к сестре:
- Пошли!
Она молча кивнула, но осталась стоять. И то сказать, ладони малявки
были изрезаны, а лазать по веревкам она сроду не умела, ее готовили для
иного. Рито задумался, а потом, сорвав поясной ремень, накрепко притянул
друг к другу кисти девушки.
- Садись мне на спину. Вот так. Да, руки сюда. Глаза лучше закрой.
Все прошло лучше некуда, если не считать содранной с ладоней кожи.
Седой стройный человек со смутно знакомым лицом помог беглецам спуститься
на борт и ушел, предоставив Рафаэлю хлопотать возле сестры. Возясь с
ремнем, юноша мимоходом глянул в сторону берега и подивился, с какой
скоростью исчезает в синей дымке давшая им приют скала...
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ - SIC ERAT IN FATIS!
Так было суждено (лат.).
В этом темном, глухом и торжественном мире - нас двое.
Больше нет никого. Больше нет ничего. Погляди:
Потемневшее солнце трепещет, как сердце живое,
Как живое влюбленное сердце, что бьется в груди.
Г. Иванов.
2885 год от В.И.
Ночь с 27-го на 28-й день месяца Иноходца.
Серое море.
Рафаэль не помнил, как они с Даро добрались до каюты и уснули. По всем
законам божеским и человеческим нужно было разыскать капитана,
поблагодарить за спасение, узнать, куда направляется спасший их корабль, но
мягкий, ласковый полумрак словно бы затянул юношу в свои объятья. Рито
прилег, думал, что на минутку, и провалился в иные миры, полные плеска волн
и звездных дождей. Когда Кэрна пришел в себя, было тихо и темно. Сквозь
круглое окно виднелся кусочек звездного неба - черный бархат, усыпанный
бриллиантами. Даро спала, корабль слегка покачивало, и Звездный Вихрь то
открывался почти полностью, то прятался за край рамы, еще более черной, чем
ночное небо. Мириец немного полежал, вспоминая безумный вчерашний день.
Вчерашний? Или он убил Дафну уже позавчера? Как бы то ни было, они живы и
куда-то плывут, знать бы еще куда. Как же им повезло с этим кораблем.
Интересно, откуда он, вдруг да с Берега Бивней?! Хотя такой удачи просто не
может быть! Ну да откуда бы ни были эти корсары (а то, что это корсары,
очевидно), они повели себя как друзья.
Если бы не сестра, можно было бы остаться с ними, но Дариоло не из тех
женщин, что вольготно чувствуют себя среди множества вооруженных мужчин.
Вот Рено, та наверняка была бы в восторге. По крайней мере, прежняя Рено, а
не та сломленная, угасшая женщина, которую он оставил в Кер Эрасти... Ну да
хватит об этом. Чем быстрее он забудет Мирию, тем лучше. Дома они вне
закона, но отец вряд ли станет добиваться их выдачи. Куда же все-таки
направляются их спасители?! Только бы не в Элл, там им не поздоровится...
Рито рывком сел, кое-как на ощупь пригладил волосы и спрыгнул на пол.
Даро даже не пошевелилась, кто бы мог подумать, что после случившегося
малявка будет так крепко спать. Лючо был прав, когда говорил, что женщины
как кошки: если чего не понимают, то об этом и не думают. Дверь легко
открылась. Спасители им доверяли, не отобрали оружие не спросили имен, не
заперли каюту... Рафаэль вышел на палубу и легко отыскал в черном небе Око
Рыси. Похоже, они плывут на север. Значит, Арция или Оргонда! Что ж, это
хуже Нового Эланда, но лучше всего остального. Попробовать отыскать кого-то
из вахтенных или не стоит? В такой час все должны быть сонными и
бестолковыми, а ему лучше сразу поговорить с капитаном или тем седым
нобилем, который помог им спуститься. Проклятый, какой большой корабль и
как тихо... Сколько же нужно матросов, чтоб управлять такой громадиной?!
Несколько сот, не меньше. Рито подошел к борту, пытаясь что-то рассмотреть
в волнующейся и глухо шумящей тьме. Наследник герцога Энрике обладал
чуткостью мангуста, но все же вздрогнул от неожиданности, услышав негромкий
голос:
- Вы не возражаете, если здесь прибавится света? Рафаэль резко
обернулся и оказался лицом к лицу с тем самым моряком, который им помог
спуститься на корабль. Спаситель улыбался, держа в руках оплетенный
четырьмя цепочками небольшой светящийся голубоватым шар.
- Я еще не поблагодарил вас за помощь, сигнор.
- И не стоит, - улыбнулся моряк, цепляя светильник: за какую-то
свисающую сверху снасть, - я не думаю, что когда-нибудь об этом пожалею.
- Я, наверное, должен назваться.
- Вы ничего и никому не должны, - еще раз улыбнулся незнакомец, - хотя
при разговоре удобнее хоть как-то обращаться к собеседнику. Меня можно
называть Аларик.
- Я - Рафаэль, Рафаэль Кэрна. Мою сестру зовут Дариоло. Если бы вы не
оказались поблизости...
- Да, удачно вышло, что я вас услышал, - подтвердил Аларик.
- Услышал? - Брови Рито удивленно поползли вверх. - Но разве можно
было нас услышать?!
- Можно, - невозмутимо подтвердил моряк, - вы не представляете, какие
силы будит человек, готовый сражаться до конца и не подвластен страху. И
потом, я ждал чего-то подобного. Я видел, как вы с сестрой прыгали через
огонь, видел ту тварь, что шла по вашему следу...
- Я... я не понимаю.
- Возможно, - кивнул серебряной головой Аларик, - да это и не суть
важно, главное, я успел вовремя. Но чем скорее вы покинете корабль, тем
лучше. "Созвездие" не лучшее место для живых, хотя силы вам с сестрой не
занимать... Скоро мы подойдем к берегу, и вы сойдете. Это недалеко от
Аданы. Отыщете там таверну "Отрубленный язык" и передадите хозяину поклон
от Сивого Анна. На первых порах он вас приютит, а дальше ваше дело. Я так
полагаю, что все ваше имущество состоит из ножа и обрезанной юбки...
- Да, у нас нет денег... Но вот это кольцо...
- Пылающее сердце на черном, - моряк улыбнулся с какой-то горечью. -
Кольцо наследника рода Кэрна. Что ж, я лишний раз убедился в том, что на
краю эпох случайности перестают быть случайностями, равно как и хитрости
хитростями... Ловцы сами попадают в ловушки, жаль, что вместе с
невиновными.
- Монсигнор, о чем вы?
- Так, о многом и ни о чем. Кольцо оставьте при себе, еще найдете кому
отдать. А вот золото возьмите! И молчи... Я старше вас, Рафаэль Кэрна, да и
ауры не самая важная вещь в мире. Но многие двери удобнее открывать золотым
ключом, да и сестре вашей и платье нужно, и крыша над головой.
- Монсигнор, можно мне спросить?
- Разумеется.
- Вы не с Берега Бивней?
- В известном смысле, - улыбнулся Аларик. - Догадываюсь, чего вы
хотите. Вы правы, Новый Эланд - место как раз для таких, как вы. Но,
сдается мне, вам придется заняться куда более важным делом, чем война с
ортодоксами.
- Я не понимаю.
- Придет время, поймете. Или я расскажу.
- Вы? Мы еще встретимся? Где? Когда?
- Когда придет время, я найду вас. Или пришлю кого-нибудь. А пока
просто живите и не думайте ни о чем. Молодость кончается быстро, а у вас,
боюсь, кончится еще быстрее, чем у ваших сверстников, так что постарайтесь
быть посчастливее и повеселее... Пока сможете.
2885 год от В.И.
Ночь с 6-го на 7-й день месяца Медведя.
Арция. Мунт, Речной Замок.
Ив Сашни по кличке Боров смачно выругался и, путаясь в ремнях,
принялся надевать доспехи, собираясь в полуночный обход. Собственно говоря,
обходы эти были чистейшей воды глупостью, потому что в Речном Замке некого
было охранять и не на кого покушаться. Королевское семейство предпочитало
дворец Анхеля, а единственный узник замка - Пьер Лумэн, в очередной раз
низложенный и водворенный со своими хомяками в Соляную башню, никаких
хлопот не доставлял. Однако глупое начальство требовало, чтобы каждые три
оры караул невесть зачем проходил по всем лестницам и галереям. Как-то раз
Сашни, перебрав царки, махнул рукой на эту причуду, но его враг и соперник
Виктуар Тюлли, по заслугам прозванный Хряком, донес об этом коменданту. За
нерадение Ив получил хорошую затрещину и остался без месячного жалованья.
Потом он отплатил Хряку той же монетой, но с тех пор, какой бы мерзкой ни
была ночь и сколько бы царки ни было выпито, Сашни и Тюлли пинками
поднимали подчиненных и отправлялись в бессмысленную прогулку по
бесконечным коридорам, в глубине души проклиная дурака-коменданта, которого
ненавидели еще сильнее, чем друг друга. Сигнор Пандайе был глуп, как пень,
а место свое получил потому, что был женат на одной из многочисленных
родственниц королевы. Главнейшей своей обязанностью комендант почитал
портить жизнь подчиненным, чем и занимался в том случае, если не
перекрашивал стены в караулках в бежевый цвет и не пытался одновременно
извести подвальных крыс, мышей и кошек. Но каким бы придурком ни был
Пандайе, с ним приходилось считаться, и Ив в сопровождении четверки сонных
стражников отправился в обход. Вояки протопали по оружейной галерее,
полюбовались с Крысиной башни на горящие за Льюферой огни харчевен и
кабаков и спустились в Жемчужное крыло, примыкающее к Соляной башне.
Впереди шествовал стражник с факелом, за ним сам Сашни и двое
алебардщиков, и замыкал шествие еще один факельщик. В круглой комнате,
вдоль стен которой стояли клетки и домики с хомяками, Ив сморщил нос и
сплюнул. На самом деле от зверюшек и не думало пахнуть, и уж всяко они были
чище и аккуратнее самого караул-декана [Младший начальник караульной
службы, имеющий в подчинении десять рядовых стражников.], заработавшего
свою кличку в том числе и за стойкое отвращение к воде и мылу, но Сашни
хотелось поскорее выпить и завалиться спать, поэтому его бесило все, что
попадалось на пути. Покинув "мышатник", караул свернул в Королевский
коридор, и тут идущий впереди остановился, да так резко, что Боров на него
налетел. Из начальственной пасти уже готовы были вырваться приличествующие
случаю выражения, но они застряли в глотке. Навстречу караулу медленно
двигалась светящаяся фигура в белом.
Просидевший в Речном Замке шесть лет Боров, разумеется, слышал о
призраке некогда убитого в этих стенах Филиппа Второго, но видел его
впервые. Старожилы замка утверждали, что вреда от привидения никакого,
появляется оно редко и пророчит всяческие беды потомству своей мятежной
жены [Филипп Второй, обладавший противоестественными наклонностями и бывший
бездарным и слабым правителем, был свергнут своей женой Гортензией,
вошедшей в историю под именем Оргондской Иволги.]. Как-то нынешний король,
бывший тогда совсем мальчишкой, несколько месяцев кряду пытался подстеречь
тень удавленного предка, но тот так и не появился, а вот сегодня Проклятый
принес.
Стражи, вжавшись в стену, наблюдали, как плотный мужчина с творожистым
бабьим лицом, слепо шаря перед собой руками, проплыл мимо и скрылся за
поворотом. Первым опомнился один из алебардщиков, дюжий малый с рябоватой
лошадиной мордой.
- Приперся, что б его, вот ведь пакость!
- Правильно Иволга сделала, что его придушила! - заметил товарищ
рябого. - И к чему это он заявился, хотел бы я знать?
- Не придушили его, а отравили, - возразил алебардщик.
- Придушили!
- Отравили... Точно знаю!
- Сам он тебе рассказал, что ли?
- А ты бы вовсе заткнулся!
- Придушили, отравили, - взорвался Сашни, - нам то что... Разве что
запить это нужно...
Последняя мысль примирила всех. Караул-декан счел, что появление
призрака - достаточно веский повод, чтобы прервать обход и прямым ходом
направиться в караулку, тем паче коменданта сегодня в замке нет, доносить
некому, а свои не выдадут - выпить всем хочется.
2885 год от В.И.
Ночь с 6-го на 7-й день месяца Медведя.
Арция. Мунт. Речной Замок.
Лунный луч отыскал отверстие между занавесками и прошмыгнул в комнату.
Пьер Лумэн спал очень чутко, особенно в полнолуние, и пятнышка холодного
голубоватого света, скользнувшего по лицу, оказалось достаточно, чтобы
низложенный король проснулся.
Пьер поворочался в постели, понял, что заснуть не получается, и слез
на пол, решив перекусить. Жуя оставшиеся с ужина пирожные и запивая их
вкуснейшим напитком, Его бывшее Величество задумался о преимуществах своего
нынешнего положения. Впервые за много лет Пьер Лумэн был спокоен и
счастлив. Больше ему не грозила никакая опасность, с ним были его
малышоночки, и никто его не заставлял день напролет просиживать в неудобном
жестком кресле и рисовать подписи на куче бумаг. В распоряжении Пьера была
целая башня и трое слуг, которые по первому требованию приносили сласти и
не отлынивали, когда он им приказывал насыпать свежих опилок или зерна для
любезных королевскому сердцу зверушек. Пьер доел пирожное и блаженно
улыбнулся.
Подумать только, что совсем недавно он был так несчастен... За ним
явились люди в доспехах, чужие и опасные, приказали надеть неудобную и
кусачую одежду, вывели из его замечательной уютной комнаты. Ему даже не
позволили отдать распоряжения насчет Розочки, у которой вот-вот должны были
появиться детки, а потащили во дворец, который он так ненавидел. Но даже
это было не самым страшным. Там была жена, которая стала еще злее. Она
велела ему сесть рядом с ней и кивать головой, когда она сжимала ему руку.
У нее были длинные острые ногти, и ему было ужасно больно. Он сидел и
смотрел, а к ним подходило очень много людей, которых он никогда не видел.
Они говорили какие-то глупости, жена им отвечала, а он кивал. Это
продолжалось долго, он устал сидеть, спать ему не давала Агнеса, о Розочке
не было никаких известий, а люди в красном и желтом все шли и шли. Но даже
когда они кончились, его не отпустили, а отвели в большие неприятные
комнаты. Опять пришла жена, с ней был человек, которого Пьер когда-то
где-то видел, и еще двое. Жена объяснила, что это его сын с женой. Он
попытался объяснить, что у него нет сына и что это сын Святого Духа, как
написано в Книге Книг, но ему сказали, что это его сын. И если он хочет,
чтобы к нему принесли Розочку, он должен это запомнить. И он запомнил. Он
делал то, что ему говорили. Розочку действительно принесли, но остальных
малышоночков оставили в Речном Замке.
Он очень волновался и просился назад, но ему не позволяли. А потом
жена и все куда-то уехали. Пьер сидел в своих комнатах, пока его не забрали
и не отвезли в Речной Замок. Но тогда он не обрадовался, потому что
испугался. За ним пришли очень злые люди, они его не любили и были даже
хуже, чем жена. Его малышоночки были в порядке, но даже рядом с ними было
страшно. Он почти не спал и не хотел есть. Потом приехал Евгений. Он стал
совсем старый, весь трясся и опирался на посох, но был умным и добрым. Он
посмотрел на малышоночков, даже помог покормить Сюсю Пятого, а самому Пьеру
велел есть только то, что приносят слуги и при них, не спускаться ночами к
Розочке, не слушать тех, кого он не знает и ничего от них не брать. Пьер
знал, что старик желает ему добра, и делал все, как тот велел. Он так и
сказал, когда к нему пришел высокий глупый человек в синем и сказал, что
король - это он. Рядом с высоким была женщина, такая же злая, как жена,
только белая и без усов. Она врала, что любит малышоночков, но Розочка ее
испугалась и Сюся Четвертый тоже.
Пьер сказал синему, что тот привел с собой нехорошую даму, которая
всем врет. И что он от них ничего не возьмет, потому что они хотят его
убить, и будет разговаривать только с Шарло. Кто-то подлый и глупый сказал,
что кузен мертв, но он ему не поверил. И правильно сделал, потому что
вечером Шарло вернулся. Он не хотел, чтобы его узнали, и очень расстроился,
хоть и не рассердился, когда Пьер назвал его по имени. Он прятался, и Пьер
его понимал, он тоже не хотел сидеть на троне. И Шарло не хотел, хотя у
него на голове была корона. Это было совершенно ясно видно. Черная корона с
зелеными камнями. Кузен твердил, что никакой короны нет, но есть вещи,
которые нельзя спрятать, как нельзя спрятать в рукав хомяка. Он обязательно
высунется...
Разумеется, Пьер не выдал Шарло. Когда тот сказал, что его зовут
Александр и что он никакой не король, Лумэн кивнул головой и дальше называл
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг