Автор(ы) произведения: Юлия Иванова
Переводчик произведения:
Название произведения: ДРЕМУЧИЕ ДВЕРИ
Жанр, время, место создания: Фантастический роман
Цикл (серия), номер в цикле: ТОМ I
Ист. получения произведения: ЮЛИЯ ИВАНОВА
ДРЕМУЧИЕ ДВЕРИ
ООО ПАЛЕЯ - Мишин 1999 совместно с ТОО ПАЛЕЯ - свет
ISBN 5-86020-295-4
лицензия Комитета печати РФ
ЛР©071576 or 30.12.97 г.
Автор(ы) (OCR) файла: Виктор Кузьмин
Редактор(ы) файла: Виктор Кузьмин
Название (кодировка) файла: ivyu01.doc
Дата (номер) редакции файла:
Источник получения файла: viktor_irbis@mail.ru
__________________________________________________________________________
Из коллекции Вадима Ершова: http://lib.ru/~vgershov/
__________________________________________________________________________
АННОТАЦИЯ:
Фантастический роман Юлии Ивановой "ДРЕМУЧИЕ ДВЕРИ" стал сенсацией в
литературном мире ещё в рукописном варианте, привлекая прежде всего
нетрадиционным осмыслением - с религиозно-духовных позиций - роли Иосифа
Сталина в отечественной и мировой истории.
Не был ли Иосиф Грозный, "тиран всех времён и народов", направляющим
и спасительным "жезлом железным" в руке Творца? Адвокат Иосифа, его
Ангел-Хранитель, собирает свидетельства, готовясь защищать диктатора на
Высшем Суде. Сюда, в Преддверие вечности, попадает и героиня романа, ценой
собственной жизни спасая от киллеров Лидера, противостоящего новому
мировому порядку грядущего Антихриста. Здесь, на грани жизни и смерти, она
получает шанс вернуться в прошлое, повторить путь от детства до седин,
переоценить не только свою личную судьбу, но и постичь всю глубину
трагедии великой страны, совершившей величайший в истории человечества
прорыв из царства Маммоны, а ныне умирающей вновь в тисках буржуазной
цивилизации, "знающей цену всему и не видящей ни в чём ценности"...
Книга Юлии Ивановой привлечёт не только интересующихся личностью
Иосифа Сталина, одной из самых таинственных в мировой истории, не только
любителей острых сюжетных поворотов, любовных коллизий и мистики - всё это
есть в романе. Но написан он прежде всего для тех, кто, как и герои книги,
напряжённо ищет Истину, пытаясь выбраться из лабиринта "дремучих дверей"
бессмысленного суетного бытия.
__________________________________________________________________________
Текст подготовил Ершов В. Г. Дата последней редакции: 30.04.2001
Юлия Иванова
ДРЕМУЧИЕ ДВЕРИ
ТОМ I
МОСКВА 1999
ПАЛЕЯ-СВЕТ
Фантастический роман Юлии Ивановой "ДРЕМУЧИЕ ДВЕРИ" стал сенсацией в
литературном мире ещё в рукописном варианте, привлекая прежде всего
нетрадиционным осмыслением - с религиозно-духовных позиций - роли Иосифа
Сталина в отечественной и мировой истории.
Не был ли Иосиф Грозный, "тиран всех времён и народов", направляющим и
спасительным "жезлом железным" в руке Творца? Адвокат Иосифа, его
Ангел-Хранитель, собирает свидетельства, готовясь защищать диктатора на
Высшем Суде. Сюда, в Преддверие вечности, попадает и героиня романа, ценой
собственной жизни спасая от киллеров Лидера, противостоящего новому
мировому порядку грядущего Антихриста. Здесь, на грани жизни и смерти, она
получает шанс вернуться в прошлое, повторить путь от детства до седин,
переоценить не только свою личную судьбу, но и постичь всю глубину
трагедии великой страны, совершившей величайший в истории человечества
прорыв из царства Маммоны, а ныне умирающей вновь в тисках буржуазной
цивилизации, "знающей цену всему и не видящей ни в чём ценности"...
Книга Юлии Ивановой привлечёт не только интересующихся личностью Иосифа
Сталина, одной из самых таинственных в мировой истории, не только
любителей острых сюжетных поворотов, любовных коллизий и мистики - всё это
есть в романе. Но написан он прежде всего для тех, кто, как и герои книги,
напряжённо ищет Истину, пытаясь выбраться из лабиринта "дремучих дверей"
бессмысленного суетного бытия.
"Суд же состоит в том, что свет пришел в мир; но люди возлюбили более
тьму, нежели свет, потому что дела их были злы"
/Иоан. 3,19/
"Вы куплены дорогой ценой; не делайтесь рабами человеков"
/I Кор.7, 23/
День выдался странным с самого начала. Накануне у неё были дела в городе.
Переночевав в московской квартире, она уже по дороге на дачу, проезжая
мимо храма, неожиданно решила зайти.
Вдоль церковной ограды прямо на асфальте сидели нищие, среди которых
выделялся то ли узбек, то ли таджик в малиново-зеленом полосатом ватном
халате и чунях с галошами, несмотря на жару. На коленях у него лежала
тюбетейка с мелочью, один глаз был перевязан прозрачной женской косынкой с
люриксом. Когда она подала ему, старик скосил на неё другим глазом,
подслеповато-водянистым, медузьим, закивал, улыбнулся, обнажив редкие
гнилые зубы, и пробормотал по-своему что-то неразборчивое.
Служба едва началась, на исповеди народу было мало, и она подошла,
вспомнив, что давно не исповедывалась. Отстояла литургию, на молебен не
осталась и, приложившись к кресту, сразу же вышла и поспешила к машине.
Старик с перевязанным косынкой глазом по-прежнему сидел у ограды. Он
полоснул по ней из-под люрикса здоровым глазом, и тот был уже ярко-желтым,
как предупреждающий сигнал светофора. Но самым странным был даже не этот
глаз, а то, что он вдруг старомодно и церемонно, на чистейшем русском, как
какой-нибудь замоскворецкий купец, выговорил:
- С днём памяти святых благоверных мучеников Бориса и Глеба, матушка!
Она ошеломлённо вывалила в засаленную тюбетейку всю оставшуюся в кошельке
мелочь и бросилась прочь. И тут удивление сменилось открытием, что да,
ведь сегодня действительно "Борис и Глеб", и поведал ей об этом какой-то
чудной южный дед, а сама она, простояв всю службу, как-то всё пропустила
мимо ушей. И вот теперь надо срочно позвонить Варе, если она в Москве,
передать Глебу от неё поздравления - сегодня они наверняка созвонятся. И,
конечно, пусть заодно передаст привет Гане...
Варя оказалась в Москве и сказала, что пусть Иоанна непременно приезжает,
что сегодня будут Егорка с Айрис - отметят Глебовы именины, а потом они
вечером провожают Айрис рожать в Штаты. Так настояли её родители, а Егорка
/"ты же знаешь, какой от него в этом смысле прок, вечно занят по горло"/ -
согласился. Так что они вместе посидят, отпразднуют, морально поддержат
Айрис и помолятся, чтобы всё прошло благополучно.
Приехать Варя велела сразу же, чтоб помочь накрыть стол. Хотя правилами
Златогорья и не поощрялись лакомства, Иоанна дерзнула купить торт к чаю и
фруктов для Айрис и будущего бэби.
В квартире Златовых всё изменилось - две смежных комнаты, где когда-то
жили дети, с отдельным входом из коридора, - были заставлены столами с
компьютерами. Там работали какие-то ушлые ребята, беспрестанно что-то
верещало, попискивало. Варя пояснила, что там теперь пресс-центр
Златогорья. На вопрос об иконах, библиотеке и картинах со снисходительной
улыбкой успокоила, что всё вывезено и "в деле", то есть работает и даёт
доход и пользу приносит, что теперь у них свой выставочный зал, читальня и
т.д.
Про торт Варя сказала, что это разврат, белая смерть, но "красотища", дала
руководящие указания насчёт стола и сообщила, что Егорка повёз Айрис за
город к отцу Андрею получить благословение перед дальней дорогой и родами.
Что уже почти наверняка известно, что будет девочка, наука идёт вперёд, и
будущую девочку решили назвать Марией - самое почитаемое имя по обе
стороны океана. Машенька, Мэри. Хлопнула входная дверь. Егорка.
- Ма, у меня здесь дела, надо срочно кое с кем связаться, ты съезди с
Айрис. Она внизу в машине, ей тяжело лишний раз подниматься... Там с ней
Владик и Николай /шофёр и телохранитель/, пусть прокатится, он мне здесь
не нужен... Поклон от меня отцу Андрею и побыстрей возвращайтесь. Привет,
Иоанна. Как хорошо, что ты здесь...
Егорка, несмотря на разницу лет, всегда называл её по имени и на "ты".
Впрочем, он всех своих так называл, по-христиански.
Иоанна сразу же поняла - какое-то ЧП. У неё было чутьё на подобные вещи.
Она открыла было рот - Егор приложил палец к губам. И только когда лифт с
Варей поехал вниз, увлёк Иоанну на кухню и прикрыл за собой дверь,
- Что случилось?
Русоволосый темноглазый Егорка, "лёгкий вес", в потёртой джинсе - к таким
всю жизнь обращаются: "молодой человек", Егорка - он же властитель,
возмутитель дум, освободитель душ, лидер "той самой" таинственной Изании,
витязь на белом коне...
- Ну что?! - почти заорала она.
- Прежде всего, тише, - заговорил он своем обычным тоном, властным, не
допускающим возражений. - Машина твоя здесь?
- Вон на насыпи, серая мышь. А что?
- Вижу. Очень хорошо. Сейчас ты спустишься, сядешь в машину и будешь
читать газету. Есть в машине газета?
- Кажется, да. "Мир новостей".
- Прекрасно. Будешь читать "Мир новостей", будто кого-то ждешь. Зеркало
установи так, чтоб было видно, что происходит перед домом. Если заметишь
что - дай знать, - он протянул ей мобильный телефон. - Номер наизусть
помнишь?
- Что замечу?
- Погоди... Может, показалось. Ну, ты сама знаешь, на нас бесконечные
наезды, провокации, угрозы, в последнее время особенно часто...
- Что им надо?
- Надо, чтоб нас не было. Чтобы мы "свернули богадельню", как они
говорят... Это всё нормально, значит, началось, процесс пошёл... Просто
мне показалось, я их увидел. Они пригнулись, но я видел. Троих. С
автоматами, на головах эти... с прорезями, эдакий боевичок а ля рюс. Видел
у светофора, потом ещё. Им что-то помешало, я даже знаю, что... Шестисотый
мерс, темно-синий, номер заляпан. Темно-синий Мерс, почти чёрный. Им нужен
я... За машиной нашей они вряд ли поехали, они меня пасут. Будут где-то
здесь ошиваться. Пока выйду... Заметишь у подъезда возню или Мерс
поблизости - звони. Дождись наших и поднимайся следом, ребята тебя заменят.
- Ой, а как же... - она растерянно глянула на заваленный продуктами
кухонный стол и тут же поняла, что сморозила глупость.
- Иди, я всё сделаю. И вот что - у их мерса фары разные - белая и жёлтая.
Запомни, гигант детективного жанра.
Неулыбчивый максималист Егорка балагурил крайне редко. Она поняла, что всё
очень серьёзно.
Она в точности исполнила Егоркины указания, но, как ни вперяла взгляд в
окрестности дома Златовых - ничего такого. Она пролистала всю газету и
совсем было успокоилась. "Фары у него разные - белая и жёлтая". Ну разные,
ну и что? Мысль, что где-то это уже сегодня было. Разные. Белая и жёлтая.
Господи, нищий! То ли узбек, то ли таджик с разными глазами и
замоскворецким говором... Чушь какая-то, причём тут старик?
А ведь это он её направил к Варе, она б давно уже была на даче, гуляла с
Анчаром...
Неприятный холодок пробежал по спине. Но тут подъехала егоркина машина.
Айрис с Варей безо всяких эксцессов вошли в подъезд, ребята, как и
полагалось, остались внизу на посту. Ничего такого...
Иоанна поднялась следом, расцеловалась с Айрис, заметно округлившейся и
без привычного загара /загорать запретили врачи/, восхитилась
профессионально накрытым столом, подумав, что вот уж верно - талантливый
талантлив во всём. Егорка снова приложил к губам палец, и она покорно
выслушала незаслуженные комплименты в свой адрес по поводу сервировки.
Подгребли из "пресс-бюро" ещё какие-то гости, прочли молитву и сели за
стол. Пытались дозвониться до Глеба, но там были неполадки с линией. Варя
на всякий случай продиктовала телеграмму и сказала, что вечером, когда
ребята уедут /самолёт улетал около полуночи/, попробует ещё позвонить.
За столом, как обычно, вскоре заговорили о златогорских делах и проблемах,
а Иоанна, распрощавшись и спустившись к машине, уже совсем собралась было
ехать на дачу, но почему-то раздумала. Нет, пусть она покараулит ещё
часок-другой, но зато на сердце будет спокойно. Убедится, что они уехали,
что ничего не случилось, перекрестит вслед Егорку с Айрис...
Никакого конкретного плана действия на случай ЧП у неё не было - телефон
она вернула Егорке. Просто акт самоуспокоения...
Вот уже десять лет как её страну, в которой она выросла и прожила жизнь и
которую любила, захватил многоглавый дракон. Он разодрал страну на части -
каждой голове по куску, разорил, осквернил, оплевал и опоганил всё вокруг,
он жрал всё подряд - воинов, взрослых кормильцев, стариков, невинных
девушек и детей. Жрал не только тела, но и души, заставляя служить не
высоким идеалам, а пищей своей ненасытной многоглавой похоти. Дракон
заразил страну своей жаждой крови, и люди жадно расхватывали остатки
кровавой пищи с барского стола, не думая, что это кровь их ближних. А то и
пожирали этих ближних сами.
Она привыкла к дракону, к тому, что он непобедим, что жертвы спокойно роют
себе братскую могилу, умоляя лишь заплатить за рытьё, чтоб было что выпить
и закусить перед смертью. Она привыкла, что клятвоотступников возводят в
святые, а верных до гроба низводят в предатели, что всё не то и не так,
что артиллерия бьёт по своим, что белые лебеди чернеют на глазах, лев
сдаётся комару, а голова голосует за своё отделение от тела. Что червонцы
превращаются в пустые бумажки, полуголые гражданки всех возрастов, в
тачках и без, снуют по городу, а на всевозможные "сеансы с разоблачениями"
уже никто не обращает внимания. Что самолёты падают людям на головы, наши
бомбы - на наши мирные дома, а вылезающие из-под руин старухи интересуются
не судьбой близких, а чем закончилась очередная серия "Санта-Барбары". Что
героиня "Молодой гвардии", по которой прежде молодёжь сверяла свою жизнь,
и несгибаемый "председатель" доживают жалкими придворными шутами и
шутихами, что многочисленные Иваны Бездомные со свечками и в кальсонах
бегают за чёрными котами по Патриаршим, она привыкла к этому вдруг
воплотившемуся в жизнь абсурду, когда "кости встают дыбом", "кровь
застревает в жилах", и "волосы стынут в горле". К тому, что "Мы рождены,
чтоб Кафку сделать былью", что всё здравое и разумное отныне невозможно,
лишь прямиком в эту проклятую смрадную пасть... Что уже "близ, при
дверях", и летит птица-тройка не вперёд, не назад, а к чёртовой бабушке, в
бездну. Она убеждала себя, что все это предсказано в "Апокалипсисе", в
Библии, что колесу истории противостоять невозможно, и что Егорка Златов
со своей распрекрасной Изанией, сын Варвары и Глеба, просто существует в
каком-то ином измерении, недоступном дракону, куда дракону нельзя. Как
никогда не прорвется в сказочную страну, куда улетела Дюймовочка,
какой-нибудь озверевший танк с кротом и мышью в кабине и не пальнёт из
пушки по эльфам...
Она знала изначально - с Егоркой ничего не может, не должно случиться.
Покров Божий над ним, ибо Господь не посылает испытаний сверх меры и не
случайно дал Егорку её отчаявшейся гибнущей стране. "Волос с головы не
упадёт", - убеждала, уговаривала она себя, и всё же уехать почему-то не
могла.
Обычно они стреляют у подъезда, когда жертва садится в машину. Или в самом
подъезде. Или подкладывают бомбу. Или из оптического прицела с чердака
соседнего дома... Подъезд ребята наверняка проверили... Нет, она всё же
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг