Валентин Катаев
ЭКЗЕМПЛЯР
- А вот в том шкафу,- сказал заведующий музеем,- находится
единственный во всём СССР, редчайший в своём роде экземпляр обывателя эпохи
тысяча девятьсот пятого года.
- Восковая фигура или чучело? - деловито заинтересовался один из
экскурсантов.
- Нет, дорогой товарищ,- с гордостью заметил заведующий,- нет. Это не
восковая фигура и не чучело, а совершенно настоящий, подлинный, не тронутый
молью и временем превосходный экземпляр обывателя эпохи тысяча девятьсот
пятого года.
- Как же так? - хором спросили экскурсанты.
- А так. Единственный в мире случай летаргического сна. Чудо в духе
Уэллса. Как впал человек в обморочное состояние двадцать лет тому назад,
так до сих пор и не выпал из него.
- Не может этого быть!
- Вот вам и не может! Дело было так. Этого обывателя в тысяча
девятьсот пятом году по ошибке задержали вместе с какими-то демонстрантами
и отправили в участок. "Ты кто такой есть?" - спросил его дежурный
околоточный. "Я-с, ваше благородие, чиновник двенадцатого класса, и ничего
такого-с".- "Ой, врёшь! А почему у тебя в глазах вроде как бы
освободительное движение? Молчать! К какой партии принадлежишь?" Да как
стукнет кулаком. Тут обыватель и впал в глубочайший обморок, который
впоследствии перешёл в летаргический сон. В своё время об этом даже в
газетах заграничных писали. Лучшие врачи ничего не могли поделать. А один
видный профессор так прямо и заявил: "Теперь субъект выйдет из своего
летаргического сна не раньше, чем лет через двадцать". Вот ведь какая
штука, дорогие товарищи!
- И что ж он, действительно хорошо сохранился? Ах, как интересно и
поучительно посмотреть!
- А вот вы его сейчас увидите. Такой, понимаете, забавный экземпляр!
Слов нет. Зонтик, галоши, серебряные часы - всё честь честью. Замечательный
образчик обывателя. Пальчики оближете. Прошу убедиться.
С этими словами заведующий открыл шкаф - и вдруг в ужасе отскочил
назад.
Шкаф был пуст.
- Исчез! - воскликнул с тоской заведующий.
- Спёрли, наверное,- выразили предположение экскурсанты.- Досадный
факт.
- Не может быть, чтобы спёрли! Кресты с могил действительно прут.
Бывает. А до покойничков ещё не доходило.
- Но что же? Что? Не ушёл же он сам?
- Позвольте, товарищи! Ведь как раз прошло двадцать лет. Может быть,
он проснулся и того...
- И очень даже просто.
- В таком случае,- завопил заведующий,- его надо спешно отыскать! А то
он ещё, чего доброго, под автобус попадёт. Я же за него несу
ответственность. Как это швейцар недоглядел? Извините, товарищи! Бегу,
бегу!
Очнувшись от летаргического сна, обыватель прежде всего потрогал ноги
- не пропали ли галоши, затем пощупал зонтик, высморкался, осторожно вышел
из шкафа и беспрепятственно очутился на улице.
- Домой! Как можно скорее домой! - пробормотал он.- Боже, что подумает
жена! Что скажет столоначальник! Ночевать в участке - какой стыд! Извозчик,
Третья Мещанская!
- Два рублика.
- Да ты что, братец, белены объелся! Четвертак!
- Сам белены объелся! Тоже ездок нашёлся!
- Скотина! Он ещё грубит! А в участок хочешь?
- Ты меня ещё городовым постращай!
- Ах ты, к-каналья! Над властями издеваешься? Устои подрываешь?
Погоди, голубчик, вот я сейчас запишу твой номер! Го-ро-до-вой!!
- Ишь ты! - с уважением воскликнул извозчик.- И где это только люди
насобачились добывать в воскресенье горькую? Ума не приложу! И, между
прочим, не менее двух бутылок, ежели на ногах держится, а кричит:
"Городовой!"
Обыватель тщательно записал номер дерзкого извозчика и пошёл пешком.
- Товарищ, скажите, как тут пройти на Дмитровку? - спросил у обывателя
встречный юноша.
- Что-с? - завизжал обыватель.- За кого вы меня принимаете? Вы,
кажется, думаете, что я из освободителей? Не товарищ я!
- Ну, гражданин. Извиняюсь!
- Не гражданин я.
- А кто же вы такой?
- Я - чиновник двенадцатого класса и кавалер ордена святыя Анны
третьей степени. А ежели меня по ошибке задержали вместе с революционерами,
то это, молодой человек, ещё ничего не доказывает...
Юноша пристально всмотрелся в глаза обывателя и опасливо отошёл в
сторону.
- Вот ведь какая неприятность! - пробормотал обыватель.- Уже на улицах
стали называть товарищем! Дойдёт ещё до столоначальника, чего доброго. Как
пить дать выгонят со службы! Надо что-нибудь предпринять такое...
Обыватель поглубже засунул руки в карманы и запел "Боже, царя храни".
- Эй, газетчик! Дай-ка мне, милый, два номерочка "Русского знамени".
- Чего-с?
- "Знамени", говорю, "Русского" дай мне два номерочка. Или даже лучше
- три.
- Нету такой газеты.
- Нету? Ну, дай "Новое время".
- Нету такой газеты.
- А что же есть?
- "Рабочая газета", "Правда", "Красная звезда".
- Ах ты, нахальный мальчишка! Устои подрываешь? Нелегальщиной
торгуешь? А вот я тебя, негодяя, в участок сведу!
- Не имеете права! Я налог плачу.
- Ла-а-адно! Я тебе покажу налог!
Обыватель тщательно записал приметы и номер крамольного газетчика и,
нудно скрипя галошами, пошёл дальше.
Над фасадом большого дома обыватель прочёл надпись: "Московский
Комитет Всесоюзной Коммунистической партии".
- Тэк-с! Приятно. На глазах у всех, так сказать, подрывают устои. Так
и запишем. И улочку запишем. И номерок запишем. Всё запишем.
Обыватель внёс необходимую запись в памятную книжку и пошёл дальше.
- Товарищ, разрешите прикурить? - остановил обывателя толстый
гражданин в бобровой шубе.
У обывателя ёкнуло сердце и подкосились ноги.
- Хи-хи... Не извольте сомневаться. Никак нет. Никакого причастия к
нелегальным подпольным организациям, революционным кружкам и политическим
группировкам не имею-с и не являюсь, так сказать, "товарищем", а ежели
ночевал в участке, то, поверьте, ваш... превосхо...дительство... роковое
недоразумение... несчастное стечение обстоятельств... Ва...ва...ва...
Гражданин в шубе в ужасе шарахнулся в сторону.
Исколесив всю Москву и уже окончательно отчаявшись в успехе поисков,
заведующий музеем поздно вечером наконец, к великой своей радости, нашёл
исчезнувший экземпляр обывателя.
Экземпляр стоял посередине Театральной площади на коленях и, рыдая,
говорил:
- Как честный человек... Роковое недоразумение... Чиновник
двенадцатого класса и никакого причастия не имею... А ежели ночевал в
участке, то, видит бог, по ошибке... Боже, царя храни!.. А что касается
извозчика номер сорок девять тысяч двадцать один и газетчика номер
двенадцать (блондин, четырнадцать лет, глаза голубые, особых примет не
имеется), то могу подтвердить, что они есть замешанные в движении, особенно
газетчик, который продаёт подпольную нелегальщину... Опять же могу указать
адрес Московского Комитета Коммунистической партии... А ежели ночевал в
участке, то...
Многие прохожие останавливались и давали ему копейку.
Две недели бился заведующий музеем, растолковывая обывателю сущность
событий и перемен, случившихся за последние двадцать лет.
В начале третьей недели обыватель уразумел.
В конце третьей недели обыватель поступил в трест.
А в начале четвёртой как-то вскользь, во время обеденного перерыва,
сказал сослуживцам:
- Тысяча девятьсот пятый год? Как же, как же! Помню. Даже, можно
сказать, лично участвовал в борьбе с самодержавием. Сидел, знаете, даже. За
участие в демонстрации... Были дела! Ну да о чём толковать! Мы старые
общественники-революционеры. И вообще, вихри враждебные веют над нами...
Говорят, что один раз он не без успеха выступал даже на вечере
воспоминаний о 1905 годе.
Но это недостоверно.
Всё же остальное - факт.
1926
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 07.08.2003 15:23
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг