виолончели, потому что это инструмент, на котором можно, почти не умея
играть, тем не менее играть очень прилично. Языки его тоже интересуют,
особенно японский, который, говорят, по упрощенному методу можно изучить в
две недели.
Незаметно было, что он хотя бы в малой степени интересуется, зачем к
нему зашли молодые люди, и Петя, ненавидевший неопределенные разговоры,
послал Туманову тоскливо-вопросительный взгляд. Наконец добрались до дела.
Башлыков выслушал, но как бы невнимательно, с оттенком иронии, заметно
усилившейся, когда Туманов упомянул, между прочим, что без него,
Башлыкова, совершенно запутались среди снежных узоров на зеркальном
стекле.
- Н-да. Для снежного дерева, конечно, поздновато, - сказал он. - Но,
как говорится, будем посмотреть. - Он поднял вверх сухонький палец и
повторил хвастливо: - Да-с, будем посмотреть.
И, выйдя в соседнюю комнату, он вернулся через несколько минут с
веточкой снежного дерева. Это был самый обыкновенный симфориканус
рацемозус, но ведь когда смотришь на снежное дерево, всегда кажется, что
оно может расти только в сказках. Академик Глазенап, например, давно
доказал, что оно как две капли воды похоже на невесту в подвенечном уборе.
Но еще больше оно похоже на невесту, которая наклонилась, чтобы подколоть
свой подвенечный убор, и выпрямилась, блестя глазами и раскрасневшись.
Раскрывающиеся трубочки цветка осторожно откидываются назад, а розовые
пестики покрыты одним из самых изящных узоров, вышитых Дедом Морозом в
незапамятные времена.
- Вот-с! - сказал Башлыков с гордостью. - Какова?
Петя сказал, что красивее этой веточки он ничего в жизни не видел.
- Да-с. И притом единственная. Вам повезло! И не только единственная.
Последняя в Советском Союзе. - Июль!
Это было впервые в жизни - перебежать улицу с сильно бьющимся сердцем
и, ринувшись наискосок через пляж, радостно вздохнуть, увидев вдалеке
крутящийся китайский зонтик. Осторожно держа перед собой приказ с
приколотой к нему веточкой, широко улыбаясь, Петя подошел к Снегурочке
и...
И вот тут случилось то, о чем накануне сообщили по радио и что все
равно случилось бы, даже если бы по радио ничего не сообщили: налетел
шквал.
В пригородах он сорвал восемнадцать крыш, хотя на четырнадцати из них
были предусмотрительно навалены кирпичи, старые железные кровати и прочая
рухлядь. В Торфяном он забросил на колокольню двух козочек, которые очень
удивились, увидев свой поселок с высоты: им казалось, что они живут в
одном из самых красивых мест на земном шаре. Он сорвал вывеску с пивного
зала на улице Гоголя и перенес ее на сберкассу, так что всем идущим в
пивной зал захотелось положить свои сбережения на книжку, а всем идущим в
сберкассу, захотелось выпить.
Но, конечно, самое недопустимое заключалось в том, что он вырвал из
Петиных рук приказ, а из рук Снегурочки - китайский зонтик. Приказ он
отправил в небо над шпилем Петропавловской крепости, а зонтик - тоже в
небо, но над шпилем Адмиралтейства. Трудно сказать, что было страшнее для
Снегурочки, а стало быть, и для Пети. Правда, веточка была теперь
приколота к приказу, но ведь он еще не был вручен! Без зонтика она еще
могла растаять!
Очевидно, не было другого выхода, как взлететь, и Петя взлетел - вот
когда пригодились ему длинные ноги! Это был так называемый тройной прыжок.
Но такому тройному прыжку позавидовал бы сам Арнольд Кузьмин, который
недавно в матче СССР - Америка побил мировой рекорд в этом виде легкой
атлетики.
Прыжок был: пляж, крыша Эрмитажа, шпиль Адмиралтейства. Здесь был
пойман за ручку зонтик. На обратном пути, действуя им, как управляемым
парашютом, Петя подхватил приказ, чуть не угодивший в миску с окрошкой,
которую ел какой-то голландец в ресторане на крыше "Европейской".
Взволнованный, поправляя сбившийся на сторону галстук, Петя вернулся к
Снегурочке. Она прочла приказ и заплакала, конечно, от радости. Как
известно, у людей слезы соленые, а у снегурочек - пресные, вкуса талой
весенней воды. Но она плакала, и слезы становились все солоней. Петя обнял
ее - очевидно, прыжок придал ему смелости - и на своих губах почувствовал
вкус этих слез. Он был талантлив, умен, его считали надеждой науки. Но
даже если бы он не был надеждой науки, все равно он догадался бы, что,
если слезы становятся соленые, значит. Снегурочка постепенно превращается
в самую обыкновенную гражданку женского пола, без особых примет.
На следующий день они отправились в Парголово, где у родителей невесты
был свой маленький домик. Дети выросли, разъехались, и нет ничего
удивительного в том, что старику пришла в голову счастливая мысль вылепить
дочку из снега. Нехорошо было бы уехать в Москву, не простившись с ними!
Но в Парголово необходимо был съездить и по другой причине. Без
свидетельства о рождении трудно получить паспорт, а без паспорта
невозможно прописаться, тем более в Москве. У Снегурочки не было этого
свидетельства. Между тем в Парголове нашлись люди, которые могли
удостоверить, что в таком-то году, такого-то числа, в таком-то дворе она
была действительно вылеплена и действительно из снега. Это были мальчишки,
игравшие в тот день в снежки на дворе.
...Нужно было еще поездить по магазинам лабораторного оборудования, а в
институте отметить командировку.
Наденькину маму нужно было встретить, а она вернулась из Парижа и
только о дамских платьях рассказывала сорок минут. К Туманову просто
необходимо было заглянуть хоть на десять минут, поблагодарить и
проститься. Башлыкову нужно было оставить что-нибудь на память, а ведь это
очень трудно - купить подарок пожилому мужчине, изучающему японский язык и
прилично играющему на виолончели.
Словом, Петя был еле жив, когда в половине первого ночи он полез на
верхнюю полку в "Стреле", стараясь не задеть длинными ногами соседей. На
нижней, положив ладонь под щеку, спала Снегурочка, опустив нежные темные
овалы ресниц.
В вагоне было жарко, и, свесив голову с полки, Петя время от времени
посматривал на нее с беспокойством. Приказ приказом, а остерегаться
все-таки не мешает. Не растаяла бы! Он не выдержал, слез и осторожно
погладил ее тонкие руки. Но руки были теплые и даже - или Пете
показалось?.. - слабо пожали его широкие, здоровенные лапы.
"Может, все-таки на Север податься? - подумал он, вернувшись и
натягивая на себя одеяло. - Отказался, дурак, когда меня в Новосибирск
приглашали! Ну и что ж, а теперь соглашусь... Холодильник купим, - думал
он, засыпая. - В город Снежное будем ездить, Снежнянского района. Летом на
снежные вершины полезем. У меня второй разряд по туризму есть? Есть.
Снегирей купим. Хотя снегири тут, кажется, ни при чем. Все равно ей будет
приятно".
Колеса стучали успокоительно, весело и тоже все про снегирей,
снегопады, город Снежное, снежных коз, живущих на снежных вершинах...
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 17.07.2001 15:47
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг