лишние на пиру плоти, мы кажемся безумными, но "мудрость века сего -
безумие пред Богом". Мы - Онегины, Печорины, Обломовы, Базаровы,
Рахметовы, Корчагины и Матросовы... Их потомки и продолжение.
Самоутверждению плоти мы противопоставляем самоутверждение духа. А гордому
богоборческому самоутверждению духа - его смиренное самоутверждение в Боге
во имя исполнения Замысла. Так капля, противопоставившая себя Океану,
быстро испаряется, гибнет; а капля, слившаяся с Океаном, обретает
бесконечное божественное величие в своём послушании и смирении, славу и
свободу Океана. Нет, смирение не в отказе от своего призвания, а в том,
что каждый воин, послушный воле Творца, полностью развивает свои
дарования, чтобы положить их на алтарь великого общего дела - грядущего
Царства.
Социальная справедливость, социализм - тоже не самоцель, а средство. Это
та взаимовыручка, братство и мир, та лёгкость поклажи, которые позволяют
идущим в связке преодолеть восхождение. Здесь сильный помогает слабому,
оступившемуся протягивают руку и засыпанного лавиной /земной суетой,
собственностью/ - откапывают. "Носите немощи, тяготы друг друга", то есть
"спасайте ближнего, как самого себя" - таково наше толкование второй
заповеди Христа. Спасайте, тяните к вершине, ибо слово "любовь" в
отношении самого себя чаще всего означает в миру противное Небу
"самоугодие". Перенесённое на другого, оно будет означать
"человекоугодие", что, в отличие от братства и милосердия, является грехом.
"Мы, сильные, должны сносить немощи бессильных и не себе угождать"...
/Рим. 15:1/
Мы - блудные дети, возвращающиеся к отцу. Больные, босые, обобранные,
нищие, всё расточившие, но идущие, ползущие к Отцу.
"...даром получили, даром давайте.
Не берите с собой ни золота, ни серебра, ни меди в поясы свои,
Ни сумы на дорогу, ни двух одежд, ни обуви, ни посоха. Ибо трудящийся
достоин пропитания". /Мф. 10:8-10/.
О Церкви. Представьте себе житейское бушующее море, полное одиноких
пловцов, плывущих в разные стороны, и таких же блуждающих кораблей,
сталкивающихся и спорящих друг с другом об истинности курса. Каждая душа
должна свободным выбором сердца определить себе сама лодку, корабль и
направление. Блажен тот, кто избрал верный корабль, плывущий в верном
направлении. Ибо истинная Церковь - мистическое тело, собор верных душ,
начало и залог грядущего Царства. А церковные таинства для тонущей души -
то же, что переливание крови для погибающего тела. Я, православный, имею в
виду, в первую очередь, исповедь и причастие, я верю в истинность
Православия, но насильно навязывать свою веру никому не имею права, силой
тащить на свой корабль. Просто мы, Изания, - некая флотилия ПЛОВЦОВ, - на
кораблях, в лодках, одиночек - всех, плывущих на Зов. И движение наше -
всего лишь "общая служба спасения на водах", ОСВОД, некие правила
поведения плывущих к единой цели. Они не предназначены для загорающих на
берегу.
Есть в море и корабли под черными флагами со скрещёнными костями смерти.
Сатанисты.
"Но избави нас от Лукавого"...
Иосиф принял на свой корабль пассажиров разных кораблей, одиноких пловцов
и даже случайных "купальщиков" с берега, вообще не собирающихся никуда
плыть. Поднял паруса и, отстреливаясь, поплыл к Светлому Будущему. И лишь
Творец вправе судить капитана, спасающего утопающих пиратскими методами.
"И будете ненавидимы всеми за имя Моё; претерпевший же до конца спасётся".
/Мф. 10:22/
"Тогда говорит ученикам Своим: жатвы много, а делателей мало;
Итак молите Господина жатвы, чтобы выслал делателей на жатву Свою". /Мф.
9:37-38/
"И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более
того, кто может и душу и тело погубить в геенне". /Мф. 10:28/
После смерти капитана рабы Мамоны взбунтовались, захватили корабль и
разбили о скалы. Мы ремонтируем судно и формируем новую команду
добровольцев, чтобы продолжить плавание.
Произошло коллективное самоубийство народа, подобно массовому выбросу
китов на берег. В "лежащий во зле" смертоносный мир.
Работать и "делать деньги" - принципиальная разница.
Суть вопроса: имеет ли жизнь цель и смысл за пределами земного бытия, или
же она самоцельна и самодостаточна /жить, чтобы жить./? Как выигранная в
лотерею путёвка на "Титаник".
Человек создаёт себе проблемы, а потом бьётся над их разрешением. Проблемы
бывают объективные /хлеб насущный/ и субъективные - у каждого свои. Жизнь
тратится на решение проблем, которых не должно быть вообще, она должна
быть направлена на реализацию Замысла, на восстановление БОГОЧЕЛОВЕЧЕСТВА,
призванного жить в Царствии.
Изберите жизнь, и Изания решит все ваши проблемы, чтобы освободить вас для
Дела. Служа Жатве Господней, возрастая духом, восходя по лествице, человек
становится на Путь, обретая в душе Царствие; восходя в смирении,
преодолевает свою падшую греховную природу ступень за ступенью, а труд из
проклятия и наказания за непослушание Творцу становится вдохновенным
одухотворённым творчеством, радостным приобщением к Свету, Добру,
Вечности. К высшим ценностям бытия.
"Работа вражия" на Мамону - ещё большее наказание, чем труд на родовую
необходимость.
Мы вас избавим от несвободы внешней /необходимости зарабатывать на "хлеб
насущный"/, чтобы вы СВОБОДНО избрали НЕСВОБОДУ ВНУТРЕННЮЮ -СВОБОДНУЮ
НЕОБХОДИМОСТЬ ПОДЧИНИТЬСЯ ВОЛЕ ТВОРЦА. Дабы обрести полную и окончательную
СВОБОДУ и величие каждой малой капли, слившейся с извечно свободным
Божественным Океаном.
"Ne te quaesiveris extra". "He ищи себя извне".
Итак мы, как и они, везде. Мы, как и они, объединились, и мы сильнее не
только поддержкой Неба, но и тем, что объединяемся в Целое, чтобы друг
другу помочь и отдать. В то время как они враждуют не только с нами, но и
между собой. Проблема лишь в том, чтобы отдавать НАШИМ, но не им! Не
позволять вампирам жрать нас, не играть в их кровавые похотливые игры.
* * *
Спасибо тебе, Егорка! Иоанна воскресла в Златогорье, осознавая, что её
прежнее отвращение к жизни - не синдром усталости, пресыщения или
старости, а сигнал опасности, грозящей душе, попытавшейся уснуть на
лужинском островке посреди бушующего окровавленного моря.
Она оплакивала свой грех НЕПРОТИВЛЕНИЯ ЗЛУ. Прав тысячу раз был Данте,
когда утверждал, что самое мучительное пекло в аду предназначено тем, кто
хранил нейтралитет во время великих схваток Добра со Злом. Если обиженным
и ограбленным плохо, тебе не должно быть хорошо - это аксиома. Или ты не с
Богом, заповедавшим любить ближних и "положить душу за други своя"...
Святые говорили: "Радуйся!", но они день и ночь плакали и молились о
погибающем мире. Они радовались грядущему спасению, красоте Божьего мира,
но не собственному шкурному благополучию на фоне кровавого пира хищников.
Наверное, и тогда, в прошлых веках, в девятьсот пятом, девятьсот
семнадцатом и сорок первом они, предки наши, чувствовали то же самое.
"Чудище обло, огромно, озорно, стозевно и лаяй"... "Звери алчные, пиявицы
ненасытные"... Мы прорвёмся!..
Так думала "бабуля" Иоанна, с радостью обнаруживая, что снова обрела вкус
к жизни, глядя, как на покрашенных ею стенах храма уже развешаны иконы и к
их "Рождеству Богородицы" истово прикладываются прихожане. Работа в храме
была, разумеется, бесплатной, а за литобъединение её счёт в банке
понемногу пополнялся, - дважды в неделю со школьниками и раз в две недели
- со взрослыми. Потом к этому прибавились и компьютерные консультации по
Изан-нету. В окрестностях Златогорья были две общеобразовательные
подшефные школы и ещё классы продлённого дня, где ребята до возвращения
родителей с работы /а некоторые и с ночёвкой/, делали уроки, занимались
иностранными языками, спортом, эстетикой. Очень полезными были прогулки и
игры, когда разрешалось разговаривать только на иностранном языке,
технические кружки и, конечно же, компьютерные классы. Здесь заботились о
выявлении и развитии талантов едва не с ясельного возраста. Широко
применялись компьютерные связи и программы: путешествия по миру, музеям,
историческим местам, картинным галереям.
Златогорские дети Иоанну потрясали - она никогда не думала, что в одной
точке земли можно развести столько вундеркиндов. Им никто не говорил:
сходи в магазин, помой посуду, не торчи в подъезде, не водись со шпаной,
не пробуй наркотиков... Здесь этих проблем просто не было - дети были
накормлены, ухожены, избавлены от всяких бытовых хлопот и при этом заняты
с утра до вечера. Причём тем, что им нравится, что у них получается, от
чего их за уши не оттащишь. Спорт, компьютерные и технические классы по
индивидуальным программам, музыкальная школа, различные эстетические
кружки. Наиболее талантливые потом поступали в институты, консерваторию, в
КБ, начинали зарабатывать деньги, порой немалые, становились
знаменитостями. Но они уже, как правило, оставались изанами или
убеждёнными "подшефными", когда можно всего себя посвятить любимому делу и
достойной жизни, приобретали стойкий вкус к существованию, свободному от
бытовухи, вещизма, бестолкового времяпровождения. К бытию, уже ставшему их
сутью.
Они научились ценить время. И многие нашли призвание в той самой "борьбе
за освобождение человечества" - юные, чистые, горячие, бесстрашные и
полные сил. Чернильницы, фиалочки и сизари забредали всё глубже и глубже
на руины когда-то великой страны, помогая отчаявшимся выжить, излечиться,
обрести нужное любимое дело и вырваться из смертельных объятий Вампирии.
А главное, разыскивать и выращивать на местах "наших", помня, что "кадры
решают всё".
На занятиях Иоанна старалась научить и ребят, и взрослых спрашивать и
слушать Небо, внутренний компас совести, внушая, что дар слова - это
разговор с Небом. Ты можешь исследовать любую грязную лужу, но как бы
лететь над ней со сверхзадачей выбраться, преодолеть, а не плавать в
грязи. На этом стоит вся русская классика. Что "за каждое праздное слово
придётся дать ответ". Что слово - великий спасатель и соблазнитель. Тебя
уже давно не будет на земле, а слово твоё будет продолжать работать на
Свет или тьму, осуждая или оправдывая на грядущем Суде. А форма - лишь
соус, позволяющий читателю или зрителю усвоить то или иное полезное блюдо.
Хотя, конечно, поэзия, музыка, живопись, танец, да и некоторые бессмертные
строчки в прозе могут иметь и самостоятельную эстетическую ценность,
служить Красоте, как части Божьего Замысла.
Важна не столько тематика, не о чём ты пишешь, а на какого господина
работаешь. Слово твоё должно поворачивать стрелку внутреннего компаса в
нужном направлении. Можно, например, воспевать кабак, а можно, как Есенин,
умирать в нём, задыхаться, видеть в зеркале "чёрного человека"...
Осветить словом лежащий через Тьму Путь. Спаситель сделал это своей жизнью
и мученической смертью. Он сам был Слово и Путь. И горьковский Данко,
вырвавший из груди сердце, и мрачные стихи юного Иосифа об отвергнутом
поэте, жертве напрасной, о тёмном народе, которому не нужны ни жертва, ни
Слово, ни Путь, ни Истина, не должны нас смущать. Наше дело - сеять.
"Разумное, доброе, вечное". "Светить всегда, светить везде", преодолевая
тьму. И избранники увидят, услышат, пойдут и найдут, и на доброй почве
прорастет семя, может, через века. Ибо Слово - Творец, и владеющие словом
творят действительность, созидая или разрушая... Слово - бессмертно.
Так размышляла о высоком Иоанна, перебирая, в общем-то, пока графоманские
опусы и вирши своих слушателей, сознавая, что беседы её скорее
религиозно-нравственные, чем творческие. Ей хотелось внушить им самое, с
её точки зрения, главное: слово - оружие. Может быть, самое грозное и
сильное. При неправильном обращении - массового поражения или безумия. И
чем талантливее стрелки, палящие в воздух или по душам, тем опаснее. И
будешь стыдиться и страшиться роковых ошибок юности. Ибо "рукописи не
горят".
"...И строк печальных не смываю"...
Попадались в общей куче и жемчужины - отдельные строчки, сравнения,
находки. Это о взрослых. Что же касается ребятни, то они все были
талантливы, подтверждая, что "устами младенца глаголит истина",
непосредственны и чисты, хоть и поглядывали на девочек, сочиняли им вирши
и тайком курили в туалете.
А вот "как?" - Иоанна и сама не знала. Это от Бога. Хотя, наверное, можно
надрессировать...
Она так и сказала: "Вы слышите неясно небесные струны вперемежку с
хихиканьем и подвыванием тьмы, и записываете все подряд. Записываете и
учитесь отделять одно от другого. Тьма - прежде всего ложь, игра, маска. И
бойтесь её романтизировать. Тьма на поверку - глумящийся господин в
треснутом пенсне, а не Воланд со шпагой. Тьма - это просто отсутствие
Света. Выдернул шнур из розетки - вот вам и тьма. Тоскливо и опасно.
Есть понятие "отрицательного опыта". Поблуждать во тьме, чтобы
по-настоящему оценить свет. Получить увечья и шишки, побывать в руках
разбойников, даже свалиться в пропасть. Иоанна считала, что такой
индивидуальный опыт, возможно, кому-то и будет полезен, но горе тому
шофёру, кто насажал полный автобус, не туда завёз или опрокинулся. Сам-то
он, возможно, и выберется, а они?..
Не отвлекать, не развлекать и не заманивать в бездну, хотя и полезно
иногда подвести к самому краю и заставить отшатнуться в ужасе... В церковь
приходят свои, верующие, ну а книга, театр, фильм - доступны всем, толпе.
Культура должна быть храмом спасения и для барахтающихся в море житейском
одиночек, должна нести им Слово, служить мостом, той самой радугой с Неба
для всех и каждого, символом Завета Бога и человека. Певцы и пророки "от
Бога" должны дарить людям ту самую красоту радуги семицветной, которая
"спасёт мир". Семь цветов, сливающихся вместе в божественную белизну
Преображения, о которой грезил Ганя...
- Как узнать волю Неба? - спросили Иоанну. Вопрос, который она сама часто
задавала духовникам. Ей, например, помогала молитва. Одно было ясно -
Истину надо искать, как главное дело жизни, вести напряженный ежедневный
подкоп из камеры смертников на волю, когда в любой момент за тобой могут
придти.
Церковь взывает ко "внутренним", культура к "лежащему во зле миру", ко
"внешним". Миссионерская деятельность подразумевает прямую проповедь
Евангелия, культура - проповедь в символах, образах, красках и звуках.
Искусство - от слова "искус" - красивая оболочка, доведённое до
совершенства внешнее мастерство может искушать, соблазнять, уводить в
область броской обёрточной пустоты фантика без конфеты.
Ей нравилось вместе с ними рассуждать, думать, искать. Это был народ
мыслящий, спорящий едва не до драки, ей было с ними интересно, хоть
"жемчужин" в отличие от школьной группы, было маловато.
"Пойдём гулять скорее в лес,
Пока он ночью не исчез", - сочинил один второклассник.
Посещала она с удовольствием и бассейн, и сауну, делала утреннюю
гимнастику - врач назначал индивидуальный комплекс - знай гляди на экран и
повторяй, пока не разучишь, А потом можно заниматься на балконе, в парке...
Были спортзалы, выдавались коньки и лыжи, на замёрзшем пруду играла та же
музыка, что когда-то в парке Горького, так же катались рука об руку и друг
за другом... Она тоже рискнула надеть коньки и удивилась, что ничего не
забыла - Боже, сорок лет прошло... Только чуть болели с непривычки ноги, а
в груди упоительно замирало от этих вальсов и танго, как в ранней юности,
когда они с Люськой в последний раз купили детские билеты, а контролёрша
издевательски огляделась: "Ну и где же ваши дети?" "Вот и прошла жизнь," -
подумала она снова без особой грусти, скорее удивлённо, вспомнив, как под
этот же вальс "Берёзка" сорок лет назад, сидя на скамье, растирала
заледеневшие пальцы на ноге и очень боялась, чтоб никто не увидал дырку на
шерстяном носке. Она и сейчас видела перед собой этот коричневый с красной
каймой носок с протёртой пяткой - на расстоянии в сорок лет, и опять её
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг