лено, так ведь настолько по женщинам Пендрагон с ума не сходил (а
жаль, думали многие - жена бы его живо приструнила)... До поры до
времени на похождения рикса смотрели сквозь пальцы, но когда ему
попалась на глаза молодая Игрен, вторая жена Горлиса Лохланнско-
го, - тут уж запахло войной. И серьезно запахло.
Войну начать несложно. Будь Утер в здравом рассудке, он бы су-
мел провести все как надо, одолеть сильную и опытную, но малочис-
ленную фианну Горлиса и подчинить земли "мятежника" малой кровью.
Однако рикс думал только об Игрен, собственная дружина Утера пош-
ла вразнос и война из спокойной забавы риксов-князей переросла в
нечто, затрагивающее интересы народа, сиречь кланов... Вожди кла-
нов Лохланна и Ллогрис не замедлили собраться на совет, после че-
го Утеру Пендрагону учтиво передали следующее послание: если че-
рез неделю с войной не будет покончено, через десять дней покон-
чено будет с тобой. Подобно древним жителям Лаконики, вожди гэлов
умели говорить кратко и выразительно. Иногда.
Четыре дня рикс Ллогрис грыз рукоять своего меча, затем призвал
старого недруга, мага-друида Кречета, и взмолился о помощи. Кре-
чет прибыл к нему на шестой день, вызнал все подробности, мыслен-
но согласился с вождями (тот, кто думает не головой, не нуждается
в ней), однако пообещал помочь...
- Ладно, - наконец промолвил старик. - Тебе придется заплатить.
Дело осуществимое, но...
- Никаких "но"! Скажи, чего хочешь, я добуду тебе это. Хочешь -
Максенов меч, хочешь - Рогатый Венец сыновей Кернунноса...
- Амулеты воинов и Владык мне ни к чему, - отрезал Кречет. - Я
помогу тебе, Утер, но за это ты отдашь мне то, что носишь на пра-
вой руке.
Рикс в недоумении осмотрел правую руку - а вдруг там появилось
нечто, чего никогда ранее не было? Ничего нового он не нашел,
только широкий бронзовый браслет на запястье и перстень-печатку с
бледно-розовым рубином на среднем пальце. Утер начал было стаски-
вать перстень, потому как защитный наруч-браслет потребен только
бойцам-фехтовальщикам, но Кречет остановил его:
- Нет-нет, не это. Без колец я обойдусь.
- Хочешь браслет? Пожалуйста.
- Не браслет. То, что под ним...
Стащив бронзовый наруч, Утер вдруг сообразил:
- Так тебе нужен знак дракона!
- Верно. Я могу взять его, только если ты сам отдашь.
- Я обещал, значит, получишь, что пожелал.
Чего-чего, а багряного родимого пятна в виде головы ухмыляюще-
гося дракона правителю Ллогрис было совершенно не жаль. Ходили,
конечно, сказочки, будто этот самый дракон переходит из поколения
в поколение, к истинному наследнику престола Ллогрис... однако в
сказки Утер перестал верить лет двадцать пять назад, когда нау-
чился удирать со двора и сочинять собственные сказочки в оправда-
ние. А верить в легенду о том, как некий Горман Бард, обладатель
чрезвычайно громкого голоса и напрочь лишенный музыкального даро-
вания, изгнал своими воплями нахального дракона с восточных окра-
ин Ллогрис и в благодарность был провозглашен тутошним риксом, -
ну нет уж, в такое поверить могут только сумасшедшие друиды вроде
Кречета! Он еще рассказывать начнет, будто знак дракона к нему,
Утеру, перешел от Элейн О'Горман, Максеновой жены, мол, она этому
Горману родной внучкой приходилась... Вздор все это. Рикс - тот,
кому дано сесть на престол и удержать его, лавируя между дубинами
кланов и мечами дружины, а все прочее - детские сказочки, не бо-
лее...
Так думал Утер, рикс самого старого из гэльских княжеств, знаю-
щий о власти и традициях отнюдь не понаслышке. Что думал Кречет,
друид и волшебник, видевший в прошлом слишком много, чтобы не ве-
рить сказкам, - знал только сам Кречет.
- ...Итак, вымани Горлиса из замка и заставь обустроить лагерь
к северу от озера. Сам стань к югу и вышли разведчиков, вроде бы
готовишься к битве. После захода солнца жди меня на южном берегу
озера, там две таких засохших липы стоят. Ясно?
- Сделаю. А как мы переправимся в Каэр Банног?
- Увидишь.
Когда Луг-Солнцеликий удалился на отдых, Утер Пендрагон в со-
провождении двух телохранителей-фиеннов добрался до нужного мес-
та. Старый маг, разумеется, уже был там и что-то ворожил над
большой деревянной чашей. Варево слегка бурлило, хотя огня Кречет
не разводил.
- Отошли охрану, - бросил он Утеру вместо приветствия, - неза-
чем им видеть это. Пусть сторожат рядом, если хочешь.
- Слышали? - повернулся рикс к фиеннам. - Кадал, Ульфин - охра-
няйте. И тихо.
Телохранители отсалютовали и скрылись в темноте. Кречет помешал
варево, пробормотал несколько слов, зачерпнул немного в сплетен-
ный из бересты ковшик и протянул Утеру.
- Сделай два глотка. Остальным умоешься.
Рикс подозрительно принюхался. Запах от ковшика исходил незна-
комый, не слишком приятный, но и нельзя сказать, чтобы совсем уж
отвратительный. Он быстро отпил сколько было сказано и выплеснул
остаток в лицо. Глаза чуть-чуть защипало, но больше Утер не ощу-
тил ничего особенного.
- Отлично! - сказал маг. - Теперь ты - копия Горлиса. Охрана не
подымет шума, если муж заявится к жене, хотя бы и посреди ночи. А
вот и тот, кто отвезет тебя.
Чувствуя, что оказался посреди сна, Утер смотрел, как из озера
выныривает дракон. Не слишком большой, шагов двадцати в длину, с
чешуей оттенка темной бронзы.
- Его охрана не увидит, - пояснил Кречет, дабы не возникало не-
нужных вопросов. - Они увидят только Горлиса, который прибыл на
лодке, как обычно. До восхода солнца ты должен будешь уйти. И еще
одно: ты сделаешь все, чтобы Игрен понесла ребенка.
- Да уж постараюсь, - хмыкнул Утер и вновь посмотрел на озерно-
го дракона. В свою очередь, дракон не без интереса оглядел рикса
Ллогрис, затем припал к земле и подставил переднюю лапу.
По-прежнему чувствуя себя словно во сне, Утер взобрался на дра-
кона и полетел над водой к стенам Каэр Баннога, где меднокудрая
красавица Игрен наконец попадет в его объятия...
Кречет фыркнул, глядя на спящего владыку Ллогрис, выплеснул ос-
татки сонного зелья и дважды щелкнул пальцами. Из травы поднялась
призрачная фигура. Движением подбородка маг указал на дремлющего
Утера. Фигура скользнула над землей, с каждым мгновением обретая
краски, и над риксом склонилась высокая обнаженная женщина с вол-
нами медных волос, гибким станом и прелестями, какие мертвеца из
могилы способны поднять. Несколько ударов сердца, неразборчивый
шепот - и два тела сплелись в любовном объятии.
Кречет наблюдал за этим лишь уголком глаза: суккуб справится со
своим делом куда лучше смертной женщины. Друид сосредоточился на
сетке, сплетенной из травы, какая росла отнюдь не на всяком лугу.
Порвать хоть один стебелек значило бы пустить псу под хвост всю
затею: призвать и удержать суккуба Кречет мог без особых хлопот,
но вот держать в плену единого сна Утера и Игрен - дело иное.
Почему Игрен? Да потому что сделать половину дела - все равно,
что совсем его не сделать. Сегодняшней ночью Игрен действительно
должна была зачать от Утера, а самого рикса сквозь зачарованные
стены Каэр Баннога Кречет не мог доставить (вернее, мог, но для
этого требовалось куда больше времени, чем было в запасе). Вот и
пришлось использовать... посредников. Семя Утера, отданное сукку-
бу, в то же мгновение получит инкуб, что сейчас находится в Каэр
Банноге, в покоях Игрен, где изображает ее мужа, Горлиса, и изоб-
ражает также и все остальное, что обычно между мужем и женой про-
исходит... а дальше все будет так, как будет.
И все было так, как было...
Кречет умер первым. Удар меча рассек и травяную плетенку, так
что чары рассеялись и Утер Пендрагон пробудился на берегу озера,
услышав конский топот в двух шагах от себя. Не очень понимая, что
и как здесь творится, он вскочил с обнаженным клинком, но тут меч
обрушился на голову рикса Ллогрис - и вопросы без ответов умерли
вместе с ним. Незаданными.
- Бритаэль, что там? - раздался голос.
- Это и правда был Пендрагон, господин мой! - ответил всадник,
вытирая клинок и поворачивая коня. - Тут еще какой-то старик бол-
тался, да я не стал разбираться.
Из-за кустов вынырнул рыжий конь, на котором восседал крупный
мужчина в простой броне из вареной кожи, с узким серебряным мечом
в руке. Точнее, красно-серебряным, потому что лезвие было наполо-
вину в крови.
Горлис О'Кинн, рикс Озерного края, спрыгнул с коня и склонился
над телом былого сюзерена и недавнего врага. Добивать не требова-
лось: когда Бритаэль не хотел оставить противника в живых, клинок
его не наносил пустых ран. Командира своей фианны рикс сам порой
побаивался, но за преданность ценил и уважал.
И что тут только понадобилось Утеру? Каэр Банног, конечно, да-
лек от того, чтобы настоящей крепостью зваться, но штурмовать его
пришлось бы с плотов, а их Пендрагон явно подготовить не успел...
Положительно, правду говорили, будто от женщин Утер последний ум
теряет.
- Ордин! - не оборачиваясь, позвал Горлис.
- Все кончено, рикс. Там всего двое было, оба мертвы. Непонят-
но, зачем Пендрагона понесло сюда с такой малой охраной.
- Теперь неважно. - Горлис поднял меч Пендрагона - на память,
повесить на почетном месте в своем дворце в Руане, - и снова влез
в седло. Петли стремян врезались в носки мягких сапог, рикс нак-
лонился поправить ослабевшие ремни.
Вдруг он с проклятьем ткнул мечом, сбросив лохмотья, в которые
был закутан второй труп.
Убитый Бритаэлем "старик" умер самое малое лет сто назад - тело
давным-давно разложилось, даже часть костей рассыпалась прахом.
ЯЗЫК ДРАКОНА
(отрывок из предания о кончине Утера Пендрагона, благополучно
позабытый бардами)
Сквозь огонь я пройду и грозы,
собирая шипы и розы,
вспоминая мечты и грезы,
в чашу кровь уронив и слезы...
Там, где лестницей вьются лозы,
где цветут под стеклом мимозы,
изгибаясь в нелепых позах,
где пасутся седые козы -
я незваной взберусь угрозой,
в летний полдень войдя морозом...
ИСТОРИЯ ВТОРАЯ
или как Вортигерн строил себе цитадель
Как становятся королями? Не князьками-риксами, которых выбирает
совет вождей (даже если выбирать приходится из одного претендента
на этот титул, как оно обычно и бывает), но настоящими королями,
что превыше традиций кланов и сами устанавливают порядок и закон,
- как становятся ими?
Нет, как и риксу, без дружины-фианны тут не обойтись: что ж ты
за правитель, коли за тобой не следует основа твоего войска. Од-
нако, грозные воины-fiennae не способны переломить хребет старым
традициям... то есть переломить-то могут, традиции не более живу-
чи, чем их последователи; но сделать так, чтобы слово правителя
стало законом - такое под силу лишь...
Вот именно, думал Вортигерн, водя точилом по лезвию топора.
Король, царь, кесарь, неважно как он зовется - это действитель-
но небожитель, сошедший на землю. Кто он, кем был рожден, не вол-
нует людей. Земной властью, что несут мечи фианны и зубастые па-
лицы вождей, их не удивить, но если люди ВИДЯТ в правителе власть
небесную помимо земной - они сами назовут его королем.
Риксом-то он мог стать хоть завтра: собрать совет кланов Ллог-
рис, объявить вождям, что он по обычаю будет поддерживать в стра-
не мир и порядок - и те, взглянув на саксонскую дружину за спиной
Вортигерна, немедля поднесут ему серебряный обруч с семью сапфи-
рами. Гэлы с саксами, конечно, никогда близкими друзьями-родичами
не были, но fianna - на то и фианна, здесь связь воинского брат-
ства превыше семейных и клановых уз. Дюжина-другая чужеземных во-
инов у каждого из гэльских риксов в дружине имелась, давно минули
дни Фиона Могучерукого, когда три сотни фиеннов были единокровны-
ми братьями рикса, в крайнем случае - кровными побратимами. Нынче
в дружину принимали тех, кто готов был следовать за предводителем
хоть на Серые Равнины, а уж какого они роду-племени - да кого это
интересует, кроме ревнителей былых традиций, провались они в цар-
ство Балора и Билиса! Дружина из одних лишь чужеземцев - необычно
и странно, но такого рикса кланы бы приняли. Традиции не запреща-
ли, а до большего вождям не было дел.
Вот именно потому Вортигерн не желал звания рикса, звания, да-
рованного вождями кланов, звания, данного людьми. Большего хотел
он, рожденный в час кончины Аттилы-гунна, вождя вождей... Велико-
го царя, обладателя небесной власти. Дрожащая Империя и жрецы Бе-
лого Христа звали Аттилу Бичом Божьим и поносили последними сло-
вами, но ведь разве Бич Божий может не оказаться потомком небес?
Или живут на земле силы, способные сравниться с мощью рожденных в
небесах?
Десять лет назад Вортигерн присоединился к армаде Черного Брана
и пошел на Империю. Десять лет назад он увидел, как рушится вели-
чайший на всей земле город, Рим, и рушится не в последнюю очередь
из-за того, что правили там не цари, а всего-навсего их отдален-
ные потомки, не унаследовавшие власти небесной и оттого не удер-
жавшие земной власти. Рим пал, а с ним и большая часть Империи, а
на развалинах ее начали возникать новые царства, ибо всякий вождь
Большой Орды считал себя по меньшей мере богоравным королем - ну
разве под силу простому предводителю варваров взять верх над дер-
жавой, которая этих самых варваров пятьсот лет гоняла в хвост и в
гриву? Не-ет, тот, кто победил Империю, никак не может стать
меньше чем царем!..
Так они говорили (особенно хорошенько надравшись), и двадцати-
пятилетний Вортигерн с ними соглашался. Да и сейчас был в принци-
пе согласен: всякий, кто понял, как и почему пала Империя, может
стать королем и оставаться им до смерти. Тот, кто станет королем,
обретет и королевство: создать новое или вдохнуть жизнь в старое,
невелика разница, и труд тоже невелик для истинного короля.
Но кто такой истинный король?..
Топором уже можно было бриться, но Вортигерн не оставлял люби-
мого занятия. Ему всегда легче думалось, когда руки занимало зна-
комое и полезное дело. А он чувствовал, что думать сейчас важнее,
чем когда-либо, потому что он ухватил кончик нужной мысли...
Люди верят, что королю благоволят небеса. Но что заставляет их
так думать?
Свершившееся на их глазах чудо (либо то, что они таковым счита-
ют). Знамение, благоприятное для короля.
Вортигерн усмехнулся, быстрым взмахом топора рассек изношенную
броню, висевшую на стене землянки. Тройной слой вареной кожи рас-
ступился перед острой сталью, словно ткань пышных имперских одея-
ний; будь в броне человек, перед Вортигерном лежал бы труп.
Итак, нужно чудо. Явное, неоспоримое, какое не будет принято за
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг