радужном настроении он и начал поход. Поэтому и гнал войска вперед и
вперед, не становясь на дневки, не трогая города и городки, лежавшие на
дороге. Ему совершенно не улыбалось пробивать дорогу бледным. Он собирался
править Арцией долго и успешно, а то, что требуется ройгианцам, чтобы
сломить Всадников, слишком чудовищно. Он не может себя запятнать подобными
вещами, пусть сами рыщут по мелким деревушкам и исполняют свои чудовищные
обряды, но его армия должна быть ни при чем. Да и не наберут они таким
образом силы, достаточной для того, чтоб прорваться через Гремиху, а
значит, в Арции все решит оружие, а не магия.
Годою вовсе не улыбалось, чтобы за его спиной маячили Союзники, это
стесняло бы его свободу. Уж лучше барьер, который стерегут древние
каменные чудовища! Но главное - Герика! Скорее вперед, чтобы никто не
отыскал, не предупредил, не увез. Не надо пугать людей, пусть сидят тихо и
не понимают, на самом ли деле видели они марширующую армию или же это было
сном. До этих неповоротливых тупиц очередь дойдет. Впрочем, Годой не из
тех, кто кладет все яйца в одну корзину. Семеро надежных людей во главе с
не единожды проверенным в деле Вайнстой вот-вот должны добраться до
обители, чтобы предотвратить возможные случайности, а в случае
необходимости увезти молодую монахиню и укрыть в надежном месте. Со дня на
день Годой ожидал радостного известия, и на тебе!
Оказалось, он гнался за химерой - Герика в Эланде и, похоже, чему-то
научилась. Михай не представлял, как его нерешительная, изнеженная дочь
умудрилась тайно пройти пол-Арции, но ведь кто-то же изгнал Охоту за
Явеллу! Приказ Великого Ловчего мог отменить лишь более сильный. Сам Годой
не осмелился бы остановить травлю. Это могли лишь сам Ройгу, Главный
Ловчий и... Эстель Оскора, если бы ей кто-то разъяснил, как это делать.
Сама дойти до такого Герика не могла. Неужели проклятый бард всех обманул?!
Они были уверены, что перехитрили Романа, заманив к Месту Силы, где
его и пришедших с ним ожидала теплая встреча, а он все равно сумел
переправить Герику в Эланд. Теперь она в руках Рене, а это значит, что
нужно захватить Эланд до того, как Ройгу, а значит и Эстель Оскора,
наберет сил.
- Ты должен немедленно наполнить Чашу "Наполнение Чаши - магический
обряд, когда собирается жизненная сила умерщвляемых особым способом
существ, которая впоследствии преобразуется в магическую энергию", -
прервал его размышления Годой-в-зеркале. - Слуги Покровителя нужны сейчас
и здесь. Явелла для них отныне закрыта. Спеши в Эланд!
Если б Михай Годой не был Михаем Годоем, он бы так и поступил.
Собственно говоря, к подобному решению регент склонялся и сам, но того же
требовали и Союзники, что наводило на размышления. То, что ройгианцы
рвутся в Арцию, могло среди всего прочего означать и то, что те хотят
найти Герику раньше него. В таком случае сказанное двойником могло
оказаться ложью, которая заставит его наполнить Чашу, то есть
аккумулировать количество энергии, достаточное, чтобы сломать
установленный Всадниками барьер. Тогда Охота, равно как и Фантом,
проникнут сюда, получат возможность искать Герику и наверняка найдут. Ну
уж нет! Пусть лучше сидят за Лисьими горами!
- Я не могу вести войско по болоту, - с достоинством ответил Михай
Годой. - Пока идут дожди, ни я, ни арцийцы не сдвинемся с места.
- Наполни Чашу, - вновь потребовал двойник, - мы ударим по Всадникам,
и дожди прекратятся. Разве ты не понял, в чем причина дождей? Они льют
лишь у тебя на пути.
Да, об этом он как-то не подумал. Дожди его не волновали, так как
мешали имперцам так же, как и ему. К тому же он встал как раз на
перекрестье дорог на Мунт и Гверганду, и поди докажи, что он замыслил
предательство. Если б не эти проклятые ройгианцы, режущие сельчан, как
кур... Надо же, эти свиньи нарвались на какую-то охоту, чего и следовало
ожидать. Конечно, Бернар не расторгнет соглашения из-за такой мелочи, но
все же... Все же ему пришлось устранить возможных свидетелей его связи со
"жнецами", да еще пришлось взнуздывать арцийского посла, который слишком
умен, чтобы не заметить очевидного. Лучше пусть милейший граф Койла
посидит на сворке, да и клирик вместе с ним.
Проклятье! Как все хорошо начиналось. Тот, в зеркале, прав, дожди эти
неспроста. Но кто в этом виноват? Применять магию Ройгу вблизи от
проснувшихся Всадников нельзя, а он вынужден был это сделать, так как
фронтерцев можно было просто убить, а вот Койла нужен был ему живым и
послушным! И сразу же начался этот потоп. Что ж, силы, призванные
сдерживать Ройгу, не дремлют. Еще один довод в пользу того, что лучше
полагаться на мушкеты и шпаги, а не дразнить Неведомое. Но Чашу, видимо,
все же придется наполнить. Ровно настолько, чтобы прекратить ненастье, а
для этого вполне хватит такого городка, как эта нелепая Олецька... И все!
Пусть наполняют свою чертову Чашу во Фронтере, у эландской границы, да
хоть бы и в Гелани! Но без него. Он не желает рисковать, пока не наденет
императорскую корону и не получит назад свою дочь.
2229 год от В.И. 26-й день месяца Иноходца.
Эланд. Идакона
Зарядивший с утра дождь честно смывал последние остатки снега, по
всему было видно, что еще день или два, и в Эланд придет настоящая весна.
Старый Эрик готов был заложить свою душу против дохлой кошки, что завтра
задует южный ветер, который погонит волны Ганы вспять, и начнется разлив.
Это было к нельзя кстати, ибо означало, что переправа будет недоступна еще
кварту, а то и две.
Старый маринер не преминул сообщить об этом Рене, который при всех
своих достоинствах пока еще не обзавелся ревматизмом, позволявшим
предсказывать погоду точнее и проще погодника. Аррой же поспешил
рассказать о наблюдениях Эрика Шандеру Гардани, ибо погода всегда была и
останется лучшей темой при разговоре с тем, с кем трудно общаться, а с
Шандером было очень тяжело. Гардани слабел на глазах, и помочь ему не мог
никто. Выражать же свое сочувствие словами и скорбной миной Рене был не в
состоянии. Он не раз представлял себя на месте Шани и понимал, сколь
страшным и унизительным было бы выслушивать слова утешения от друзей и
соратников. Для обоих было бы проще прекратить мучительные встречи но это
означало признать то, что Рене ни в коем случае не хотел признавать, -
полную безнадежность.
В глубине души у герцога теплилась надежда на возвращение Рамиэрля,
который, возможно, справится с заклятиями Годоя. Сам Рене в последнее
время лихорадочно пытался припомнить все, что ему говорили темные эльфы, и
даже кое в чем преуспел. Это могло пригодиться и в бою, и в повседневной
жизни, но ничего, что позволило бы спасти Шандера или докричаться до
Романа, герцог не вспомнил. Оставалось ждать и пытаться вести себя как ни
в чем не бывало.
Рене весело приветствовал друга и объявил ему прогноз Эрика. Шандер с
нарочитым интересом выслушал и заметил, что, если Гана разольется,
переправа будет недоступна для войск Михая кварту, а то и две...
- Именно так, - уверенно подтвердил Рене и замолчал, подыскивая новую
тему, - знаешь, мой сын очень дружен с Белым домом.
- Да, я знаю, она мне написала, - согласился Шандер, - передай мою
благодарность Рене-младшему.
- И Диману, - торопливо добавил Рене, - именно он избавил девчонку от
общества моей супруги.
- Странная вы пара, - задумчиво заметил Шандер, - мне, наверное,
никогда не понять ваших отношений.
- Мне тоже, - улыбнулся Аррой. Тема была нащупана. В конце концов,
обсуждать с Шани свои семейные дела можно было без утайки, а чужие
неприятности на какое-то время отвлекут беднягу от собственной беды, - это
ты у нас счастливчик, которому удалось жениться по любви. Мне же судьба
подсунула такую радость, на которую и через порог смотреть тошно.
- Я счастливчик? - в темных глазах Шандера полыхнул пламя. - Да,
разумеется, счастливчики всегда теряют тех, кого любят, и превращаются в
обузу, подыхая на руках своих друзей.
- А ну заткнись, - рявкнул Рене адмиральским голосом, в бешенстве
позабыв, что находится у постели умирающего.
Как ни странно, это помогло - Шандер внезапно улыбнулся, став похож
на себя прежнего.
- Слушаюсь, монсигнор.
- Вот именно, - улыбнулся и Рене. - Нечего тебе прибедняться, тебя
любили, и ты любил. Да, она умерла, но осталась Белка. А теперь появилась
еще и Лупе.
- Так ты знаешь?
- Догадываюсь. Она любит тебя, и, готов спорить на что угодно, она
тебя найдет. Так что изволь дождаться.
Кажется, он наконец взял верный тон, потому что с лица Шандера
медленно исчезали равнодушие и безнадежность. Тема Лупе оказалась
неисчерпаемой, они проболтали чуть ли не полторы оры, когда в комнату
влетел запыхавшийся Зенек.
- Монсигнор! Кардинал Максимилиан.
- Ну и? - весело осведомился Рене. - Что с тобой? Кардинала никогда
не видел? Тут он, что ли? Зови. Ты не возражаешь, Шани? - Шани не
возражал, да и не успел бы возразить. Дверь распахнулась, и в комнату
вступил Его Высокопреосвященство, причем не один.
2229 год от В. И. Ночь с 25-го на 26-й день месяца Иноходца.
Олецька. Нижняя Арция
Из-за обложивших небо облаков проследить границу между днем и ночью
было трудно, но гоблину показалось, что стемнело как-то сразу. Со двора
тянуло сыростью, и Уррик, всегда гордившийся своим умением переносить как
тепло, так и холод, неожиданно для самого себя зябко передернул плечами.
Он не видел смысла в усилении караула, но служба есть служба, и два
десятка гоблинов заняли указанные им места на галерее дюза, куда вновь
пожаловал регент, вознамерившийся просить Творца прекратить Дождь.
Молебен подзатянулся, и гости, и монахи устали, так что дюз затих
довольно рано, и только колокол отбивал каждую ору. Время тянулось
неимоверно медленно. Странно, но на сердце Уррика кто-то словно положил
тяжелый камень. Даже не камень, а кусок грязного подтаявшего льда. Никогда
еще гоблин так страстно не ждал утра, хотя ночь, напоенная запахами
нарциссов, сирени и мокрой земли, ничем не отличалась от вереницы
предыдущих. Было тихо. Даже соловьи, и те не пели, измученные затянувшимся
ненастьем. Впрочем, соловей - птица вольная, сам решает, где ему летать и
когда петь.
Если бы только небо очистилось! Уррику отчего-то неистово хотелось
увидеть извечный узор созвездий, поочередно восходивших над горизонтом. В
эту пору особенно хорошо видны четырнадцать зеленоватых звезд, в горах
называемых Косами Инты, а здесь - Сиреной, но все закрывали тяжелые,
низкие облака. Обычное, в сущности, дело, но Уррик с трудом сохранял
спокойствие, ему отчего-то хотелось закричать в голос, зажечь факелы,
разбудить людей. В довершение всего с реки потянуло туманом - дело во
время ливня немыслимое!
Жители Олецьки ворочались и кричали в своих постелях, отбиваясь от
странных кошмаров, но не просыпались. До рассвета оставалось совсем
немного, когда двери келий, отведенных Михаю Годою и его спутникам,
распахнулись и на галерею одновременно вышли регент, его советник, тот
самый, за которым гнались арцийские всадники, и два
тарскийца-телохранителя, причем все они были облачены не в свою обычную
одежду, а в странные светло-серые хламиды, поверх который болтались
нагрудные украшения в виде серебристого диска с каким-то рисунком.
Годой подошел вплотную к Уррику и его людям и поочередно взглянул
всем в глаза.
- Вы знаете, что должны повиноваться мне. - Гоблины согласно
наклонили головы - конечно же, они знали, они один раз присягнули, и этого
вполне достаточно. Регент, похоже, остался доволен. - Сегодня я делаю
первый шаг к возвращению того, кому вы служите. Идите и помогайте!
Помощь, впрочем, не потребовалась. Ни аббат Вилизарий, ни его монахи,
ни тем более несколько человек заключенных - так, всякая мелочь, сельские
знахари и знахаришки, не сопротивляясь, направились в иглеций. Они были
первыми, но не последними. Пришел эркард с женой и многочисленными детьми
- от шестнадцати до четырех годов, заспанные нобили, торговцы,
ремесленники... Храм, и так не очень вместительный, был забит до отказа.
Затем привели двух девушек...
2229 год от В. И. 26-й день месяца Иноходца.
Арция, Мунт
Мунт не окружали стены, вернее, стена-то была, но столица империи
давным-давно выросла из нее, как ребенок вырастает из старой одежды.
Сначала за пределы города перебрались самые бедные, а затем самые богатые,
которые, не забывая старые дома поблизости от императорского дворца,
обзавелись виллами в предместьях. Поскольку врага в Центральной Арции не
видели уже несколько веков, а немногочисленные разбойники предпочитали
держаться от столицы подальше, опасаться было некого. Но ворота в старой,
построенной еще при Анхеле стене, давным-давно оказавшейся в центре
города, прилежно закрывались ночью и открывались ранним утром.
Было ли это данью традиции, которую должна чтить любая уважающая себя
держава, или же у императоров были свои причины содержать приворотную
стражу, но попасть в Старый город, не имея "золотого ключика", ночью было
очень трудно. Стражники давно уже превратили свои служебные посты в
источник дохода, так как подгулявшие нобили, особенно теплыми ночами,
обожали ездить туда-сюда, пополняя кошели приворотников. Однако в эту ночь
им пришлось дважды бесплатно отворять ворота.
Первым в Южные ворота властно постучал высокий человек с факелом в
черно-зеленых одеяниях храмового воина. С такого черта с два получишь, и
заспанный страж, про себя проклиная припозднившихся клириков, налег на
ворот, поднимавший решетку, - нужно было пропустить карету легата с
эскортом. Второй гость явился спустя ору или две к Восточным воротам и
тоже был пропущен без задержки - пропуск, подписанный маршалом, и
перстень-печать его личного посланника сделали свое дело. Так в империю
вступила Война, о которой до этого говорили как о чем-то далеком и совсем
нестрашном. Разве мог кто-нибудь угрожать великой Арции?! Ну, атэвы еще
туда-сюда, но они предпочитали пакостить на юге. Эландские маринеры,
случалось, трепали торговые суда имперских купцов, но с этим свыклись, так
как тягаться на море с идаконцами было занятием безнадежным, да и вред,
наносимый ими, был не так уж и велик. Но чтобы какие-то Таяна и Тарска
угрожала самой Арции! Ха-ха-ха! - К вечеру смеялся весь Мунт.
Не смеялись только в резиденции маршала да еще в домах тех нобилей и
купцов, которые знали Таяну не понаслышке и не зарывали глаза на
недостатки империи. Так, господин Ле Пуар - глава почтеннейшего кумпанства
ростовщиков и держателей обменных и закладных лавок - рассудил, что война
списывает много долгов, к тому же императору может прийти в олову в корне
порочная идея сначала вынудить господина Ле Пуара и его собратьев ссудить
ему значительную сумму, а затем проиграть войну. Чтобы такого, упаси
святая Циала, не случилось, ростовщик с семейством и приличествующей
охраной к вечеру отбыл через Южные ворота, намереваясь временно
обосноваться в Авире и там дожидаться, чем все кончится. В конце концов,
еретик Майхуб купцов и банкиров не притеснял, и дальновиднее пожертвовать
частью состояния, вложенного в недвижимость, и долговыми расписками, чем
потерять все и в придачу голову!
Умный господин Ле Пуар подал пример наиболее трусливым и наиболее
расчетливым, остальные же восприняли войну с праведным негодованием и
предвкушением, что ужо теперь-то наглому Годою не поздоровится. В
маршальском дворе записывали в ополчение, и немало горожан, возмущенных
предательством таянского регента и желающих мир посмотреть и себя
показать, выстроились в очередь за вожделенным оружием и черно-золотой
кокардой. Молодые нобили, сразу же выросшие в своих глазах, горделиво
подкручивали усы и то с молодецким, то с томным видом ловили восхищенные
взгляды дам. По городу туда-сюда носились конные, к вечеру на главной
улице было сбито немало зазевавшихся пешеходов, ставших первыми жертвами,
а ночью младший сынок барона Верлея со товарищи из патриотических
побуждений сжег таверну "Кубок Гелани" и был задержан городской стражей
при попытке изнасиловать хозяйку.
Эстель Оскора
Знакомство с красавцем-кардиналом я начала с вранья. Я никогда не
верила клирикам, какому бы богу они ни молились, к тому же признаваться в
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг