думать, надо понять, сколько их осталось на ногах и смогут ли они снова
напялить это проклятое железо и встать под безжалостными солнечными лучами
у прохода.
Утром все начнется сначала. Неужели он видел Дени? Нет, не может
быть... Как все же ломит плечо. Любопытно, Этьен и после этого станет
писать в своих виршах об "упоении боя" и "возлюбленной войне"? Хватит!
Нужно снять наконец эти чертовы латы и хоть немного отдохнуть.
Люди Рауля тоже устали, будем надеяться, ночь будет спокойной. Но
Король Королей - это Король Королей. От него можно ждать всего. Надо
предупредить Шаду... Если они пойдут, лучше всего отойти к похожему на
собачий череп холму и поджечь сухие камыши...
2885 год от В.И.
Утро 22-го дня месяца Агнца.
Мирия. Гвайларда.
Наследник мирийской короны ничего не имел против бабочек, ценя в
"летающих цветах" в основном то, что они не жужжат и не кусаются. Слюнявых
сонетов в их честь Рито Кэрна, разумеется, не сочинял, но и ненависти не
испытывал, однако влетевший в его комнату в следующую после Санданги ночь
мотылек вызвал у юноши непередаваемое отвращение.
Большой, с бледными полупрозрачными крыльями и мясистым брюшком,
ночной гость не устремился к непогашенной свече, подобно своим крылатым
собратьям, а проявил странный интерес к самому Рито. Собственно говоря, тот
и проснулся оттого, что надоедливое насекомое задело лицо. А может, все
дело было в том, что юноше снилось что-то очень неприятное. Рито с раннего
детства умудрялся просыпаться, если сон становился плохим, а большая
бледная ночница, которую он увидел, открыв глаза, сначала показалась ему
продолжением кошмара. Вставать и выгонять ночницу было лень, но засыпать в
присутствии летучей дряни отчего-то не хотелось. Вот бы она упала в огонь и
сгорела, как порядочная бабочка...
Взгляд юноши невольно притягивал кружащий над ним бледный комочек.
Странно, похоже, мотылек чувствовал взгляд не хуже таракана. Ночной летун
расширил круги, стараясь не подлетать очень уж близко, но Рафаэля это все
равно не устраивало. Пусть проваливает куда подальше, хватило ума залететь,
пускай сам и выбирается... Хотя как это, хотелось бы знать, он сюда влетел?
Окна-то закрыты и даже занавешены. Вот ведь пакость! А может, он вывелся
прямо в комнате? Нет, такой моли не бывает, да и лаванды везде насыпано
немерено, Кончита постаралась. Хорошо бы тварь все-таки сгорела! Рафаэль с
ненавистью взглянул на незваную гостью, и та немного подалась в сторону
свечи. Любопытно... Его взгляд словно бы толкает эту мерзость, ей явно не
хочется, но она летит в огонь.
Маркиз Гаэтано приподнялся на локте, не отрывая глаз от неприятной
бабочки, та медленно, но верно перемещалась к свече, хоть бы та не погасла
раньше времени, вот будет обидно! Но огонь не гас, наоборот, он словно бы
окреп и набрался сил. Бабочка была уже совсем рядом, она отчаянно работала
крылышками, на мгновенье даже показалось, что она вырвется, но пламя
внезапно метнулось к ней длинным алым языком, схватив ночницу, как жаба
хватает комара или муху. Рито с облегчением откинулся на подушки. Ему
никогда не приходило в голову отрывать мухам крылья, разорять гнезда или
давить лягушек, но бледную бабочку он прикончил с наслаждением...
Проклятый, но как же он устал! Хотя чего удивляться, он же прошлую
ночь не ложился, да и денек выдался ничего себе. Несколько ор байлы, не
считая прогулки с Даро. Та небось тоже спит без задних ног, ну да он ее все
равно выдернет на прогулку, сидеть в седле легче, чем танцевать. Малявка
хлебнула свободы, и он не позволит упрятать ее в монастырский склеп на
радость этой подлой Дафне, сгореть бы ей, как давешней бабочке... Рафаэль
усмехнулся от пришедшего в голову дурацкого сравнения. Расходившееся
воображение услужливо нарисовало толстую циалианку, старательно работающую
белесыми крылышками, и Рито расхохотался в голос. Спать расхотелось
окончательно, он вскочил и распахнул тяжелые занавески. Ночь кончалась,
тянуло морской свежестью и запахом влажных от росы цветов. Проклятый
побери, он не пропустит такое утро и Даро не даст! Он вскочил и торопливо
натянул алую рубашку байланте. Санданга кончилось, но радость продолжается!
Даро жила в другом крыле, и юноша двинулся было к двери, но вовремя
остановился. Спускаться вниз, идти через двор, подниматься по лестнице,
стучаться, разговаривать с заспанными служанками, которые побегут доносить
матери? Ну его! Наследник мирийской короны легко перескочил с подоконника
на высокий разлапистый каштан, а с него перебрался на идущий вдоль верхнего
нежилого этажа узкий балкончик. Труднее всего было спрыгнуть оттуда на
балкон Даро, но байланте способен и не на такое.
Не прошло и десятинки, как Рито сидел на подоконнике сестры, Даро
спала, но как-то беспокойно. Наверняка ей снилось что-то мерзкое, впрочем,
он в любом случае собирался ее будить. Юноша тихонько коснулся смоляных
волос, спящая вздрогнула и застонала. Рафаэль взял сестру за руку и
окликнул, Дариоло с трудом разлепила глаза и с облегчением вздохнула.
- Рито!
- Именно, - жизнерадостно подтвердил братец, - а ну вставай и пошли.
- Куда?
- Кататься, рассвет встречать... Сегодня такое утро, грех
пропустить...
- Грех? - Девушка вздрогнула. - Земная радость - всегда грех. Мы
должны искупать грехи... Я видела во сне святую Циалу, она мне сказала, что
за каждую недозволенную радость мы расплатимся великим горем или смертью.
- Камбалу дохлую ты видела, а не Циалу, - рассвирепел Рито, - и
вообще, если радость и вправду велика, то за нее и умереть не жалко. Все
лучше, чем смерть заживо... Одевайся лучше! Ишь, додумалась, такую дурь
смотреть, да еще после Санданги.
Даро не сопротивлялась. Одевалась она всегда быстро, может потому, что
не имела обыкновения крутиться перед зеркалом.
- А как мы... Там же старая Ампаро!
- Да спит она, а проснется - ей же хуже, увидит нас и помрет со
злости... Идем...
Ампаро и вправду спала и даже похрапывала. Рафаэль не утерпел к,
стащив старухину шаль, завязал в нее пару серебряных подсвечников и сунул
под кресло. Даро сначала оторопела от подобной наглости, но потом
представила ужас своей дуэньи и едва сдержала смех. Брат и сестра быстрее
кошек проскочили лестницу, пересекли еще не политый слугами двор и скрылись
в конюшнях. Оседлать лошадей и растолкать привратника было делом пары
десятинок. Всадник на молочно-белом атэвском жеребце и всадница на гнедой
белоногой кобылке промчались спящей Жасминной улицей и вылетели в поля.
Летний зной еще не выжег весенние изумруды, вокруг все цвело, наполняя душу
неистовой радостью и жаждой жизни. Рито и Даро были молоды, свободны и
счастливы. Ветер путал конские гривы и свистел в ушах, лошади мчались
навстречу рассвету по высокой росистой траве, праздничные ночи закончились,
но жизнь продолжалась и была полна радости!
Рафаэль осадил коня у обрыва, внизу смеялось море. Волны весело
набегали на розовеющие камни, кричали и дрались проснувшиеся чайки, вдали
мелькнул парус, кто-то из рыбаков все же вышел на лов...
- Рито, - юноша обернулся, Даро смотрела на него с восторгом и
благодарностью, - Рито, спасибо тебе...
- За что, малявка?
- За... за это, - она беспомощно обвела руками вокруг себя, - за
Сандангу, за то, что ты меня любишь...
- Еще как люблю, - подтвердил Рафаэль, - слушай, раз уж мы заговорили
Проклятый знает о чем... Я хочу уехать. В Новый Эланд. Поедешь со мной?
- Ты с ума сошел!
- Я бы был сумасшедшим, если б остался, и последним подлецом, если б
бросил тебя здесь. Эландцы не обижают женщин...
- Но... Но они же еретики!
- Ну и что? - Рито спрыгнул с лошади и снял сестру с седла. Если все
дело в том, что они не пускают к себе капустниц и синяков и не платят
церковную долю, то я им не судья. Этих дряней давить нужно, а не ползать
перед ними. А добро всегда и везде добром будет. И зло тоже. Можно сколько
угодно свечек святым наставить и при этом тварью остаться... Неужто Творец
такой дурак, что возьмет к себе доносчика Уго и оттолкнет Лючо, который,
когда пожар был, из огня восемь человек вытащил? Эй, ты меня слушаешь?
- Я думаю, - взмахнула ресницами Даро, - если Уго будет в раю, это
неправильно. Я с ним быть не хочу.
- Ну, значит, будешь со мной в аду...
- Не шути так!
- А я и не шучу. Но смерть, она когда еще будет, а жизнь у нас одна, и
губить ее незачем. Так ты поедешь?
- Когда?
- Как только придут атэвы...
- Атэвы?! Но они же...
- Еретики? Нет, точно эту твою камбалу удавить нужно. На пару с
Ампаро! Атэвов не бойся, у них свой закон, они его не нарушат. Подумаешь,
походишь немного с закрытым лицом, чем оно хуже циалианских тряпок? Ну,
решай... Корабль придет через кварту или две.
- Рито, - Даро вздохнула, - а как же отец? И Рено? Может быть, ты
останешься? Вдруг все теперь иначе пойдет?
- А ты умница, малявка, - Рито смотрел на сестру так, словно видел ее
впервые, - умница. Все! Никуда мы не едем, а вместе с Рено заставляем отца
вспомнить, что он герцог, а не Хосе-Печальник![Хосе-Печальнику некогда
приснилось, что он совершил смертный грех, это так его потрясло, что,
проснувшись, он покинул семью и вступил в орден никодимианцев, покаявшись в
грехе, как в совершенном. После смерти причислен к лику святых.] Решено, я
остаюсь. И первое, что сделаю, это сожгу твои капустные тряпки. Будешь
носить желтое и розовое... Потом влюбишься, мы тебя замуж выдадим...
- Влюблюсь? - тихо повторила Даро. - Знаешь, я думала об этом. Я хочу
так влюбиться, чтобы навсегда, даже сильнее, чем Рено, чем все, про кого я
читала... Вот тогда я согласна умереть, если нужно...
- Да забудь ты всю эту циалианскую чушь, - взорвался Рафаэль, - все у
тебя будет. И любовь тоже. Ну что, возвращаемся? А то жарко будет.
Она молча кивнула. Назад ехали медленно, Даро чему-то улыбалась,
наверное, воображала свою встречу с прекрасным рыцарем. Разумеется, он
будет на белом коне и спасет ее от страшной опасности. Они полюбят друг
друга с первого взгляда и до смертного вздоха. Надо полагать, у спасителя
будут золотые волосы и синие глаза, и он будет хорош, как эльф из сказки.
Рафаэль закинул лицо, подставляя его солнечным лучам. Как бы то ни было,
старой жизни конец. Даро он капустницам не отдаст, да и вообще пора этих
тварей потеснить. Вчерашняя ночь показала, что их можно и нужно ставить на
место.
Поля кончились, впереди, в голубоватой дымке, маячил Кер-Эрасти, в
город из окрестных сел тянулись трогательные эслики с огромными корзинами и
вьючные лошади и мулы в соломенных шляпах. Но из города не ехал никто.
Кер-Эрасти отсыпался после трехдневного веселья. Нет, какой-то всадник
показался. Ишь, как торопится, съехал с дороги, чтобы не связываться со
встречными, пустил коня в галоп... Странно, лошадь вроде знакомая, и не
только лошадь! Проклятый! Отец! Рафаэль дал шпоры коню, и жеребец, сдержав
обиженное ржанье, бросился вперед. Герцог тоже узнал сына и придержал
рыжего Оро.
- Где ты был?
- Катались с Даро... Что-то случилось?
- Рено... Она заболела.
2885 год от В.И.
Ночь с 22-го на 23-й день месяца Агнца.
Арция. Меловой проход.
Лошади тащились, как старые черепахи, а люди, похоже, и вовсе спали на
ходу. Филипп с трудом сдерживал раздиравшие его ярость и страх. Странное
дело, все эта затея была выдумкой Сандера, он сам вызвался ее осуществить,
но король не мог отделаться от мысли, что своей волей послал младшего брата
на верную смерть. Да, в последнее время они не всегда ладили, да и друзья
Сандера могли хоть кого довести до белого каления, но сейчас было важно
лишь то, что они погибают у Мелового прохода, до которого еще идти и идти.
Король привстал на стременах, пытаясь в кромешной тьме рассмотреть
хоть что-то.
- Мы в нескольких весах от каньона, - сообщил Гастон Койла, ехавший
рядом с сюзереном. Гастон - надежный друг, и он никогда не лезет со своими
советами, но лучше бы он сейчас дрался с Раулем, а Сандер был здесь.
Внезапно король понял, как любит младшего брата и как бессовестно мало
времени ему уделяет. Только бы Сандер выжил, все остальное не так уж и
важно, даже эта проклятая корона, из-за которой сплошные передряги и ссоры!
Нет, нельзя было отпускать мальчишку с одними только "волчатами". Виконт
Малве не Анри Мальвани, а прочие и вовсе щенки бесхвостые, много они там
навоюют. Их наверняка давно смяли, хотя в таком случае они бы встретили
хоть кого-то. Раз дорога пуста, значит, держатся... Сколько же их уцелеет,
когда он наконец придет, и выйдет ли что-то из их затеи?
А ведь Сандер умница, даром что ему двадцать с небольшим. И как Филипп
сам не догадался, ведь он старше на десять лет, да и воевать ему, в отличие
от братца, случалось. А мысль хорошая, замечательная мысль! Сбросить врага
в каньон не так уж и сложно. Главное - полная неожиданность, но неужели
Рауль попадется? А почему бы и нет? Рано или поздно все попадаются, но
сначала нужно дойти до тех пятнистых холмов, мимо которых они уже проходили
полторы кварты назад.
Каким же он был слепцом, думая, что Рауль полезет на их укрепления...
Вообразил, что умнее Короля Королей. Если бы не неведомый перебежчик и не
выдумка Сандера, они бы оказались между молотом и наковальней. Нет! В плен
он не сдастся, один раз он уже побывал в руках кузена, причем тогда все
обстояло куда лучше, и то... Если они проиграют, нужно умереть. Сандер, тот
еще может спастись, Рауль всегда его любил, а он любил Рауля. И все-таки не
пошел с ним... Странный он парень, его горбатый братец. Похоже, он никогда
не врет, но и о том, что у него на душе, никто не знает. Но если Вилльо
и... и даже Элла хоть раз попробуют задеть Сандера с его увечьем, он не
знает, что с ними сделает, только бы малыш выжил, только бы они все
выкрутились. Он никогда больше не станет дразнить гусей, Эллиной родне
придется потесниться и вернуть награбленное, а "волчат" он наградит.
По-настоящему наградит, какие бы рожи они ни корчили. Сандер прав, нельзя
ездить на свинье, нельзя делать ставку на мерзавцев, по крайней мере, если
собираешься править по-настоящему. Если б можно было все вернуть! С Раулем
помириться непросто, но если они уцелеют, он попробует. Сандера с Сезаром
Король Королей выслушает и ничего им не сделает, но сначала нужно хотя бы
не очень проиграть сражение...
Ночную тишину вспорол конский топот. Не думая, кто это, не заботясь о
королевском величии, Филипп пустил своего белого навстречу. Отчего-то
показалось, что сейчас он узнает что-то страшное. Что Рауль прорвался, а
Сандер погиб. Проклятый! Только не это!
Вылетевший из темноты всадник едва успел осадить коня.
- Жабий хвост! Кто здесь?
- Луи Трюэль!
- Ваше Величество, - в голосе всегда насмешливого молодчика сквозила
усталость. Король схватил его за руку:
- Что с Александром?
- Герцог Эстре жив и даже не ранен, мы держимся и будем держаться...
Вы даже ближе, чем мы надеялись.
- Что у Прохода?
- Мясорубка. Они рвутся, мы не пускаем... Нам повезло, мы перехватили
старика Шаду. Если вас интересует, не погиб ли кто из нас, то могу сказать,
что пока только младший Кресси Одуэн ранен, но выкарабкается. Вы не могли
бы найти мне свежую лошадь?
- Ты намерен вернуться?
- Разумеется. Александр хочет знать, где вы, не меньше, чем вы, живы
ли мы...
- Ваше Величество, - подъехавший граф Реви казался озабоченным. - Вы
не должны отрываться от основного отряда...
- Хорошо, что ты здесь, Фернан, - бросил король, - Луи нужна твоя
лошадь...
- Ваше Величество...
- Слезай с коня, кому говорят, - взорвался Филипп, - ничтожество!
2885 год от В.И.
23-й день месяца Агнца.
Арция. Меловой проход.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг