движение заставило их провернуться, - впрочем, как таковой боли не было.
Доминик опустил пальцы на маску и потянул ее вверх. Как он и ждал, маска
не поддалась- видимо, она была застегнута сзади. Заведя руку под голову,
он принялся исследовать ремешки.
Через пару минут ему удалось понять, каким образом крепились ремни, он
повернул голову и начал расстегивать замок. Действовать одной рукой было
неудобно, но другого способа освободиться от маски у него сейчас не было.
Через минуту первая пара ремешков оказалась расстегнутой. Доминик опустил
руку и какое-то время лежал, отдыхая. Потом поднял руку и принялся за
вторую.
Когда со вторым замком было покончено, Доминик двинул рукой и, не
раздумывая, сорвал маску с лица - рифленый шланг отлетел от кровати.
Открыв рот, Доминик попытался вздохнуть, и... не смог этого сделать!
Какой-то миг он лежал, ошеломленный этим открытием. Рот его был открыт,
но мышцы не двигались, и воздух не поступал ему в легкие. Доминик поднял
руку и слегка надавил себе на грудь. Это ничего не дало. Он перевел руку и
попытался нажать ниже. Опять ничего...
Секунды текли, а он лежал на кровати, словно выброшенная на берег
форель, не способный вздохнуть, - все его попытки "запустить" легкие
ничего не давали... Внезапно перед глазами появились круги - Доминик
понял, что в крови заканчивается кислород. Он принялся энергичнее давить
рукой в грудь, чувствуя, что начинается паника, однако мышцы словно
застыли. С каждым мгновением круги становились темней, в ушах зазвенело, и
Доминик с отчаянием понял, что сейчас он умрет. Он принялся извиваться
всем телом, движения его руки стали жесткими, превратившись из толчков в
сухие удары: он все бил себя в грудь, словно пытаясь запустить испорченный
механизм, не обращая внимания на боль в ребрах и то, что он почти уже
ничего не видит...
Он остановился только тогда, когда сквозь черную пелену разглядел
потолок и услышал хрипы в собственном горле. Грудь его поднималась, но не
равномерно, а большими рывками, словно замерзший на холоде двигатель,
которому для того, чтобы прогреться, требуется время, однако легкие его
уже работали и кислород поступал, в кровь. Через короткое время исчез шум
в ушах, а за ним - и круги перед глазами.
Какое-то время Доминик лежал, хватая ртом воздух, - только теперь,
когда все закончилось, настало время подумать, и он с поразительной
ясностью осознал, что едва не погиб по собственной глупости: ведь то, что
произошло минуту назад, не произойти не могло. Наверное, пролежал он под
этим насосом не меньше полсуток. За это время мышцы груди привыкли к тому,
что воздух в легкие поступает извне - они не разучились работать, но
словно труженики, долго работавшие без перерыва, решили отдохнуть, пока за
них работает кто-то другой, - поэтому-то, когда насос перестал качать
кислород, они не смогли "включиться" в первый же миг, и это едва не стоило
ему жизни.
Еще с минуту он лежал на кровати, чувствуя, как восстанавливается
дыхание. В первое мгновение, после того как он смог дышать сам, ему
показалось, что в воздухе палаты висит странный запах: это не был запах
лекарств - скорее, обычного воздуха, - но после сладкого привкуса
кислорода он показался ему горьковатым.
Наконец его дыхание полностью выровнялось, и Доминик решил, что в
состоянии крикнуть сиделку. Набрав в легкие воздух, он вытолкнул его через
горло, но его постигла новая неудача: голосовые связки, не пришедшие в
норму, смогли произвести только беспомощный хрип. Доминик ощутил
выступивший на висках пот и про себя чертыхнулся - он понял, что в
ближайший час заговорить не удастся.
Пару минут он лежал неподвижно, чувствуя, что после попытки "запустить"
легкие тело потеряло слишком много энергии, а сердце стучит в бешеном
темпе, наконец, опять попробовал двинуть правой рукой. Сдвинуть с места он
ее не сумел, однако почувствовал, как шевельнулись кончики пальцев,- это
было хорошим знаком: как он и подумал в начале, онемение было вызвано
наркозом. Самое большее через пару часов он сможет сжимать пальцы в кулак,
решил Доминик и не раздумывая сорвал простыню с груди.
В следующий же миг он увидел свое тело: до пояса оно было обнажено,
ноги - облачены в больничные брюки. Правую сторону груди закрывала
"заплата", прикрепленная пластырем к телу, частью она захватывала плечо.
Видимо, для надежности "заплата" была перевязана: два бинта уходили под
мышки, третий поднимался к ключице. Наверное, такая же "заплата" была
сделана на спине, решил Доминик, двинув телом и ощутив над лопаткой комок.
Стараясь действовать осторожно, он согнул йоги в коленях и передвинул
их вправо. Ноги слушались хорошо, хотя небольшая слабость в них еще
оставалась. Доминик взялся левой рукой за кровать и на мгновение замер- от
того, удастся ли ему сесть, будут зависеть и его дальнейшие действия...
Резко свесив ноги на пол, он сел, одновременно помогая себе левой рукой, -
громоздкое туловище, словно нецентрированный манекен, качнулось вперед, а
потом также резко - назад. На мгновение Доминик покачнулся, но в последний
миг успел выставить руку и пришел в равновесие.
Какое-то время он сидел, слушая гулкие удары в груди. Расположенное
перед ним окно расплывалось, словно он смотрел на него через хрустальный
бокал, а окружающая стена мелко подрагивала. Слишком он слаб, подумал
вдруг Доминик, слишком слаб для того, чтобы самостоятельно вставать и
ходить. Но если он не встанет, то рискует пролежать здесь много часов и
кто знает, чем все это закончится?.. Он снова прислушался к комнате: ни
малейшего звука не доносилось из-за стены коридора и уличных окон. Прошло
как минимум двадцать минут, как сознание вернулось к нему, но за все это
время в палату никто не входил.
Через минуту окно перестало двоиться, и Доминик перевел взгляд на
тянущиеся к его телу трубки: одна из них - та, что потолще, - входила в
плечо, другая оканчивалась иглой под локтем. Не долго раздумывая, Доминик
взялся за конец толстой трубки и вырвал ее из бинта - плечо слегка
вздрогнуло, но боли он не почувствовал. Разжав пальцы, Доминик выпустил
трубку, и она скользнула вниз, оставляя на полу красные капли. Доминик
перевел взгляд на локоть, однако, прежде чем выдергивать из него трубку,
поднял простыню и оторвал от нее зубами две полосы. Устроив их на коленях,
взялся за трубку и осторожно вытащил иглу из руки - в том месте, куда
входила игла, появилось красное пятнышко, принявшееся стремительно
расползаться. Доминик положил на него одну из полос, накрыл сверху второй
и попытался перевязать. Несколько секунд у него ничего не получалось -
ткань выпадала из пальцев, к тому же было трудно действовать левой рукой,
однако через какое-то время ему удалось перехватить концы ленты и кое-как
их связать. Доминик перевел дух и, опустив руку, какое-то время сидел.
Теперь он был полностью свободен и мог действовать дальше. Он знал, что
ему нужно сделать в первую очередь - добраться до двери и попытаться
открыть ее. Только после того, как он выяснит, где оказался, и почему
вокруг висит эта странная тишина, он сможет решить, что предпринять
дальше. Однако один вопрос тревожил его: сможет ли он это сделать?
Доминик понимал, что еще очень слаб. В его состоянии ему нужно лежать
по меньшей мере полсуток - тогда лишь его организм придет в норму, и,
подкрепленный едой, он сможет ходить. Однако теперешняя ситуация была
далека от обычной. Его тревожили странная тишина и отсутствие персонала:
что-то здесь было не так - Доминик это чувствовал, - поэтому единственным,
на его взгляд, выходом было дойти до двери.
С минуту он сидел на кровати, настраивая себя на следующий шаг. Все,
что ему требовалось сделать, в теории выглядело не сложно. Ему нужно
встать на ноги и, опираясь о кровать, обогнуть ее по периметру. От кровати
до двери не больше двух метров - он сможет преодолеть это расстояние. Что
будет дальше, пока думать рано, сейчас ему нужно подняться и дойти до
двери.
Еще с минуту он медлил, мысленно подготавливаясь к рывку, наконец,
уперся рукой в край кровати и попытался подняться. Первая попытка
закончилась неудачно: слегка приподнявшись, он ощутил странное чувство -
словно вместо костей в ногах была вата, - и рухнул назад. В голове
предательски шевельнулось: ему не подняться, но он упрямо сжал зубы и
сделал вторую попытку... На этот раз Доминик действовал аккуратней.
Оттолкнувшись рукой, выпрямил ноги и через мгновение ощутил, что стоит. В
следующий миг его качнуло к стене. Повернувшись всем телом, Доминик успел
выставить руку и сохранил равновесие.
Несколько секунд он стоял между стеной и кроватью, чувствуя тошноту.
Верхняя часть его туловища казалась свинцовой, ноги были по-прежнему
ватными, но пока они были выпрямлены, он мог стоять.
Через короткое время Доминик повернул голову и бросил взгляд в сторону
двери - до нее было не больше четырех метров. Для того чтобы оказаться
возле двери, ему нужно дойти до стола, пройти вдоль него и преодолеть пару
метров. Опустив руку, Доминик медленно развернулся. На мгновение его снова
качнуло, но он двинул плечом и сумел устоять.
Через секунду он уже стоял ни за что не держась. Ноги его были
предательски слабы, а окружающие предметы двоились, но теперь в нем
появилась уверенность, что он сделает то, что задумал. Облизнув губы,
Доминик вдохнул полной грудью и, не разгибая колена, двинул левой ногой.
Шаг получился коротким - не больше, чем на ступню, - однако это был шаг.
Доминик удержал равновесие и через секунду передвинул правую ногу.
Минуту спустя он остановился возле стола. На то, чтобы преодолеть
полтора метра, ему потребовалось израсходовать много энергии, однако, к
своему удивлению, он обнаружил и нечто другое: теперь, когда он стоял у
стола, в его ногах чувствовалось больше силы, чем минуту назад. Наверное,
как и легкие, ноги разрабатываются, промелькнуло в сознании, и чем больше
он двигается, тем лучше для них. Не обращая внимания на стуки в груди,
Доминик двинулся мимо стола.
Оказавшись в метре от двери, он снова застыл и какое-то время слушал,
как колотится сердце. В ушах его висел легкий звон, перед глазами плыли
красные пятна, на лбу выступила испарина. Доминик понимал, что
израсходовал слишком много энергии и лучше всего ему сейчас лечь. Но до
двери оставалось немного. Он откроет ее, узнает, что находится за стеной
этой комнаты, и тогда лишь решит: возвращаться ли ему на кровать.
Сделав шаг, Доминик покачнулся, протянул руку и оперся плечом о косяк.
Интуитивно он чувствовал, что за этой дверью его ждет нечто такое, что,
возможно, явится продолжением ночного кошмара, - подтверждением этому
служили странная тишина, неработающие часы и входная дверь комнаты, не
открывшаяся ни разу за последние тридцать минут. В обычной больнице это
было бы невозможно, снова промелькнуло в голове Доминика. Он вздохнул и
повернул ручку двери - последняя медленно распахнулась, открывая перед ним
полумрак коридора.
Когда взгляд Доминика упал за порог, он на какой-то миг замер,
машинально подумав, что каким-то неведомым образом вернулся в мир
металлических звуков и вспышек - на полу коридора, освещенного скудным
светом, лежали покойники: три.человека замерли возле двери в
неестественных позах - тела их были недвижны, на искаженных гримасами
лицах застыла боль...
Глава тридцать восьмая
Проехав узкий проулок, идущий по окраине Вилладжо-Верде, машина
остановилась в тени двухэтажного дома в километре от въезда в Террено.
Сидящий за рулем комиссар огляделся по сторонам. В тридцати метрах от них
над переулком раскачивались бельевые веревки, укрепленные на карнизах.
Белые простыни, висящие на веревках, развевались и хлопали на ветру, и на
мгновение напомнили комиссару морских чаек, машущих крыльями. Он перевел
взгляд на мостовую: невдалеке от их "ланчи" у стены дома был припаркован
кабриолет, чуть дальше него лежала мертвая женщина.
Скользнув взглядом по трупу, комиссар обернулся назад. На лицах сидящих
висела сосредоточенная напряженность, и, наверное, это было единственное,
что объединяло всех четверых, - напряжение было общим фоном, на котором
проступали эмоции, и комиссар легко их читал. Пожалуй, самым спокойным он
мог бы назвать сейчас Аз Гохара: лицо старика было похоже на камень, но
ничего схожего с беспокойством в нем не было, в противоположность ему,
лицо,Паолы выражало отчаяние. Комиссар видел, что девушка на грани
нервного срыва, но понимал, что вызвано это даже не тем, что они увидели
за последние три минуты, проехав по окраине города, а мыслями Паолы о ее
матери. Наконец, лица Джей Адаме и демонолога отражали тревогу. Потерев
висок, Гольди подумал: интересно, а какое выражение у его собственного
лица? Наверняка, не беспечное - ведь и человек с железными нервами не смог
бы оставаться спокойным после всего происшедшего, а уж таким человеком он
не мог назвать себя при желании,- события последних недель взвинтили его
до предела. Он машинально взглянул на часы - была уже четверть пятого - и
перевел взгляд на Аз Гохара, в этот миг доставшего из кармана карту
Террено и принявшегося ее разворачивать.
Три с половиной часа назад - после того, как на пьяцца дель Фуоко
прогремел взрыв, - с местного аэропорта взлетел самолет и направился к
центру Террено. Выбрасывая отравляющий газ, он кружил над городом четыре
минуты, после чего пошел на посадку. Люди, находившиеся на смотровой
станции, сразу же поняли, что появление самолета было вызвано взрывом на
площади - видимо, кто-то сильно разозлил гулов, - однако не успели
обсудить, кто его вызвал, потому что через пару секунд, после того как
самолет начал выбрасывать газ, в машине, стоящей недалеко от площадки,
пискнула рация.
Когда комиссар и старик подошли к "ланче", Гольди определил, что вызов
шел из диспетчерской комиссариата. Выслушав его, Аз Гохар заявил, что это
Вассах, и запретил ему включать рацию, объяснив, что вызов вызван одним:
взрыв на пьяцца дель Фуоко действительно не является делом рук гулов,
видимо, кто-то из выживших горожан взорвал что-то на площади и сумел
ускользнуть от адских существ, иначе бы они не стали поднимать самолет и
опылять уже мертвый город. Но причем здесь они? - спросил комиссар. Все
просто, ответил старик, наверно, Вассах решил, что это они устроили взрыв
на площади, и пытается выяснить: живы ли они. Однако в их положении лучше
просто не включать рацию, добавил он, и оставить Вассаха в неведении.
Обдумав услышанное, Гольди решил, что слова Аз Гохара похожи на правду,
однако, вслед за этим у него возник новый вопрос: кто в действительности
устроил взрыв в центре Террено? Он спросил об этом у старика, но тот
сказал, что не знает, но может предположить, что один из тех, кого Вассах
пытался уничтожить этим утром, - выживший воин. Впрочем, добавил он,
сейчас это не важно. Гольди кивнул, однако мысли о взрывах на
северо-востоке и в центре Террено не оставляли его и, сопоставив их с
пожаром на севере города, он вдруг подумал, что знает, кто устроил все эти
взрывы, но старику ничего не сказал.
За последующие часы самолет с гулом поднимался в воздух еще пару раза с
интервалом в сорок минут и опылял центр Террено. Аз Гохар заявил, что гулы
делают это для страховки, и к трем часам дня стало ясно, что это дает свои
результаты: на протяжении пары часов они не заметили в долине ничего
необычного - кроме того, что делали гулы. Через полтора часа после того,
как самолет в последний раз взлетел в воздух, старик сказал, что пора идти
в город. Они еще раз обсудили план Аз Гохара и без пяти четыре сели в
машину и отправились вниз. За двадцать минут спустились с горы, проехали
заросли виноградника и въехали на юго-западную окраину города. Уже через
короткое время им начали попадаться покойники, лежащие на мостовой узких
улочек, и это зрелище оказалось намного ужаснее, чем они представляли: вид
трупов, усеивающих тротуары, заставил женщин отвернуться от окон, а сам
комиссар старался не смотреть на лица покойников, боясь узнать в них
знакомых. Он помнил картины, виденные им в полдень, когда они выезжали из
города, но это было другое - падающие на мостовую прохожие и
сталкивающиеся машины проносились тогда словно в чудовищном калейдоскопе,
не позволяя сосредоточиться на деталях, теперь же они ехали медленно, и
неподвижные лица покойников проплывали мимо машины, словно гипсовые маски
в анатомическом музее...
Развернув наконец карту, Аз Гохар положил ее на колени и сказал:
- Комиссар, давайте еще раз обсудим наши дальнейшие действия.
Попытавшись отвлечься от воспоминаний последних минут, Гольди перевел
взгляд на карту - овал старого города на ней был рассечен мелкой сетью
улиц и переулков и напоминал своим видом гигантскую муху, пойманную в
паутину огромного паука. То, что они собирались проделать, они обсуждали
не меньше пяти раз за последние три часа, но он понимал, что шестой раз
будет не лишним.
Нахмурившись, комиссар двинулся к Аз Гохару и, склонившись над картой,
принялся говорить:
- Сейчас мы находимся в двух с половиной километрах от библиотеки на
юге старого города. - Его палец опустился на карту. - Вот здесь... До
пьяцца дель Пополо можно добраться по переулкам, не выезжая на крупные
улицы. Мы подъедем к площади с юга, оставим машину в проулке, а дальше
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг