- Пингвин... - вырвалось у меня.
- Не пингвин, а ПИНГВИН, - Марцеллий нарисовал это слово большими
буквами на листке и расшифровал: - Передатчик Информации На Галактичес-
ких Волнах Инопланетного Наблюдения. Понял, Бабася?
Не понял я ничего. Мне жутко не нравилось, что Марцеллий называет ме-
ня Бабасей!
ПИНГВИН вразвалку подошел к краю стола и пощелкал клювом. Он тогда
толстый был, не то что сейчас. И перьев больше. - Есть просит, - сказал
Марцеллий.
- А что они едят? - спрашиваю.
- Не знаю, что едят они, - ехидно отвечает, - а ПИНГВИН питается ин-
формацией.
Отщипывает он кусочек черного мякиша от буханки, разминает в пальцах
и приклеивает этим кусочком листок с текстом, им написанным, к стене.
ПИНГВИН сразу - к листку, замирает перед ним и глазами прямо впивается!
Неужто читает, думаю. Во дело!
А ПИНГВИН текста прочитал и свистнул.
- Вот так и будешь его кормить, - говорит Марцеллий. - не реже одного
раза в сутки. Можешь делать порции поувесистее. Он переварит... то есть
передаст в Центр. Там разберутся...
А сам уже укладывается на пол вверх лицом.
- Вы... зачем? - спрашиваю.
- Дела. Пять планет еще, а рабочий день кончается. Ты давай самостоя-
тельней, Бабася. В случае чего, я прилечу. Только не дергай по пустя-
кам...
Он опять в дудочку свистнул - и лучик принялся по нему бегать. Только
на этот раз он не прибавлял, а убавлял от Марцеллия по маленькому кусоч-
ку.
Рассыльный улыбался.
- Улетать приятно, - говорит. - А вот прилетать - не очень.
А мне неприятно стало. Он разваливался и превращался в пыльцу. Ведь
только что живой был!
Я и отвернулся.
- Нервишки! - хихикает он сзади, а его уже почти нет. - Ну пока!
Я обернулся. В кухне уже никого. Золотая пыль за окном исчезла в не-
бе. На столе торчал и смотрел на меня во все глаза ПИНГВИН.
- Куда же я тебя дену? - говорю ему.
Он только клювом пощелкал.
Глава 2 ПОЖИРАТЕЛЬ ИНФОРМАЦИИ
Первое время я жутко мучился с ПИНГВИНом. Пришлось показать его роди-
телям. А что делать? Он живой, разгуливает по комнатам. В холодильник не
спрячешь. Да еще клювом стучит - пищи требует. То есть информации, чтоб
она провалилась!
Пришлось врать. Я сказал, что пингвина принесла Дуня Смирнова из на-
шего класса. Вы Дуньку не знаете? Мы с ней дружим. У нее папа - антарк-
тический летчик, недавно вернулся из экспедиции. Я сказал, что пингвина
привез Дунин папа, но у них уже есть маленький тюлень, поэтому пингвин
лишний.
Родители поверили. Мама даже не спросила, каким образом Дунька дота-
щила этого пингвина. Он весит, наверное, килограммов десять.
Вы мою маму наверняка видели. Она всегда с сумками. У нее лицо та-
кое... озабоченное. Мама у меня врач-психиатр. Попробуй скажи ей, что к
нам залетал рассыльный из Центра Вселенной, - тут же поставит диагноз и
начнет лечить от психики.
Папа - Другое дело. Он бы понял. Но не могу же я говорить маме одно,
а папе другое! Наверняка они между собой совещаются.
Мама тут же собралась кормить ЦИНГВИНа. Позвонила знакомому зоологу,
спросила, чета питаются пингвины. Тот говорит: "А зачем вам, Светлана
Викторовна?". Мама ему рассказал, что у нас теперь живет замечательный
королевский пингвин. Прямо с Южного полюса. "Не выживет", - сказал зоо-
лог и посоветовал кормить рыбой,
Мама купила салаки и сварила одну порцию Рыжему, а другую - ПИНГВИНу.
Кот салаку съел, а ПИНГВИН только посмотрел на маму и поковылял за крес-
ло. Он облюбовал себе местечко за креслом в моей комнате.
Пришлось мне самому съесть эту салаку, когда мама ушла в кухню. Мама
удивилась ужасно, увидев косточки.
- Как же он их обглодал? - говорит.
Потом мама стала придумывать ПИНГВИНу имя. Она сказала, что он на му-
зыканта похож. Ну вроде как фрак у него черный на спине, а грудка белая.
- Давай назовем его - Глюк!
- А что это такое? - спрашиваю.
- Не что, а кто. Был такой композитор. Кроме того, это означает "ра-
дость" по-немецки.
Может, по-немецки это и означает радость, не знаю, у меня никакой ра-
дости не появилось.
В общем, назвали космический передатчик Глюком. Он быстро научился
откликаться. И родители быстро к нему привыкли. И даже кот привык. Сна-
чала он попробовал подраться с космическим прибором, но получил клювом
по башке и смирился. Рыжий теперь ел рыбу за двоих - за себя и за Глюка.
А ПИНГВИН ждал информации.
Марцеллий наврал. Он сказал, что кормить нужно раз в сутки, а Глюк
требовал новостей постоянно. Любознательный оказался, гад! Как приду из
школы, он за мною по пятам и клювом щ[cedilla]лкает. Если я внимания не
обращаю - начинает умирать. Может, притворяется, не знаю. Падает на пол,
раскинув крылья, и жалобно хрипит. Как умирающий лебедь.
Я тащил его за кресло и начинал кормить.
За креслом я соорудил маленькую подставочку, как пюпитр у музыкантов.
На него ставил тексты для чтения. Рядом поставил настольную лампу, чтобы
ПИНГВИНу было светлее. Маме сказал, что это для обогревания Глюка.
Кормить его - замучаешься. Надо, чтобы родители не заметили. Мама же
в обморок упадет, если увидит, как он читает!
Но это все ерунда. Главное было - что давать ему читать?
В первые дни я совал ему все, что попадало под руку. Газеты, книги из
нашей библиотеки, телефонные справочник, мамину диссертацию "Шизофрени-
ческий шуб у подростков", журналы мод и даже мамины театральные прог-
раммки. Она их собирает.
ПИНГВИН пожирал тексты с огромной быстротой. Он сразу научился пере-
ворачивать клювом страницы. Он даже газеты сворачивал и разворачивал са-
мостоятельно. Способный попался пингвинчик! Я только успевал подносить.
За неделю он прочитал полное собрание сочинений Пушкина и приступил к
Толстому. Я понял, что очень скоро Глюк истребит всю информацию в нашем
доме.
Как назло, родители обнаружили мой интерес к журналам и книгам.
Раньше я только фантастику читал,
а теперь каждый день являлся в родительскую комнату и вытаскивал из
шкафа классику.
Мама даже удивилась.
- Неужели ты так быстро читаешь? - говорит.
- Я картинки смотрю, - отвечаю.
- Какие же картинки в сочинениях Пушкина?
- Ну и... почитываю немного, - говорю.
Вот подсунули работенку! Им хорошо в этом Центре сидеть, читать Пуш-
кина, которого ПИНГВИН передает. А мне тут отдувайся! И отказываться
нельзя, а то опять насыплют на пол этого Марцеллия золотой пылью - неиз-
вестно, что он со мной сделает.
Если бы я хоть знал, какие новости нужны в Центре Вселенной. Может,
они Пушкина давно читали? И вообще, если даже не читали, написано ли у
Пушкина что-нибудь важное для планеты? Это неизвестно.
Я подумал и решил, что важное написано в энциклопедии. Как раз к тому
времени Глюк прочитал всего Толстого в двадцати томах.
Энциклопедии у нас дома нет. Я пошел к соседу Ивану Христофоровичу
Буневичу. Вы его должны знать, он профессор. Живет с дочерью и внуком
Вадиком. Мы однажды заходили к ним с мамой. Профессор попросил опреде-
лить - нормальный Вадик или нет, потому что Вадик налил воды в пакет и
бросил его с шестнадцатого этажа. Пакет взорвался и обрызгал пенсионер-
ку. Скандал был ужасный.
Мама определила, что Вадик нормальный. Хотя я и сомневаюсь.
Так вот, захожу к профессору и интересуюсь энциклопедией.
- Какое тебе слово нужно? - спрашивает он важно.
- Мне все слова нужны, - говорю.
- Вот как? - удивился. - Там триста тысяч слов.
- Вот и хорошо, - говорю. - Будет что почитать на ночь.
Я за Глюка радуюсь. Этого ему надолго хватит!
Буневич губами пожевал, но за энциклопедией ушел. Приносит первый том
в красном переплете.
- А можно сразу три? - спрашиваю. - Я быстро читаю.
У него очки на лоб полезли. Но ничего не сказал, принес еще два. Он
интеллигент. По-моему, обиделся на меня за что-то, но виду не показал.
Принес я ПИНГВИНУ энциклопедию, поставил первый том на пюпитр.
- Подавись, - говорю, - птица заморская!
Он глазом не моргнул, клювом открыл обложку и давай читать! А я время
засек, чтобы определить, долго или нет он будет глотать эту информацию.
На этот раз он медленнее читал, чем Толстого и Пушкина. Понятное де-
ло. В энциклопедии информации больше. На одну страницу он затратил минут
десять. Я рассчитал, что целый год могу быть спокойным. Если, конечно,
Буневич будет выдавать мне очередные тома.
Ну, а что же мне-то делать в это время? Только подносить ПИНГВИНу
книги? Обидно. Зачем же тогда меня назначили Хранителем? Как же мне пла-
нету хранить?
Глава 3 ДУНЯ
Ужасно хотелось кому-то обо всем рассказать. Но кому?
Родители отпадали. С учителями тоже лучше о таких делах не совето-
ваться, особенно с Татьяной Ильиничной, нашим классным руководителем. Не
поймет. И в книжках про мою профессию еще не пишут. Она сравнительно но-
вая и не очень распространенная. Хотя, если посчитать, то таких храните-
лей, как я, во Вселенной - миллиарды. Планет-то много! Вот если бы всех
хранителей собрали на слет, тогда бы выпустили методичку. Вроде тех, что
получает Татьяна Ильинична из роно.
Но такого слета пока не было. Пришлось действовать самостоятельно.; И
я решил поделиться с Дуней.
Какой все же я дурак!
Никогда ничего нельзя рассказывать девчонкам!
Дуня Смирнова у нас - активистка. Я ее с детского сада знаю, лет уже
десять, наверное. Она такая худая и длинная, на полголовы меня выше. Ма-
ма говорит, что я потом ее догоню и перегоню в росте. Но когда это бу-
дет! Мне бы сейчас нужно.
Дунин папа, когда из Антарктиды прилетает, приходит к нам в школу и
рассказывает про Южный полюс. Мы про этот полюс уже наизусть все знаем,
он для меня родней, чем бабушкина деревня под Угличем.
Сейчас у Дуни живет тюлень, я уже говорил о нем, его Федором зовут.
Она его воспитывает, хочет потом в зоопарк передать. Тюлень в ванне пла-
вает, высовывает из воды голову с усами. Из-за этого тюленя Дуня и ее
мама три месяца ванной не пользовались, ходили в баню. Но Дуня терпела
героически. Она вообще очень героическая. Книжки про первых пионеров чи-
тает.
Конечно, Дунька - отличница. У девчонок такая манера. А я это прези-
раю с первого класса. Но, в общем, Дунька - ничего, дружить с ней можно.
И политически подкована. Если бы еще не была как жердь...
Конечно, я ей рассказал. Прямо на переменке. Так, мол, и так, приле-
тал лысый пришелец по имени Марцеллий, назначил меня Хранителем планеты.
И подарил космический передатчик информации в виде пингвина.
Дуня посмотрела на меня сверху и говорит:
- Поздравляю, Бепс! Наконец ты прочитал эту книжку.
- Какую книжку? - не понял я.
А она и говорит, что есть такая фантастическая книжка, там про Центр
Вселенной написано. Но я же не читал такой книжки! Это же на самом деле
было!
- Не морочь мне голову, - Дуня устало так говорит. - Мне нужно к сбо-
ру готовиться про наш моральный облик.
И убежала к Татьяне Ильиничне.
Зло меня взяло. Совсем чокнулась со своим моральным обликом! Жизни не
знает.
После уроков я уговорил ее пойти ко мне и показал ей Глюка.
ПИНГВИН стоял за креслом и читал энциклопедию. На нас он не обратил
никакого внимания.
- Ну, пингвин... Дрессированный... - говорит Дуня, но не очень уве-
ренно.
Глюк на нее злобно посмотрел и клювом щелкнул.
Тогда я показал Дуне листок, на котором Марцеллий записал мои "пара-
метры".
Дуня повертела листок в руках.
- Сам написал.
Будто я надуть ее хочу! До чего же девчонки недоверчивые!
- Я думала, ты уже поумнел, Бепс, - говорит.
- Такие сказки рассказывают во втором классе.
Почитал бы ты лучше "Астрофизику" Шкловского.
Между прочим, там написано, что разумной жизни нигде
во Вселенной нет. Только на Земле. Мы в космосе - одни. Вот так!
Больше всего меня разозлил ее противный тон, будто она уже побывала
во всех закоулках Вселенной!
- Одни, да?! - заорал я. - Ну смотри!
Хватаю я листок, переворачиваю и на обратной стороне пишу крупными
буквами: "Марцеллий, будь добр, прилетай! На одну минуточку!".
И ставлю этот листок на пюпитр взамен энциклопедии. Глюк на меня по-
косился, переступил с лапы на лапу, но текст проглотил.
Дунька насмешливо наблюдала за мною. И бедрами покачивала, как коро-
лева красоты.
- Ты сядь, Дуня, - говорю. - А то упасть можешь.
Конечно, я рисковал. Никакой уверенности в успехе не было. Во-первых,
я не знал, за какое время эти волны идут до Центра. Во-вторых, сколько
нужно Марцеллию, чтобы добраться сюда. Может, он вообще в командировке?
Или в отпуске?
Но не успел я это подумать, как заструилась, заблистала вокруг золо-
тая пыльца и стала стягиваться к керамическому блюду. Оно всегда стоит
на журнальном столике, мама туда яблоки кладет. Но тогда блюдо было пус-
тое, потому что яблоки я уже съел. Валялись только два хвостика и пара
семечек.
И вот рядом с этими хвостиками и семечками стало вдруг лепиться из
пыльцы что-то непонятное. Как в пластилиновом мультфильме. Еще секунда -
и я узнал лысую голову Марцеллия.
- Что случилось, Бабася? - спросил он недовольно.
Я на Дуньку посмотрел. Она хотела вначале улыбнуться, да так и забы-
ла, стояла с открытым ртом. И еще начала бледнеть.
- Она говорит, что мы одни во Вселенной, - указал я на нее.
Дуня медленно попятилась к двери спиной, приседая при каждом шаге.
- Абракадабра! Ананас! - вскричала голова на блюде. - И поэтому ты
вызываешь меня с другого края света?!
- Как же мне доказать иначе? - спрашиваю, а сам дрожу от страха.
- Это не нужно доказывать! Амальгама! - кричит. - Ты - Хранитель пла-
неты, чего тут доказывать! Какие еще вопросы, антракт? Мне некогда.
Наконец до меня дошло, что из Марцеллия сыплются слова на букву "А"
из первого тома энциклопедии. Это Глюк постарался!
- Что давать читать... этому? - спросил я и кивнул на Глюка.
А ПИНГВИН уже тут как тут. Вышел из-за кресла и смотрит на Марцеллия,
как песик.
- Я же сказал - важное для планеты! - отрубил Марцеллий. - Для разум-
ной жизни! Аберрация!
Марцеллий на Дуньку взглянул и наконец улыбнулся.
- А Шкловскому передайте, - говорит, - что мы его книжку в Центре чи-
тали. И очень смеялись... Абсурд! У него написано с точки зрения людей.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг