Соня сказать не могли, совершенно утратив ощущение времени. Нес-
колько раз им приходилось отражать нападения различного рода неу-
покоенных мертвецов - скелетов, зомби, упырей, мумий, гниющих на
ходу трупов, и других персонажей "Книги Мертвых", совместно напи-
санной тремя ушедшими на покой Истребителями Нечисти. К счастью,
запаха вся эта бродячая нежить была лишена напрочь; или, что бо-
лее вероятно, это они лишились обоняния, пройдя Врата Смерти. Ахх
то и дело нырял в темноту, с кем-то (или с чем-то) перебрасывался
словами на неведомых живым наречиях, возвращался оттуда либо сум-
рачный, либо сияющий от удовольствия - в отличие от практически
всех колдунов, каких видела за свою долгую жизнь Соня, воскрешен-
ный Ахх не скрывал своих эмоций под маской хладного бесстрастия.
По крайней мере, не скрывал перед ними.
- Ах-ха, готово, - наконец объявил он, - задачку вы вновь под-
кинули мне первостатейную. Хорошо, что подобные навыки не забыва-
ются, ах-ха; тот, кто при жизни был мастером, останется им и пос-
ле смерти.
- А ты был? - спросил Стейн.
- В некотором роде. Лучшим - нет, пожалуй, ах-ха, однако и да-
леко не худшим из своего племени. А мы были знакомы с Искусством
лучше людей... ах-ха, много лучше...
- В другой раз расскажешь, - прервала Соня. - Где талисман?
- На острове посреди огненной реки, за старой каменной стеной.
Ах-ха, если ты из Меж-Странников, ты должна помнить те места... -
Меж-Странниками Ахх явно называл для краткости тех, кто не привя-
зан жизнью к одному месту и времени, скитающихся среди различных
эпох и миров...
- Помнить их я не могу - мои странствия проходили вне моего вы-
бора, я была в отключке... Однако, что такое эта огненная река, я
вроде припоминаю. Кажется, на ее берегах не действует магия?
- И это тоже, ах-ха... Там все обретает свой истинный возраст,
так что я туда и близко не подойду. Ах-ха, да и тебе, Соня, очень
не советую...
Воительница пожала плечами.
- От старости я вряд ли умру, даже если сейчас стану такой, ка-
кой должна быть. Женщины моего народа редко умирали своей смертью
ранее ста лет, а мне нет и шестидесяти пяти.
- И много там навоюет старуха? - резко, но справедливо заметил
северянин. - Колдун прав, тебе лучше не соваться...
Соня сверкнула глазами.
- Стейн, не тебе меня останавливать! Надо будет - я не только
подойду к реке, но и войду в нее! И даже вдохну огня!..
Ахх издал сдавленный хрип.
- Будь ОЧЕНЬ осторожна с обещаниями, ах-ха! Они способны сбы-
ваться, в особенности - ЗДЕСЬ.
- Знаю. И я готова испытать судьбу в очередной раз. Идем.
* * *
К стене из старых, покрытых вековой паутиной камней вело мно-
жество тропинок, и в мягкой серой пыли отпечатались многие десят-
ки следов. Против обыкновения - идущих в обе стороны.
- Ах-ха, сюда иногда заглядывают маги-смертные из тех, что по-
сильнее, - сообщил Ахх в ответ на невысказанный вопрос, - и иные
из них возвращаются с обретенными знаниями; ах-ха, на время, по-
нятное дело. Жаждущие долгой жизни, познав мудрость Врат Смерти,
ах-ха, получают очень неприятный сюрприз...
- Нам это не грозит, - бросил Стейн. - Так где тут можно пере-
лезть?
- Да где угодно, ах-ха... но лучше бы поближе к огненной реке.
Отсюда я, быть может, смогу помочь вам...
Вскарабкавшись на плечи северянина, Соня заглянула через стену.
- Еще немного вперед, шагов на тысячу, - сказала она, - я уже
различаю пламя.
Нужное расстояние было отмерено в молчании. Воины использовали,
возможно, последние мгновения своей жизни для того, чтобы мыслен-
но приготовиться к битве - также, вероятно, последней. Ну а о чем
думал колдун, знал лишь он сам...
- Здесь, - остановился Стейн.
- Думаешь?
- Смотри. - Он осторожно вытер рукавом пыль и паутину с плоской
глыбы в основании стены. Камень оказался подобен тем, что на Се-
вере зовут "руническими стелами": его покрывала прихотливо изви-
вающаяся змея острого рунного письма.
Ахх заинтересованно склонился, затем с досадой щелкнул языком.
- Можете прочесть, ах-ха? Я этого языка не знаю...
- Можно попробовать, - с сомнением молвил северянин: он немного
знал руны, но как следует читать так и не выучился.
Проведя пальцем по вырубленным письменам, Стейн внезапно понял,
что там написано. И мгновенно, хотя никогда не был поэтом-скаль-
дом, перевел эти слова на язык Альмейна - в четких стихах:
Смерть - не конец,
Смерть - для овец,
Для стада послушных баранов.
Смерть - это дверь:
Просто поверь -
И ты воскреснешь за Гранью.
Тьма - не венец,
Тьму - лишь мертвец
Считает Чертою, пределом.
Тьма - это путь,
Где свою суть
Ты испытаешь на деле.
В смерти и тьме -
Как на войне;
Не с кем-то - с самим собою.
Выбрал - иди,
Знаешь - веди,
А можешь - пробьешься в герои.
Тот не пойдет
В смертный поход,
Кто лучшим себя считает.
В зеркале тьмы -
Мертвые сны:
Такие, каких не бывает...
- Ах-ха, хотел бы я найти это самое Зеркало Тьмы... - задумчиво
проговорил колдун.
- В другой раз, - хмыкнула Соня. - Если только эта хреновина не
там же, где наш талисман - тогда ее тебе уже не видать...
* * *
Песок был, как и все вокруг, серым и холодным. Словно пепел от
давно погасшего костра... а быть может, это и был пепел.
Сапоги северянина оставили на нем свои четкие отпечатки. Через
некоторое время следы налились черным багрянцем.
- Ах-ха, тебе разрешено идти дальше, - прозвучал со стены голос
Ахха.
Не нуждавшийся ни в чьих позволениях, Стейн фыркнул и ступил на
призрачную пленку моста, зависшего над огненной бездной. Пламя не
согревало, но все же внутри у него стало теплее и свободнее. При-
чину северянин определил, когда бросил взгляд на свою бороду: се-
дина практически исчезла - он вновь выглядел на свои четыре дюжи-
ны лет, потрепанный, но ничуть не ослабевший...
А к границе серого берега медленно подходила Соня. Красно-рыжие
пряди густых волос внезапно, словно по мановению кисти художника,
окрасили пятна седины, по лицу и рукам пробежали морщины. Вои-
тельница взмахнула секирой, отсалютовав неведомо кому.
Ее следы позади окрасились золотом.
- Тебе разрешено отступить, вернув все утраты, - сообщил кол-
дун, восседавший на краю стены. - Ах-ха, в этом нет трусости.
- Я не отступаю просто так, - мрачно заметила Соня изменившим-
ся, но узнаваемым голосом.
И шагнула вперед, к мосту.
Но призрачный настил растаял перед ней. Стейн обернулся, что-то
выкрикнул, однако помочь соратнице не мог ничем.
- Возвращайся, ах-ха!
- Нет!
Воительница сделала еще шаг. И еще.
Оранжево-красные языки жадно слизали ее одежды, волосы скрути-
лись от огня - но этот огонь возвратил им прежний цвет; исчезли и
старческие морщины, обнаженное тело вновь была гладким и чистым.
Соня шла по поверхности огненной реки, танцуя между вырывающихся
из пучины багряных протуберанцев, рассекая секирой встающие на ее
пути алые вихри, постепенно приближаясь к островку, на котором...
На котором, в зеленоватом мерцании, исходившем от колючей сферы
талисмана Йинь, стояла гигантская фигура Эддара, уже изготовивше-
гося к бою. Бронзовый топор, занесенный над могучим плечом испо-
лина, хищно скалился в отблесках пламени.
* * *
На островок они ступили одновременно. С неожиданным проворством
ринувшись влево, Эддар нанес удар Стейну - северянин парировал, и
от отдачи чуть не выронил свое оружие, впервые за последние трид-
цать пять лет. Воительница попыталась было напасть сзади, однако
бывший Хозяин Цитадели двигался быстрее, и не только отразил ее
удар, но и атаковал сам. Уклоняясь, Соня зигзагами приближалась к
зеленому сиянию талисмана. Что-то прорычав, Эддар выбросил сво-
бодную левую руку ладонью вперед - и в грудь воительницы полетел
сгусток алого огня. Не думая, она отмахнулась секирой, и золотое
лезвие, поглотив мощь смертоносного заклятья, рассыпалось в ржа-
вую пыль. Сама Соня от удара упала на колени.
В этот момент Стейн с разбега прыгнул на спину гиганта, всажи-
вая топор ему в район крестца. Тяжелое стальное лезвие, сокрушав-
шее лучшие кольчуги и панциря, как будто нехотя рассекло кожу - и
застряло, не причинив Эддару сколь-либо серьезного вреда.
- Что, не берет? - риторически вопросил гигант, резко развора-
чиваясь и пинком сшибая северянина. - Железо не страшно рожденно-
му в Железных Горах...
Бронзовый топор взлетел над поверженным, и тут раздался возглас
воительницы:
- Эй, лови!
В исполина, разбрызгивая вокруг себя искры зеленого света, ле-
тел талисман Йинь. Эддар без труда поймал колючий шар левой ладо-
нью, не обращая внимания на вонзившиеся в плоть шипы, и с недо-
умением взглянул на Соню.
- Ну поймал, а дальше?
Сердце ее сжалось: вопреки собственным словам и чувствам, Соня
надеялась, что прикосновение к сердцу хаоса уничтожит принадлежа-
щего к мужскому полу Эддара. Надежды, увы, не оправдались...
- Наивная, - хохотнул гигант и вновь занес оружие над оглушен-
ным Стейном.
- Yin Art'uano! Yin Arm'agett! Yin Aed'dar ac-cal!
Слова Ахха, уже не восседавшего в безопасности на гребне стены,
а стоящего у серой кромки берега, свершили невозможное - они за-
ставили огненную реку на краткое мгновение погаснуть, обнажив
темное русло, заполненное чем-то вроде спекшегося обсидианового
крошева. А затем...
А затем окрашенный кровью Эддара талисман стал из бледно-зеле-
ного - пронзительно-алым. Камешек Стейна взорвался прямо у него в
кошеле; северянин умер мгновенно, топор исполина упал наземь, а
его самого отбросило в темное русло опустевшей реки. В следующее
мгновение огонь вернулся, и Эддар, не успев даже вскрикнуть, сги-
нул в бушующем пламени.
Красно-оранжевые валы встали на дыбы, грозно зависнув над ост-
ровком. Земля под ногами Сони задрожала.
- Ах-ха, если сумеешь - пройди по пламени, как тогда! - с над-
рывом прокричал отползающий к старой каменной стене колдун, с ко-
торого под напором сил взбесившейся огненной реки медленно слеза-
ла плоть, обнажая кости - подобно тому, как под солнечными лучами
тает покрывающий ветви деревьев снег...
По-прежнему держа в руках украшенное неведомыми рунами каменное
топорище, воительница отдала ему последний салют, молча благодаря
за помощь. В следующее мгновение бурлящие багряно-рыжие волны за-
хлестнули островок и напрочь стерли его.
* * *
Мертвые - вниз по теченью по мертвой реке плывут.
Мертвым - к чему сомненья? Не изменить маршрут:
Жизнь - с колыбели до гроба, смерть же проходит там,
Где путь выбирают ноги - по предков стертым следам.
Мертвые - вниз по теченью плывут по реке судьбы.
Время, твое леченье - навек обо всем забыть.
Те ж, кто забыть не может, те, кому знать - важней, -
Вскоре со смертного ложа уходят в страну теней.
Мертвые - вниз по теченью плывут, не зная забот.
Им же навстречу - тени гребут, оседлав свой плот.
И сделан он не из бревен - из их же собственных тел;
И воды окрашены кровью избравших иной удел.
Мертвые - вниз по теченью, тени - к истокам реки;
Плыть им сейчас - раздельно, в единой воде тоски.
Но час придет - и встретят рожденные снова тех,
Кто, не поверив смерти, вернулся к жизни, наверх.
Мертвые - вниз по теченью плывут, и забвенья волна
Смывает все краски и тени - следы рокового сна,
Что жизнью зовется... Однако, волна не касается их,
Отмеченных сумрачным знаком средь царства смерти - живых.
Мертвые вниз по теченью плывут. Их начертан удел.
Тени же - сами бремя рока несут, предел
Пути своему не поставив... И вечен их вечный путь,
И вечна игра без правил, что заменяет им суть...
Возможно, именно это и было начертано на рукояти златой секиры.
Наверняка не знает никто.
И в конце концов, это не имело уже никакого значения...
Эпилог
Тот, кто хочет знать - не узнает. Тот, кто хочет отыскать - не
найдет. Тот, кто хочет понять - вскоре бросит сию гиблую затею.
Ищущий горных вершин сам становится основанием скалы. Издыхаю-
щий от жажды глотает песок. Грезящий о кровавых битвах умирает в
собственной постели, ни разу не прикоснувшись к оружию.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг