"Поспрашивать в домах"! Где каждый второй - ревнитель Истины! Или даже
каждый первый. Вооруженный Истиной и оборонным линзером. И стаи сходят на
нет.
Вообще-то Блюстителю это на руку. Детишки нарушают законность и порядок,
оставляют после налетов следы - зуммеры Контроля верещат из каждого
Сектора. И Блюститель носится по Линиям Города, ориентируясь с помощью
.свежего вечернего выпуска (в каком Секторе чего ждать) и с помощью
зуммеров Контроля на Схеме. И зуммеры перебивают программу свежего
вечернего выпуска, выявляя все новые и новые точки приложения сил
Блюстителя. И сил у Блюстителя не хватает. Он не успевает -_ один на весь
Город, по трем Линиям, в три Сектора. У Блюстителя только один патрульный
мобиль... А на ревнителей Контроль не реагирует, ревнители действуют по
Закону - они защищаются, у них оборонные линзеры. И чем больше ревнителей,
тем больше порядка в Городе: ревнители не оставляют следов, зуммеры
Контроля молчат. Так что Блюстителю это на руку. Тишина. Законность и
порядок.
Да! Но каждый ревнитель имеет своего сына или дочь. И уж собственный-то
детеныш, конечно, ушел из дома по глупости. И конечно, вернется. И не
может попасть в стаю. И никогда не держал в руках "калечки", не вопил
"Открой или откроем!". И если такой подросток исчез, то Блюститель должен
его отыскать и вернуть. ("ВЕРНИ!") Дело добрых граждан охранять дом от
стаи оборонным линзером - дело Блюстителя отыскать и вернуть малюток. И
клубок ведьм вкатывается к Блюстителю...
Он инстинктивно сжал рукоятку линзера, вглядываясь в Пророка, источавшего
сочувствие.
- Скажи своим парням, чтобы оставили малолеток в покое. И еще! Лучше
вернуть тех, кто исчез!
- Верни...- Пророк снова дрогнул плечами и демонстративно вытянул шею,
пытаясь разглядеть изуродованную стенку за спиной Блюстителя.
Блюститель сорвался. Выхватил линзер и выпалил в экран фонна. Экран
лопнул, разбрызгивая осколки. Но линзер все посылал и посылал заряд за
зарядом, пока рукоятка не обожгла пальцы... Он отбросил линзер и затряс
кистью. Не-ет, выдержки уже не хватает!
И как ее может хватить?! Если он подает рапорт за рапортом в Центр, а
оттуда поступают бодрые приказы продолжать нести службу столь же образцово
и впредь. Если Центр негласно поощряет действия ревнителей, усмотрев в них
решение проблемы удушающей тесноты Города. Если дикие кошки тем не менее
требуют найти и вернуть свое отродье - и требуют не у Центра, а у
единственного на весь Город Блюстителя. Если Блюститель НЕ МОЖЕТ этого
сделать - ибо Центр сократил службу Блюстителя до одного человека; ибо
Центр отлично понимает, что одному Блюстителю не справиться, но ссылается
на все те же ограничения в количестве единиц службы из-за тесноты Города;
ибо Центр только ссылается на это, а сам угадывает настроение добрых
граждан и в ответ на рапорты призывает Блюстителя нести службу столь же
образцово и впредь. Образцово сохранять законность и порядок в Городе, где
есть ревнители Истины и есть Пророк... Который хихикает и продолжает
вещать по прямому каналу и в записи - днем и ночью.
Дело Пророка - вещать. Дело Блюстителя - сохранять законность и порядок.
Он уперся взглядом в Схему: Город окружен по периметру четырьмя другими,
те - в свою очередь. И до горизонта. И дальше. Тесно. Как соты. Между
Городом и городами - только Полоса. В два ярда. Потом - Вал. И с той, и с
другой стороны. Если прорвать Вал изнутри, то окажешься на Полосе перед
Валом Города-соседа. А Сигнал на Щите службы Блюстителя уже сработает. Тем
более что второй Вал, Вал Города-соседа, прорвать не удастся - ни один из
городов не принимает гостей. Тем более целые стаи. У каждого Города свои
стаи. И каждый Блюститель лечит свою голову как может, чужой головной боли
никому не надо...
Почему детишки столь агрессивны?! Почему они каждую ночь угрожают?! Ведь
они тем самым дают право тем, кто в домах, на оборону. И уже не просто в
домах, но и на Линиях Города, в Секторах. И получается война. И те, кто в
домах, кроме оборонных линзеров, теперь вооружены еще Истиной Пророка. И
стаи сходят на нет...
Почему так не повезло именно ему, Блюстителю?! Почему чертов Пророк
объявился именно у него в Городе?!
Хотя он, конечно, знал - почему. Он знал Пророка еще тогда, когда тот был
просто Чек. И был у Чека после зуммера Контроля, после налета стаи.
"Открой или откроем!" Чек не открыл. И малолетки подложили связку
"калечек"...
Когда стену снесло, они взревели и всыпались внутрь - и показали Чеку, что
бывает, если им не открыть по-хорошему.
Блюститель после зуммера Контроля из Чистого Сектора гнал мобиль на
пределе, но успел лишь к тому, чтобы вколоть Чеку стимуляторы. И развел
руками, когда Чек очнулся и потребовал: "Ну?"
Чек потребовал. Чек - из Чистого Сектора. Чек известен в Городе каждому. И
стаям тоже. Чек давно поддерживал петицию о третьей степени убеждения к
неумеренным. Чек давно предупреждал о вреде малолеток для Города. Чек и
ему подобные предупреждали, чем это кончится,- вот и началось! И Чек
потребовал: "Ну?" И Блюститель только развел руками.
Чек сказал: "Ладно!" Чек забронировал Бункер последней модели. Чек оттянул
на себя все каналы визионов Города.
И Чеку был Голос...
Ни черта! Никакого Голоса не было! Точно! Не такой Чек кретин, чтобы
верить в какой-то паршивый Голос - а потом, нацепив парик с сиянием,
загрунтовавшись биогримом, важно вещать всякую дребедень. Чек - деловой
парень и просто так не будет оттягивать на себя все каналы визионов. Чек
точно рассчитал и назвал дребедень Истиной. И не такая уж дребедень, если,
прикрывшись ею, можно свести на нет стаи подростков. Всех до единого. А на
рапорты Блюстителя станут поступать из Центра бодрые указания: столь же
образцово и впредь!
Законность и порядок. Чем меньше стай, тем прочней порядок. Это в Городе
твердо усвоили. К этому приучили сами малютки. Если бы детишки обоего пола
сбавили обороты! Если бы они тихо-мирно отсиделись под Городом! Если бы
они сами сдались службе Блюстителя!.. Но нет, становились все жестче и
агрессивней - и сами закрашивали себя в угол, вызывая ответную реакцию. У
ревнителей свои оборонные линзеры и своя законность. Своя Истина о
сведении малолеток на нет. Свой Пророк, который вещает: "И это есть благо!"
Но в Городе есть Блюститель. И только ему одному решать - что есть благо!
Благо - когда тебя не топчут каблуками, не царапают лицо, не рвут волосы,
не грозят прикончить, если не сможешь сохранить законность и порядок.
Благо - когда стаи распадаются на одиночек. И те возвращаются в дома,
пройдя Фильтр и Промывку.
Благо - когда ревнители перестают гоняться со своими линзерами и со своей
Истиной за стаями и сидят ночью дома, как и предписано добрым гражданам.
Благо - когда нет самой Истины, которую вещает Пророк.
Благо - когда нет Пророка...
Блюститель вывел мобиль на маршрут. На всякий случай подключил Ковш. Хотя
знал - пустое дело. За год не попался никто, стаи прекрасно изучили
маршрут и держатся за пределами досягаемости Ковша. А теперь, когда во
всем Городе осталось всего несколько стай... возможно, всего одна...
возможно, ни одной. Возможно, в канун Дня Всех Святых ревнителям будет не
так уж много хлопот - выловить последних одиночек. Куда там единственному
Блюстителю с подключенным к мобилю Ковшом!
И завтра Блюститель снова пошлет рапорт. И снова получит ответ: столь же
образцово и впредь! Но у Блюстителя свои представления о том, что есть
"образцово"! Блюститель чихал на поощрение ревнителей бездействием Центра,
чихал на Пророка с его паршивой Истиной! Хотя пока получалось наоборот...
Посмотрим!
Блюститель вел мобиль точно по маршруту. Свежий вечерний выпуск с
программой ночного дежурства лежал на коленях. Схема высчитала все
наиболее вероятные точки "горячо" в Городе - в канун Дня Всех Святых.
Мобиль ввинчивался в воронку Линии на границе Чистого и Нейтрального
Секторов. Дома смыкались над головой. Капало. Город остывал. Ночь.
Тишина. Блюстителя эта тишина не обманывала. Напряженная. Как после молнии.
Табло мигнуло. Есть! Кто-то есть! Как раз наперерез маршруту. Стая?! Нет.
Всего двое. Он и она... И еще один. Следом. Между ними - ярдов сорок. Нет,
тридцать пять. Тридцать! Двадцать! Табло зачастило миганием. Еще ближе.
Вот сейчас! Пора! Блюститель распружинил Ковш. Тот взвился, накрыл одного
из двоих. Нырнул обратно в мобиль, вывалил добычу. Секунда. Две. Еще
секунда...
Ковш снова распружинился, накрыл и - вернулся пустым. Ковш не мог
промахнуться. Но вернулся пустым. Блюститель видел, как это было:
Ковш накрыл первого (он), второй (она) не остановился, продолжая набегать
прямо на патрульный мобиль. Но остановился тот, который догонял.
Остановился, нацелил раструб оборонного линзера, дернулся от толчка. И
второй (она) просто исчез. Ковш распружинился уже в пустоту.
Тень с раструбом мазнула стену дома, ушла вбок, в глубь Сектора - Чистого
Сектора. Блюститель распружинил Ковш еще раз, но не достал.
Не та уже реакция... Или просто подсознательно - царапины, ссадины, пятна
синяков напоминали о себе при любом резком движении. Поберегся. Нужной
реакции не получилось. Но ее хватило на первый бросок Ковша. Удачный
бросок.
Блюститель развернулся к приемной капсуле, на всякий случай взял линзер на
изготовку и развел створки.
Подросток зажмурился от внезапного света. Потом прорезались щелочки,
углядели направленный линзер - глаза сразу распахнулись, замерли. И
сипение. Крика уже не было. Горло надрывалось, но сил на крик не осталось.
Только сипение.
Повезло, подумал Блюститель. Этот - один из стаи. Все они предпочитают
держаться стаи. А стая предпочитает держаться подальше от маршрута.
Предпочитает блуждать в глубине Секторов, пугая дома своим "Открой или
откроем!".
Но тогда почему малюток было только двое? И кто их догонял? И где
остальные?
- Где остальные? - спросил Блюститель.
Подросток вздрогнул, ищуще завертел головой. Сипение прорвалось тихим,
задыхающимся: "Клара! Клара!.. Пожалуйста! Пожалуйста... пожалуйста..."
Потом всхлип. Еще всхлип. Еще.
Блюститель опустил линзер. Сбросил шлем.
- Где остальные?
- Пожалуйста... пожалуйста...
Нет, так они не договорятся. Нужен Фильтр.
Блюститель шевельнул линзером - парень отшатнулся. Блюситель поймал его на
ладонь и автоматически нашел точку за ухом, впечатался в нее большим
пальцем. Парень уронил голову в ладонь Блюстителя, затих. Засопел
ровно, перекрывая тишину только короткими очередями ступенчатых всхлипов.
Так-то лучше!
Блюститель вынес его из приемной капсулы, уложил в кресло. Осторожно
вытянул кисть из-под щеки малолетки. Тот несколько раз чмокнул. И щека
гладкая. Совсем еще ребенок.
"И наполнит Свет Слепящий душами малыми и чистыми..."
Но когда эти малые души сбиваются в стаи, то вытворяют не очень чистые
дела. Надо выяснить, что делается в голове у этого малого, пока он не
очухался.
Блюститель стал настраивать Фильтр.
- Вот, значит, как... Так, значит... Вот как, значит... - он выжимал
скорость из мобиля, гоняя по маршруту через все Секторы. Спешить было
некуда. И незачем. Уже некуда, уже незачем. Но он все выжимал и выжимал из
мобиля. Скорость успокаивала, охлаждала.
- Вот, значит, как...
Завтра дежурство будет спокойным. Завтра в День Всех Святых ему уже не
нужно будет выжидать зуммеров Контроля. Не нужно спасать ревнителей от
детишек. И детишек от ревнителей.
Правда, завтра снова могут нагрянуть дикие кошки из неумеренных. Но
теперь-то он к ним подготовится. Забронирует себе Бункер на сутки, на
двое. А ведьмы пусть визжат и требуют вернуть... Они утомятся и отправятся
в свои дома. Туда, где их ждут, не дождутся чада, которые еще слишком
малы, чтобы уйти под Город. "И враги человеку домашние его..."
Последний из малюток отлеживался в кресле мобиля после Фильтра. Последний.
В Городе не осталось ни одного... Еще днем, когда они отсиживались под
Городом, их было две дюжины, последняя стая. Еще десять минут назад их
было всего двое ("Клара! Клара!")...
Ревнители не совались под Город - зачем рисковать? Но ревнители взяли под
наблюдение каждый люк и ждали. Они рассеяли последнюю стаю по всем
Секторам и вылавливали. Так показал Фильтр.
Еще Фильтр показал, почему детишки не утихомиривались, почему они ночь от
ночи становились все ожесточенней и агрессивней. Они слышали и видели
Пророка в визионе, они слышали Истину. Они ее приняли всерьез с чисто
детским простодушием. Они видели, что их остается все меньше - души малые
и чистые, угодные Свету Слепящему. Они не хотели Света Слепящего
посредством оборонного линзера ревнителей. И они решили превратить свои
души в смрадные и недостойные. Недостойные Света, потому недостойные
внимания ревнителей - и крушили, сжигали, потрошили, растаскивали,
избивали. И думали: теперь-то их оставят в покое. И вызывали только новую
волну ненависти. Они сами закрасили себя в угол, да. Но краска была у
Пророка с его Истиной. И они уже не помышляли о древней забаве в канун Дня
Всех Святых - последние две дюжины. Они забились под Город, чтобы
переждать. Но запасов у них не было. И надо было есть. Пить. Согреваться.
А ревнители выжидали у люков. Ревнители, которым вся эта дребедень про
души малые и чистые служила хорошим прикрытием. Ревнители и... Пророк,
который заткнется лишь после того, как Город полностью очистится от
малолеток обоего пола. А пока он вещает... Так показал Фильтр.
Блюститель включил визион мобиля.
Пророк внушительно вещал:
- Сердца без греха полнят Свет Слепящий, и множится их число. И единая
чистая и малая душа не нашла успокоения, блуждая во мраке бренности. Да
изыщется она! И очистится тот, кто предаст ее Свету Слепящему. И сам тогда
его обретет...
- Сидеть!!! - рявкнул Блюститель.
Он поймал рывок последнего из малолеток и дал крен, чтобы отсечь от
дверцы. Тот замер, цапая руками воздух, не удержался и упал на спину -
громко и, наверное, больно. Все-таки лучше, чем размазаться по маршруту,
выпрыгнув на полном ходу мобиля.
- Пожалуйста... пожалуйста...- снова заладил.- Не надо, пожалуйста...
Предавать... Свету... Не надо...
Блюститель хмыкнул. Обрести этот чертов Свет Слепящий, прикончив малютку -
последнюю чистую душу, блуждающую во мраке бренности... Ни сам Пророк, ни
его ревнители не верят в Истину, в Голос. Плевали они на какой-то там
Свет! Или на какую-то там Тьму Внешнюю. Для них главное, чтобы никто из
отродья не остался в Городе. Чтобы никто не подкладывал "калечек",
"плазмиков" и прочих игрушек. Чтобы никто не вопил больше "Открой или
откроем!". Ни в канун Дня Всех Святых, ни в любой другой день.
- Свет пришел в мир, - вещал Пророк. - Но люди более возлюбили Тьму,
нежели Свет. Потому что дела их злы! - Он отстукивал ритм своей дубинкой,
скатанной из вечернего выпуска, где последний раз появился столбец о
бесследно исчезнувших. - Родитель неразумный стражем становится малым
своим. Но кому неведома Истина, ниспосланная Голосом, от того уйдут малые
в мир. И ревнители Истины примут их. Угодные же Голосу да будут
ревнителями в доме своем. Ибо сказано: кто любит сына или дочь более,
нежели Истину, не достоин Света Слепящего и не пребудет в нем...
И тут Блюститель насторожился! Пророк говорил что-то новое. Говорил не
так, как весь год до этого. Говорил уже не о стаях подростков. Пророк
говорил о тех, кто еще не дорос до стаи,- о тех, кто еще заперт в домах. О
тех, кто дорастет и уйдет из домов и соберется в стаи. И придет в дома с
древним "Открой или откроем!".
Пророк звал истребить их всех до того...
- Ибо сказано: и дал ему власть производить и суд, потому что он ревнитель
Истины. Прочие же - чужие!
- Не надо... Пожалуйста... Не надо...
Скорость мобиля уже не успокаивала. Блюстителю уже было куда спешить. Нет,
не в Бункер Пророка. Блюститель сошел с маршрута. Спешил.
К Щиту!
Скорость уже казалась недостаточной.
"Власть и суд"!.. Блюститель предупреждал! Но Пророк продолжает валять
дурака... Он его предупреждал!.. "Прочие же - чужие"! "Власть и суд"!..
Пророк скоро убедится - чья власть и чей суд! Убедится, даже не вылезая из
Бункера! И пусть Бункер устоит против всяких "калечек" и "плазмиков".
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг