на досуге. Жаклин-то как?
- Жаклин? Хорошо.
- А мои сорванцы?
- К Лосю поехали. Тот охоту затеял.
- Я завещание написал. Все, что у меня есть, между тремя внуками
поровну, кроме этого дома. Он останется Луи.
- Обен! - Александр выглядел пораженным. - Как же так?
- А что? - хмыкнул Трюэль. - В восемьдесят лет завещание писать
рановато, по-твоему? И не смотри на меня так.
Я еще лет пятнадцать протяну, не меньше. Просто дела порядка требуют.
2891 год от В.И.
29-й день месяца Копьеносца.
Оргонда. Лиарэ.
Нудный холодный дождь загнал под крыши всех, кого мог Мокрая,
продуваемая всеми ветрами Лиарэ в зимнюю пору всегда выглядела неприглядно,
но Сезар Мальвани не думал о затянувшемся ненастье, у виконта были куда
более важные заботы, и первая из них касалась герцогини. По мнению Сезара,
Марта слишком легко относилась к отвратительным слухам, без сомнения,
возникшим по милости покойного Паука, но с его смертью и не думавшим
затихать. Орест, с самого начала державший сторону Ифраны, твердо
вознамерился превратить арцийскую жену Марка в еретичку, а то и
Преступившую.
Это была даже не политика, это была ненависть, и можно было только
догадываться о ее причине. Сезар не считал себя вправе расспрашивать
герцогиню, к тому же вполне могло статься, что она сама ничего не знала.
Виконт полагал, что Марта недооценивает угрозу. Мать считает, что презрение
к опасности у Тагэре в крови, а Марта и Александр, каждый по-своему, но
пошли в отца. Филипп и Лаура - те больше похожи на Фло, а в кого удался
покойный Жоффруа, герцогиня Мальвани не знала, видимо, в каких-то предков,
не отягощенных понятиями чести.
Через две кварты мать увидит Адану, и кто знает, когда они встретятся
снова. В Оргонде душно, как перед грозой, и только Проклятый знает, когда
она начнется.
Возвращаясь из порта, Сезар мысленно продолжал разговор с матерью. Она
все понимает. Даже то, почему ее сын живет на чужбине, хотя святой Эрасти
свидетель, как ему хочется домой. Но здесь отец, здесь война и здесь Марта,
хотя лучше было бы ей согласиться с матерью и уехать в Арцию, якобы
повидать братьев. Марта не хочет понимать, что Марк ей не защита, и она
одна. Оргондские вельможи, даже лучшие из них, отступятся от герцогини,
стоит Оресту повторить вслух то, что пока говорят лишь шепотом. С тех пор
как глава антонианцев перебрался из Гайвэ в Лиарэ, Сезар Мальвани ни од ной
ночи не спал спокойно. Этот лиловый мерзавец превращает веселый
любвеобильный город в логово фанатиков, а Марк и в ус не дует.
Раньше вокруг костров в Лиарэ плясали, сейчас... Сейчас тоже пляшут,
вернее орут и подскакивают, только вот на кострах этих того и гляди начнут
умирать живые люди. Когда Орест проповедует, площадь перед Храмом
Триединого превращается в преисподнюю, заполненную воющими уродливыми
чертями, отчего-то почитающими себя праведниками. Герцог молчит, а протесты
Марты лишь подливают масла в огонь.
Конечно, в дела ордена, созданного ловить Преступивших, светским
владыкам вмешиваться не положено, но Филипп, как бы к нему ни относиться,
такого бы никогда не допустил.
Арцийский Илларион ведет себя на удивление прилично. Возится со своим
храмом, ведет службы, воюет с беспечатными магами, и все. Странно только,
что он почти не стареет, хотя человек человеку рознь. Анри Мальвани никогда
не дашь больше пятидесяти, Марк младше, а выглядит старше, хотя, возможно,
он к нему несправедлив. Сезар презирал оргондского герцога, по его мнению,
бывшего прорехой на рыцарстве, но от этого не становилось легче.
Дождь пошел сильнее, холодные капли сливались в струйки, стекая по
коже плаща, конь виконта недовольно фыркнул и самочинно прибавил шагу.
Хочет в тепло... Сезар решил не задерживаться в Лиарэ. Посадив мать на
корабль, он собирался сразу же вернуться к отцу. На берегу Табита то и дело
возникали стычки, пока заканчивающиеся к чести Оргонды, но маршал просил
сына поторопиться.
Виконт спешил на войну, но дождь был слишком холодным, а видение огня
в камине и дымящегося мяса на вертеле необычайно привлекательным. Малве
боролся с искушением довольно долго, ему удалось выехать из города и
проехать несколько вес, но когда среди унылых, сливавшихся в серую стену
придорожных кустарников показалась уютная гостиница, Малве не выдержал. Его
внешность, одежда и конь свое дело сделали, хозяин лично обслужил знатного
гостя, но Сезара к разговорам не тянуло, он выбрал укромное место у камина
и молча наслаждался ужином и теплом. Что происходило рядом, арцийца мало
трогало, пока из гуда голосов ухо не выловило слова "арцийская еретичка".
Мальвани был хорошим охотником, он знал, что бить следует наверняка, и
сдержал первый порыв. Сезар много думал о слухах и сплетнях, распускаемых
ифранцами, но никогда не наблюдал, как это делается. Еще глубже
отодвинувшись в тень, Сезар Мальвани приготовился слушать.
2891 год от В.И.
Утро 1-го дня месяца Вепря.
Арция. Мунт.
Стук был тихий, и Александр подумал, что ему послышалось. Было раннее
утро, когда кухонные слуги уже встали, а комнатные еще могут пол-оры
понежиться в постели, что до господ, то их время пробуждения наступит не
скоро. Стук повторился. Так осторожно и воровато стучалась бы кошка, если б
вдруг стала человеком. Лакеи стучат иначе, друзья тоже, а враги входят без
стука, да и время для убийства неподходящее во всех отношениях. Сандер
вскочил и стремительно оделся: сказалась военная привычка. Третий раз
утренний гость постучался чуть громче, Эстре распахнул дверь и невольно
отступил назад, узнав Даро.
Виконтесса Барре расценила его жест как приглашение вошла и тщательно
прикрыла за собой дверь. Александр зачем-то повернул ключ и замер, глядя на
бывшую возлюбленную и не понимая, как она тут оказалась. Хотя Артур
командует королевской гвардией, у него должны быть комнаты во дворце...
- Александр, - Дариоло заговорила первая, - я... я не могла не прийти.
Мне... Что с Шарло и Кати?
Все понятно. То, что Даро его разлюбила, отнюдь не дает ему права
думать о ней как о кукушке. Он должен был что-то придумать, тем паче детей
от Бэррота у нее нет, а он еще радовался этому, мерзавец.
- С ними все в порядке. Они со мной. Шарло совсем молодец. -
Проклятый, что же еще сказать? Подумать только, Миранде он способен
рассказывать о сыновьях и дочери часами, а сейчас все слова куда-то делись.
- С ними все в порядке... Они все вместе. Втроем.
- Спасибо, - она тоже не знала, что говорить.
- За что? Это мой долг.
- И мой тоже, но я ничего не могу.
- Так случилось. - Да, именно случилось. Он сам послал к ней раненого
красавца-рыцаря. - мужчина может не скрывать то, что не простят женщине.
- Ты им расскажешь?
- Не знаю... Что-то сказать придется, но не сейчас. Мы еще поговорим
об этом.
- Поговорим? Когда?
- Я теперь буду появляться в Мунте. Мы - друзья, я вел тебя к алтарю,
никого не удивит, что мы разговариваем.
- Да. Не удивит. Я знаю. Как Рафаэль?
- Рито не меняется, - впервые за время разговора Сандер улыбнулся, -
байланте остается байланте.
- Он не хочет меня знать...
- Я пытался с ним говорить, клянусь, что пытался. Он не желает даже
слушать.
- И не захочет. Он меня ненавидит. И правильно делает.
- Не говори глупостей. Ты не виновата. Я... Я, по крайней мере, тебя
не виню.
Они немного помолчали. Сейчас она повернется и уйдет. Повернется и
уйдет к Артуру, который занят подготовкой к турниру в честь герцога
Эстре...
- Александр.
- Да?
- Александр, а как ты?
- Хорошо. У меня все хорошо. Лось и Лидда - замечательные союзники,
Тодор принял все наши условия...
- Я не о войне. - Проклятый, она же вся дрожит! - Как ты сам?
- Был ранен, но теперь здоров. У меня все хорошо.
- А Жаклин?
- Жаклин... Вообще-то Север не для нее. Она плохо переносит холод.
- Может быть, ей приезжать на зиму в Кер-Эрасти? Это хорошо для
больных.
- Не поедет. Она всего боится, а больше всего чужих людей. Жоффруа ее
совсем сломал.
- Прости, я не подумала. Я хотела как лучше.
- Спасибо тебе. Может быть, когда закончится война, мы приедем в Мирию
все вместе. - Творец, он всегда всем обещает что-то сделать, когда
закончится война. А она все не заканчивается. А если заканчивается одна,
начинается другая. Да и делать уже ничего не надо. Он променял свое счастье
на войну.
- Может быть, - печально повторила Даро, то ли не веря его очередной
лжи, то ли не желая того, чтобы на этот раз он свое обещание исполнил.
- А как Артур?
- Здоров, только скучает...
- Скучает? - "Этот дурак может скучать рядом с Даро?! Осел, павлин,
пень с глазами!"
- Ему не нравится командовать гвардией. Артур говорит, что он не
военачальник, а воин. Ему нужен бой, а не караулы и Церемонии.
- Я его понимаю.
Снова молчание. Теперь она уже точно уйдет. Говорить больше не о чем.
- Дариоло...
- Александр...
- Раз ты пришла, то я должен тебе сказать. Я тебя ни в чем не виню.
Мне очень жаль, что Рафаэль так с тобой поступил. Будь счастлива, а за
Шарло и Кати не волнуйся. Когда они подрастут, я что-нибудь да придумаю.
Это так, я клянусь тебе
- Спасибо. Но тебе правда хорошо с Жаклин?
- Правда. Она спокойная, добрая... Мы росли вместе. И потом, ее некому
защитить, кроме меня.
- Но тебе с ней хорошо?
Проклятый, ну зачем она об этом спрашивает?!
- Я ей нужен.
- И все?
- Это очень много, Даро.
Очень много. И очень мало. Почему она не уходит? Неужели она не
понимает, что он сейчас не выдержит?! Нет, вроде бы сейчас будет прощаться,
слова подбирает. Раньше она их находил а сразу...
Дариоло виновато опустила голову, а потом неожиданно сделала шаг
вперед. Дрожащие руки легли на плечи герцога, он не успел ничего понять, а
губы уже отвечали на поцелуй. Дальше все случилось само собой. На поварнях
жарили лук и чистили рыбу, полотеры со своими щетками возились в тронной
зале, ночные стражники, зевая, уступали место дневному караулу. Дворец
Анхеля жил своей обычной утренней жизнью.
2891 год от В.И.
Утро 1-го дня месяца Вепря.
Оргонда. Лиарэ.
Виконт Малве готов был поклясться, что встреченный им в гостинице
рыцарь едет в Лиарэ мутить воду, возможно, вызвать на драку кого-то из
гвардейцев герцога, истово служивших герцогине. А от такой дуэли, если ее
как следует развернуть, один шаг до прямой ссоры герцога и Церкви. Поэтому
мерзавец до Лиарэ не доедет.
За годы пребывания в Оргонде Сезар Мальвани научился многому, в том
числе и выжидать. Да и зависело от схватки куда больше, чем от драки с
"пуделями". Поэтому вчера виконт Малве вытерпел все, хотя так и подмывало
вцепиться лжецу в горло. Сезар приехал раньше чужака, а спать поднялся
позже и надеялся, что его никто не свяжет с тем, что случится завтра утром.
Арциец знал, что он убьет, но, прежде чем убить, узнает о хозяевах
сплетника с мечом.
Сезар не исключал, что судьба свела его не с обычным наемником, а с
переодетым антонианцем, а рыцари святого Антония были опасными
противниками, хотя и не такими, как рыцари Оленя. Устав ордена по части
личной жизни был излишне суров, а хорошим воинам свойственно ценить и
хорошее вино, и хорошеньких женщин. Циалианские сестры это понимали, требуя
от своих паладинов лишь внешнего соблюдения приличий. Антонианцы оказались
глупее.
Предшественник нынешнего Предстоятеля и его тезка Орест Первый, в
дополнение к армии шпионов и колдунов заведший и воинов, требовал от них
строжайшего исполнения устава. Сыграла свою роль и милая привычка "святых
братьев" доносить на всех и в первую очередь на своих, что с делами
военными мало стыкуется. Если людям приходится прикрывать друг другу спину,
не требуй от них каждую кварту выдавать начальству тайны товарища. Оресты
этого не поняли, неудивительно, что среди их воинов хорошие бойцы
попадались нечасто. Но они были, и Сезар полагал, что вчерашний гость
"Вечерней звезды" знал, для чего ему меч и шпага.
То, что рыцарь путешествовал один и в светском платье, ничего не
значило. Сезар помнил про Мулана, "бродячую смерть" на службе у Ее
Иносенсии, которая якобы оставалась в стороне. На счету рыцаря Оленя были
десятки, если не сотни убитых. Белый граф странствовал в одиночестве, и
никто не знал, где он появится следующий раз и кого и почему убьет. Мулана
прикончил Александр Эстре, и все прекратилось. Анастазия по непонятной
причине затаилась и бросила заниматься мирскими делами. Но всякое новое -
хорошо забытое старое, Орест вполне мог завести собственного Мулана.
В том, что с появлением неизвестного воина заговор против Марты Тагэре
перейдет в новую стадию, Сезар не сомневался, равно как и в том, что, если
бретер исчезнет без следа, так и не добравшись до Мунта, враги герцогини на
какое-то время затаятся. И поэтому Сезар, притворившись пьяным (Проклятый!
Сколько прекрасного вина отправилось в щель в полу, Одуэн бы его убил за
такое кощунство), побрел спать, велев не трогать его раньше полудня. Он
слышал, как гость приказал оседлать коня за ору до рассвета. Времени должно
хватить.
Выбраться через окно на крышу сарая, предварительно соорудив на своей
постели подобие дрыхнущего без задних ног человека, труда не составило.
Дождь прекратился, резко похолодало, но это было к лучшему. Холода Сезар не
боялся, а ярко светившая луна облегчала его задачу. Место для засады -
толстый дуб, чьи ветви нависали над дорогой, Мальвани приметил еще вчера,
хотя ему и в голову не приходило, что он им воспользуется. Только бы чужак
не проспал и все устроилось до рассвета. Хотя тот, похоже, собрался въехать
в Лиарэ сразу же после открытия городских ворот вместе с толпой торговцев и
паломников. Значит, проснется.
Со временем виконт угадал отменно. Прошло не более трети оры, как в
тишине послышался стук копыт. Всадник явно спешил, и это был тот, кого
поджидал арциец. Мальвани сосредоточился, весь успех его предприятия
зависел от самого начала. Сезар еще мальчишкой научился прыгать с дерева на
спину бегущей лошади, но ни разу ставки не были столь высоки. Всадник был
уже совсем близко. Еще ближе... Есть! Виконт оказался за спиной бретера.
Конь от неожиданности присел на задние ноги, а Сезар железной рукой схватил
седока за локти.
- Ваше приключение начинается несколько раньше, чем вы думали.
- Кто вы?
- Еретик, вестимо. Как раз такой, какого вы вчера клялись найти и
убить.
- Вы ведете себя, как разбойник с большой дороги. - Рыцарь был
удивлен, но не испуган.
- Если б я вел себя, как разбойник, вы бы валялись в кустах с
перерезанным горлом, но это в мои планы не входит.
- А что входит?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг