(да и многих взрослых) превосходит и ростом, и весом.
От души выругавшись, я перелез через жалобно заскрипевший подо-
конник и спрыгнул вниз. Второй этаж, примерно шесть саженей - ни-
чего особенного. Для меня, по крайней мере.
Приземлился я удачно, если учесть, что прямо под окном находи-
лась Великанша, которую я сверху не успел заметить. Должно быть,
глаза стали слабеть: не заметить ЕЕ - это потруднее, чем заблу-
диться в собственной кровати. Белобрысая, полторы сажени и десять
с половиной пудов ослиного упрямства, сдобренного изрядной порци-
ей черного юмора - в этом вся Великанша. Младше меня на пару лет,
и притом лучшая мечница в Городе - если только ту штуковину раз-
мером с оглоблю можно называть мечом...
Взглянув на меня сверху вниз (я не из маленьких, но рядом с Ве-
ликаншей выгляжу подростком), она заметила:
- Тебе, похоже, надо искать нового оруженосца.
Голос у Великанши низкий, но для ее размеров неожиданно мягкий.
Лицо воительницы ничего не выражало, что, впрочем, являлось ско-
рее хорошим признаком: когда ее полные губы растягиваются в улыб-
ке, открывая два ряда крупных белых зубов, это явный признак то-
го, что Великанша почуяла запах крови и желает получить удоволь-
ствие - лучше сию же минуту. Обитателям Бездны и Измененным Раз-
лома это очень хорошо известно...
- Не думаю, - возразил я. - Волчонок кое-чему научился за пос-
ледние пару недель. Победить Костолома вряд ли сумеет, уцелеть -
вполне.
- Посмотрим, Чертополох, - кивнула Великанша. - Что ставишь?
- Я на мели. Разве что в счет следующего жалования.
- А как насчет меча Скорпиона?
- Никогда! - отрезал я.
Она успокаивающе положила ладонь мне на плечо (у менее слабого
человека подкосились бы ноги); одного легкого нажима вполне хва-
тило, чтобы я решил пока что не сводить счеты с жизнью, продолжая
спор "на тонах" - Великанша очень не любила, когда на нее орали,
и не спускала такого даже Утесу.
- Ладно, успокойся. Но ведь твой брат погиб, а хорошему оружию
не следует лежать без дела.
- Дело для него есть. Ты этого клинка не получишь.
Она чуть улыбнулась, а я тоскливо подумал, не пора ли пускаться
наутек - догнать меня Великанша не смогла бы.
- Что, ты предназначаешь его для Волчонка? - спросила она.
- Да. Если заслужит... и если доживет до посвящения.
- Сейчас выясним.
Я перевел взгляд на мальчишек. Костолом держал палку так, как и
следует держать учебный деревянный меч; Волчонок же почему-то
перехватил свою за середину, словно собирался применить технику
боевого посоха. Неплохо, но противник у него не тот...
Быстрый обмен ударами - и я изменил свое мнение, так как Волчо-
нок дважды зацепил Костолома (и будь тот менее крепок, сломал бы
ему ногу и пару ребер), оставшись при этом вне досягаемости ору-
жия соперника. Еще один каскад ударов - и грозный оруженосец
Великанши, споткнувшись об искусно подставленную палку, с грохо-
Том рухнул наземь. Волчонок тотчас оказался справа от него и со
Всего размаху треснул по голове своим "мечом"; ореховая палка от
Такого обращения сломалась, Костолом отключился. Ребятня, наблю-
давшая за поединком, радостно завизжала при виде отменной демонс-
трации боевого искусства.
- А это уже серьезная заявка, - проговорила Великанша.
Я кивнул, облизнув пересохшие губы.
ЭТОМУ я его не учил!..
Осколок второй. Ворон
Я спокойно смотрел в искаженное яростью лицо князя, хотя в душе
все кипело. Утес отлично знал, как вывести из себя собеседника: в
гневе человек часто выкрикивает многое, о чем потом крайне сожа-
леет. Но со мной этот номер не пройдет! Самоконтроль для кудесни-
ка равнозначен умению дышать для любого человека.
Правда, Утес иной раз заставлял меня пожалеть о необходимости
сдерживаться...
- Ну так что, ты сделаешь это? - прошипел князь.
- Не вижу нужды, - холодно ответил я. - Старая Обитель, скорее
всего, давно разрушена - если даже когда-либо существовала. Про-
биваться за Разлом, чтобы выяснить это... нет, если тебе это так
нужно, пожалуйста: у тебя есть Великанша и Людоед, дай им задание
- они тебе эту Обитель на блюдечке принесут.
- Не явись эта новая орда, так бы и приказал, - выдохнул Утес,
- только задание они бы получили - разрушить там все, что уцеле-
ло, чтобы подобные тебе не думали о себе невесть чего!
Я улыбнулся - холодно, не разжимая губ. Что ж, сейчас придется
уступить. Но в следующий раз я сравняю счет.
- Давай так, ты даешь охранников, я - кудесника. Комбинирован-
ный отряд имеет шансы на успех.
- Шансы? Мне не шанс нужен, а результат!
- Его и получишь. - Насколько я помню, отрицательный результат
- тоже результат, не правда ли?
Утес перестал бушевать и начал что-то прикидывать. Он даже со-
изволил подойти к макету Города, установленному прямо в зале. Ма-
кет грешил некоторыми неточностями, но для стратегических расче-
тов князя был вполне пригоден - по эту сторону Разлома. Увы, Оби-
тель находилась далеко к югу от него, а та часть Города не посе-
щалась разведчиками уже лет десять...
- Да знаю я, знаю, тут масса погрешностей, - буркнул Утес, по-
чувствовав направление моих мыслей (эх, какой кудесник мог бы из
него получиться!), - но ничего лучшего ведь нет. Придется дейст-
вовать наугад, методом проб и ошибок. А одна ошибка уничтожит всю
группу.
- Значит, ошибок не должно быть, - проговорил я. - Кудесника я
проинструктирую, а уж со своими воинами сам и разбирайся.
- Я-то разберусь. Это не твое дело.
- Кто спорит? Просто хочу быть уверенным в том, что в критичес-
кий момент Великанша опять не увлечется теоретизированием на тему
боевого искусства Измененных.
- А ее и не будет в отряде, - усмешка князя не была благожела-
тельной. - Пойдет Чертополох. Я бы послал и Скорпиона, да только
нет его больше. И зачем только ты его отправлял к Разлому?..
- Как раз за тем, что он и добыл. За Золотым Кристаллом. И ведь
уже ушел, и Стену пересек!.. Не повезло парню, обидно.
- Ни один кристалл не стоит того, чтобы...
- Стоит, Утес, поверь - еще как стоит. Дотащи Скорпион его сюда
- один волхв-ученик заменил бы две трети всей нашей обороны. Силу
не стоит недооценивать.
- Ворон, Сила - в человеке, а не в хреновинах из невесть какого
прошлого, - поморщился князь.
- Подписываюсь под этими словами. Сила - в человеке. Кристалл -
это простой (ну хорошо, не очень простой) инструмент, вроде твоей
любимой булавы. Ты же не считаешь, что сила бойца - в его оружии?
Утес что-то проворчал, но возражать не стал. Еще бы. Кем-кем, а
дураком князь не был.
Уже покидая Цитадель, я мимоходом заметил столпившихся стражей,
среди которых выделялась белая шевелюра Великанши, и посочувство-
вал им: вскоре князь прикажет отправляться на такие дела, откуда
вернутся очень немногие. Остается лишь надеяться, что эти жертвы
не окажутся бессмысленными. Меня называли жестким и безжалостным,
и были правы. Но бессмысленные расходы я ненавижу, а обучение но-
вых бойцов обойдется очень и очень недешево. Не в средствах дело,
во времени. А его-то и нет.
Выбранная мною тропа была сравнительно безопасной, однако избе-
жать столкновения не удалось: пара Измененных каким-то чудом вы-
скользнула из Рощи, обойдя посты, и направилась ко мне. Грубые
пародии на человека: чуть больше сажени что в длину, что в шири-
ну - на ноги они встают крайне редко, предпочитая передвижение
ползком или на четвереньках, - безволосые, донельзя грязные и но-
сящие какие-то лохмотья, заменявшие одежду. Опасны даже в одиноч-
ку, потому что вдвое-втрое превосходят человека по силе (ну,
кроме разве что таких, как Великанша, Людоед или Беркут); вдоба-
вок, что особенно удручает, иногда обладают странными, дикими
способностями, напоминающими сокрытое искусство Братства...
Я отступил к стене, уголком глаза приметив щель, в которую сам
мог втиснуться с трудом. Если эти Измененные из простых, "амбалы"
- справиться несложно, в случае чего можно просто удрать. Но если
"дикие", дело дрянь.
Надежда не оправдалась: разинув усеянную черными клыками пасть,
Измененный заревел - и стена рухнула, а я остался в сознании лишь
потому, что оглох еще до того (в свое время я уцелел именно бла-
годаря этому таланту - становиться глухим, когда надо). Второй на
миг остановился, что-то недовольно рявкнул и снова пополз, выпус-
кая из передних лап трехвершковые когти.
Засовывая руку в карман, я поморщился: запас зерен таял медлен-
но, но неумолимо; вырастить новые можно будет только на следующий
год. И то - если не рухнет Оранжерея, и так уже на четверть вы-
ступающая над обрывом Бездны...
Сдавив зерно в пальцах, я коснулся кончиком языка клейкого со-
держимого плотной оболочки и размазал остальное в ладонях. Тело
охватило знакомое ощущение бурлящего в крови огня, кожа на руках
приобрела ярко-красный цвет - и такими же, я знал, стали глаза. У
Измененных неожиданно обнаружились признаки разума, ибо они оста-
новились и начали думать: а не поискать им иной добычи? Я, одна-
ко, не оставил им времени на размышления, широко шагнув вперед. В
сомкнутых чашей ладонях вспыхнуло пламя, и я швырнул его в лосня-
щиеся морды врагов. Они сгорели мгновенно...
Что-то блеснуло в куче жирного пепла. Поковыряв ее своей палкой
(которую многие невежды считали волшебным посохом), я с содрога-
нием уставился на ржавую цепочку с нательным крестом. Небольшим -
но, вне сомнения, подлинным.
Я почувствовал, как волна холода поднимается вверх по позвоноч-
нику. "Дикий" Измененный, носящий крест?!
Трещина. Есть только миг между прошлым и будущим
Чудом сохранившаяся лестница. Висящая на одной петле полусгнив-
шая дверь; намертво застрявшая в проеме ржавая железка засова.
Ревущий снаружи ветер постоянно пытается ворваться внутрь, и не
может, хотя в окнах давно уже нет не только стекол, но и деревян-
ных рам; кирпичи стен выщерблены так, что дом, кажется, развалит-
ся от первого же хорошего пинка.
Эта дверь - единственная, оставшаяся сравнительно целой. Стран-
но: многие другие были сделаны из металла - но от них и следа не
осталось. Эта же, хотя и висит на одной петле, еще способна назы-
ваться дверью, да только некому ее так называть.
Щелчок. Замыкание. Разрыв в потоке времени и Ткани Существова-
ния. Какая теперь разница - одним больше, одним меньше...
Под фоновый аккомпанемент статических разрядов звучит печальная
музыка, и голос человека, умершего много лет назад, поет:
Призрачно все в этом мире бушующем,
Есть только миг - за него и держись.
Есть только миг между прошлым и будущим -
Именно он называется "жизнь"...
Странные звуки заставляют Измененных, которых в эпоху создания
этой песни назвали бы мутантами, заинтересованно собраться рядом
с домом. Некоторые пытаются проникнуть внутрь - и отступают, на-
толкнувшись на незримую Стену, ту самую, что препятствует свиреп-
ствующему ветру покончить с остатками пребывания Людей.
А песня продолжается:
Вечный покой сердце вряд ли обрадует.
Вечный покой - для седых пирамид.
А для звезды, что сорвалась и падает,
Есть только миг, ослепительный миг...
Мелодия разносится над развалинами все дальше и дальше, дости-
гая запретной территории Стальной Радуги и противоположной сторо-
ны Разлома. Измененных вокруг дома становится все больше; появля-
ются даже те, кто никогда не покидал дна Разлома и подземелий.
Древние слова летят над руинами, а в глазах Измененных возника-
ет нечто такое, что, не будь они Измененными, можно было бы на-
звать проблесками чувств и мыслей.
Пусть этот мир вдаль плывет сквозь столетия,
Но не всегда по дороге мне с ним.
Чем дорожу, чем рискую на свете я?
Мигом одним, только мигом одним...
И вновь - музыка, пробирающая до костей, играющая на тончайших
струнах человеческой души - которой у слушателей этого странного
концерта нет и быть не может.
Но это не мешает ни им, ни безвестному исполнителю.
Даже появление в задних рядах толпы нескольких Гигантов, от ко-
торых в обычное время Измененные разбежались бы как черт от лада-
на, заставляет слушателей лишь недовольно скосить глаза - и от-
вернуться. Царство музыки побеждает инстинкты.
Счастье дано повстречать иль беду еще -
Есть только миг, за него и держись.
Есть только миг между прошлым и будущим -
Именно он называется "жизнь"...
Постепенно стихая, песня заставляет слушателей податься вперед.
И они идут, не замечая того, что Стены перед ними больше нет...
Осколок третий. Людоед
Повиснув на правой руке, я коротко взмахнул зажатым в левой то-
пором и раскроил череп одному из Червей, пытавшемуся втиснуться в
бойницу. Затем подтянулся - и, почувствовав под ногами опору, не
без облегчения вздохнул. Эта акробатика вовсе не для моего сложе-
ния и возраста, но что ж поделаешь: Золотые Ворота в осаде, а я -
чуть ли не единственный, кто еще на что-то способен. Беркут выру-
бился, покрошив в капусту примерно сотню противников, Великанша и
Чертополох на отдыхе во Внутреннем Городе, Скорпион погиб. Прочие
же... нет, кое-кто из лучников еще цел, вот только стрелы у нас
кончились еще утром. Десяток бойцов мог свободно удерживать Воро-
та против четырех сотен, но нужно еще этот десяток иметь, причем
в хорошей форме... Вот и приходится использовать не совсем тради-
ционные методы обороны.
Традиционные, да уж... В свое время и кипяток пробовали на них
лить, и что покрепче... Только сил мы на это тратили куда больше,
чем сейчас, а результат тот же. Измененные не бессмертны, их мож-
но убить даже простой стрелой, простым камнем. Однако их сколько
ни убивай - меньше не становится. Отчего так, не знаю.
Причем, что самое странное: покуда их осыпают камнями да стре-
лами - лезут как ни в чем ни бывало, оставляя позади десятки сво-
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг