Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
вас осталась?
  - А откуда дан знает? - изумленно выдохнул Зенек.
  - Все на свете повторимо. Но про что это болтали синяки?
  - Ночью якась зверюга на мелкие шматочки разодрала тую кляту Панку.
  - Что за Панка?
  - Та Аглая, дочка Цильки, Цилины то есть. Ну, тощей такой, кричит еще
на всех.
  - Видел таких, и что Цилина?
  - Та ее брат Гонза их и приволок.
  - Тот мелкий, на крысу похож?
  - Вот-вот, на крысу. То он помоганец эконома у его ясновельможности
барона Кузинга. Так Цилина сбегала до братца, а той сгоняв до города та
привел синяков.
  - А Лупе тут при чем?
  - Так они ж Лупе ненавидят, Панка с Цилиной всем кричала, что то Лупе
Панку спортила, что никто с парней на нее и через порог смотреть не хотел.
  - А она спортила?
  - Да чего ее портить, она уродилась такой, и маманька ее такая ж
была, когда б не деньги, то Тодор никогда б на ней не женился, а Панка еще
худьша за мамашу.
  - Значит, Панку кто-то убил, а свалили на Лупе?
  - Не просто убили, на шматочки разорвали. А Лупе ей вчера ввечеру и
скажи, чтоб та в пущу не ходила, а то, мол, плохо будет.
  - Какая пуща?
  - Ласкава пуща. Это за Белым Мостом. Мы туда все ходим, особливо
молодые на ночь.
  - И Панка туда собралась с кем-то?
  - С одним из Замостья, хилый такой...
  - А он вернулся?
  - Та откуда ж нам знать? А вот Панку вранци нашли. Я зверей, что
здесь живут, добре знаю. Никто, особливо весной, такого б не сотворил.
  - А люди?
  - Люди тоже так не смогут, то чудище какое-то.
  - А ты говорил, волк... И тебе еще ведьму жалко?
  - Да не виновата она. И мы все не виноваты. А теперь через ту Панку и
ее семью змеиную нас всех разогнать могут, а то в крепостные, если не
признаем, что то по злобе Лупе наколдовала...
  - Помолчи...
  Роман задумался. Парнишка покорно заткнулся, вжавшись в стену, только
голубые глаза безотрывно следили за либром. А паренек очень даже славный.
И не по-крестьянски шустрый, из него выйдет толк. Только больно уж
курносый, ну да ладно, чуток магии, и все в порядке будет. Нет, славный
парень, надо же, не боится - то ли любовь свою первую защищает, то ли за
справедливость борется. И то и другое почетно, а среди людей, да еще
крестьянского сословия, редкость. Зенек стоит того, чтоб его приручить. Но
что ж это за нечисть тут завелась?
  Что бы ни говорили умники из Академии "Академия - полное название
"Академия всех наук духовных и светских", учреждена императором Арции
Анхелем Светлым и находится под покровительством ордена Святой Циалы.
Ученые Академии претендуют на монополию на истину в Благодатных землях",
призвать демона-убийцу очень-очень сложно, а для деревенской колдуньи и
вовсе немыслимо. Если только Лупе деревенская колдунья, а не одна из
Преступивших "Преступившие - волшебники, преступившие порог Дозволенного,
строго регламентированный как Церковью, так и мирскими законами.
По-настоящему преступивших магов насчитывались единицы, причем обнаружить
их фискалы, обладающие весьма ограниченными знаниями, не могли. По
обвинению в нарушении Дозволенного, как правило, наказывали (вплоть до
смертной казни) безвредных ведунов и знахарей, или магов, лишь чуть-чуть
нарушивших правила, или практикующих без разрешения", которые нет-нет да
попадаются на земных тропах, вопреки старанию всех синяков подлунного мира.
  Да, но поймать Преступившую не по силам испуганным сельчанам и
раскормленным фискальным стражникам. Может, она сама хочет попасть в лапы
синяков? Тогда его долг досмотреть представление до конца. Если же Лупе
просто знахарка, придется разобраться со шляющимся по окрестным лесам
людоедом. Куда ни кинь, везде клин, а эландцы ждать не будут.
  Конечно, Топаз не подведет, если нужно, он догонит герцога на
таянской границе, но "случайностью" это уже не представишь. Дорога тут
одна, а по заболоченным лесам и горным тропам вперед не забежать.
Положеньице...
  - Положеньице, - вслух повторил Роман, и Зенек тут же встрепенулся:
  - Проше пана либра, вы поможете Лупе, а я...
  - Что "ты"?
  - Я могу к вам за это слугой забесплатно, ряд "Ряд - подписать ряд -
добровольно на оговоренных в договоре условиях поступить в крепостную
зависимость к дворянину" подпишу на десять лет...
  - Да на что мне слуга, без него спокойнее. Ладно, что-нибудь
придумаем.
  Но думать им не дали. В дверь опять постучали, на сей раз настойчиво.
Роман понял, что синяки решили не дать некстати взявшемуся либру вмешаться
в их дела. Они будут вежливы, но одного его не оставят до тех пор, пока
судьба колдуньи не будет решена. Если он захочет уехать, удерживать не
станут, но наверняка навяжут пяток провожатых. Отвязаться от них не штука,
но это значит раскрыть себя, не говоря уж о том, что оплошавшие стражники
наверняка наплетут невесть чего, лишь бы выгородить себя в глазах
начальства. Шум же в планы Романа сейчас никаким боком не вписывался. Стук
повторился, и Роман раздраженно крикнул:
  - Не заперто.
  Синяки явились в полном составе, не забыв прихватить мышевидного
Гонзу. Роман, не глядя на поздних визитеров, с пренебрежением, которому
позавидовал бы самый гоноровый нобиль, кинул оторопевшему Зенеку:
  - И чтобы было готово к утру. А теперь убирайся. И не вздумай
подслушивать... ПОД ДВЕРЬЮ.
  - Прошу дана либра, не стоит беспокоиться. В коридоре дежурит
стражник, - заметил высокий синяк и, обернувшись к Зенеку, рявкнул
противным начальственным голосом:
  - Пшел вон!
  Парнишка, испуганно вжав голову в плечи, исчез.
  - Садитесь, данове, - Роман сел, небрежным жестом указав на два
оставшихся стула. Как он и думал, мышевидный остался стоять. Синяки с
готовностью уселись. Кругломордый был на седьмом небе от собственной
значимости. Его спутник, плотный лысоватый мужчина лет пятидесяти с
бледным рыбьим, но, к несчастью, умным лицом, с интересом рассматривал
небрежно развалившегося на стуле синеглазого красавца.
  - Если не ошибаюсь, перед нами непревзойденный Роман Ясный?
  - Не ошибаетесь, - улыбнулся Роман, - это я, только не называйте меня
непревзойденным, я лишь слабая тень собственного отца, который, в свою
очередь, уступал моему деду. Что поделать, все вырождается, и барды не
исключение. Однако чем обязан?
  - Мы представляем закон и честь Арции.
  - Я догадался.
  - Здесь совершено убийство с помощью Запретной магии. Преступница -
местная ведьма. До конца расследования никто из крестьян не смеет покидать
Белый Мост. К вам это, разумеется, не относится, но, как мы поняли, вы не
намерены уезжать немедленно.
  - Не намерен. Я уже говорил вам, что хочу спать.
  - По закону Арции если хотя бы один конь, или же мул, или же осел, -
терпеливо продолжал плешивец, - принадлежащий жителю Белого Моста,
переступит границу селения, тот, кто был верхом или в повозке, а также
хозяин животного со всеми домочадцами и иждивенцами объявляются
пособниками Преступившей.
  - Ну и? - Роман зевнул, показав самые здоровые и красивые в
Благодатных землях "Благодатные земли - земли, заселенные людьми" зубы.
  - Вы приехали одвуконь, ваши лошади представляют безусловный интерес
для того, кто задумает сбежать, но не захочет подвести родных или друзей.
Любой из сообщников ведьмы...
  - Глупости, - пренебрежительно махнул рукой Роман, - мои кони
прекрасно выезжены, и никто, слышите, никто не сможет их оседлать, если я
того не захочу. Вы что думаете, что среди этих забитых крестьян найдется
ловкач, который сможет взнуздать мою, - бард сделал многозначительную
паузу, уповая, что мальчишка все-таки подслушивает, пусть не за дверью, но
за окном с крыши сарая, - ПЕРЛУ, которая ПРИУЧЕНА СЛУШАТЬ ЛИШЬ ТОГО, КТО
НАЗОВЕТ ЕЕ ПО ИМЕНИ. Вы не представляете, какая она умница, эта ПЕРЛА. И
тем более невероятно, чтобы кто-то взялся защитить преступницу, да и ЧТО
ОН МОЖЕТ СДЕЛАТЬ? Ведьму крепко стерегут, на помощь со стороны надеяться и
вовсе не приходится. Я поверю в чудеса, ЕСЛИ КТО-ТО СМОЖЕТ УДРАТЬ НОЧЬЮ ИЗ
БЕЛОГО МОСТА, ВСТРЕТИТ УТРЕЧКОМ НА ТРАКТЕ КАКОЙ-НИБУДЬ ОТРЯД С КОРОННОЙ
СИГНОЙ, ДОБЬЕТСЯ АУДИЕНЦИИ У ПРИНЦА КРОВИ И УГОВОРИТ ЕГО ВМЕШАТЬСЯ. Да и
кто станет слушать сумасшедшего селянина? Разве что ОН ДОГАДАЕТСЯ
СОСЛАТЬСЯ НА МЕНЯ. А если б кто и догадался, то вы же сказали, что, выехав
из села, он становится вне закона, назад ему дороги нет. Ему остается
рассчитывать только на то, что КАКОЙ-НИБУДЬ БЕЗУМНЫЙ ЛИБР ВРОДЕ МЕНЯ
ПОДПИШЕТ НА НЕГО РЯД И ВОЗЬМЕТ В СЛУГИ. Нет, господа, можете спать
спокойно, никто спасать вашу ведьму не отважится.
  - Допустим, но конюшни мы все-таки постережем.
  - Да бога ради, только вашим стражникам я ни арга "Apг - серебряная
монета, принятая во всех частях Благодатных земель" за это не дам. А пока,
раз уж вы все равно пришли и к тому же обо мне наслышаны, предлагаю выпить
вина, а я спою вам что-нибудь свое и, для сравнения, отцовское...


                                  Глава 2


  2228 год от В. И. 10-й день месяца Медведя.
  Вольное село Белый Мост у Таянского тракта в шести диа от Гремихинского
перевала.

  Утро, как нарочно, выдалось ясным и солнечным. В прозрачном синем
небе заливался жаворонок, и Роман попробовал отыскать маленького певца.
Обычный человек никогда бы не заметил маленькую живую точку в океане
слепящего света, но для барда это было детской забавой. Он следил за
жаворонком ровно столько, сколько было нужно, чтоб успокоиться и придать
лицу приличествующее странствующему либру слегка ироничное выражение,
после чего открыл калитку и вышел на узкую сельскую улицу. До суда
оставалось не более половины оры, и крестьяне, лишенные права покидать
границы Белого Моста, несмотря на весеннюю страду, вяло стекались на
центральную площадь. Никто ни с кем не разговаривал, люди шли, уставившись
в пыльную землю, словно бы избегая друг друга. Оно и понятно - судьба всех
висела на волоске, но, если село в целом оправдают, понадобятся козлы
отпущения. Пособником ведьмы может быть объявлен любой, всегда отыщется
тот, кто донесет, что ты не так посмотрел, не то сказал, не то подумал...
  Пробиться в первый ряд Роману удалось с легкостью, однако оставался
он там недолго. Появившиеся синяки, устраивающиеся на коронном помосте
"Коронный помост - специальное возвышение на главной площади населенного
пункта, служащее для проведения официальных публичных церемоний" перед
иглецием "Иглецин (иглеция, иглезия) - небольшой храм, посвященный
церковному празднику или одному из святых", пригласили либра подняться к
ним. Роман с готовностью согласился. С возвышения он мог видеть ведьму,
свидетелей по делу, собравшихся крестьян и, что его особенно занимало,
видневшуюся в просветах между домами Старую Таянскую дорогу. Тракт был
пуст, и Роман от нечего делать принялся рассматривать судную площадь.
  Слева от коронного помоста, на пятачке, наспех огороженном натянутой
между деревянных рогаток веревкой с навязанными на нее белыми тряпочками,
должны была находиться обвиняемая, ее утешитель "Утешитель - защитник по
назначению на судебном процессе, грозящем обвиняемому смертной казнью",
роль которого навязали растерянному седенькому клирику, и свидетели
защиты, каковых не наблюдалось. Справа на деревянной скамье чинно
расселись свидетели обвинения, среди которых особо выделялась худая, но
грудастая тетка в темно-зеленом "Траур - в Благодатных землях цвет траура
- темно-зеленый и серый для простолюдинов, бордовый - для дворянства. Цвет
траура Волингов - лиловый, у маринеров - белый, у эльфов траурная одежда
желтого цвета - цвета увядающих листьев" траурном платке. Тетка усиленно
терла сухие глаза, время от времени с неприязнью оглядывая соседей. Справа
от бабы в зеленом, старательно от нее отодвигаясь, сидела зареванная
девчонка лет двенадцати. Наметанный глаз барда определил, что через
три-четыре года она вырастет в настоящую красавицу. Слева маялись двое
сельчан постарше и помладше, похоже, отец и сын. Взгляды, которые они
кидали на соседку, не отличались нежностью. Своего несостоявшегося
приятеля-войта ни на свидетельском месте, ни в толпе Роман не заметил,
равно как и курносого Зенека, что обнадеживало. Красотка Гвенда, хмурая,
как осенняя туча, но в свежей, расшитой бархатцами кофте и пышной красной
юбке стояла в первом ряду. К ней жалась худенькая молодая женщина с
огромными карими глазами, озиравшаяся по сторонам, как застигнутый
врасплох котенок. Ее нежно обнимал за плечи настоящий великан с решительно
закушенной губой. Помост и свидетельские места окружали стражники. Роман с
удивлением отметил, что в Белый Мост припожаловало не меньше сотни
фискалов. Видимо, дело ведьмы кого-то здорово заинтересовало.
  Появился Рыгор Зымный. Он был одет во все лучшее, но помятое желтое
лицо говорило о том, что ночь бедняга провел без сна. Обойдя по кругу
майдан, войт поднялся на помост и хрипло произнес:
  - Данове коронные. Творите суд скорый, честный и милосердный, мы
покорны вашей воле, на чем я за всех целую посох "Посох, обвитый плющом -
символ Церкви, символизирует опору, которая необходима всем - и людям и
растениям".
  Клирик суетливо выскочил вперед и, путаясь в складках своего
балахона, взобрался на помост, сунув простенький деревянный Посох и руки
войту. Зымный тяжело бухнулся на оба колена и прикоснулся губами к
раскрашенному дереву. Сельчане нестройно прижали обе ладони к губам.
Старший из синяков встал, оглядел притихшую площадь и возвестил:
  - Суд скорый и честный!
  "Опустил-таки, мерзавец, "милосердный", - подумалось Роману - Значит,
Лупе уже приговорена, и речь пойдет лишь о том, какую виру затребуют с
села".
  Синяк показал Рыгору место на скамье. Роман, сидящий справа от
кругломордого, потерял войта из виду. Да, о таком он не подумал. Заняв
место на коронном помосте, он оказался одним из судей. Ловки же его
поймали. Теперь он в глазах сельчан заодно с синяками и должен либо
подтвердить приговор, либо выступить против него, тем самым проявив свою
нелояльность. Проклятый побрал бы этого лысого! По закону судей должно
быть пятеро. Так и есть Двое синяков и их мышевидный Гонза всяко
составляют большинство, а они с войтом изображают нелицеприятность.
Подонки!
  Роман вновь попытался найти взглядом жаворонка, но тот улетел. И
правильно сделал, нечего на такую мерзость смотреть. Вновь опустившись на
грешную землю, либр увидел обвиняемую. Ее чуть ли не на руках волок
длинный тощий стражник. Ноги женщины заплетались, на лице застыл страх.
Роман решил было, что она боится казни, но, приглядевшись, понял - Лупе
была далеко-далеко от невзрачной сельской площади. Ее душа заблудилась в
иных мирах и не могла найти обратной дороги. В своих скитаниях Роман
повидал всякое, но с подобным сталкивался лишь однажды. Такое лицо было у
молодого священника, неудачно изгнавшего вселившуюся в ребенка
злобную-бестелесную сущность. Нечистого духа бедняга изгнал, причем столь
успешно, что его собственная душа была увлечена астральным ветром,
поднятым удиравшим бесом. Либр помнил, какого труда им с Уанном стоило
вырвать несчастного клирика из мира адских грез. Неужели эти дураки не
видят, что Лупе во власти "черного сна", и собираются ее судить? Олухи
проклятые! Именно это они и собираются делать. Плешивый встал и
торжественно провозгласил:
  - Зрим ли мы перед собой нареченную Лупе, каковая Лупе пришла по
доброй воле в вольное село Белый Мост в месяце Волка 2222 года от Великого
Исхода?
  Лупе, разумеется, промолчала. Она просто не понимала, где находится,
кто перед ней и о чем ее спрашивают. Этот же напыщенный дурак оказался не
в состоянии уразуметь, что обвиняемая недееспособна. И чему их только в
Академии учат? Доносы друг на друга писать, что ли...
  Суд между тем катился по проторенной дорожке.

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг