разговор о меркнущем огне, о тайнах Врат и безднах зла. Мы просто
шли. Куда? Сквозь снов кривые зеркала, где грезилась беда.
Мы шли, не говоря о том, что разделило нас. К чему слова здесь,
где наш дом - мираж, обман для глаз; здесь, где дотла сгорел наш
мир в тех яростных кострах, что от божественных от игр наш укры-
вали страх...
Полет, паденье, переход по лезвию ножа... Не всякий в нашем сне
найдет былых страстей пожар; теперь здесь хлад и серый снег, при-
ветствующий ночь... ночь, что прервет бесцельный бег - и повлечет
нас прочь.
Мы помнили, что лжет судьба, и дважды лжет - Завет. И жизнь на
легких на хлебах - не будет правдой, нет; да только нам не привы-
кать во лжи искать ключи от тех дверей, куда бежать лишь можно из
ночи.
А что бежать придется нам - сомнений нет. Ведь мы...
Тропу прокладывает сам идущий в ночь из тьмы.
Тропу, что в никуда ведет; да только что нам цель! Нам, видев-
шим Игры исход - и ускользнувшим в щель.
Игра Судьбы, игра богов, забава для Владык...
В ней наша проливалась кровь на строки древних книг, в ней жиз-
ни (наши - в том числе) стояли на кону. Но тех, кто ставил -
больше нет. Они пошли ко дну.
Мы шли к истокам прошлых дней из завтрашних веков - веков, ког-
да страна теней, прародина богов, Их позовет назад, к себе; и Зо-
ву подчинясь, Они уйдут - своей судьбе и нам отмстить клянясь.
Ведь это мы, раскрыв Врата, Зов выпустили в свет, и ждет теперь
нас Пустота, пожравшая Завет. Ведь это мы нашли пролом в той кре-
постной стене, что ограждала звездный дом от ждущих в вечном сне.
И за успех втройне платить придется нам теперь: за право быть,
за право жить, за право видеть Дверь...
Ну что ж. Последний сделан шаг. Здесь - наступил конец Пути.
Прощай, наш худший враг; прощай навек, отец...
ЭПИЗОД. КУЗНЕЦ
Невысокого роста и казавшийся еще ниже из-за сильной сутулости,
но весьма широкоплечий и сильный, его помощник налегал на рычаги
мехов всем своим весом. Раз... и еще раз...
Продолговатый кусок металла приобрел оттенок теплой вишни. Кле-
щи сомкнулись на нем, выдергивая из пламени и бросая на наковаль-
ню; молот ласково прошелся по рождающемуся клинку, ответившему на
прикосновение чистым, ясным звоном - нет, не стали; этот кузнец с
седым железом не работал. Не мог.
Кожаное ведерко, наполненное ледяной водой из священного источ-
ника Ильмаринена, словно само собой подпрыгнуло навстречу опуска-
ющемуся металлу. Шипение, клубы пара: для умеющего слышать, пожа-
луй, звуки эти оказались бы подобны первому младенческому крику.
Вода и пламень -
Удачей Грани
Твой дух сияет
Во тьме.
Меч уже был мечом, а не просто заготовкой. Лишенный эфеса, нуж-
дающийся еще в полировке и заточке - он уже теперь выглядел гроз-
ным оружием.
Вогнутый, серповидный; "дитя сокола", "фальката" - для иберов,
а для прародителей их, полторы тысячи лет назад покинувших Заго-
рье - "кхопеш". Бронзовый - однако, когда великий Кесарь отвоевал
у гэлов Лазурный берег и двинул свои легионы на Пиренеи, бронза
эта без большого усилия рубила дешевое железо римских копий и ме-
чей. Хотя могучая Pax Mediterrania в те годы взяла верх, уплачен-
ная за победу цена научила проконсулов-наместников обращаться с
побежденными чрезвычайно осторожно и вежливо. Даже не самые умные
из них понимали: стоит чуть-чуть перегнуть палку - и вся Испания
умоется кровью...
Как камень, прочен;
И днем, и ночью
Твой путь пророчат
Войне.
Точильный круг почти любовно прильнул к изгибу клинка, отделяя
излишки бронзовой плоти и обращая их в веселые, смеющиеся искры.
Фальката отозвалась стоном, становившимся все тоньше по мере то-
го, как из-под верхнего темного слоя проявлялось красно-бурой по-
лоской отточенное лезвие.
Последний проход; мозолистая ладонь кузнеца нежно погладила но-
ворожденный меч, очищая его от остатков каменной пыли. Под не-
сколькими точными ударами легкого молота встали на место заклеп-
ки, скреплявшие заранее вырезанные половинки ясеневой рукояти.
Быстрее ветра,
Точнее света,
И даже смерти
Сильней.
Граверные инструменты, и так не слишком большие, в лапищах куз-
неца казались совсем крошечными. Орудовал он ими, однако, с вели-
чайшей осторожностью и точностью, врезая в лезвие одну линию за
другой. Не клеймо свое он ставил, нет; его работа не нуждалась в
так называемых "знаках отличия". Это было, в некотором роде, даже
более важной частью действа, чем собственно изготовление меча.
Не бывает доброго человека без доброй души. Не бывает и доброго
меча без доброго узора, на клинке или на рукояти - зависит уже от
иных вещей. Кое-кто из чародеев назвал бы это родом заговора, од-
нако мастера кузнечного дела с презрением относились ко всей их
магии знаков, слов и жестов, столь же пустых и бессмысленных, как
и прочие чародейские фокусы.
Наконец рисунок был завершен. Мастер аккуратно втер состав из
зеленого горшка в рисунок, и бронза стала чем-то походить на по-
лупрозрачное обожженное стекло из Флоренции. Угловатые письмена,
дарованные народам Запада великим Огмой, прочесть сумел бы лишь
посвященный - но разобрать истинный их смысл теперь было дано лю-
бому. Любому, взявшему фалькату в руки.
Всегда - в движеньи;
И поражений
Не знай в сраженьи,
Враг Змей.
- Враг Змей, - вслух повторил кузнец. Он знал, это была лучшая
его работа за все годы. И еще он знал, что другой такой - не слу-
чится уже никогда.
- Можно заканчивать, мастер? - спросил помощник.
- Aye, - кузнец кивнул и передал ему клинок.
Удара - в левый бок чуть пониже ребер, снизу наискосок, - он не
почувствовал. Острое лезвие без труда рассекло и кожу, и мощные
мышцы, и кости, дойдя до сердца и выпив жизнь своего создателя.
Теперь и только теперь оружие получило полную силу.
11. Драконы не боятся огня
Пламя взметнулось над горою Тахат грозным желто-багряным стол-
бом, увенчанным черно-серой шапкой дыма. Редкие в эту пору облака
словно сбежались со всего неба посмотреть на небывалое зрелище, и
неудивительно, что вскоре хлынул еще более редкий в это время го-
да дождь. Однако огонь продолжал бушевать между небом и землей,
хотя гореть тут было нечему - ни песку, ни камням Аллах не пред-
назначал быть топливом для костра.
Орас не видел пламени. Он вообще ничего не видел.
Трудно видеть что-либо, когда стоишь в центре беснующегося ог-
ненного фонтана, даже если фонтан этот - рукотворный. Вернее, как
раз потому, что он - рукотворный, и создан теми самыми Владыками,
о которых твердили древние предания... а если даже и не теми са-
мыми, никому до этого уже нет дела.
Маг стоял в сердцевине пламени, не ощущая жара - потому что его
собственное сердце полыхало еще жарче. Одержав победу, он потре-
бовал у Владык то, что хотел иметь с давних пор.
И получил.
Теперь рифмованные слова срывались с его губ - пускай не ярост-
ными молниями или сгустками яда, но вполне осязаемые и достойные
произнесения вслух. Орас не знал, слышит его кто-либо или нет. Не
ради слушателей он сейчас воссоздавал партию, которую вел с по-
сланцем Владык не то вчера, не то столетия назад...
Белый шах и черный царь,
Клетчатой судьбы алтарь.
Бесконечная игра
Тех, кому уйти пора.
Белый маг и черный маг,
Вправо шаг и влево шаг, -
Вечную войну ведут
За разрушенный редут.
Черный рыцарь, белый конь,
Черный лучник, белый слон;
Слуги тех, кому судьба
Подарила знак раба.
Белый вихрь и черный смерч,
Обреченные на смерть -
Но с собой они возьмут
Всех, кого застанут тут.
Черно-белая страна,
Черно-белая война -
День и ночь сплелись в одно,
В клеток черно-белый сон...
Безмолвие оглушило его.
Орас медленно открыл глаза - и не увидел ничего.
Кроме дракона, внимательно склонившего голову к правому плечу.
Чешуя ящера казалась черной во тьме безлунной ночи - пламя давно
исчезло, а цветов маг по-прежнему различать не умел.
"Неплохо, совсем неплохо," - наконец сообщил дракон.
Не было сказано ни слова, но Орас ясно расслышал низкий, мощный
голос, "говоривший" на безукоризненном арабском с неожиданно мяг-
ким акцентом.
- Почитаю за честь доставить тебе удовольствие, - пожал плечами
маг. - Могу я поинтересоваться, что один из представителей царст-
венного рода Крылатых делает в Берберии?
"Примерно то же, по всей вероятности, что и один из представи-
телей царского рода Леона, - отозвался дракон. - Живет."
Орас прищурился. Подобные намеки на свое происхождение он ранее
уже слышал; и если ящер не лгал...
"Крылатые не имеют привычки обманывать, - мысленно заметил дра-
кон, и магу послышалась тончайшая нотка обиды. - Кое о чем умол-
чать - это да, но ложь, эта грубая насмешка над тонким искусством
беседы, не входит в наши обычаи."
- Припадая к стопам твоим, умоляю о снисхождении, о достойней-
ший, - поклонился юноша.
Почему-то слова, которые он произносил не один десяток раз, со-
вершая мелкие ошибки - как было принято на Востоке, - показались
чересчур цветистыми и выспренними. Словно то, что Крылатый приз-
нал в нем магрибинца, человека с Запада, что-то изменило...
Хотя, быть может, и изменило.
"Могу я проявить ответное любопытство и спросить, что обладате-
лю мощи нужно в этом странном месте?" - прозвучала мысль ящера.
- Конечно, - сказал маг. - Мне нужно было взять свой выигрыш. А
заодно - понять, стоил ли он риска.
"Не сочти за нескромность, но что это за выигрыш?"
- Способность выражать в словах мысли, для этого не предназна-
ченные. Способность видеть то, что недоступно взору, простому или
колдовскому. Способность слышать звуки, которых нет. Способность
чувствовать...
"Мы, Крылатые, называем это несколько иначе, - прервал дракон.
- Мы зовем обладающих подобными дарами - Несущими Огонь. Для че-
ловека, пускай даже мага и чародея, этот огонь легко может обра-
титься в огонь погибельный, вроде того, что двадцать шесть столе-
тий назад поразил два города в долинах Ханаана."
Название это мало что сообщило Орасу, но виду он не подал.
- Говоришь, это опасно для человека? А как насчет иных существ
- вас, Крылатых, например?
Ящер фыркнул, как мог бы фыркнуть на атакующего его мышонка
большой, ленивый кот (если представить себе кота весом со здоро-
венного нубийского буйвола).
"Драконы не боятся огня."
12. Главная добродетель женщины
- И зачем мы только сюда через всю Андалузию перли? Ни тебе до-
бычи, ни доброй драки...
- Голову на плечах сберег, Рико?
- Головой сыт не будешь, Исси, - скривился сигнальщик. - Ты-то
ладно, тебе что на парад, что в засаду... а у нас работа другая.
Исидора предпочла не услышать, как Рико назвал ее, но мысленно
сделала зарубку. Вторую за сегодня.
- У вас? - с преувеличенным удивлением уточнила она. - У твоей
наемной братии, хочешь сказать?
- А то ты не знаешь.
- Чего ж тут знать. Твои старшие братья в солдатах удачи обре-
таются, а ты на службу к Катарине подался. Ежели вдруг заработок
подоспеет, который солдату каталонской армии не по рылу да чину,
так ты живо им весть подаешь. Не один ты, Рико, такой умный, мно-
гие устраиваются...
- Но не ты.
- А мне незачем, - ласковая улыбка Исидоры заставила лошадь со-
беседника споткнуться, - я свое так получаю. Нелегко быть лучшим,
но уж если стал - с этого немало иметь можно. Я - стала. Могла бы
и титул выбить, Катарина мне дважды предлагала, да на кой дьявол
вообще нужны эти титулы? Мужа разве что найти, богатого и знатно-
го - так ведь не нужен мне он!
Исидора не особо откровенничала с подчиненными. Рико она знала
дольше многих, но доверяла ему ровно на восемь грошей. На дневное
жалование сигнальщика. Более дорогими вещами, тем более собствен-
ными секретами, начальница каталонской конницы делиться не соби-
ралась. О чем он отлично знал, потому и не задал ни одного из че-
тырех вопросов, вертевшихся на языке.
Зато спросил:
- Ты была на берегу, когда?..
- Нет. Я сверху смотрела, с перевала.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг