Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
  Нет, об этом она как раз не жалела. В её жизни, собственно говоря, кроме
этой любви, ничего не было, нет и не будет. Она жила ровно столько,
сколько любила, но Агриппине об этом знать незачем.
  - Почему вы меня отозвали? Или вы узнали позже?
  - Я читала твои письма. Ты очень умно выгораживала Тагэре, но я знала о
том, что происходит, не только от тебя, но и от брата. Ты лгала мне, хотя
меня любила, и могла это делать только ради того, кого любишь ещё сильнее.
То есть герЦога Шарля. Вы могли зайти слишком далеко:
  - То есть дальше, чем нам позволили бы вы?
  - Девочка моя, - вздохнула Агриппина. - Вы оба не принадлежали себе. Так
уж вышло, что Шарль родился дважды Арроем, а в тебе есть, теперь я уже
могу это признать, природная магическая Сила, сопоставимая с Силой героинь
легенд. А времена вам достались страшные. Времена, которые предвещают
возвращение Проклятого, восход Звезды Тьмы и, в конце концов, если Свет не
победит Тьму, конец света и гибель всеобщую. Ты должна стать новой Циалой,
как Шарль должен был явить собой нового Анхеля. Если бы вы остались
вместе, для Благодатных земель вы были бы потеряны.
  - Шарль погиб, - голос Солы прозвучал глухо, - погиб, и в этом виновата
Генриетта.
  - Так ты и это узнала? - Агриппина внимательно посмотрела на воспитанницу.
- А я думала, ты никогда не повзрослеешь. Я так боялась, что смерть Шарля
тебя убьет, но, к счастью, она тебя разбудила!
  - Вы ведь мне солгали про заклятие.
  - Солгала, - не стала спорить бланкиссима, - один раз ты должна была
пройти через это, чтобы разбудить свою силу и стать восприимчивой к магии
ордена. Ведь несмотря на твой природный дар, к циалианской магии у тебя
было какое-то внутреннее отторжение, я это проверяла. Ты могла бы стать
очень сильной печатной волшебницей, но мне:
  - Вам, матушка?
  - Мне - это значит Арции, потому что только я понимаю, что нас ждет, если
не остановить Проклятого и его предтечу! Но для этого ты должна была
познать Белую магию, об этом же говорил и твой сон, а ты её отвергала. Я
несколько раз пыталась тебе помочь, бесполезно. Только ты сама, причем
оказавшись в отчаянном положении, могла прорвать свою странную самозащиту.
  - И вы отправили меня к Тагэре.
  - Да. Ты должна была все же познать немного запретной радости, а потом
стать тем, кем должна. Так и вышло.
  Да, радость она с Тагэре познала, такую, ради которой не жаль пожертвовать
всеми мирами: Но радость эта обернулась адом по милости этой толстой,
довольной собой женщины, которая продолжает что-то говорить.
  - :хорошо, что ты оказала покровительство Филиппу Тагэре, он обещает быть
сильным королем, хотя до отца ему далеко. Я смотрела его гороскоп, там
есть два очень сомнительных аспекта и очень слабо стоит Ангеза. В
сочетании с пораженным седьмым Домом это обещает властную жену,. которая
сможет разорвать кажущиеся незыблемыми связи. За ним придется
присматривать. Конечно, я предпочла бы видеть на троне Шарля, а в Кантиске
- тебя, но даже то, что мы имеем сейчас, дарит нашему миру надежду. Ты
должна:
  - Я никому и ничего не должна, - Анастазия говорила, словно диктовала, -
никому и ничего, особенно вам. Потому что свой долг я оплатила. Только что.
  Агриппина с испугом и недоумением взглянула на Солу. Огромные синие глаза
были холодны как лед.
  - Да, - Ее Иносенсия кивнула бывшей наставнице, - все правильно. Вы убили
меня, а я убила вас. Сейчас вы умрете, но сначала скажете мне, что будет:
  Соланж говорила ещё что-то, но Агриппина перестала её слышать, в ушах у
циалианки звучала какая-то навязчивая мелодия, сердце то замирало, то
начинало биться быстрыми неровными толчками. Она ещё видела лицо Соланж,
сквозь которое проступало другое, более прекрасное и жестокое, но черные
волосы, на которых горела рубиновая диадема, остались прежними. Агриппина
хотела что-то сказать, объяснить, предостеречь, но голос ей отказал, она
видела лишь женщину в рубинах, а потом исчезла и она. Только стремительно
оборачивающееся звездное небо и жуткая рыдающая мелодия, из которой
постепенно стали проступать голоса, отдаленно похожие на человеческие:
  Губы Агриппины шевельнулись, повторяя чужие слова. Сама она уже ничего не
понимала, родной язык для неё значил не больше лопотания черных людей
Сура. Собственно говоря, Агриппины уже и не было, хотя сердце ещё билось,
гоняя отравленную кровь по умирающему телу.
  "Они уже в пути, - говорила Агриппина, глядя словно бы сквозь свою убийцу.
- Они вновь собираются: Властелин, Брат и Дева: А вслед за ними придет или
Спаситель, или Проклятый. Двое предали одного, но предаст ли один всех?"
:Сестра Цецилия услышала душераздирающий крик, донесшийся из апартаментов
Ее Иносенсии. Вбежавшие сестры обнаружили смертельно бледную
Предстоятельницу, застывшую рядом со сведенным в последней судороге телом
Агриппины. Анастазия судорожно вцепилась в руки Цецилии, и из её глаз
хлынули слезы. Сквозь бессвязное бормотание и всхлипы прорывались
отдельные слова, но их было вполне достаточно, чтобы понять, что же
произошло.
  Анастазия угостила бланкиссиму фруктами, которые привезла ей Генриетта.
Сама не ела, так как был канун дня святой Жаклин, а новая Предстоятельница
уже давно дала обет перед праздниками не есть ничего, коме хлеба и воды.
Агриппина же прельстилась винными ягодами: Все было хорошо, они написали
уже половину письма, а потом толстуха вдруг с силой сбросила вазу со стола
и упала в страшных судорогах.,,
Она силилась что-то сказать, но Анастазия лишь поняла, что та зовет
Генриетту:
  Цецилия была не столь наивна, как Предстоятельница. Она сразу поняла, что
возвращение фей-вэйской бланкиссимы было неслучайным. Генриетта
вообразила, что, став членом малого конклава, она может протянуть руку к
Рубинам Циалы, и стала действовать нагло и стремительно, как, впрочем, и
всегда. Неожиданная смерть Ее Иносенсии, как раз тогда, когда Елена и
Диана заняты Арцией, давала Генриетте беспроигрышный шанс. Она не
рассчитала, что Анастазия вздумает угостить Агриппину и что та,
догадавшись обо всем, назовет имя убийцы, даже умирая. Поручив дрожащую
Предстоятельницу заботам вбежавших сестер, Цецилия бросилась к двери. Она
ненавидела Генриетту долго и упорно, и вот наконец настал её час! В
сопровождении двух Белых рыцарей и стосковавшегося по любимой работе
Скорбящего сестры направилась в апартаменты фей-вэйской бланкиссимы.
Цецилия, недолго думая, решила сослаться на приказ Ее Иносенсии. Та ещё не
скоро придет в себя, а действовать надо незамедлительно. Убийца должна
понести наказание, а: место Агриппины вполне подойдет бдительной и верной
Цецилии, благо Анастазии нужна новая советчица. Эта дурочка царя небесного
без посторонней помощи шагу не сделает. Именно такая Предстоятельница и
нужна Цецилии. Да она волосу с головки Ее Иносенсии не даст упасть, пусть
молится да прикладывает печать ордена к пергаментам, которые будет
готовить Цецилия.
  :Соланж сквозь прикрытые в притворном обмороке ресницы смотрела на
застывшую в кресле наставницу и суетящихся рядом женщин. Жалости она не
чувствовала, но и ненависти тоже. Просто мертвая старуха в монашеском
балахоне. Когда-то она ей верила и любила её, потом та предала её и
обманула. Теперь она наказана.
  То, что она сказала перед смертью, смутно и непонятно, но так всегда
бывает с пророчествами. И все же надо постараться понять, о чем бормотала
Агриппина перед смертью. Властелин, Брат и Дева, кто они? И какое
отношение имеют к ней, Анастазии, Предстоятельнице ордена святой
равноапостольной Циалы?
  Повелитель? Филипп Тагэре? Тогда Брат - это Жоффруа или: или горбун
Александр, а Деву ему ещё предстоит встретить: Что ж, эта загадка требует
времени, а оно у неё есть, даже в избытке. Шарль почти отмщен, ифранку с
её детенышем можно предоставить Раулю и Филиппу, а ей ещё предстоит
покончить с Генриеттой.
  2871 год от В.И.
  Утро 4-го дня месяца Собаки.
  Эльтоеа скала
Дени Гретье кипел от ярости, в первую очередь на самого себя. И как он ещё
с вечера не понял, что что-то случилось, уж больно рано убрались спать
Жоффруа и Эдвар, а беднягу Александра никто не видел с самого обеда. И вот
сегодня выяснилось, что малыш не ночевал дома. По тому, как прятали глаза
его братец и кузен, Дени сразу сообразил: поганцы что-то знают, но не
хотят говорить. Сигнора Эстела увела их к себе, вскоре оба с красными
физиономиями под присмотром старого Симона отправились в темный подвал, а
герцогиня изволила сообщить, что Александр был обижен братом и кузеном и,
видимо, убежал. И все. Сердца нет у этой женщины: Ведет себя так, словно
не её сын пропал, а щенок потерялся, впрочем, к щенкам здесь, похоже,
проявляют куда больше участия!
  Дени появился в Тагэре совсем недавно. Когда Шарль после долгих колебаний
все же заявил о своих претензиях на корону, среди безоговорочно
поддержавших его был и барон Гуго Валлок. Увы, герцог погиб. В тот
несчастливый день был убит и барон Валлок, а его молочный брат Дени
Гретье, прозванный Левшой, получил тяжелейший удар по голове. Шлем
выдержал, но лумэновское отребье приняло его за мертвого, а иссеченные в
бою доспехи никого из мародеров не привлекли. Ночью, придя в себя, Дени
выбрался из-под придавивших его тел и дополз до ближайшей деревушки, где
его приютила сердобольная крестьянка. Когда Гретье пришел в себя, ему
рассказали и о предательстве, и о казни. Он мог вернуться домой, но пошел
в Гаэльзу к виконту Тарве. Ему повезло дважды. Во-первых, он встретил,
кого искал, на полпути, и, во-вторых, его узнал Рауль, запомнивший Дени
ещё по Кер-Оноре. После Бетока и похорон Шарля Тагэре граф ре Фло
определил понравившегося ему капитана временным начальником эльтского
гарнизона. Что бы там ни было, но вдова герцога и его уцелевшие дети
должны быть в безопасности, тем паче Эстела наотрез отказалась и от Мунта,
и от переезда во Фло.
  Дени взялся за дело с тем же тщанием и умением, что в Валлоке, крепость
была готова к любым неожиданностям, провожавший после коронации герцогиню
Рауль ре Фло прилюдно заявил, что теперь он спокоен и за тетушку, и за
кузенов, и отправился к ифранской границе добивать уцелевших лумэновцев и
приводить в чувство обнаглевших эскотцев.
  Душа Дени рвалась вслед за уехавшими, но он знал слово "надо" и понимал,
что ему доверено самое ценное. Герцогиня Эстела приглашала капитана стражи
к своему столу, а младшие Тагэре и их кузен Эдвар Орат часами пропадали на
арсенальном дворе, наблюдая за тренировками воинов. Правду сказать,
Жоффруа Тагэре, носящий титул герцога Ларрэнского, Гретье не нравился.
Громкоголосый, нахальный двенадцатилетний мальчишка, он, несмотря на юный
возраст, уже принадлежал к той категории, которую Гретье ненавидел, а
именно молодцов среди овец. Капитан подозревал, что третий сын великого
Шарля в отличие от Эдмона и Филиппа не храбр, не умен и не добр. Эдвар,
двоюродный племянник герцогини, был на полтора года младше Жоффруа и во
всем шел у него на поводу, а любимейшим занятием обалдуев было дразнить
младшего, к несчастью, уродившегося горбатым.
  Дени было искренне жаль мальчишку, переносившего свое увечье без единой
жалобы, и он, дивясь на самого себя, втайне негодовал на герцогиню,
которая Сандера словно бы и не замечала. Конечно, женщина, в один день
потерявшая мужа, отца, сына и братьев, имеет право на некоторые
странности, но и уцелевшие дети имеют право хоть на какую-то ласку. Однако
вся нежность сигноры сосредоточилась на Филиппе. Спору нет, молодой король
красив, умен, смел и как две капли воды похож на своего отца, но Филипп -
воин, и с ним непобедимый Рауль, а вот младшие: С девочками проще: выйдут
замуж, и поминай как звали. Одна уже сейчас замечательно красива, да и
другая явно будет хорошенькой, а вот Жоффруа и Александр: Первому, на
взгляд Дени, не хватало твердой руки, а второму - тепла. Отнюдь не
сентиментальный, Гретье не раз ловил себя на мысли, что ему безумно жаль
младшего сына убитого герцога, чужого в собственной семье.
  Капитан с радостью бы предложил сигноре заняться с Александром воинской
наукой, но все в замке знали, что младший сын герцога, если доживет до
семнадцати (в Эльте бытовало мнение, что уроды часто умирают на пороге
этого возраста), отправится в один из эрастианских монастырей. Госпожа
озаботилась пригласить к сыну монаха, вколачивающего в голову своего
питомца азы богословия и древних языков. Александр покорно выносил
придирчивость учителя, схватывая на лету то, что тот говорил, но радости
наука ему, похоже, не приносила. Да и что хорошего в том, чтоб долбить
изгрызенные мышами трактаты и знать, что настоящая жизнь не для тебя?
Александр казался таким спокойным и послушным. Слишком спокойным и
послушным: Это должно было насторожить, но обитателям Эльты было не до
него, а теперь мальчишка пропал. Похоже, его крепко обидели эти оболтусы.
Но куда же он делся?
  До полудня надеялись, что Сандер отыщется, потом взялись за поиски
всерьез. Слуги, обшарив весь замок, взялись за окрестности. Далеко
маленький горбун уйти не мог, все лошади были на конюшне, да и ездить
верхом мальчик не умел. Однако никто: ни горожане, ни крестьяне, с утра
торчащие на полях, его не видели. Когда очередной слуга вернулся с южного
тракта и сказал, что проделал три весы, расспрашивая каждое встречное
дерево, и не нашел и следа, Дени не выдержал и велел седлать Парда. Уже на
крепостном мосту капитану пришла в голову мысль, показавшаяся ему слишком
страшной, чтоб высказать её вслух. А что, если Александр, доведенный до
крайности издевательствами братца, равнодушием матери и осознанием
собственного уродства, решил покончить со всем раз и навсегда? Если так,
искать надо у моря, вернее, у той скалы, ходить на которую здесь почему-то
побаиваются. Что ж, он поедет туда, там ещё никто не был. Капитан уверенно
повернул на узкую тропинку.
  Солнце припекало вовсю, в пожелтевшей траве стрекотали кузнечики, узкая
полоска воды на горизонте ослепительно сверкала. Дени Гретье чертыхнулся.
Если Жоффруа довел братишку до самоубийства, то, что бы там ни думала
герцогиня, он задаст паршивцу такую трепку, что он или станет человеком,
или: Или распишется в том, что не достоин имени Тагэре.
  Сверкающая полоска становилась все шире, копыта Парда зацокали по гальке.
До Эльтовой скалы оставалось не более полувесы, когда Левша увидел
неуклюжую фигурку, ковыляющую ему навстречу. Он сам не ожидал, что
испытает такое облегчение.
  - Александр!
  - Капитан Гретье? - Мальчик выглядел усталым, но серые глаза светились
странным восторгом.
  - Где ты был? - Капитан спрыгнул с лошади и бросился к маленькому горбуну.
  - Мы чуть не рехнулись тут.
  - И матушка тоже? - В голосе Александра прозвучала такая взрослая горечь,
что Дени вздрогнул.
  - Ну, сигнора:
  - Она была бы рада, если б я не вернулся, но я решил вернуться.
  - Где ты был? - повторил Дени, потому что нужно было что-то сказать.
  - На Эльтовой скале. Я хотел с заходомсолнца броситься вниз, но передумал,
потому что это трусость. Судьба сделала меня уродом, если я покончу с
собой, значит, она победила.
  Дени слушал мальчика раскрыв рот. Даже клирик и тот вряд ли мог говорить
так умно, а Александр поднял глаза на высокого седеющего воина и спросил:
  - Ты понимаешь, что я хочу сказать?
  - Понимаю, - кивнул тот. - Ваш отец говорил, что бой проигран только
тогда, когда сердце твое сдается.
  - Он так говорил?
  - Да, я сам слышал.
  - Дени?
  - Да?
  - Ты не будешь надо мной смеяться?
  - Нет! - воскликнул ветеран и с несвойственным ему жаром добавил: -
Клянусь!
  - Ты можешь научить меня драться и ездить верхом? Но так, чтоб пока никто
не знал? Ведь бывало, что и калеки были воинами. Я читал. Правда, они были
не с рождения, но ведь это неважно, правда? Я не такой, как другие, но
ведь можно же что-то придумать! Я не могу как все, но, может, я смогу
как-то иначе?
  - Погоди, - лицо Гретье просветлело, - дай подумать:
  А почему бы и нет?! Точно! Я выучу тебя драться левой. Если ты научишься
отбивать первый удар, твоему противнику будет ой как паршиво. С левшами
драться не любят. А потом, ты уж извини, но твой горб: Если ты будешь на
коне, он тебе не помешает. Наоборот! Я знал нескольких горбунов, и все они
были куда сильнее обычных воинов, почему ты должен от них отличаться?! Да
я тебя и на земле драться научу. Тут главное - придумать что-то такое, что
можешь только ты: Решено! Завтра и начнем, но учти, спуску не дам!
  - И не надо, - счастливо засмеялся Александр, - не жалей меня, никогда не

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг