находятся...
Потом утреннюю тишину пожрал шум. Накатили толпы. Сначала рев, эхо,
раскаты. Потом толпы. Восторженные толпы.
А ведь затопчут, неуместно весело подумал Жилин. Любя! The beatles,
понимаешь! I want to hold your hand, понимаешь! Хочу подержать твою руку,
легитимный ты наш! Мы, народ!
Пожалуй, и затоптали бы. В эйфории. Но тут Служба Безопасности, дождавшись
развязки (или завязки?), глянула из тяжеловесных зданий в окна, а потом в
мгновение ока сама по себе очутилась на площади, взялась за
привычное-незаметное: рассекать, прореживать, локализовывать, ограждать...
В общем, работать умеют, отметил Жилин. И работают на извлеченный из-под
земли VIP, а не против. Все! Миссия Жилина, миссия бодигарда-Жилина
выполнена. Уф!..
Но проманкировать миссией героя не получилось, не успел.
Творилось нечто. Чугунного Рыцаря в центре площади облепили сплошной
муравьиной массой. Копошились, колотили, спихивали.
Если сковырнут, то "ку-ку!" - снова неуместно весело подумал Жилин. Вся
площадь прошита подземными переходами. Проломит к чертовой матери! Плюс
подавит неосторожных. А осторожных, кажется, здесь нет вообще. Так
возникают нездоровые сенсации. Так рождаются "кровавые воскресенья".
Рыцаря действительно сковырнули, но удивительно кстати над площадью завис
"крокодил". Тот самый? Такой же? Дежавю! На сей раз Ми-24 сбросил не
кумулятивную бомбу, а трос с петлей. Самые прыткие, забравшиеся выше
остальных, накинули петлю на шею Рыцарю. "Крокодил" плавно пошел вверх,
натягивая трос, проверяя на прочность. Потом чуть "присел" и "прыгнул" в
высоту.
Оглушительный треск, от которого вздрогнули все светофоры на Лобной
площади, вздрогнули и отказали, взбесились.
Первая мысль: лопнул трос. Но нет. Рыцарь с треском лишился насиженного
места. Рыцарь парил в воздухе, неспешно раскручиваясь вокруг своей оси.
Ми-24 забирал вверх и в сторону. Толпа зашлась от священного (или
святотатственного?) восторга: вздернули! мы, народ, вздернули Рыцаря! Они
хохотали.
И Жилин наконец-то понял, что все это и впрямь необычайно весело. Светофоры
меняли цвета скорострельно, без пауз, вразнобой. Красный - желтый -
зеленый, красный - желтый - зеленый. Жилин был рядом с Седым. К ним
тянулись руки, руки, руки. Из ниоткуда возник Айова Смит с неизменной
камерой на плече. Ванья, кричал он, бастард, это манифик, Ванья! И Жилин
принял смитовского "ублюдка" в свой адрес и согласился что это манифик,
полный восторг и упоение, и тоже заорал ненормативно, мол, Ай, живой,
сволочь, топь твою гать, выкарабкался, засранец! Что там было, Ай?! О-о,
там такое было, о-о! Погода была ужасная, принцесса была прекрасная! Погода
была прекрасная, принцесса была ужасная! Главное - не суть, а накал эмоций.
Это было ужасно! Это было прекрасно! Сейчас не до того, Ванья! Сейчас
главное - здесь и сейчас! Рос-си-я! Рос-си-я! Рос-си-я! Скандировали толпы.
Красный - желтый - зеленый, красный - желтый - зеленый. А вот, понимаешь,
солдатик, которому все мы обязаны... и вот я прямо здесь и сейчас
подписываю указ! Седой захлопал себя по груди в поисках ручки. А Жилин
лишился почвы под ногами - его схватили, подбросили, поймали, подбросили.
Седого тоже качали. Качали еще с полдюжины неуточненных фигур. Потом Жилин
вместе c Седым очутился на постаменте, где до недавнего исторического
момента скучал Рыцарь. Седой зачитывал какие-то, понимаешь, бумажки, а
Жилин в полуприседе страховал глашатая от падения с пьедестала. Рос-си-я!
Рос-си-я! Долой! Ура! А Рыцаря куда?! В реку! Кому суждено быть повешенным,
тот не утонет. Рос-си-я! Ура! От имени инициативного комитета предлагаем
переименовать площадь в Лобную, ура! Друзья, веселился Жилин, лобное -
значит, место казни, и уже есть одно лобное место, у Спасских ворот! Вы не
филолог, как вас зовут, Иван, хорошее русское имя, но вы не филолог, Иван,
и не историк! Вы символ свободы России, ура! Рос-си-я! красный - желтый -
зеленый... но не филолог и не историк! Подвысь у Спасских никогда не была
местом казни, а царским и патриаршим при беседе с народом, слушайте, Иван,
оттуда же, с возвышенности, читались указы, собственно, Лобное - и означает
высокое, приподнятое. Отстань от него, интель! Я - интель?! А по сопатке?!
Ваня! Выпьем! Давай с нами выпьем! Ур-р-ра-сси-я-а! Рыцарь - из золота,
Усатый весь золотой запас ухнул на отливку Рыцаря и сверху покрасил, а
теперь статую своровал вертолет, тот самый вертолет, который Белый дом
разбомбил! А иди ты! Красный - желтый - зеленый... Мы победили, Ваня,
победили! Да, вы победили! Какие-такие "вы"?! Мы! Вы, вы!.. Такие
просветленные, такие замечательные, такие героические - посреди голодной,
пасмурной, взвинченной столицы. Красный - желтый, красный - желтый -
зеленый. Мария, брызгая изумрудной в светофорных отсветах слюной, орал на
Жилина, и Жилин только благодушно ухмылялся, пока Марию не прихватили под
микитки с намерением разобраться с этим коротышкой накоротке, - наезжает,
понимаешь, на символ! И Жилин смог отстоять Марию только потому, что ему,
символу, то бишь Ване, сегодня можно все...
...И Мария продолжил взбучку только оставшись один на один в любезно
предоставленном кабинете Службы Безопасности, благо далеко ходить не надо -
угол Фуркасовского и Мясницкой. Теперь Мария не орал, а был дьявольски
вежлив и проникновенен.
- Да, - говорил он, - вынужден признать, что разведка как общественный
институт окончательно деградировала. Савада, Гровер, Боас, Учитель... Вы
доподлинно знаете, что их нет?
- Если верить Римайеру...
- Значит, их нет. А Римайер?.. Что вы изображаете из себя провинившегося
дембеля, Иван! Римайер - спец. Он выполнил миссию и пропал, исчез,
дематериализовался, черт побери! Он есть, но его нет! Он молодец! Савада,
Гровер, Боас, Учитель - их нет и... их нет. Тоже молодцы! Да, они
продавались и покупались, у них не было родины, они были подонками,
люмпенами, но они работали! Я не испытываю никакой жалости оттого, что их
больше нет, но, когда я смотрю на вас, Иван, я понимаю, какая это была
потеря! Что за фанфаронада, Жилин! Я вас не узнаю! То есть, к сожалению,
узнаю! Кто санкционировал вашу засветку?! Или так - какими высшими
соображениями вы руководствовались, позируя перед камерами на площади, чем
вы мотивируете ваш, с позволения сказать, звездный час?! Вы хоть осознаете,
Иван, что никогда, понимаете, никогда не сможете появиться здесь - ни
теперь, ни потом, никогда?! Засветившийся спец, а?! Каково!.. Нам и так не
хватает людей... Римайер и Пек... Раз, два - и обчелся... А тут еще вы... В
общем, так. Садитесь! Пишите!..
Никогда, понимаете, никогда не сможете появиться здесь...
Глава третья.
Никогда не говори никогда.
Жилин не успел на похороны.
Марию отнесли на Донское, не на Новодевичье. На плите: "Луис Педрович
Марьин. 1937 - 1996". Ничто не соответствовало истине - ни год рождения, ни
Ф.И.О... Разве что год смерти. И то в случае, если Мария действительно это
самое... За спецами класса Марии водится такое - отрыдали, отпели, и вдруг
вскакивает с криком: "Всем оставаться на местах! Контрольные похороны!"
Нет, действительно, ушел. В землю.
- Сердце? - ритуально полюбопытствовал Жилин.
- НВУ, - пояснил Римайер. - Эквивалент - четыреста граммов тротила. В
собственной машине.
- Почему НВУ?! - уже не ритуально, а искренне удивился Жилин. - Мы что, уже
не в состоянии классифицировать взрывное устройство? Почему -
неустановленное? Почему - НВУ?!
- Мы - в состоянии, - сказал Римайер. Но делом занимаемся не мы.
- А кто?!
- Милиция.
- А мы?
- А мы - не занимаемся. Принято связывать покушение на Марию не с его
прошлой деятельностью, а с нынешней коммерцией. Мария последние два года
торговал редкозем...
- Кем принято? Милицией или... нами?
- Да что мы все о нем, старина! Ты-то чем занимался последние годы?!
Культивировал фиалки, разводил пчел, отсыпался в Тульчине!..
Последние годы (количество - пять) Жилин пробыл в Африке, отнюдь не на
сафари. Ссылка. Неграм грозят Сибирью. Чем пригрозить урожденному
Ване-сибиряку?.. В Африке акулы, в Африке гориллы, в Африке большие злые
крокодилы. А также бедствующее перманентно воюющее друг с другом
бармалейное население - все черные, и все за социализм! Курорт!
Чем Жилин занимался последние годы, Римайеру известно лучше, чем Жилину.
Вот и чудненько. Отдохнул? С прибытием, Ваня...
Жилин ступил на перрон Ленинградского вокзала из вагона фирменной "Стрелы".
Самый "выгодный" вокзал. На Казанский, Павелецкий, тем более на Курский
приходят южные - потому там усиленные наряды в камуфляже. Киевский с
Белорусским - попроще, но там из братских славян вытрясают мзду за право
торговать в первопрестольной. На Ленинградский приезжают ленингр...
петербуржцы. Пиетет сохранился. Москва, конечно, столица, но Питер есть
Питер.
И как у вас в Питере?
Жилин, задай кто-нибудь ему этот незатейливый вопрос, ответил бы столь же
незатейливо: по-прежнему! как всегда! Он хоть и прибыл "Стрелой", но - не
из Питера. А у вас тут в столице что новенького?
Да ничего особенного.
Ну-ну. Тabula rasa.
Пять лет назад было иначе. Заметно иначе. Тоже август. Тоже Москва. Но
иначе.
"Уважаемые москвичи и гости нашего города!.." - монотонный диктор,
расточающий децибелы на всю площадь трех вокзалов, а то и на всю столицу.
Дежавю! Тот да не тот... Баритон призывал москвичей и гостей нашего города
на кладбище.
Спасибо, не сейчас. Все там будем, но желательно еще помучиться.
"Могилы Владимира Высоцкого, Сергея Есенина, лучшего вратаря всех времен и
народов Льва Яшина, первого президента Свободной России, Андрея Миронова,
Георгия Буркова, Людмилы Пахомовой, Мариса Лиепы!.." - искушал неординарной
компанией баритон.
Спасибо, нет. Будь в той компании Луис Педрович Марьин, тогда еще куда ни
шло. Мария - на Донском, не на Ваганьковском.
И вообще что за манеры?! Гость только-только первые шаги сделал, а ему
сразу приветливо эдак: "На кладбище не желаете?"
Жилин мазохист, он еще поживет! Нельзя ли предварительно хотя бы... ну хотя
бы позавтракать, что ли?
Киоски ломились от гам-, чиз- и прочих самых причудливых бургеров. Дымились
мангалы, мясо на шампурах благоухало подлинной свежей бараниной - не
мороженой свининой и никак не собачатиной. Пиво. Оно было. Даже там и тогда
Жилин не видел стольких сортов единовременно. Здесь и теперь к традиционным
"гиннесам", "туборгам", "будвайзерам" плюсовались неизвестные "тверские",
"балтики", "лидские", "черные принцы". Гм, "жигулевского" не было...
Количество различных водок Жилин и не сосчитал - водкой он никогда не
интересовался (и-иэх! а еще тунгус!). Да-а, прогресс, ребята, движется
куда-то понемногу...
Конечно, было грязновато и противновато - ощущение несвежей рубашки,
модного покроя, белая, с "кисой", но... несвежей. Но было все.
У мусорных контейнеров шарили палками, пристально щурились откровенные
беспардонные расхристанные бомжи, а также интеллигентного вида
стеснительные старушки. Нищета? Однако эти гм... обездоленные выуживали из
мусора связки бананов, чуть тронутые старческой крапинкой, ананасы с
пролежнями (но ананасы!), помятые но не вскрытые консервные банки с
томатной пастой, рольмопсами, кукурузой. И рылись они не с голодухи. Жилин
еле протиснулся сквозь узкий коридор, образованный плотно выстроившимися
плечом к плечу стихийными торговцами и торговками. Предлагаемый товар стоил
смехотворно дешево и подкупал разнообразием - бананы, ананасы, томатная
паста, рольмопсы, кукуруза...
Жилин не возражал бы против хорошего честного завтрака. Но поумерил
аппетит, глядя на это все. Спасибо, как-нибудь потом. Позже и не здесь.
А вот у книжного развала он остолбенел.
Их было немыслимое количество. Они были немыслимых акриловых расцветок.
Обложки пестрили немыслимыми голо-систыми красотками (явными шлюхами),
мышцатыми дебилами в черной коже (явными гомиками), толстоствольными
стрелятельными орудиями (явно не функциональными), лужами крови (явный
кетчуп). Но - неважно. В конце-концов, фантик - дело десятое, зависящее от
вкуса художника или отсутствия такового. Главное - что внутри!.. Жилин
прикинул, как смотрелся бы тут томик Федора Михайловича, хотя бы
"Преступление и наказание", оформленный соответственно: Сонечка Мармеладова
во-от с такими... глазами, вся в слезах и больше ни в чем; монструальная
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг