собственной комнате, когда каждая минута дорога! Ведь для того, чтобы
задержать звездный рейс, надо действовать немедленно!
Эта мысль пронзила Надю. Действовать немедленно! Как жаль, что она еще
не совершила свой подвиг зрелости и не получила браслет личной связи, не
может вызвать Никиту! Ближайший аппарат связи, не считая дедушкиного, лишь
на заброшенной железнодорожной платформе "55-й километр". Это не так уж
далеко, но...
Решение Нади было мгновенно. Противная Звездочка утащила всю ее
одежду, а платья все у мамы в шкафу. Ну что ж! Сойдет и ночная рубашка!
Надя полезла под кровать и достала заключенный в заплечный футляр ее
любимый дельтаплан.
Потом Надя, стоя на подоконнике и держа в руках тонкую трапецию
дельтаплана, нажала кнопку и как бы выстрелила сложенным аппаратом в
пустоту. Там, вверху, он с легким звоном раскрылся, как былой зонтик,
затянув подвески трапеции.
Когда-то Наташа Ростова, как вспоминала Кассиопея, мечтала вылететь из
окна в сад, а девушка конца XXI века смело шагнула в душную пропасть и
почувствовала привычное ощущение падения. Она не считала, что совершает
подвиг, но почему-то вспомнила о Жанне д'Арк, которой восхищалась с
детства, потом по подлинникам узнавая все о ней.
Умелая дельтапланеристка, она несколько секунд, казалось бы, падала в
овраг, но, подхваченная вертикальным потоком "парного" воздуха, стала
набирать высоту.
Выше, выше... По прямой до старой железнодорожной платформы,
заброшенной после установления пригородного взлетолетного сообщения, не так
уж далеко, километра три, не больше, нужно только набрать не столь уж
большую высоту.
Надя долетела до Вори. Здесь воздушный поток снова подхватил ее, почти
задевавшую верхушки деревьев. Вот уже видна древняя насыпь железнодорожного
полотна с блестевшими в лунном свете полосками рельсов.
Надя, маневрируя, полетела вдоль насыпи, теряя высоту.
Вот и запруда, где она часто купалась, оставляя деда в парке у
Аленушкиного пруда. Впереди железнодорожная платформа с желанным аппаратом
связи. Но долетит ли она?
"Ну и что? Не долетит, так добежит, оставив дельтаплан в кустах!".
Влюбленная парочка, целовавшаяся под насыпью, заметила, как что-то
пронеслось над ними.
- Ну, совсем ты меня заворожила! Даже фея мне привиделась, - пробасил
парень.
- Глупый, это наш ангел любви к нам прилетал, - ответила девушка,
притягивая к себе голову любимого.
Надя приземлилась у самой платформы.
Сложив свои сказочные крылья, она уже без них вспорхнула по ступенькам
и подбежала к будке с аппаратом связи.
Хорошо, что плата за пользование им давно отменена. Ведь в ночной
сорочке у Нади не было ни крупных, ни мелких монет!
Никита Вязов, вскочив с постели, был поражен требованием Нади
немедленно прилететь к ней на платформу "55-й километр", потому что "она
здесь босиком, в одной сорочке, замерзла, и это касается всего
человечества!".
- Надеюсь, всего одетого человечества? - осведомился Никита. - А если
не отличаться от него?
- Я не могу. И мне холодно. Я убежала из дому.
- А теперь вместе будем в бегах?
- Конечно, вместе. И немедленно. У вас есть взлетолет для экстренных
нужд. Попроси его у Георгия Трофимовича. Скажи, иначе я погибну. Вы же
спасатели!
- Но для этого нужно считать тебя затерянной где-то в космосе. Правда,
и земной шар летит в космосе, так что, пожалуй, вызов можно обосновать.
В ответ Надя всхлипнула и выключила связь.
Пришлось Никите вызывать Бережного.
- Что тебе не спится, штурман? Забыл, что нам скоро вылетать в рейс?
По-настоящему тебе уже на модуле пора быть. А ты...
- Но пока я на Земле, прошу поручить мне сердечноспасательную
операцию.
- Сердечноспасательную? - удивился Бережной.
- Надя Крылова, о которой вы от меня все знаете, погибает "босиком, в
одной сорочке в предутреннем тумане, на заброшенной станции, ради спасения
человечества".
- Ну и задаешь ты мне задачу, спасатель!
- Я слетаю, только дайте взлетолет для экстренных Нужд. Тут всего
полсотни километров. Я быстро. Через полтора часа вам доложу о спасении
человечества.
- А я через полтора часа еще спать буду, дотерпи до утра, штурман.
Тогда и доложишь о своей кардиоспасательной операции. А взлетолет возьми,
черт с тобой!
- Есть, черт со мной! - обрадованно отрапортовал Вязов.
Чтобы преодолеть 50 километров, Вязову потребовалось каких-нибудь
четверть часа. За это время Надя успела замерзнуть от предутренней свежести
и, сжавшись в комочек, пристроилась на поросшей травой скамеечке, давно не
используемой по назначению.
Охватив колени руками, она сидела в ожидании, когда Никита прилетит. А
он еле разглядел ее жалкую фигурку в сгустившемся тумане.
Подойдя к ней, он с присущей ему шутливостью сказал:
- Вот именно в такой воинственной позе и надо спасать человечество!
- Мне холодно, - только и могла выговорить Надя.
- Приглашаю для совершения подвига в кабину взлетолета. Там теплее.
- Нет, - решительно отказалась Надя. - Выслушай меня здесь!
- Может быть, в моей куртке это прозвучит значительнее?
- Хорошо, - согласилась Надя, закутавшись, как в плед, в слишком
просторную для нее куртку космического штурмана. - Какие у тебя нашивки?
Похожа я на звездолетчицу?
- Не больше, чем на мамонта, - улыбнулся Никита.
- А ты без куртки?
- Как в космосе без парадной куртки обойтись, признаться, не подумал.
- А я подумала! Этой куртки ты больше не получишь!
- Как так? - удивился Вязов.
- Вот так! - В голосе Нади прозвучала недавняя интонация Кассиопеи. -
Не по-лу-чишь! Потому что никуда не полетишь!
- Если только в этом смысл моей ночной спасательной операции, то
головы мне не иметь. Бережной снесет.
- Ему придется снести совсем другое.
- Что именно?
- Отмену вашего звездного рейса!
- Если даже вздремнуть здесь, то как можно такое во сне увидеть?
- Ты сам доказал, что рейс вашего звездолета невозможен.
- А не доказал ли я еще, что крокодил солнце проглотил? И какие тому
доказательства я привел?
- А твои обломки? Один, взятый тобой в космосе, другой, поднятый тобой
же со дна реки, а третий, найденный еще сто лет назад на берегу Вашки? И
будто все они идентичны.
- Разумеется. Мы с тобой сразу сравнили и по старой газете.
- Полностью идентичны, да не совсем! Вашкинский обломок, как
определили по следам распада в нем тория, просуществовал будто бы 30 лет, а
современные обломки 170 лет.
- Верно. Но не я ли сообщил вчера уточненные данные о старом обломке?
Все его три части обнаружены на складах научных учреждений, когда-то их
исследовавших. И теперь, спустя 100 лет, вновь установили более точными
методами, что возраст всех трех частей старой вашкинской находки те же 170
лет, что и у современных обломков космического корабля. Все они "близнецы"!
- В этом вся трагедия! Ух, как, однако, холодно! Твоя куртка не греет.
Пойдем в кабину. Зуб на зуб не попадает. Ты отвезешь меня к деду на дачу.
Это все Звездочка! Кассиопея прекрасная! Ее штучки! Испугалась, что я
опровергну и деда, и ее Бурунова.
- Перевернешь, как Архимед, Землю. Точку опоры уже нашла? - улыбался
Никита, усаживая Надю в кабину.
- Нашла! Знаешь, где? В дате постройки чужепланетного звездолета!
- Может быть, выпьешь горячего кофе по случаю стасемидесятилетия со
дня его постройки?
- В каком году?
- Если сейчас по-прежнему 2076 год, то надо думать, что 170 лет назад,
если без компьютера считать, был 1906 год.
- Вот-вот! К этому я и веду! Тут совсем простая математика. Софье
Ковалевской здесь делать бы нечего было, а я занялась.
- И что же? Бери, кофе уже согрелся.
- Откуда кофе?
- Из комплекта спасателей! Чудо-напиток! Так что же?
- А то, что в 1908 году, когда инопланетный корабль взорвался над
тунгусской тайгой, со времени его постройки прошло только два года! Как же
они могли долететь до Земли за это время от своей планеты, удаленной на
десятки или сотни световых лет? Как?
- Ну, как кофе? А как озноб? Не простудилась бы ты.
- Вот и хорошо! Пусть умру! Зачем ждать старости, когда ты через
тысячу лет прилетишь после возвращения из звездного рейса на мою могилку.
Попрошу зарыть меня где-нибудь здесь, у Аленушкина пруда. Имей это в виду.
Найдешь?
- Ты поистине бредишь.
- Нисколько! Если факт говорит о том, что инопланетяне прилетели из
отдаленного космоса всего за два года, то могли это сделать, лишь достигнув
световой скорости, когда их собственное время почти остановилось, и они
преодолевали огромное расстояние без затраты времени (по их часам!), хотя
на Земле и сменялись столетия. Значит, сократившееся время будет
существовать и для тебя, и для Бережного, и для всех остальных спасателей.
И полетите вы следом за папой в безвременье, по крайней мере для меня. Я
попросила бы тебя рассказать папе, когда вы догоните его звездолет у
далекой планеты, как я тосковала по нему, да не состоится ваш полет! Не
позволю я этого! Завтра, нет, уже сегодня об этом узнает весь мир!
- Что он узнает? Результаты неточных анализов, которые
пересматриваются в части распада тория? Едва ли это окажется достаточным
основанием для отказа от выполнения нашего Долга спасателей. Ведь
эйнштейновская теория относительности с ее ограничениями скорости и
сокращением времени отвергнута ныне наукой, и твои доводы опровергают
теорию не более чем наблюдение полета комара - теорию всемирного тяготения
Ньютона. Пока нынешние взгляды науки математически не опровергнуты, тебя и
слушать никто не станет.
- А ты? Ты тоже никто?
- Нет. Я слушаю тебя и дивлюсь. Оказывается, количество следов распада
тория в образцах способно вызывать галлюцинации и может служить поводом для
измерения твоей температуры.
- Пожалуйста, не надо! Значит, ты считаешь, что ваш рейс можно
задержать только математическим опровержением теории абсолютности,
отказавшейся от ограничений Эйнштейна?
- По меньшей мере доказав, что взлет подброшенного с Земли камня и
отталкивание земного шара от этого камешка - одно и то же. Словом, обвинив
вновь Коперника, выступившего против догм церкви, утверждая, будто Земля
движется вокруг Солнца, вопреки мнению Птоломея и обывательскому
представлению, что Солнце всходит и заходит над Землей, доказавши, что все
это будто бы одно и то же, опровергнув при этом современные научные взгляды
и совершив тем научный подвиг!
- И тогда ты не полетишь?
- А как же мне полететь, если земной шар, как мячик, отскочит от меня
и я и по Эйнштейну неподвижным останусь?
- Останешься? - ухватилась Надя за последнее слово. - Даешь мне слово
остаться со мной?
- Слово даю, что истинно так говорю.
- Принято! Слово дал! Я услышала это не только умом, но и сердцем!
- Сердцем? Ну пусть будет так, - как маленького ребенка утешал Надю
Вязов.
- Да будет так! - торжественно произнесла Надя. - Если существует
факт, о котором я говорила, то должно существовать и опровержение того, что
он отрицает. Софья Ковалевская нашла бы опровержение вашей теории
абсолютности!
Никита Вязов, взлетев на своем аппарате с Надей, не забывшей захватить
свой сложенный дельтаплан, доставил ее в академический городок, где уже
всполошились, начав поиски пропавшей.
Кассиопея, вся в слезах, бросилась ей на шею.
- Иди к деду. Он с ума сходит, - строго сказала Наталья Витальевна.
Надя обернулась к Никите, стоявшему подле взлетолета, и помахала ему
рукой:
- Ты дал слово! - крикнула она.
Глава третья
БЕСЕДЫ
Слово, жаром опаленное,
Мысли, в сердце затаенные.
Из народной мудрости.
Чтобы явиться к деду, Надя сначала проскользнула к маме в комнату,
переоделась в любимый дедушкой халатик-тунику, повертелась у зеркала,
укладывая волосы в греческий узел на затылке, чтобы дед "вспомнил об
Олимпе", и, собравшись с духом, бесшумно открыла дверь в кабинет. Там,
спиной к ней, ссутулившейся громадой с гривой седых волос до плеч, сидел
так и не ложившийся спать Виталий Григорьевич.
Надя на носочках подкралась к нему и нежно обвила руками его шею,
сплетя пальцы под спадавшей на грудь бородой.
- Дедушка, милый, - ласково начала она. - Я такая нехорошая, что
заставила вас тревожиться, но я исправлюсь, непременно исправлюсь.
- Явилась, озорница непутевая. Набедокурила, а теперь совесть в тебе
кувыркается.
- Это все ночь, лунным светом наэлектризованная. Почему-то такие ночи
зовут "воробьиными", из-за того будто, что птички на землю падают.
- Про воробьев, наземь падающих, не слыхивал, а вот про некоторых
чужекрылых, в воздух поднимающихся, доводилось.
- Вы уже все знаете. Сама не пойму, как это меня угораздило к окну
подойти. Не окажись там дельтаплана, я в овраг бы свалилась.
- Падать не то что в овраг, но и на ровном месте не рекомендую. Лучше
летай на своих планерах, наслаждайся высотой, пташка ты моя летучая.
- Вы не сердитесь, дедушка, правда? - обрадовалась Надя. -
Представляю, какой у меня был нелепый вид, - рассмеялась она, - под
прозрачным крылом в одной ночной сорочке! Я, кажется, какую-то парочку
спугнула. Верно, за приведение меня приняли! Но вернулась я к вам во плоти.
Это все луна виновата! - и она процитировала:
В подлунном волнующем мире
Светила луна нам сама.
В серебряном нежном эфире
Сходили мы вместе с ума!17
- Ох уж эта луна! И чего только на нее не навешивают! Одни лунатики
чего стоят!
- Но я не лунатик! Я с открытыми глазами! Я не спала!
- Да уж знаю, - отозвался Виталий Григорьевич, сжимая в кармане халата
ключ от Надиной комнаты, который Наталья Витальевна отобрала у Кассиопеи,
выведав у нее все о Наде. Об этом она и рассказала академику, вручая ему
ключ. - А насчет полетов ночных или звездных я советую тебе воспользоваться
утренним рейсом взлетолета, чтобы застать в университете профессора
Дьякова. Думаю, он тебе сейчас особенно нужен, - закончил дед.
Надя удивленно смотрела на него, не понимая, как он читает ее мысли.
- Ну иди, ласточка моя легкая, а я, пожалуй, завалюсь спать. А то твоя
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг