денег, мотались на свои Гавайи-Канары, что-то спешно приватизировали,
обрастали мерсами и виллами. А вокруг всё по-прежнему катастрофически
рушилось, пищало, трещало, и куда-то девались деньги, и стонал, плакал
одуревший народ, взывая к справедливости и совести. Да, по-христиански
терпеливыми, верящими "в добрые намерения царя" и в правду власти
воспитала своих граждан "империя зла"!
И не менее одуревшие от крутых окладов телеведущие и газетно-журнальные
борзописцы дружно повторяли заклинания, что во всём виноваты "проклятые
коммуняки", доведшие страну до ручки. И что толку было напоминать, что это
при Горбачёве сначала исчезло мыло, а потом постепенно всё, включая
совесть.
- Почему безмолвствует народ? - недоумевала оппозиция. А народ был
частично зомбирован, частично занят выживанием, частично развращён, успев
тоже напиться чужой кровушки. "...И духовно навеки почил..."
Эти мальчики и дяденьки в фирменных упаковках и тачках, с оловянными
глазам, поверившие, как и её Филька, что превращение бесценной своей жизни
в доступные, как рулон туалетной бумаги, банковские счета, тусовки и
презентации, их вечный страх перед разорением, проигрышем или просто пулей
в тёмном подъезде - и есть "то самое"... Больные и "тяжело здоровые"
старики и не старики наверху, одержимые властью, цепляющиеся за неё,
заражённые ею, как чумой - они тоже были "на игле" и тоже боялись
выпустить руль, ибо на Руси ослабевшего возницу всегда сбрасывали с
движущегося транспортного средства чаще мёртвым, чем живым... И потом ещё
долго кидали в труп камнями. Когда она уставала их ненавидеть, то жалела.
"Кипучая, могучая, никем непобедимая" её Москва, святыня, отвоёванная у
врагов кровью многих поколений - символ, оплот, защита от Вампирии -
перестроилась. Размалеванная, пошлая, коробочно-картонная, пародийная,
похожая на портовый перевалочный пункт этими тележками, ящиками, тюками...
Будто все разом кинулись куда-то переезжать или спасаться бегством с
тонущего корабля. Или заделались спортсменами и бегут марафон - в этих
китайских и турецких кроссовках и тренировочных костюмах. Или всем миром
собрались на панель, скупая пёстрые безвкусные тряпки из гардероба
портовых шлюх... Ядовито яркие, вызывающие упаковки вещей и людей, жвачки
и продуктов - товары для туземцев. Оглушительная свара визжащих
сцепившихся собак на случке - эти ребята с наушниками считали её музыкой,
- зашоренные глаза и уши, глухое однообразное буханье по мозгам из
наушников, будто им туда гвозди вбивали, и рот заткнут жвачкой и тело
проспиртовано как в морге, кунсткамере, и посаженная, как бабочка, на иглу
душа медленно умирает для коллекции князя тьмы, не осознавая своей
смерти...
Очумелые хваткие бабули с водкой и сигаретами, бомжи, девочки-нимфетки,
словно сошедшие с порножурналов, площадный мат... И она, Иоанна, с набитым
кошельком и пустой коробкой, в которой громыхают кости для Анчара, в
черно-голубом, как у всех, тренировочном костюме, спешит на электричку. И
плевать ей на всё.
А всё так красиво и невинно начиналось - с речей, что ограда не нужна, что
нас прочий мир примет с распростёртыми объятиями, не будет вообще никаких
границ, никаких НАТО. С невинного частного кафе на Кропоткинской "для
народа". Дали пальчик - отхватили целиком не только руку, но и заводы,
жилые кварталы, полигоны, детсады, пионерлагеря, дома отдыха и санатории.
Недра страны, её золотой и алмазный запас, её собираемые веками, политые
кровью земли - всё на продажу. Оглянуться не успели - нет Великой Руси,
Советского Союза, скоро останемся в пределах Садового Кольца, где открыли
это самое кафе... Начинали с лозунгов дать всем нациям свободу - кто ж
знал, что они тут же вцепятся друг другу в глотку? А не вцепятся, то уж
шефы позаботятся и позабавятся, натравят!
Охмурили посулами, телевизионными колдунами и золотыми удочками,
вырывавшими внутренности вместе с последними сбережениями... И вот мы уже
не народ великий, а стадо разрозненное, разбегающееся как с золушкиного
бала после полуночи, и кучер наш - крыса, карета - тыква, и заперты
ворота. И снова нам, как до семнадцатого, идти в услужение к
госпоже-мачехе с её одуревшими от безделья дочерьми - и размышлять
горестно, как уже несколько веков размышляли наши предки, всякие там
лишние люди, народники и революционеры - разве для того нам дан бесценный
дар жизни, чтоб служить пищей и подстилкой для свежевылупившихся
номенклатурных упырят?
Так не хотела думать, но думала Иоанна, зная, что ничего вслух им не
скажет, а если и скажет, никто не остановится послушать, а если и
остановится, никто не услышит, потому что не пожелает услышать. А то
отправят и в психушку - не её первую и не её последнюю в Российской
истории.
Просыпаюсь с бодуна -
Денег нету ни хрена,
Глаз заплыл, пиджак в пыли,
Под кроватью брюки.
До чего ж нас довели
Коммунисты-суки!
Будто Воланд со своей свитой давал ежедневный сеанс черной магии с
последующими разоблачениями.
Ваучеры, всевозможные девальвации, деноминации, акции дутых банков,
финансовых пирамид, фондов, оборачивающиеся пустыми бумажками; заявления и
обещания на самом высоком уровне, оборачивающиеся ложью и сотрясением
воздуха - всё было пустым, искусственным, фальшиво-обманным, красивым
гробом с мёртвыми костями. Редкое "добро", вроде всяких фондов милосердия,
- "казалось", а не "было". Весь вроде бы на века построенный мир
распадался, превращаясь в прах, как тело, из которого вынули душу... "Ушёл
Господь..." - печально думала Иоанна.
ПРЕДДВЕРИЕ
СТАРЫЕ И НОВЫЕ МЫСЛИ О ГЛАВНОМ
Сталинская Антивампирия бессмертна, как шаг к Замыслу. Она перетекла в
вечность, - став ступенью восхождения Богочеловечества к Небу.
День Защиты "От Отечества". Разве может быть единое отечество у тех, кого
жрут, с теми, кто их жрёт? У овец и волков?
"Не было бы Иуды, не было бы спасения". Диалектика. Не было бы
Иудушки-Троцкого, его надо было бы выдумать. Он помог избавиться от пятой
колонны и выиграть войну. А номенклатурные специнкубаторы помогали Иосифу
отличать доброкачественные яйца от змеиных.
Как пост для верующего - не самоцель, а средство изгнать бесов и
преодолеть страсти /страдания/, так и Антивампирия Иосифа была средством
защиты от бесов и уводящих от вершины вожделений.
- Признайся, АГ, тебя туда редко пускали? Вот видишь! Как же можно не
пускать, будь это ваше царство?
Сталинские "винтики и гвоздики" - ступенька к Замыслу. Лишь в Царствии
малое получает Всё от Целого. Жизнь с большой буквы, полноту Бытия.
Если на вопросы: "Веришь ли ты в Бога?", "Крещён ли?" человек отвечает
утвердительно, считается, что с ним всё в порядке. На верном пути, спасён,
хоть и живёт "как все". А между тем, это означает лишь: "Да, я записался в
армию". Но если я не сражаюсь на поле боя плечом к плечу с братьями по
оружию, хоть и должен там быть, а отсиживаюсь дома, в тылу? Тогда твой
ответ означает, что ты дезертир и заслуживаешь трибунала.
Ответственность за это несёт или сам горе-воин или его командир /церковный
пастырь/, как бы подводя себя и свою нерадивую паству под трибунал
Страшного Суда. В то время как с человека "неразбуженного", "холодного",
спрос гораздо меньше, ибо он не давал присяги. И если такой человек
сражается по велению сердца, порой сам того не ведая, на стороне Христа,
он получит свой венец.
С этой точки зрения совершенно в ином свете представляются взаимоотношения
Церкви с революцией. Иосиф, с одной стороны, зная, что предстоят кровь и
террор, отделил Церковь от государства, избавив от необходимости
благословлять жесткий тоталитарным режим или идти с ним на конфронтацию.
То есть политика Иосифа в отношении Церкви была, пусть косвенно,
направлена на очищение Православия. Взяв на себя ответственность за грех
кровопролития, он повёл народ в бой за Великую Русь, за объединение
богоизбранного отечества, продолжив дело Сергия Радонежского и других
святых-объединителей. В бой за право "выйти из неё" и жить иначе, чем
"лежащий во зле" мир.
Он уничтожал силы тьмы их же руками, разделяя, стравливая, используя
"недозволенные приёмы", и находящийся у него в послушании народ косвенно,
а то и добровольно служил Спасителю, Его Делу, не называясь открыто
христианским. Иосиф привёл их, как полководец, на поле сражения на стороне
Света /ибо против князя тьмы/, не накладывая на них никакой клятвы и тем
спасая. Тем более, что многие на этой войне ощутили себя ВОИНАМИ ЗА ПРАВОЕ
ДЕЛО, отдали "борьбе за освобождение человечества" от царства Мамоны -
сердце.
Поэтому, если ты отвечаешь на вопрос о вере в Бога утвердительно, но
отсиживаешься на печи - это осуждение для тебя и соблазн для других.
Творец любит "горячих", жалеет "холодных" /неразбуженных/, но отторгает
"теплохладных" /равнодушных/.
* * *
Песня "Я люблю тебя, жизнь" была жизненной программой "товарищей". Им не
дали её осуществить, разрушив стены общего дома и социальный уклад,
соответствующий христианской этике.
Вот и окна зажглись,
Я шагаю с работы устало,
Я люблю тебя, жизнь,
И хочу, чтобы лучше ты стала.
Мне немало дано - ширь полей и пучина морская,
Мне известна давно бескорыстная дружба мужская,
В звоне каждого дня так я счастлив, что нет мне покоя,
Есть любовь у меня. Жизнь, ты, знаешь, что это такое.
Как поют соловьи,
Тишина, поцелуй на рассвете,
И вершина любви -
Это чудо великое - дети.
Вновь мы с ними пройдём
Детство, юность, вокзалы, причалы,
Будут внуки - потом
Всё опять повторится сначала.
Ах, как годы летят,
Мы грустим, седину замечая.
Жизнь, ты помнишь солдат,
Что погибли, тебя защищая?
Так ликуй и ярись
В трубных звуках весеннего гимна.
Я люблю тебя, жизнь,
И надеюсь, что это взаимно.
"Я есть Путь, Истина и Жизнь". Герой песни, типичный "совок", обращаясь к
Жизни, исповедует праведный, завещанный Творцом Путь и видит в этом Пути
Истину. Эту песню можно было бы перевести так:
"Слава Тебе за всё, за дары Твои, Господи, за возможность трудиться на
земле Твоей и возделывать, как завещано, сад Твой...
За друзей, за которых я готов "положить душу", за любимую, данную Тобой
спутницу, которой я храню верность, как Ты заповедал. За детей и внуков,
которых я научу тоже следовать путями Твоими.
Сотвори вечную, память тем, кто погиб на поле брани, защищая завещанный
Тобой образ жизни...
Господи, я люблю Тебя и уповаю, что и Ты меня любишь и не оставишь".
* * *
Из проповеди отца Андрея:
Антихрист не будет атеистом, его примут за Христа.
Мы отчасти изжили атеизм, проросли сквозь дурной материализм, соблазнились
царством Мамоны, Западной "отвязанностью" под вывеской "прав человека",
чем испокон веков прельщали Русь. Поделив страну на звериные зоны, мы
истребим друг друга и весь мир, если снова не "прорастём", на этот раз
сквозь нынешний криминальный строй. Не правы те, кто представляют Господа,
Творца консерватором, отрицающим перемены... Для меня Православие, учение
Христа - подлинная Революция Духа, проповедь "Рождения Свыше". Отрицание
не только кромешной материальности мира потребления, но и родовой
необходимости /"Враги человеку - домашние его", "Пусть мёртвые хоронят
своих мертвецов"/. Христос - это духовное освобождение "от работы вражия".
Он осуждает не только Вавилонскую блудницу, но и прельстившиеся ею народы.
Вы - паства, вверенная мне Господом, и я буду бороться хотя бы проповедью
против такого порядка. И голосовать за него вас не благословляю.
Отныне вы в ответе за деяния всех правителей, которых посадите на трон,
отдав им свой голос, за всю пролитую на земле из-за вашего попустительства
кровь. На Западе это называют "демократией" - втягивание как можно больше
людей в "свальный грех" всевозможных голосований, опросов, показательных
расстрелов и войн, когда телевидение делает соучастниками убийства
миллионы людей... Земля у нас отнимется в наказание, как когда-то у
еврейского народа, но и Вавилону не поздоровится. В конце времён будет
море крови.
Благо, что телега разваливается, когда птица-тройка летит в пропасть...
Господь "кого любит, того наказует". Пусть уж лучше в канаве окажемся,
синяки получим, переломаем руки-ноги, но зато вовремя остановимся и
сохраним душу.
Сейчас нам показан вампиризм во всей красе, чтобы образумились, поняли, в
какую вляпались историю.
Миллионы - вас. Нас - тьмы, и тьмы, и тьмы.
Попробуйте, сразитесь с нами!
Да, скифы мы! Да, азиаты, - мы,
С раскосыми и жадными очами...
Виновны ль мы - коль хрустнет ваш скелет
В тяжёлых, нежных наших лапах?
/Александр Блок/
Не "товарищи", воспитанные на православной русской и советской культуре,
жившие по заповедям и положившие жизни во имя светлого будущего грядущих
поколений, не революционеры, готовые "честно сложить голову в борьбе за
народное дело", будут угрозой так называемому "цивилизованному миру", а
молодые упыри, воспитанные на боевиках, порнухе и беспределе постсоветской
действительности. На жажде крови, наслаждений, на насилии и
вседозволенности - тупоумные всемогущие примитивы, всесильные, ибо не
имеют ни внутренних, ни внешних запретов. Человекобоги, обладающие
доступом к самому страшному современному оружию, ибо все сейчас можно
купить за деньги, которые, как известно, "не пахнут" - они достанут вас
очень скоро. Не искатели Бога "с чёрного хода", а откровенные дети
дьявола, в которых после "чисто выметенного" советского заповедника
вселилось по "семь бесов":
"Тогда, идёт и берёт с собою семь других духов, злейших себя, и вошедши
живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого. Так будет и
с этим злым родом". /Мф. 12:45/
Бесноватый "злой род"... Они уже сейчас насилуют одноклассниц,
отстреливают и потрошат "новых русских", накачиваются наркотой,
тренируются у афганских и чеченских ветеранов... Для них человеческая
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг