ветерок немедленно засыпал подоконник душистыми лепестками.
Эландец вглядывался в затканное знакомыми узорами созвездий темное
небо, тщетно пытаясь отрешиться от гадких мыслей. Движение в коридоре
заставило его резко обернуться задолго до того, как тяжелая, отделанная
бронзой дверь раскрылась, пропустив легкую серебристую фигуру.
Аррой вздохнул с видимым облегчением и обратился к Роману...
по-эльфийски. Говорил адмирал, с трудом подбирая слова, путаясь в
окончаниях и предлогах, но смертных, овладевших речью никогда не
существовавших (как дружно утверждали умники из Академии) Перворожденных,
либр еще не встречал. Если герцог хотел поразить собеседника, он своего
добился. Роман в первый и, возможно, в последний раз в жизни утратил дар
речи. Рене же спокойно повторил свою чудовищную фразу:
- Дорогого друга! Надо есть очень немного деловать волшбу от злых и
больших ухи или идти на свежий ветер. Но это хуже много раз - мы увидены
быть могем на ненужные человеки.
На сей раз бард отреагировал. Очертив круг и положив в его центре
маленький золотистый камешек, он произнес несколько слов на эльфийском.
Камень вспыхнул мягким светом заходящего солнца, осветив все оказавшееся в
границах круга. Воздух наполнили звуки леса - шелест листвы, звон ручейка,
перекличка устраивающихся на ночлег птиц. Роман взял герцога за руку и
ввел внутрь.
- Я действительно эльф и не стыжусь этого. А что до
предосторожностей... Кажется, я скоро буду бояться собственного отражения
в зеркале. Но теперь нас сможет услышать разве что Проклятый.
- И то хорошо, - откликнулся Рене. - Никогда не был трусом, а в
Высоком Замке всегда жили мои друзья, но сейчас снимать кольчугу как-то не
тянет. Что с эркардом?
- Яд, и очень нехороший. Не представляю, кому мог помешать бедняга,
завистников вроде бы у него не было, жадных наследников тоже. Зато знаете,
кого я нашел?
- Лупе, я полагаю.
- Вы ясновидящий?
- Куда мне. Просто она наша единственная общая знакомая в Таяне из
тех, которых мы потеряли из виду. Почему она убежала?
- Долгая история, если захочет, расскажет сама.
- Но ты теперь знаешь, где ее искать?
- Знаю. И у нас появился очень славный друг. Некий лекарь, которого
выгнали из Академии за излишнюю приверженность науке.
- Ему можно верить?
- Мне кажется, вполне, Лупе за него ручается.
- Если только мы не ошиблись в Белом Мосту...
- А мы ошиблись?
- Очень надеюсь, что нет.
Герцог откинулся в кресле.
- Что ж, пока мы не узнали, кому мешал бедняга Альфред... Знаешь, мне
казалось, что он всегда был эркардом Гелани и всегда им будет... Светлая
ему память, добрый был человек... Но давай поговорим о живых. Что Стефан?
- Неудивительно, что дворцовый маг-медикус оказался бессилен и списал
все за счет чисто материальных причин. Я не знаю, насколько ты силен в
магии, тем более эльфийской...
- В магии я полный профан. Знаю несколько фокусов, и только. Даже не
понимаю, как они у меня получаются... Единственное, в чем я уверен, так
это в том, что возможности магии куда шире того, о чем толкуют в Академии.
А что до языка, то это память об одном давнем походе. Я немало
поскитался по волнам, и однажды меня забросило на остров, где жили эльфы,
не желавшие иметь ничего общего не только с людьми, но и с себе подобными.
Они помогли мне, я прожил у них пару лет, потом мне удалось вернуться...
- Я много слышал о приключениях Счастливчика Рене, но об этом никогда
не говорили.
- Об этом никто не знал. Я дал клятву и держал ее двадцать лет. Но
сейчас, мне кажется, я должен сказать правду, чтобы, в свою очередь,
услышать правду от тебя. Итак, я знаю, что эльфы существуют, обладают
собственной магией, при этом преследуя разные цели, и что ты - один из
них, хотя в тебе много человеческого. Пожив средь Дивного народа, я не
могу в этом ошибиться.
- Да, ты прав. Будем играть в открытую. Я - разведчик. Кого я
представляю, долго рассказывать, но пославшие меня озабочены тем, что
прочли в старых книгах.
- Ты имеешь в виду Пророчество?
- О, монсигнор Аррой знает и это?
- Повторяю, я жил среди эльфов. Я не знаю, что там говорится, но у
меня ощущение, что над миром подвешен меч.
- Пожалуй, да, если представить, что меч этот как плод. Сначала была
завязь, потом этот меч рос, долго рос, а теперь созрел и готов упасть на
наши головы... Самое печальное, что мы о нем почти ничего не знаем. Да,
были некоторые знамения, упоминавшиеся в Пророчестве, но они говорят о
сроке, а не о сути угрозы...
- Что будем делать?
- Разбираться в том, что в состоянии постичь.
- Романе, я второй раз прошу тебя, оставь этикет. Впереди нас ждет
Проклятый знает что, а ты строишь между нами стенку из этого дурацкого
"выканья". Ты мне можешь рассказать о Пророчестве?
- Видимо, я должен сделать это. Ты - Первый Паладин Зеленого Храма,
истинный владыка Эланда, твое имя известно в Святом городе, и только ты
можешь добиться для меня аудиенции у Архипастыря.
- У Филиппа? О, это умный человек, но не представляю, чем он может
быть нам полезен. Я не верю, что молитвами мы сможем оттянуть конец света.
- Хвала Великому Лебедю, что он послал мне встречу с тобой, Рене. Ты
воистину бесстрашный человек.
- Просто я не умею и не люблю молиться. Мы сами отвечаем за себя и за
тех, кто слабее нас. Что и кому мы должны, надо решать самим. Если
считать, что мы созданы по образу и подобию божьему, то это не две руки и
две ноги, а свобода воли, мой дорогой эльф. Но я отвлекся. Конечно, Филипп
тебя примет, но что это нам даст?
- Возможность узнать побольше о Пророчестве.
- Ты хочешь сказать, что у эльфов нет полного текста?
- Нет и никогда не было. Более того, единого Пророчества как такового
никогда не существовало. Это эклектика...
- Понимаю...
- Нет, ты все-таки необыкновенный пират, Рене.
- Я много повидавший пират. И я требую, чтобы ты наконец объяснил мне
все.
- Изволь. - Роман какое-то время помолчал, а потом медленно начал:
- Мне известны четыре варианта Пророчества, пересказываемых
церковниками, эльфами, гномами и троллями. Большинство же по понятным
причинам знает только что-то одно. Причем на каждое истинное слово
приходится мешок шелухи, а понятия "белого" и "черного", "своих" и
"врагов" у сначала враждовавших, а затем разделенных рас столь разное, что
я до конца не уверен, что сложенная мною и моими друзьями картина -
правильная. К тому же в ней остается множество дыр и неясностей.
Что говорит Церковь, тебе известно. Обычная горько-сладкая смесь из
угроз и обещаний. А вот еще сохранившие разум и знания тролли полагают,
что уничтожившие их люди рано или поздно поплатятся за содеянное. Что
после "века сытного лета", когда человечество забудет об осторожности и
станет ленивым и доверчивым, как когда-то тролли, придут
"Первые Хозяева" и вернут себе власть над миром. Некоторые люди
выживут, но участь их будет столь страшна, что они позавидуют участи
вымерших и одичавших троллей. В этом вроде бы нет ничего страшного - какой
побежденный не пророчит несчастья победителям, если бы...
- ... не "век сытного лета", - перебил Рьего. Последний стоящий
ураган над Скалистым мысом, полностью уничтоживший флот Арции, был 98 лет
назад. Примерно тогда же по побережью прошлась гигантская волна, смывшая
несколько поселений. После этого море было добрым. Слишком добрым.
- И я о том же. Неурожаи, эпидемии, нашествия саранчи, землетрясения,
суровые зимы - все осталось в прошлом. Церковь говорит, что это потому,
что люди не преступают границу Дозволенного и живут в страхе божием, за
что Господь их вознаграждает. Тролли же придерживаются иного мнения
- Однако всяких предательств, измен, интриг и прочих грехов в "век
сытного лета" стало не меньше, а больше, чем столетие назад. Так что
награждать всех людей оптом особо не за что. Тролли объясняют происходящее
более правдоподобно.
- Увы. Теперь южные гномы. Они утверждают, что задолго до
Перворожденных мир был населен всякими чудищами, чьи следы они и сейчас
находят в своих подземельях. С ними боролись некие существа, весьма
смахивающие на богов, которых гномы шепотом называют "Прежние". Потом по
каким-то причинам "Прежние" ушли. Изначальные же твари затаились где-то
поблизости и ждут возможности вернуться. Однако открыть им дорогу можно
только с нашей стороны, и сделать это непросто. Для этого должен появиться
некий отступник, который запустит их в наш мир, что погубит всех, ибо
твари эти бездушны, безжалостны и ненасытны.
- Ты полагаешь, что "Прежние" и "Первые Хозяева" - одно и то же?
- А ты нет?
- Трудно сказать. Может, да, а может, именно "Прежние" как-то изгнали
"Первых Хозяев". Гномы и тролли, насколько мне известно, никогда не
ладили. А что говорят Перворожденные?
- У нас нет единства. В эпоху Исхода большинство эльфов ушло из этого
мира, а от оставшихся отделились так называемые темные эльфы. Обычные
эльфы вычеркнули из своей памяти все связанное с отступниками. Известно
только, что именно у тех был наиболее, скажем так, нетривиальный взгляд на
Пророчество. Считается также, что последние из эльфов-изгоев воспитали
могучего чародея, известного нам всем как Проклятый, победить которого
удалось лишь с помощью чуда (как утверждает Церковь) или хитрости (как
полагают эльфы).
- Или небывалого предательства, - вставил Рьего, в очередной раз
поразивший собеседника. В ответ на немой вопрос герцог невозмутимо
продолжил:
- Вероятно, мои знакомые эльфы были несколько... темноваты, но я
хорошо помню их рассказы о некоей человеческой женщине, соблазнившей и
предавшей на гибель величайшего мага, надежду эльфов. Но те, кто его
погубил, не знали, что обрекают на гибель и своих потомков, так как только
он мог противостоять страшному врагу, который рано или поздно уничтожит
мир...
- Вот и пятая версия, - задумчиво произнес Роман - И, возможно, не
последняя. Хотел бы я поговорить с твоими знакомыми.
- Я пытался отыскать вновь этот остров, - отозвался герцог. - И не
смог. - Я, кого называют Первым Паладином Зеленого Храма...
- Что ж, вернемся к тому, что в наших руках. Мои сородичи не
сомневаются, что на границах нашего мира притаились злобные,
изголодавшиеся существа, удерживаемые только древним запретом. Существа,
на милость которых нельзя рассчитывать. Эльфы были предупреждены Творцом,
что он отвращает свое лицо от Благодатного края и те из любимых чад его,
кто добровольно остается здесь, разделят ужасную участь смертных. Если не
смогут выстоять в грядущем сражении.
- Значит, надежда остается.
- Значит, остается.
- Но послушай, эти легенды ходят по миру не меньше тысячелетия.
Почему ты полагаешь, что срок близок, ведь и раньше выдавались плодородные
годы и мирные десятилетия. Почему тебе нужен Архипастырь "Архипастырь -
глава Церкви Единой и Единственной"? Так нужен, что ты предпринял целое
путешествие во имя "случайной" встречи со мной?
В ответ Роман-Александр усмехнулся, но усмешка вышла кривоватой.
- Ты страшный человек, Рене. Я никогда больше не возьмусь тебя
обманывать. А что до Архипастыря, то я лучше покажу. - Эльф
сосредоточился. Потом взял герцога за руку:
- Теперь на какое-то время моя память станет и твоей.
2228 год от В. И. 29-й день месяца Иноходца.
Убежище.
Маг Уанн постучал к Роману.
- Я слышал, ты завтра уходишь...
- Как всегда. Я привык идти навстречу возвращающимся птицам.
- Хочу попросить тебя об одной услуге. Не возражай, я знаю, что
эльфийский разведчик не обязан выполнять просьбу смертного, допущенного в
Убежище из милости...
- Не кокетничайте, дан Уанн. Ваша магия ненамного слабее эльфийской,
если, конечно, слабее. Заключив союз с Преступившими, эльфы не прогадали,
вы это знаете не хуже меня. Как, впрочем, и то, что для меня люди и эльфы
в одинаковой цене.
- В отличие от твоей сестры...
- Да, Аутандиэль подвержена предрассудкам. Но вернемся к вашей
просьбе. Ее довольно сложно выполнить, не так ли?
- И да, и нет. Я прошу тебя узнать, не говорят ли в Благодатных
землях о Белом Олене?
- Белом Олене? - Роман, слывший знатоком всяческих легенд, был
искренне удивлен. - Никогда не слышал ни о чем подобном. Конечно, если
бывают белые вороны, волки и даже тигры, может случиться и белый олень, но
почему я должен его разыскивать?
- Не разыскивать! Как только услышишь об огромном Белом Олене, ты
должен бросить все и известить меня. Возможно, от этого зависит судьба
Благодатного края, да и всего мира. Если твоя находка окажется бредом
пьяного охотника или обычным уродом-альбиносом, я первый возблагодарю
Великих Братьев. Но если мы по недомыслию пропустим появление Белого
Оленя, то можем не пережить следующей зимы.
Уанн шутить не любил и не умел. Поэтому Роман сразу понял - дело
плохо. Спрашивать было бесполезно, маг-одиночка никогда не говорил больше,
нежели считал нужным. Разведчик кивнул, полагая разговор оконченным, но
Уанн, как всегда грубовато, предложил прогуляться с ним до Лужи.
Лужей жители Убежища прозвали облюбованное магами малюсенькое озерцо
на восточной окраине острова. Кто-то из волшебников вечно возился на его
берегу, к чему привыкли даже лягушки. В обмен на предоставленную им
свободу маг Примеро и его соратники отваживали от Убежища перелетных птиц,
так как иначе тучи пернатых путешественников постарались бы осесть на
чудо-острове.
Жить в гармонии с полчищами уток и гусей не смогли бы даже любящие
все живое Перворожденные, однако удовольствия от борьбы с пернатыми
путниками эльфы не получали и с радостью свалили эту обузу на плечи беглых
чародеев. Надо отдать справедливость последним, крылатых гостей они
отгоняли умело. Исключение делалось лишь для нескольких пар лебедей и
белых журавлей, которые и летом и зимой жили с эльфами, радуя их своей
красотой. Впрочем, в Лужу ни одна из птиц не совалась. Озерцо, заросшее
желтыми гигантскими кувшинками, служило обиталищем лишь стрекозам и
полчищам лягушек, большую часть года находившихся в состоянии свадебных
песнопений. Эльфы это местечко не жаловали, так что Роман и Уанн подошли к
берегу никем не замеченные.
Маг уверенно ступил на плотные кожистые листья, сплошным ковром
покрывающие водоем. Роман, поколебавшись, последовал его примеру, живые
зеленые плотики мягко пружинили под ногами. Несмотря на свое природное
любопытство и положение разведчика, раньше он не удостаивался чести быть
приглашенным в святая святых Запретной магии людей и теперь предвкушал
нечто интересное. Они дошли почти до центра пруда, когда листья кувшинок,
запросто выдерживающие вес двух взрослых мужчин, внезапно расступились -
блеснула вода. Уанн прикрыл глаза, сосредоточиваясь перед заклинанием, и
пробормотал что-то невразумительное. Водная гладь подернулась серебром,
внутри закружились и затанцевали зеленоватые вихри. Когда они утихли,
Роман увидел полутемную комнату.
Окна скрывали тяжелые драпировки, дубовые резные панели и массивный
письменный стол создавали обстановку мрачной торжественности. За столом в
кресле сидел полный седой человек в светло-зеленом одеянии. Бард сразу
узнал Архипастыря Филиппа. Эльфийский разведчик помнил, что первый клирик
Арции был человеком умным и занимался не столько делами небесными, сколько
земными, обычно именуемыми политикой.
К главе Церкви людей Роман испытывал спокойное уважение. При Филиппе
не сжигали ни еретиков, ни книг, не устраивали великих походов, не
пытались разнести в клочья уцелевшие языческие поселения. Архипастырь
подкармливал художников и поэтов, стараясь с их помощью сделать обряды
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг