этом, проклятый кретин, твердил, что все к лучшему, а
теперь я ничего не узнаю. Никогда ничего... Так нет же, теперь я узнаю
все! Я разгадаю твою загадку, ты, рыжая кошка!
Помощник директора повел себя именно так, как это представлялось
Джереми: орал, топал ногами на служащих, проклинал себя и арендную
плату, принятую от маньяка Флинна. Но после того, как и в вечернем
выпуске не появилось сообщений о кровожадном хищнике на свободе, он
решил махнуть рукой на эту идиотскую историю. А несколько раньше, в час
отхода парижского экспресса, вокзальная публика глазела на седого
всклокоченного мужчину в грязном костюме и с одним маленьким саквояжем,
садящегося в первый класс.
В госпитале, конечно, уже не было старенького врача, который поил
Джереми абсентом, да и никого другого, кто помнил бы мадам Флинн, не
осталось. На него смотрели с участием и профессиональным интересом и
отнюдь не спешили делиться сведениями из архивной истории болезни.
Джереми был тих и кроток, в поезде он успел привести себя в порядок и
выглядел не умалишенным, а разве что несколько взвинченным. Он покорно
выпил мутноватой воды с мятным запахом, он раздал неимоверное количество
франковых бумажек разного достоинства, он клялся, что не имеет никаких
претензий к врачам и желает только одного - увидеть небо, в которое
смотрела его умирающая жена... Адрес лепрозория ему дали.
Коридор и комната несли на себе отпечаток подвижничества и падения.
Здесь и в самом деле работали подвижники и падшие - кто еще возьмется за
безрезультатную и отвратительную работу? Главный врач был подвижником.
Он был молод - годился Джереми если не в сыновья, то в племянники, -
черен и небрит, и говорил с южным акцентом. Смешно и неуместно здесь,
половина гласных выходила как "э": "Ведь это было зэдолго дэ меня..."
- Ведь это было задолго до меня, вы знаете, я тогда еще даже не был в
штате, я был студентом... А что вы хотите узнать?
Если он и был встревожен, то не за свою задницу, как прочие. Как бы
этот иностранец не нажаловался в Париже, да не сократились бы поставки
медикаментов...
- Я хочу узнать, как умерла моя жена. Мне известно, что ее смерть
была необычной. Предъявлять претензии я не собираюсь, сейчас это глупо,
и тем более - по отношению к вам. Я просто хочу знать. Всю правду.
- Верно. - Доктор не скрыл облегченного вздоха, но тут же снова
замялся. - Верно, вы должны знать... Разве что... - Он тоскливо глянул
на большой портрет Альберта Швейцера, с пониманием взирающего на
грубость и чистоту обстановки, но учитель не пожелал дать подсказки, и
ученик продолжил сам. - Я имею в виду, я мало чем смогу помочь. Те, кто
ухаживал за ней, давно уволены или ушли сами, наш персонал быстро
сменяется. Но мой предшественник рассказывал мне о мадам Флинн. Не
ручаюсь за достоверность, но могу пересказать. - (Джереми кивнул.) - Ее
все любили, она была храброй, веселой, такие пациентки у нас редкость.
Но вскоре стало происходить что-то странное. Ваша супруга приобрела
удивительное влияние на врачей. Мсье Ришар говорил, что это была не
просто симпатия, уважение, но как бы... как бы влечение и преклонение.
Ее нельзя было ослушаться, вот как он выразился. Она указывала, что
делать и чего не делать с ее товарками, вы понимаете, и врачи ее
слушались, не говоря о санитарах и монахинях! А ведь у нее не было
медицинского образования, не правда ли? Ну вот. Престранная история, вы
правы. И тогда... Ну, вы поймите его, ведь прерывались курсы лечения,
многолетний труд шел насмарку - словом, мсье Ришар распорядился
изолировать ее. И тогда она исчезла. Вы спросите: как это могло
произойти здесь, у нас? Я вам отвечу - не знаю. Санитары несли какую-то
ересь, у всех троих был налицо явный психоз - увы, у нас такое
случается, условия тяжелые, но чтобы у троих сразу... Вот и все. Больше
мне нечего сообщить, клянусь честью.
- Значит, извещение о смерти было ложным? - очень спокойно спросил
Джереми.
- Мсье Флинн, - доктор протянул к нему руку, привычно остановив ее до
прикосновения. - Мне жаль говорить об этом, но... Подумайте, семнадцать
лет! Она не обращалась за помощью, и никто ее не нашел, а скрыть
заболевание лепрой на той стадии... простите, мсье Флинн, она мертва.
Иного быть не может, нет никаких шансов.
- Благодарю вас, мой друг. - Джереми встал и направился к двери. -
Простите, что отнял у вас время. Всего наилучшего.
Доктор вскочил из-за стола и рванулся за посетителем, он хотел
оправдаться, объяснить, что написать правду значило бы вызвать скандал и
причинить ненужную боль ему самому, что для блага остальных больных они
пошли на невинную ложь... Но англичанин только еще раз повторил:
"Благодарю", и доктор почему-то поверил, что его дикая история в самом
деле принесла пришельцу успокоение.
Он шел по белой пыльной дороге, шел пешком, не дождавшись дилижанса.
Теперь он знал все. Картинка в энциклопедии: гладкий черный камень,
женское тело в чересчур узком платье и львиная голова. Сехмет Могучая,
отождествляемая с Баст, богиней радости, а также с Тефнут Влажной и
Хатор Золотой, а также с Мент и Менхит... Покровительница воинов и
врачей.
- Рыжая, эй, рыжая, - шептали его губы в такт шагам. - Я решил твою
загадку, старушка Салли. Это Ли, моя жена. Ты слышишь? Это Ли.
Он не думал о том, что будет делать дальше, всецело полагаясь на ее
обещание. Устав от ходьбы, он свернул с дороги и заснул в поле, прямо на
земле. Его разбудили сумерки. Большая тень стояла над ним и тяжелой
лапой давила плечо. Он не испугался.
- Ты выиграл, - промурлыкал золотой голос. - Садись верхом.
Что за перья были на могучих крыльях! Каждое длиной в павлинье и
толщиной в роговой нож для разрезания страниц. Джереми погладил огромную
голову: черные волосы немного отросли, но все равно Сфинкс пока еще
казалась стриженой, как девочка с парижского бульвара. Он засмеялся.
- Ты по-прежнему любишь, когда тебя чешут за ухом? Как твое имя?
- Зови Меху, - кокетливо мурлыкнула она. - За ухом - потом. Сейчас я
прыгну. Держись за волосы.
Так высоко Джереми не летал даже во сне. Теплый запах кошачьей шерсти
согревал его, пока поля и виноградники Франции уплывали на север.
Направление легко было определить по солнцу, снова показавшему огненный
край, когда они набрали высоту. Потом оно опять утонуло за горизонтом, и
черная ночь отразилась в море, окутав летящих кромешной тьмой. Только
ясные звезды мерцали в небе, и бриллиантовые брошки пассажирских
теплоходов - внизу. Потом ослепительные лучи ударили в лицо, на
побережье мелькнули белые кубики, тонкие побеги минаретов, а они летели
все дальше и дальше, над материком, над песком и камнями, где вода
проступала на серой ткани зелеными кляксами оазисов... Над гигантскими
четырехгранниками царских усыпальниц, чьи стражи с тяжелыми львиными
лапами, с нежными лицами, изъеденными проказой... - Но вот вдали возник
еще один оазис, и его деревья поднялись им навстречу.
За зелеными кронами виднелась серая стена, широкие колонны, и по
ступенькам бежала к нему Ли, в легком светлом платье, в легких
сандалиях, с белым больничным узелком в руке. Узелок упал и покатился
вниз, когда темные от загара пальцы коснулись седых волос.
Возможно, она и вправду была теперь одной из многих богинь, чей
атрибут - львица: божеством, языческим призраком или просто вымыслом. Но
кроме этого орехового загара, Джереми не заметил в ней никаких перемен.
--------------------------------------------------------------------
Данное художественное произведение распространяется в электронной
форме с ведома и согласия владельца авторских прав на некоммерческой
основе при условии сохранения целостности и неизменности текста,
включая сохранение настоящего уведомления. Любое коммерческое
использование настоящего текста без ведома и прямого согласия
владельца авторских прав НЕ ДОПУСКАЕТСЯ.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 20.03.2002 14:54
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг