Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
  Пуарем стоял на берегу и смотрел на тысячи парусов кораблей. Он был
доволен награбленной добычей: золотом, антилопами, настриженной шерстью от
множества овец. Но более всего он был доволен, что захвачено несколько
тысяч рабов и рабынь, среди которых были трудолюбивые и ловкие мужчины из
племени даза, теза, белые люди машуаша, жившие на западе, знающие свое
дело мастера из Страны Песков Херьюша и красивые певицы роме из
плодородной страны Та Кемет.

  Солдаты-атланты срочно подготавливали оружие и вещевые мешки, а писари
подсчитывали захваченную добычу для правителя и жрецов, решая, сколько
скота, рабов и шерсти нагружать на каждый из грузовых кораблей.
  С тех пор как на горизонте показались корабли, Аута стал еще более
молчаливым. Шумная суета, связанная с отплытием в Атлантиду, его нисколько
не волновала. Он не знал, виновата ли в том грусть, закравшаяся в его душу
в связи с уходом из этих мест, или ощущение близости возвращения на
Атлантиду... В таком душевном состоянии он пошел к Тефнахту, когда тот
наконец его позвал. Жрец Тефнахт ходил по берегу, заросшему лотосом; на
лице его играла с трудом скрываемая улыбка, значение которой Ауте так и не
удалось сразу понять. Он подумал, что никогда не видел Тефнахта таким
довольным.
  - Знаешь, почему я тебя позвал? - спросил Тефнахт раба, когда увидел его.
  Аута склонился до земли и ответил, что не знает.
  Жрец, казалось, был доволен его ответом. Он сказал;
  - Так вот почему. Наблюдал ли ты за звездой, думал ли ты о ней?
  Раб посмотрел на звезду, которая и в Та Кемете также находилась на южной
части неба. Неожиданный вопрос жреца вывел его из состояния спокойной
грусти, в которой он пребывал в течение последнего времени. Аута
недоверчиво посмотрел на жреца. К чему тот клонит? И он ответил коротко:
  - Смотрел, господин...
  - Так ты не забыл о ней?
  - Даже если бы я ее более не видел, мысль моя вряд ли могла бы покинуть ее.
  - Оно и видно!
  Аута замолчал. Жрец пристально следил за ним, стараясь проникнуть ему в
душу. Но лицо раба было непроницаемо, а глаза стали неподвижно-холодны.
  - Я позвал тебя, чтобы сказать об одной интересной вести. В то время,
когда мы находились в Та Кемете, в верховье Хапи, на первом пороге этой
реки, в песках на западе оказались стеклянные камни, похожие на те, от
которых ты потерял сознание у оазиса. Точно такие же камни упали по ту
сторону этих лесов на западе. Говорят, что там, где они упали вблизи
людей, те умерли. Те, кто пришел после нескольких месяцев после падения
камней, не зная, что это такое, и притронулись к ним рукой, отделались
быстро проходящим обмороком. Но никто не взял с собой ни одного. А жаль!
  Взгляд Ауты сразу же изменился. Теперь раб смотрел умоляюще. Жрец понял и
отрицательно покачал головой:
  - Нет! Камни находятся далеко, несколько дней пути, а мы отправляемся
завтра.
  Аута стал грустным и опустил глаза, Тефнахт не то улыбнулся, не то злобно
скривил губы в улыбке.
  - Не советую тебе уходить самовольно: по ту сторону границы лагеря тебя
ожидает смерть. При этих словах Аута поднял голову.
  - Моему господину не стоит беспокоиться. Я не могу предпочесть пустыню
книгам Святой Вершины.
  Тефнахт сделал вид, что не расслышал, хотя от этих слов у него перехватило
в горле. Затем он сказал с раздражением:
  - Даже если бы ты мог взять с собой такой камень, что бы ты мог узнать о
нем? Камни не говорят.
  Аута не мог сдержать улыбку. Тефнахт поднял брови, словно бы удивленный
его веселым настроением.
  - Если бы мой господин не стал сердиться, я ответил бы на это, - произнес
раб. - Я сказал бы другое, не то, что говорил господин.
  - Говори! - приказал Тефнахт, испытующе разглядывая его.
  - Я думаю, что камень, как и любая неодушевленная вещь, говорит. Правда,
не у всех есть уши, которые могут слышать...
  Он остановился в нерешительности. Тефнахт рассмеялся:
  - Я сказал почти то же самое. Ни ты, ни даже мы не знаем язык тех камней,
о которых ничего не написано на человеческом языке.
  - Я хотел бы сказать, господин, что иногда мы слышим язык меди. Мы знаем,
где ее искать и как ее плавить. Знаем, для чего она используется.
  - А какую медь ты знаешь? - перебил его жрец. - Скажи, из чего состоит она?
  Аута смущенно поглядел на него. Тефнахт продолжал:
  - Вот то-то. А камни, которые довели тебя до болезни, прибыли с неба. Медь
- из земли, а ты не знаешь ее состава... Разве не легко уверовать в то,
что камни брошены богами? - заключил он, громко смеясь.
  - Богами или нет, эти камни все равно не дают мне покоя, господин... Уж
лучше бы я их не видел!
  Тефнахт смотрел в сторону моря. Теперь корабли были совсем близко. Вдруг
Аута голосом, выдававшим его волнение, произнес:
  - Господин, я видел море и землю. Видел я и горы, и пещеры. Почему ни один
из тысячи неподвижных камней, к которым я прикасался, не свалил меня, как
тот, к которому я даже не приблизился?
  Он хотел еще что-то сказать, но остановился, почувствовав, что такое
признание вызовет гнев Тефнахта. Однако, то ли не желая оставлять без
ответа последний вопрос раба, то ли стремясь самому найти на него ответ,
жрец, улыбаясь, повернулся спиной к морю.
  - Я раскрою тебе тайну, за которую ты будешь мне признателен, - начал
медленно Тефнахт. - Послушай, отец моего отца был жрецом Бога Огня. И
перед тем как умереть, он мне рассказал вот что. В годы молодости он
видел, как этот бог спустился на землю атлантов. Однажды, когда ярко
светило солнце, на небе появился какой-то странный свет, почти равный
солнечному. Свет этот, как огненный столб, пробил небо со скоростью самого
быстрого копья. Отец моего отца гулял по пустому, только что скошенному
полю. Он был молодым жрецом и поклонялся Богу Вод. Вдали, на обочине поля,
люди жарили козу, готовясь к обеду. В каких-нибудь пятидесяти шагах от
отца моего отца с неба врезался в поле столб огня. Отец моего отца упал на
землю от удара ветра, подувшего с силой средь ясного неба. Потом он
поднялся. Был уже вечер. В городе скоро все жители узнали о случившемся от
тех, кто, бросив козу на вертеле, со страху убежал, чтобы предупредить о
смерти жреца. Но отец моего отца, увидев, что он в состоянии поднять
лежащий неподалеку столб, который уже к этому времени перестал светиться и
стал холодным, взял его и понял, что в его руках огромный кремень. Когда
отец моего отца, живой и здоровый, пришел в город, люди уже знали от
косцов об огненном столбе. И тогда многие решили, что Бог Огня сам указал
им, кого выбрать в его служители. Возможно, ты удивляешься, зачем я именно
тебе рассказал все это?.. Подумай и поймешь. Бог Огня был камнем, как все
камни, но он ударил с неба, и тот жрец упал...
  - Позволь, господин мой, добавить кое-что, - сказал Аута.
  - Добавляй.
  - Отец отца моего господина, мудрого Тефнахта, упал на землю, так как,
падая, камень сильно толкнул кругом себя воздух. Камни, найденные твоим
рабом, были слишком малы, чтобы сотрясти воздух, и они упали накануне...
  - Знаю, - мрачно перебил его Тефнахт. - Но ты же прекрасно понимаешь, что
если бы даже, трогая их, ты не лишился чувств, ты все равно ничего не
узнал бы. Довольствуйся тем, что знаешь. Тебя беспокоит незнакомая звезда.
Возможно, и она упадет, как камень, о котором мы говорили. Так что увидишь
его или нет, разве ты что-нибудь потеряешь или чего-нибудь добьешься,
трогая камень, пришедший с неба? Жрецом его ты все равно не сможешь быть!
  - Да, господин, но...
  - Жизнь человека коротка. Чего же отравлять ее вопросами, на которые никто
не может ответить! Не забывай, что ты более счастливый раб, чем другие
рабы, и даже счастливей многих свободных людей. Довольствуйся тем, чем
обладаешь: как бы однажды не потерять все сразу. Я советую тебе оценить
это счастливое мгновение и воспользоваться им.
  - Самое счастливое мгновение, господин, это то, которого еще не было.
  Жрец Тефнахт взглянул на него и ухмыльнулся:
  - Лучше бы здесь выбрал себе рабыню. Ты можешь взять ее с собой на корабль.
  - Я уже выбрал, господин, - ответил Аута резко. - Одну на Атлантиде. Но
она не рабыня и не черная. Вот почему я не могу определить самое
счастливое мгновение...
  - Тогда ты глупец! Или опять забываешь, что ты раб? Пользуйся счастьем, на
которое у тебя есть право!
  Щеки у Ауты дрогнули. Глаза стали влажными. И он произнес сдавленным
голосом:
  - Право, господин, мерится по-разному. Тефнахт захохотал:
  - Ты или очень молод, или глупец. Иди в свою палатку. Смотри, корабли
входят в гавань.
  На берегу, согнувшись под тяжестью ноши, по наклонным доскам, брошенным
между берегом и палубой кораблей, бежали рабы. В воздухе стоял рев быков,
антилоп, раздавался свист бичей, бряцали солдатские доспехи, о чем-то
кричали воинские начальники. Корабельщики распевали на палубе песни или
бранили грузчиков-рабов. Натруженно кряхтели невольники, согнувшись под
тяжестью грузов.
  Атланты были готовы к отплытию. Перед ними распростерлась разграбленная
страна Та Кемет. Из пустыни надвигалась сиреневая темнота.




                                  ГЛАВА IX



  Корабли находились в море уже много дней. Яхубен, выйдя в первое утро для
несения охраны на палубу корабля, на котором он плыл (корабль был большой
- в сто пятьдесят локтей длиной, таких не делали в Та Кемете), прошел мимо
рулевого и вдруг заметил Ауту. Яхубен, не знавший, что они поплывут вместе
на одном и том же корабле, увидев раба, остановился обрадованный. Аута
сидел на палубе и писал на глиняной дощечке. Почувствовав на себе чей-то
взгляд, он поднял глаза и тут же, широко улыбаясь, вскочил на ноги.
  - Видишь, Яхубен, - сказал раб, - и это путешествие закончилось. Попутный
ветер несет нас к сказочной стране, нашему счастью, - к Та Нутер, - и он
засмеялся.
  Корабль, на котором они плыли, был загружен рабами из Та Кемета. Теперь
Яхубен был начальником стражи. Пуарем, довольный его службой, перед
отплытием назначил его помощником сотника. Яхубен, придя в себя от
радостного волнения, спросил Ауту, как ют оказался вместе с ним.
  - Он послал тебя под мою охрану?
  - Нет. Мне следовало быть на другом корабле, с Тефнахтом, но Пуарем
потребовал от него послать меня куда угодно, лишь бы я не был у него на
глазах. Я спросил у капитана, где ты, и попросил взять меня на этот
корабль. Но, не заметив тебя вечером, я подумал, что попал на другой
корабль.
  - Видишь, мы опять вместе! - сказал Яхубен. - Боги не хотят нас разлучать.
  Ветер дул с кормы, по дул слабо, и на кораблях взялись за весла. Друзья
подошли к краю палубы, чтобы там никто не мешал им беседовать. Около них
никого не было, только чуть ниже палубы, у прорези для весла, сидел
какой-то гребец. Привязанный за поясницу веревкой, раб тяжело загребал
веслом. Это был один из рабов роме, захваченный в низовьях страны Та
Кемет. Вероятно, раньше он был землепашцем. Это было видно по его
почерневшим, в ссадинах руках, согбенной спине и грустным глазам на
высохшем, худом лице.

  - О своих домашних взгрустнулось, Яхубен, не так ли? - спросил Аута, кинув
взгляд в сторону гребца. - Мне как-то не довелось спросить, сколько у тебя
детей.
  - Четверо! - ответил с гордостью Яхубен. - Добро, что кончилось все с этой
окаянной пустыней. Дома лучше! Теперь возвращаемся, как сказал ты, в нашу
счастливую Та Нутер.
  Гребец, до сих пор казавшийся равнодушным к их разговору, услышав из уст
солдата название "Та Нутер", имя загадочной страны, о которой столько
говорилось в разных сказаниях, песнях, и которую он никогда не думал
увидеть, злобно плюнул за борт. Он что-то словно бы для себя произнес, но
Аута и Яхубен то ли не расслышали, то ли не поняли.
  В этот момент спину гребца ожег бич надсмотрщика-атланта, как раз
проходившего рядом.
  Яхубен обернулся в сторону гребца и только теперь заметил надсмотрщика.
Ему захотелось что-то сказать, но он так и не нашелся, что именно. И тогда
произнес первое, что пришло ему в голову:
  - В Та Нутер жизнь хорошая, - и, желая как-то утешить избитого раба,
добавил: - Люди на Атлантиде не такие, как ты о них думаешь, они лучше,
чем где бы то ни было.
  По взгляду Ауты Яхубен понял, что ему не следовало говорить этого, и
замолчал.
  Раб роме посмотрел на него с отвращением. Удар бича не унял его, наоборот:
казалось, ожесточил еще сильнее. Аута тоже посмотрел на раба и сам
физически ощутил боль от удара. Гребец процедил сквозь зубы:
  - Можешь трижды сказать, что волк есть коза, но молока от него все равно
не нацедишь!
  Бич надсмотрщика просвистел еще раз. Раб теперь греб молча.
  - Как тебя зовут? - спросил его Яхубен, сам не зная зачем.
  Надсмотрщик остановился.
  - А тебе зачем мое имя? Уж не хочешь ли ты осквернить им свои уши или
потешиться над ним своим языком? - сказал раб, зло загребая веслом.
  Последние его слова слились со свистом бича. Яхубен почувствовал, как от
волнения кровь ударила ему в лицо, но, встретив взгляд Ауты, овладел
собой, поняв, что на месте раба он поступил бы точно так же.
  Надсмотрщик прикрикнул на гребца:
  - Ты у меня ответишь, селедка сушеная, когда у тебя спрашивает твое
треклятое имя воин великого нашего господина, да будет он вечен, здоров и
могуществен!
  Яхубену не понравился неожиданный оборот дела, но он не знал, как
исправить положение. Ему была понятна ненависть человека, которого
оторвали, может быть, от жены и детей, и он виновато улыбнулся.
  Раб замолчал и сплюнул за борт, не обращая внимания на кровоточащую спину.
Бич снова засвистел. На сей раз ремень ударил по губам гребца, не
пожелавшего ответить на вопрос. Надсмотрщик кипел от гнева и теперь шел
кругом вдоль палубы, раздавая удары гребцам, чтобы напомнить им, что они
рабы Атлантиды. Улучив момент, когда поблизости никого не было, Аута
повернулся к смелому крестьянину и, показав на Яхубена, мягко сказал:
  - Этот человек не хотел тебе плохого. Он пожелал лишь узнать твое имя.
  Гребец открыл было окровавленный рот, чтобы дерзко ответить, но взгляд его
встретился с глазами Ауты. От гнева не осталось и следа. Он тихо
проговорил:
  - Хунанупу. Вот ты и узнал все, что хотел. Но если бы я поинтересовался,
как твое имя и ты мне не ответил бы, то тебя никто не отхлестал бы бичом.
Теперь я знал бы, что сказать своим детям, которые часто спрашивали меня о
стране Та Нутер. В то время я не знал, что им ответить. Только теперь моим
детям некого будет спрашивать о Та Нутер.
  Гребец снова плотно сжал губы и разжимал их лишь для того, чтобы сплюнуть
сочащуюся кровь.
  Желание поговорить пропало у Яхубена. Да и Аута молчал. На палубе, помимо
моряков, появились какие-то люди. Яхубен прислушался к свисту бича, и
почувствовал что-то незнакомо горячее, влажное на глазах, а когда вдруг
понял, что это слезы, стыдливо отвернулся в сторону моря. Только Аута
заметил их, но в присутствии надсмотрщика он не осмелился положить руку на
плечо друга. Аута попробовал его утешить по-иному. И сказал так тихо,
чтобы никто, кроме Яхубена, не услышал:
  - Не печалься, ты же не виноват.
  - А кто же? Его исполосовали из-за меня! Думаешь, я не знаю, как трудно
оставить своих детей голодными и быть рабом у других? Мне не надо было
спрашивать, как его зовут.
  - Не твоя вина! - повторил Аута. - Виновата Атлантида, которая никак не
насытится рабами.
  - В конце концов, как ты говоришь, так оно и есть, - сказал Яхубен. - Я
думаю, Хунанупу был крестьянином, как и те, что пели на поле, когда мы
отправлялись домой. Жил он себе тихо, мирно, а мы взяли да и оторвали его
от семьи.

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг