-Ведьмак...- прошептал я.
-Вспомнил, наконец. - Довольно ухмыльнулся Толян и разлил по новой.
-Вспомнил. Мы с тобой на одной ветке сидели...
-Да, знатно ты тогда шмякнулся! Прямо на того бедолагу, что голову
отрубленную нёс.
-Но почему же ты мне потом ни разу не встречался?
-Ты, Серёга, тогда несколько дней в больнице без сознания пролежал,
потом болел долго, а когда выздоровел, твои родители уже с нашего двора
переехали куда-то.
-Точно! Я ж после Ленина на Советской жил. Новый двор, новая компания,
новая школа. И вместо спортивной меня, помню, в музыкальную записали. Надо
же, столько лет не вспоминал этот отрезок своего детства. Серьёзно, видать,
доктора надо мной поколдовали!
-Это, Серёга, не доктора колдовали. Это он.
-Кто?
-Да ведьмак же!
-Погоди, Толян, ты о чём?
-О том. Я ж об этом тебе с самого начала толкую, а ты никак не поймёшь!
Здесь он, в том самом сорок восьмом дому обитает.
-Ты что, очумел? Или водяры перепил? Он же труп давно.
-Был труп. А теперь живее всех живых. Давай ещё по одной. Ты хоть
знаешь, кто такие ведьмаки?
-Ну, читал, в кино видел. Бьются с чудовищами, защищают людей...
-Читал он, кино смотрел. - процедил Толян. - Не то ты читал, Серый, и
не то смотрел. Ведьмаки, как и ведьмы, говорят, бывают добрыми. Но это
редкость, как те белые вороны. Настоящая сущность ведьмака - зло! А добрые,
наверно, только в твоих книжках бывают или в сказках. Эти твари - настоящие
оборотни. Могут превращаться в кого угодно. Я даже не представляю, каков их
настоящий облик. Может они и не люди вовсе, а какие-нибудь драконы или ещё
кто. Все ведьмы подчиняются ведьмаку, потому что он гораздо сильнее любой из
них. Ведьмак может дунуть человеку в рот, и у того выпадут все зубы,
посмотреть в глаза таким взглядом, что человек тотчас заболеет и умрёт. Ты,
вот, выжил. Видать, у мумии не те силы, что у живого и здорового ведьмака.
-И ты говоришь, он здесь?
-Здесь. Крематория у нас нет, а жечь мумию на костре родственники
побоялись. Властей побоялись, идиоты, не ведьмака! Привезли мумию сюда, в
посёлок, и похоронили на местном кладбище. А через несколько лет, когда гроб
прогнил, и на мумию стала лить после дождей земляная жижа, эта тварь ожила,
набралась сил и выбралась из могилы. И голова у неё приросла на место!
С тех пор ведьмак стал пожирать местных жителей. А те молчат! Страх не
даёт им бежать отсюда, а тем более рассказать кому-нибудь вне посёлка о
чудовище. Да и кто им поверит? Они и между собой-то никогда не говорят об
этой нечисти.
Когда я сюда переехал, ведьмак сожрал уже всех родных моей Любаши. А
она мне об этом ни слова! Прям гипноз какой-то. Я спрашиваю, где твои
родители, она мне в ответ, мол, уехали к родичам погостить. Недели проходят,
месяцы - от них ни одного письма! А Любаша и не волнуется. Я удивляюсь, а
она говорит: "Радуйся, что никто в нашу жизнь не лезет. Разве плохо нам
вдвоём?"
Годы прошли, детишки у нас народились, близнецы - Саша и Маша. Как
стали бегать по посёлку, так он их и пожрал! Тогда только мне Любаша всю
правду и открыла.
Я - в милицию. Участковый у нас из местных был, Пашка Лось. Здоровенный
детина, под два метра ростом. Очень волейбол любил. Каждый день с компанией
себе подобных мячиком перебрасывался. А бумаги заполнять для него сущей
мукой было. Так он, ежли кто хулиганил, со всей своей волейбольной кодлой
приходил и так нарушителя отделывал, что тот потом несколько дней пластом
лежал. Зато начальство Пашку уважало. Наш посёлок по всем показателям в
передовые вышел, а Пашку у нас забрали - на повышение пошёл.
Ну вот, пришёл, значит, участковый к нам, а дети во дворе играют!
Пригрозил мне Пашка морду набить за такие шуточки и пошёл дальше мячик через
сетку перекидывать, а вместо детей передо мной уже ведьмак стоит и зенки
свои змеиные щурит. Жди, говорит, как только твоих детёнышей переварю, за
женой твоей приду. А я стою, как каменный. Хочу бежать, ноги не слушаются.
Язык примёрз - слова в ответ сказать не могу. Целый час так простоял, как
статуя.
Уговорил Любашу бежать, но как только за посёлок выйдем, ноги сами
назад нас несут. И так тут со всеми! Сколько народу в посёлке ведьмак
пожрал, никто не ведает. Ежли кто пропадает, родственники говорят, мол,
уехали то ли на заработки, то ли к дальним родственникам. К властям никто и
не суётся. Так и живём.
-Погоди, Толян, а как же ты-то?
-Я-то? Меня он наказать решил. Я, ведь, когда он за Любашей пришёл,
стрелял в него. Не сам, конечно. Забил намертво ставни, снарядил самострел.
Как ведьмак дверь открыл, так заряд картечи ему в брюхо и влепило. А мы-то
сами, с Любашей, как парализованные сидели. После выстрела паралич с нас
спал. Ведьмак когда боль чувствует, контроль над жертвой теряет.
Стала Любаша заговор против него читать, который у местной знахарки
взяла, а я на нас и него "святой водой" брызгать. Бежать-то бесполезно:
дальше околицы не уйдём. Вот и хватились за соломинку, хоть оба тогда
неверующими были и даже когда-то в комсомоле состояли. Как щас помню: ходит
моя Любаша вокруг этого корчащегося в муках гада и дрожащим от страха
голосом читает раз за разом: "Молитв ради Пречистыя Твоея Матери,
благодатный свет мира, отступи от нас, нечестивый, змея злая, подколодная,
гадина люта, снедающая людей и скот, яко комары от облаков растекаются, тако
и ты, опухоль злая, разойдись, растянись, от раба божьего Анатолия и рабы
Божией Любови. Все святые и все монастырские братья, иноки, отшельники,
постники и сухоядцы, чудовные святые лики, станьте нам на помощь, яко в дни,
тако и в нощи, во всяком месте, рабу Божьему Анатолию и рабе Божьей Любови.
Аминь".
Только, Серёга, что ему эта картечь и заговоры? Поревел полчаса, а
потом встал перед нами здоровёхонек, как ни в чём не бывало! Разозлился
только жутко. "Глупые людишки! - шипит. - Я ходил по этим местам, когда даже
птиц ещё не существовало. Динозавры служили мне миллионы лет. Я учил ваших
волосатых предков добывать огонь. Тысячи лет я был их богом. Они называли
меня Велесом и приносили мне жертвы. Когда ваши предки стали жечь идолов и
вырубать священные деревья, я ушёл отсюда в места, где меня стали звать
Драконом. Я был богом, воином, учёным, царём! Мне известны все ваши жалкие
желания и уловки. Вы всегда были и останетесь только моими игрушками, пищей
для ума и тела".
Тут он стал на наших глазах меняться! В какого-то змея превратился.
Прям дракон или огромный крокодил со змеиной головою. И стал на моих глазах
Любашу живьём жрать. А я опять стою, как статуя, и даже глаза зажмурить не
могу! Натянулся на Любашу, как перчатка на руку, а потом и меня начал
заглатывать. Я хоть ничем двинуть не мог, но всё чувствовал! Как только
коснулся его поганый язык моей головы, потекла драконья слюна, меня как
огнём обожгло! Видать, кислота у него заместо слюны. Слава богу, в глаза не
попало. Только волосы начисто сгорели, да вот шрамы остались. Теперь и летом
на улицу без кепки не выхожу.
-Как же ты выжил?
-Передумал он. "Я сейчас сыт. - говорит. - Живи пока, но помни: с этого
момента ты - мой раб. Будешь приводить мне раз в месяц жертву вместо себя.
Лучше не из местных. Приведёшь - значит, ещё себе месяц жизни купил, не
приведёшь - я тебя сожру, но не сразу, а по частям, и начну не с головы".
Вот почему, Серёга, ты меня у трамвайной остановки-то встретил...
-Значит, Толян, ты меня?..
-Да ты что, Серый?! Я ж тебя с самого начала отговаривал. Пусть я - гад
распоследний, но уж тебя-то я ему не сдам. Бомжей у вас в городе пока
хватает, а тут ещё и всякие нищие, беженцы с Кавказа и прочих азиатских
республик появились. Да не смотри ты на меня так! Жить, Серёга, всем
хочется, а своя рубашка всё же ближе к телу.
Мы выпили очередную. Толян хрустел огурцом, а у меня неожиданно
разболелась голова. Перед глазами дрожало какое-то марево.
-Слушай, Толян, если ведьмак - не человек, то откуда взялись
"родственники"?
-А ты подумай: ведьмак же оборотень! Ему жить где-то надо.
Какого-нибудь купчишку сожрал, а сам под его видом в городе поселился. Но,
видать, эту тварь всё же распознали, раз уж в таком виде похоронили. Кто
правду знал, мог в гражданскую или Отечественную сгинуть. А современные
"родственники" ни в бога, ни в чёрта не верили. Парткома больше любой
нечисти боялись...
Неожиданно скрипнула дверь, и в горницу вошёл милиционер.
-Так, Трусов, опять у тебя пьянка. Ваши документы, гражданин.
-Это не то... - Засуетился вдруг Толян. - Друга я встретил. Двадцать
лет не видались. Мы уже заканчиваем. Щас я его на трамвай провожу...
-Какой трамвай? Твой гость на ногах не держится. В вытрезвитель
захотели?
-Я в порядке, лейтенант, - прохрипел я, с ужасом чувствуя, что ноги
меня и в самом деле не держат. - А из документов у меня только пропуск на
завод.
-Покажите. У нас сейчас компания идёт по проверке паспортного режима.
Так что, ходить по городу без документов я Вам не советую. Тем более
распивать спиртные напитки с лицами, вроде Трусова. Пропуск Ваш я пока
забираю. И не возражайте! Переночуете здесь, а утречком явитесь ко мне.
Дорогу Вам любой укажет. Да вот хоть и Трусов проводит.
-Послушайте, лейтенант...
-Это Вы меня послушайте, гражданин! Или ночуете здесь, и утром
являетесь ко мне для установления Вашей личности, или я немедленно доставляю
Вас в вытрезвитель, а утром мы опять же займёмся установлением Вашей
личности. Решайте.
Я молчал, хотя внутри меня всё клокотало. Надо же так влипнуть! И что я
скажу завтра жене?
-Вот и ладненько. - Улыбнулся участковый, пряча мой пропуск в карман
кителя. - И не шумите здесь. Ночь уже во дворе.
Когда за участковым закрылась дверь, я в ярости пнул под столом пустую
бутылку.
-Вот чёрт! Откуда он взялся? Когда надо, их не найдёшь, а тут сам
заявился.
-Серый, тебе нужно срочно делать ноги! - Толян метнулся к двери. -
Запер! Теперь нам точно хана!
-Как это запер? - Я, что есть сил, рванул дверь на себя и чуть не
рухнул. Толян вовремя меня подхватил. Отбросив оторвавшуюся ручку, я вновь
кинулся к двери. - Да что этот участковый себе позволяет?
-Ты что, Серый, совсем очумел? Какой там участковый? Это ж он был,
ведьмак! Я ему сегодня должен был бомжа привести...
-Ведьмак? - Я всё не мог заставить себя поверить в реальность
происходящего. - Чего ж ты молчал?
-У тебя ноги отнялись, а мне он язык заморозил. Ладно, видать,
судьба. - Обречённо махнул рукой Толян. - Давай баррикаду делать. Он сейчас
тобой оборотился. Пойдёт через весь посёлок, потом в трамвае с кем-нибудь
свару затеет, чтоб свидетели были, что ты из посёлка ушёл. Думаю, час у нас
есть.
Мы с трудом придвинули к двери старинный деревянный сервант, не обращая
внимания на бьющуюся внутри посуду.
-Тут ему не войти, - удовлетворённо пропыхтел Толян. - Окна тоже
забиты. Печь!
Он стал пихать оставшиеся с зимы поленья, пока не забил печной зев под
завязку.
-Тут ему теперь тоже не пролезть. Авось, продержимся до утра. Днём, на
виду у всех он нас штурмовать не будет. Его время - ночь. Давай, Серёга,
устраиваться. Хошь, на кровати, а хошь - на печи.
Я, конечно, выбрал печь. Тряпьё, что лежало там, тоже было далеко не
первой свежести, но всё же не такое зловонное, как на кровати. Толян, не
раздеваясь, плюхнулся в свою постель и задвинул замызганную занавеску. Как
ни странно, мы с ним быстро уснули. Я погрузился в какую-то мутную дрёму,
сквозь которую явственно прорывался пьяный храп Толяна.
Неожиданно дверь громко стукнула в стенку серванта. Я попытался скинуть
с себя путы сковавшей меня дрёмы, но не смог. Толян встал.
-Толик, открой, это я. - послышалось из-за двери.
Толян всхлипнул. Дверь вновь несколько раз стукнула о придвинутый
сервант.
-Толик, ну что же ты? Я соскучилась.
-Любаша, это ты?
-А кто же ещё, дурной? Открывай скорее! На улице дождь, я вся промокла
и замёрзла.
Толян бросился к двери и, пыхтя, отодвинул сервант.
-Чего это ты вдруг закрылся, дурачок?
Я лежал, не в силах даже открыть глаза. Язык тоже не повиновался, но
слух мне не отказал. Борясь с ужасом и отвращением, я слышал, как Толян с
Любашей кинулись на койку. Их возня вызвала у меня тошноту. Я боялся, что
меня вырвет, и я захлебнусь собственной рвотой, и потому прилагал все силы,
чтобы скинуть с себя оцепенение. Но мои усилия были напрасны. Обливаясь
потом, я затих, решив немного отдохнуть, накопить силы и попытаться ещё раз.
Заткнуть уши я не мог, и потому вскоре холод ужаса покрыл мурашками
неподвластное мне тело. Возня на койке затихла, и начался диалог, который я
никогда не забуду. Ведьмак играл со своей жертвой, как кошка с мышью. Он
давал Толяну иллюзию счастья обладания любимой женщиной, а потом взамен
требовал награду - меня! Толян сопротивлялся, как мог, но силы были явно не
равны. Наконец, наигравшись, ведьмак встал с кровати. К печи подошла уже не
женская, а мужская фигура.
-Гражданин, вставайте! - Цепи с меня спали, и я увидел перед собой
давешнего участкового.
-Уже утро? - Деланно зевая, слез я с печи.
Видимо, столкновение с ведьмаком в детстве дало мне какой-то небольшой
иммунитет к его чарам, и эта тварь не подозревала, что я не спал, всё слышал
и теперь точно знал, кто стоит передо мной.
-Нет, но неожиданно выяснилось, что у меня утром будут другие дела. К
тому же вчера у нас распространили инструкцию: по возможности доставлять
пьяных и граждан без документов по домам и там, на месте, устанавливать их
личности. Потому как спецучреждения сильно переполнены. Так что собирайтесь,
поедем сейчас. Только сначала зайдём по одному адресу, тут рядом - дом сорок
восемь, заберём ещё одного без документов. Машина придёт туда.
-Хорошо, только верните мне мой пропуск.
-Пропуск? Зачем он Вам сейчас? Вот приедем к Вам, тогда и получите.
Впрочем...
"Участковый" вынул из кармана пачку документов и в свете лампы стал
искать среди них мой.
-Лучше сейчас, - сказал я, дрожащей рукой выливая остатки водки в
стакан. - Вон у Вас их сколько, чужих документов-то. Неравён час, и я свой
на радостях забуду.
"Участковый" испытующе взглянул на меня через стол, и сквозь дрожащее
марево вновь скрутившей меня головной боли я увидел на жёлтом фоне
вертикальные щели зрачков. В ту же секунду я плеснул водку ему в лицо.
Ведьмак заревел - жидкость попала ему в глаза. Схватив со стола лампу, я
бросил её в голову чудовища. Живой факел заметался по комнате. Головная боль
у меня тут же исчезла.
-Беги, Серёга! - заорал оживший Толян и выпихнул меня за дверь. -
Ну-ка, посвети.
Я щёлкнул зажигалкой.
-Вот чем нас этот гад вчера запер, - пробормотал Толян, просовывая в
ручку двери рукоятку швабры. - Серёга, там, под крыльцом, канистра с
бензином лежит...
-Бежим, зачем тебе эта канистра?
-Ты беги, а мне с этой тварью поквитаться надо.
В комнате с грохотом рухнул сервант, и дверь задрожала под ударами
ревущего ведьмака. Я сунул Толяну тяжёлую пластиковую канистру и поджёг
вместо свечки веточку из распотрошённого им веника.
-Откуда у тебя бензин?
-А-а, от одного "нового русского" остался. Тоже приезжал дом
смотреть...
Толян плеснул на дверь в горницу, стены и, когда мы выскочили на
крыльцо, бросил в сени горящую веточку. Сквозь вспыхнувшее пламя донёсся
яростный рёв ведьмака, неожиданно перешедший в какое-то свистящее шипение.
Толян побежал вокруг дома, щедро плеща из канистры на стены и ставни.
Я подошёл к колодцу и бросил ведро вниз. То ли водка, то ли нервы, то
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг