НЕ ДАТЬ МНЕ КОЛЬЦОМ АСТЕРОИДОВ
СТАТЬ!"
Эти строчки и определили наш с Алешей жизненный путь. В космогонии
появились представления о звездных кристаллах Вселенной, где домены в виде
псевдосолнечных систем, подобно атомам в узлах кристаллов вещества, во всем
подобны друг другу, развиваясь совершенно одинаково, и различаются только
возрастом. Нам представилось, что где-то среди звездных туманностей
существует псевдосолнечная система с такими же, как у нас, планетами, но
где Фаэтон еще не успел погибнуть и что, прилетев туда, можно предотвратить
катастрофу, убедив обитателей псевдо-Фаэтона избежать гибели, отказавшись
от ядерного оружия.
- У нас на Земле к тому времени уже отказались от него.
- Да, Никита, мы с Алешей чуть поздновато родились, не успели
"восстать", как призывала наша планета Земля в сонете, чтобы предотвратить
появления второго кольца астероидов.
- А первое уже существовало, - снова пробасил Вязов.
- Свидетельствуя, что первая космическая цивилизация Солнечной системы
погибла. Для Алеши этот вопрос не стоял. Ему все казалось бесспорным, я -
другое дело. Мне подавай факты. Так, цели у нас с Алешей сохранились, а
дорожки разошлись. Алеша посвятил себя созданию звездолета, войдя в группу
впоследствии ставшего академиком Зернова, а я добывал доказательства, что
кольцо астероидов - не поэтическая выдумка, а подлинные планетные обломки.
Начал с прежних, бесспорных наблюдений, выпавших из поля зрения предвзятой
науки. Еще в конце XX века американский космический аппарат, проходя мимо
Сатурна и Урана, передал на Землю, по существу, ошеломляющие фотоснимки. На
спутниках Марианде и Умбриэле виднелись бесспорные следы древней разумной
деятельности.
- Я эти фото знаю! - вступил штурман. - "Землю и Вселенную" за прошлый
век листал. В © 5 за 1986 год нашел.
- А я их не видела, - с сокрушением воскликнула звездолетчица. - В
голову не пришло "будущее" в прошлых веках отыскивать.
- А зря не видела. Радиус спутника Сатурна Мерианды всего-то 120
километров, а на ее ровной сферической поверхности обнаружено прямоугольное
углубление длиной в 80 километров, шириной 40 и глубиной до 10, словом,
типичный карьер горняков с удобным для выезда машин дном. Поскольку можно
судить, что-то полезное для себя обнаружили там наши космические
предшественники. И не одно их поколение разрабатывало ценные месторождения,
аккуратно вынимали там породу из карьера, соблюдая строго прямые линии и
прямые углы, чего Природа, помимо кристаллов, никогда не соблюдает. И такой
же карьер на луне Урана Умбриэле. При его радиусе в 298 километров выемка
карьера имеет размеры опять же со строго прямыми сторонами и прямыми углами
120 километров на 70 километров при глубине до 20 километров!.. Это же
грандиозная открытая горная выработка!
- Как же наши предки, закрыв глаза, проходили мимо подобного
документа? - возмущенно воскликнула звездолетчица.
- Есть нечто подобное и на земной Луне. На фото там видны поразительно
прямоугольные объекты, каких не знает природа, несколько попорченные
кратерами впоследствии упавшим метеоритом.22
- А почему на Марианде и Умбриэле не попорчены карьеры? - спросила
звездолетчица.
- Удалены от Солнца, не в пример Луне и Марсу. Вы, друзья, и без меня
должны знать тригональную систему космических тел нашей Солнечной системы,
в которую входили Фаэтон, земная наша Луна и Марс.
- Фаэтон развалился на куски, превратился в кольцо астероидов, -
продолжил за Бережного Вязов, - и гравитационные силы не могли уже сдержать
Марс и Луну на прежних орбитах. Луна блуждала, блуждала и наконец
"прибилась" к нам спутником Земли.
- Вот про Марс я уж сам расскажу, - перебил Бережной. - Это уже про
мои веревку и палку.
- Это как же вас понять, дядя Жора?
- В прямом смысле, дорогая. Начнем с палки. Марс, связанный силами
тригональной системы, двигался по более отдаленной околосолнечной орбите,
чем нам ныне известная. Потеряв связь с погибшим Фаэтоном, он приблизился к
Солнцу и стал высыхать, теряя более легкие части своей атмосферы. Да вы это
знаете, иначе сюда не попали бы.23 А когда-нибудь была там или собственная
цивилизация, или колония фаэтов. И доказательство было получено опять-таки
еще сто лет назад и снова не подверглось анализу из-за инертности мышления.
Достаточно вспомнить во многих местах опубликованную фотографию горного
хребта Марса, силуэт которого напоминает профиль прекрасной женщины! А у
подножия гор вздымаются исполинские геометрически безупречные пирамиды,
превосходящие размерами египетские.24 Я сразу назвал изваянную из целой
горы красавицу Аэлитой. Надо мной смеялись, показывали позднейшие снимки,
где никакого женского силуэта не разобрать в хаосе нагромождения скал. Но
было у меня сообщение одного писателя, который в середине XX века
встречался с вернувшимся из-за рубежа замечательным скульптором Эрьзя.
Принадлежал тот к народности эрзя, жившей в сердце России и имевшей свой
главный город Эрьзянь, впоследствии ставший Рязанью. Так вот этот Эрьзя,
живя в Бразилии, увидел своим художественным взором, что город окружен
горной грядой, которую легко с помощью взрывных и землекопных работ
превратить в силуэт спящего льва. Художника не поняли. Бразильские власти
напомнили ему, что, не так давно освободившись от колониальной зависимости,
бразильцы отнюдь не жаждут видеть всегда перед собой символ колониализма в
виде британского льва, хотя бы и спящего.
- Это забавно! - воскликнула звездолетчица. - Обязательно съездила бы
в Бразилию, представила бы себе такой горный силуэт.
- Вот-вот, силуэт! Я тоже решил съездить к интересующему меня горному
силуэту, только на Марсе.
- Это тебе не Бразилия! - усмехнулся Вязов, глядя на смущенную
звездолетчицу.
- Рассматривая разные фотографии, где была видна Аэлита и где ее не
было видно, я решил, что так оно и должно быть. Горный хребет изменяли,
стремясь, очевидно, к наименьшим работам, из расчета, чтобы облик
красавицы, размером в несколько километров, был виден отнюдь не отовсюду, а
лишь из определенного места. Впрочем, как и спящий лев, различался бы лишь
из центра бразильского города. Так я и нашел свою палку.
- Палку?
- Условно говоря. Ну, знак, откуда Аэлита особенно четко видна. Ведь
на Марсе все строения, если они и были когда-то, занесены или уничтожены
неистовыми песчаными струями, свирепствующими там. Я был убежден, что,
найдя место, откуда виднее всего Аэлита, я обнаружу без особых раскопок,
для которых у меня не имелось возможностей, что-то вроде знака. И он
нашелся. Уменьшенная копия делийской колонны. Сделанная из идеально
чистого, а потому нержавеющего железа. В столице Индии она стоит
тысячелетия. На Марсе колонна-знак тоже оказалась сделанной из такого же
чистого железа (отнюдь не природного происхождения!). Это и была моя палка.
- А веревка? - не унималась звездолетчица.
- Веревку дядя Жора нашел привязанной к кольцу на обвалившейся стене
былой набережной на планетке Весте, самом большом обломке Фаэтона в кольце
астероидов.
- Ну конечно! - обрадовалась звездолетчица. - Об этом столько писали,
только называли не веревкой, а обрывком синтетического каната...
- Сделанного из всяких там смол, позволивших разгадать, какие растения
росли на несчастном Фаэтоне, - добавил Бережной.
- Так вы доказали, дядя Жора, что Фаэтон был обитаем разумными
существами, имевшими колонии на других планетах (может быть, и у нас, на
Земле?).
- Не берусь отрицать, что в состав моего экипажа затесалась-таки
фаэтесса.
- Пусть, пусть я считаюсь фаэтессой! И самой счастливой притом! Ну а
дальше, дальше, дядя Жора?
- А дальше спустя двадцать пять лет моих космических скитаний, когда я
на Земле и семьей обзавестись, в отличие от Алешки, не успел, наука
признала мои доказательства неоспоримыми. Группа же Зернова, куда входил
Алеша, к тому времени завершила разработку звездного рейса с оригинальной
конструкцией двух модульных звездолетов. Построили их два. Так и
получилось, что Алеша решал вопрос, как лететь к звездам, а я - "зачем?".
Ясно, что в первый полет пошел создатель звездолета.
- В космосе неизбежны дублеры, - вставил штурман.
- Всегда так должно быть, - отозвался Бережной. - И даже
звездолет-дублер ждал нас с тобой, Никитушка, на всякий случай.
- Стал спасательным.
- Все верно, хлопцы, сказ... - начал было Бережной, но внезапно все
трое взлетели в воздух над берегом затихшей речки, которая отнюдь не
исчезла.
- Наконец-то! - радостно воскликнула звездолетчица.
- Ну что? Дождалась? - добродушно произнес командир, привычным
движением выправляя свое тело, чтобы оно вертикально зависло над
светящимися "угольями" электрического костра. - Как сама вычислила, так и
произошло. Все в положенные мгновения.
Звездолетчица протянула в воздухе руку к штурману, их пальцы
встретились и соединились, как у парашютистов в свободном падении, когда
они готовятся к групповым движениям.
- Что? Невтерпеж? - улыбнулся командир. - Добре, добре. Приступлю
сейчас к своим обязанностям представителя земной законности. Как вами
задумано, так и будет.
- Да-да! Командир! Надо именно сейчас все проделать, пока наша жилая
кабина догоняет тяговый модуль.
- Есть еще время, есть, нетерпеливые вы мои! Тяговый модуль только
начал торможение. Пока еще выберется весь стокилометровый буксир, пока
модуль отстанет от нас и натянет трос, снова вызвав весомость, десять
свадеб можно сыграть в невесомости.
- Десять не надо, - усмехнулся штурман. - Только одну. Женить-то
больше некого, разве что роботов?
- Все шуточки у тебя, штурман, шуточки. Пока некого, но начнет
человечество осваивать дальнее космическое пространство. Мужчины и женщины
в полете годами рядом будут жить, тогда браки в космосе станут
обыденностью. А вы, мои дорогие, пока первые, и года рядом не вытерпели. А
потому, представляя нашу матушку-Землю, задам каждому из вас пустяковый
вопрос. А вдруг получу отрицательный ответ?
- Задавайте, командир, задавайте! Готова отвечать!
- Не то передумаем, - снова подтрунил штурман.
- Начнем с тебя, штурман. Не передумал ли ты не в шутку, а всерьез
стать мужем нашей звездолетчицы, математика спасательного корабля "Крылов",
которую так крепко за руку держишь, словно она улететь от тебя собирается?
- Это она меня так держит, командир. И мне от того радостно, потому
что я никак не передумал стать ей верным мужем и даже постараюсь быть ее
достойным.
- Добре сказано. А ты, звездолетчица, математик корабля "Крылов",
решилась ли завладеть нашим штурманом и стать его женой?
- Согласна! Тысячу раз согласна.
- Зачем тысяча согласий? Достаточно одного. А вот за восемь месяцев
тысячу раз, очевидно, обдумала свое намерение.
- Вовсе нет! Я Никите сразу после старта сказала, но...
- Вот-вот, знаю я ваши "но" и причуды... Все романтика! Каскадерство
лихое. Непременно требовалось в "свободном падении" свадьбу сыграть, как у
парашютистов!
- И вовсе это не каприз воздушных каскадеров, - запальчиво возразила
звездолетчица. - Просто невесомость знаменует торможение нашего тягового
модуля, начало сближения с обнаруженной оторвавшейся кабиной "Скорости".
Потому и хотелось достойно отметить завершение первого этапа нашей
экспедиции.
- Куда достойнее! - отозвался командир.
- И установление радиосвязи с первым звездным экипажем. Я была уже
готова поговорить...
- С кем, с кем поговорить? - взъерошился командир.
- Хотя бы с первым американцем в Галактике.
- Это Вася-то Галлей - американец? - усмехнулся Никита. - Мы с ним
вместе в калужской школе имени Циолковского учились. И родился он в Москве.
- В Москве-то в Москве, только в штате Массачусетс, - возразила
звездолетчица. - Потом Иельский университет, Хьюстон, мыс Канаверал.
- Не в этом дело, - оборвал командир. - Ребята наши в невиданном
энергетическом голоде живут, даже на радиоприем энергии тратить не смеют.
Только радиопеленг. Потерпи до установления прямой видимости.
- Истинная женская красота соткана из божественной привлекательности и
дьявольского терпения.
- Сократ! - возмущенно бросила Никите его подруга.
- А пока что мы еще не рядом...
- Ну что ты, командир, - пробасил штурман. - Как же не рядом? Еще наши
предки управляли по радио автоматическими станциями не за один, а за сотни
миллионов километров. Можно считать, что сближение со "Скоростью" началось.
Нашему математику верить можно.
- Тебе, штурман, верить ей всю жизнь придется.
- Я готов.
- Коли так и невесомость стала символом завершения первого этапа
нашего рейса, завяжем в знак этого ваши брачные узы.
- Брачные узы без уз тяготения, - подметил штурман.
- Приступим, - объявил командир, снова принимая в воздухе более
внушительное, как ему казалось, вертикальное положение и делая
торжественное выражение лица. - Зараз я вас обручу, а сам я уже, считайте,
обручен.
- С кем? С кем, командир? - живо заинтересовалась звездолетчица.
- Надо думать, с космосом, - пояснил Вязов, - притом кольцом
астероидов, а не золотым колечком, как в Дивном Веденеце дож с морем
обручался, кидая его в волну.
- Только венецианский дож, - подхватила звездолетчица, - в свое
колечко лишь дно морское разглядывал, а наш командир в кольцо астероидов -
суть мироздания.
- Ну молодцы, добре рассудили, ребятки, мне слова вставить не дали.
Теперь мой черед. Выковал я вам, славные вы мои, из запасных золотых
проволочек пару колечек, ими обменяетесь, а третье в сердцах оставите.
- Кольцо астероидов, - хором подтвердили жених и невеста.
- В былые времена, - продолжал командир, - свадьбы на Земле хорами
сопровождались. Придется и мне для вас песню спеть. Написал ее давний
композитор Даргомыжский на дерзкие для тех времен слова Алексея Тимофеева,
современника Пушкина. Пусть и для вас они, чуть мною переиначенные, тем же
смыслом прозвучат.
И парящий в воздухе над голографическим изображением земного пейзажа
командир звездолета запел глубоким грудным голосом, как "спивал" он дома
ридные украинские песни.
Вас венчали не в церкви!
Не в венцах, не с свечами,
Вам не пели ни гимнов,
Ни обрядов венчальных.
Венчал командир вас
Средь шумного бора.
Свидетелями были
Горячие звезды
Да космос зовущий!
- Все, - закончил он, вручая обещанные колечки. - Объявляю вас мужем и
женой, первой космической парой, соединившейся не на земном шаре, а в
звездном полете. Пока я говорю эти слова, на Земле нашей летят десятилетия,
а вы, счастливые молодожены, вернетесь на Землю молодыми.
- Спасибо, командир. Будьте теперь нашим первым семейным гостем.
Угостимся космической похлебкой, как бы в земном бору сваренной, -
предложил штурман.
- Так лови котелок, Никита, лови! Вот бери ложку. Или у тебя есть?
- Есть, есть. Я каждому по ложке дала, "свадебный пир сервируя".
Пока происходила в звездной бездне эта необычайная свадьба,
спасательный звездолет "Крылов" проводил сложный, точно рассчитанный маневр
сближения с уже обнаруженным в космических просторах жилым модулем
звездолета "Скорость", летящим по инерции с оборванным буксиром, его
тяговый модуль давно умчался в безвестные дали, находясь уже в ином
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг