- Но, мама, ты же сама приказала...
- Цыть, Адар! Будут и другие ночи, это не последняя Черная Луна
в нашей жизни. Справиться я могу и сама, а вот гостей таких поис-
кать. Верно я говорю, а? - последнее уже относилось к болтавшему-
ся в петле "гостю", по очевидным причинам не способному выдавить
из себя ни одного членораздельного звука.
Волшебная петля соскользнула столь же внезапно, сколь и затяну-
лась. Человек рухнул на четвереньки, кашляя и жадно глотая холод-
ный воздух. Левая рука, однако, уже тянулась к заткнутому за пояс
небольшому ятагану.
- А вот этого не нужно, милок. - Вспыхнул бледный огонек-свет-
лячок, и при виде возникшего из темноты морщинистого лица пальцы
его застыли, так и не коснувшись резной рукояти из рога либийско-
го буйвола. Да и не только пальцы; холод суеверного ужаса сковал
все тело.
Старуха хихикнула.
- Помните, значит, еще Берберскую ведьму, а? Ну полно, парень,
не съем я тебя. - Ухмылка обнажила острые зубки, каким позавидо-
вали бы многие женщины куда моложе двухсотлетней героини детских
"страшилок" и значительно менее приятных историй для взрослых. -
Девочки, а ведь все ваши мечты могут стать правдой. К нам тут по-
жаловал эр-Рахман Ади ибн-Керим, наследный принц берберского пре-
стола собственной персоной! Занятно, а? Любые, даже самые что ни
на есть сказочные сказки, творятся жизнью!..
3. В собственном аду
Я шел по времени назад, из темноты на свет; и тлел в воспомина-
ньях ад, которого уж нет. Мгновенье обгоняло час, а день столеть-
ем был - покуда не раздался Глас, который я забыл.
Я помнил то, чем должен стать, но то, что было мной - исчезло,
повернуло вспять, столкнувшись со стеной - стеной, в которой есть
врата, и жизнь за ними...
Нет!
О небо, как же жжет Черта, мой груз забытых лет...
Вперед, вперед, туда, где явь не обратится в сон, в кошмарный
сон убийств, облав и битв за Черный Трон. Туда, где памяти пески,
впитавши кровь и пот, светлы вновь станут и сухи - и прошлое уй-
дет...
Я шел - и Нави серый мех мне ноги щекотал, и встречных Знаков
тихий смех меня сопровождал, и слово о вчерашних днях (вчерашних
для меня, грядущих для живых...) в тенях сплетало сеть огня. И
слов моих седой огонь обжечь теперь не мог; в нем жара не было,
ведь он был мертв. Как весь мой род, и как я сам...
Зачем?!
К чему себе же в грудь вонзать минувших грез клинок? Ведь тьму
страданьем не изгнать...
Нет! Пусть мне суждено забыть, пусть сгину я в ночи, пусть тот,
кем мне придется быть, не сможет взять свечи и тайной следовать
тропой, - плевать! Пока иду, я буду жить - самим собой.
И в собственном аду.
4. Храм Асты
- Айе, да откуда только ты все это знаешь, Таран? Стратег вели-
кий у тебя в предках был, что ли?
Барон засмеялся, сам подивившись, что употребил столь мудреное
слово имперских времен - "стратег". Два оруженосца тоже для при-
личия заулыбались.
Улыбнулся и вызванный для разноса старшина наемников Таран, од-
нако от этой улыбки почему-то перестали смеяться все остальные.
- Дон Вальмунд, меня начальником этих чертей не из-за происхож-
дения сделали.
- Начальник тут я! - рявкнул барон.
- Конечно, дон Вальмунд. Вы приказываете мне, а я - наемникам.
Кажется, у людей образованных это зовется "иерархия".
Услышав еще одно мудреное слово из языка павшей Империи, оруже-
носцы явно почувствовали себя не в своей тарелке. Барон был по-
крепче и только поджал губы.
- Пять нарядов вне очереди и неделю без вина.
- Как прикажете, - наклонил голову Таран. - Продолжать?
- Да.
- Наша конница неплоха против лигуров или иберов, но с леонски-
ми рыцарями ей не тягаться. Каталонские всадники-горцы перед пря-
мым ударом не устоят, однако они легче и выносливее - если будут
метать дротики и не ввязываться в ближний бой, поле останется за
ними. Что до пехоты - иберы, если атакуют, храбрее и в чем-то по-
сильнее наших, хотя мы снаряжены лучше. Я бы посоветовал конницу,
пращников и стрелков использовать для прикрытия и отвлекающих ма-
невров, а основной удар оставить за тяжелой пехотой.
- Все сказал?
- Не совсем, дон Вальмунд. Пехоты нужно вдвое больше, чем сей-
час, и подготовка должна быть посерьезнее. Занимайся этим я сам,
я бы принимал всех, кто желает служить, устраивал испытания - и
непригодных гнал в три шеи. Из оставшихся берусь сделать хороших
солдат за несколько месяцев.
Вальмунд издал неразборчивое рычание.
- Почему ты думаешь, что я послушаюсь твоих советов?
Наемник пожал плечами.
- Господин барон, обычно полторы сотни бойцов удачи не затем на
службу берут, чтобы они нужники чистили...
- Родрик, Янгер - оседлать трех наших лошадей, - не оборачива-
ясь, бросил Вальмунд оруженосцам. Когда те бегом ринулись выпол-
нять распоряжение, он тихо добавил: - Кому проговоришься, на мес-
те закопаю.
- Наемники верны, пока их не обманывают.
Это барон и так знал. Ради чего и пошел на дополнительные рас-
ходы. Ради чего и несравненную самоуверенность старшины наемников
терпел. Потому что нуждался в его людях, а главное, в опыте Тара-
на. За последние несколько лет этот взявшийся неведомо откуда во-
ин заработал среди вольных солдат Астурии и Лигурии такой автори-
тет, что мог бы армию набрать, предложив только половину обычного
жалования... а главное, был дьявольски умен и изворотлив. Грамо-
той Таран вроде бы не владел, говорил, как не слишком образован-
ный уроженец юго-восточной Астурии (Мадрид, может быть, Саламанка
или Толедо). Но знал да умел столько, сколько не всякому знатному
военачальнику доступно было!..
Наемники верны, пока их не обманывают, только как раз обманыва-
ли наемников частенько. Не каждый раз, понятно, и не через раз,
но случалось. Обычно дело развивалось так: наемников бросали на
самый жаркий участок битвы, и если те все-таки одолевали и требо-
вали своей награды - оставалось их слишком мало, чтобы подкрепить
свои требования силой. Какую-то долю им, разумеется, выделяли, но
и только.
Лет пять или шесть назад магистрат вольного города Бургоса, что
лежит в северной части астурийско-иберийского пограничья, попы-
тался провернуть этот старый трюк с полусотней солдат удачи, ко-
торая была призвана защитить горожан от распоясавшихся сверх вся-
кой меры разбойников-иберов. Фокус было удался, но младший коман-
дир Таран неожиданно повернул свою двадцатку в ратушу, без боль-
шого труда расправился с охраной и взял в заложники насмерть пе-
репуганных правителей города. Затем в краткой и выразительной ре-
чи сообщил, что если к полудню следующего дня его люди не получат
по сорок солидов на брата плюс по десять солидов для передачи на-
следникам каждого из погибших - к вечеру наследники многоуважае-
мых членов магистрата будут подсчитывать СВОЕ наследство.
Деньги доставили к утру. Наемники в гробовом молчании покинули
город, никого пальцем не тронув, а потом закатили праздник.
С тех пор на солдатах удачи пытались нажиться дважды. Во второй
раз наемники порядком рассердились и, не утруждая себя ультимату-
мами, захватили и разграбили замок вероломной "хозяйки", принцес-
сы Лианны, старшей сестры Данкварта Лигурийского. Король предпо-
чел закрыть на это глаза, поэтому трон под ним только пошатнулся.
Мудрое решение: ввяжись Данкварт в открытую войну с наемниками,
не стало бы у него ни трона, ни головы. В чем полтора года спустя
убедился Филипп Астурийский, попытавшись запретить носить оружие
людям неблагородного происхождения либо не находящимся у таковых
на службе. Не любил король солдат, что сражаются за деньги, вот и
попытался их приравнять к разбойникам. Приравнял. "Новые разбой-
ники" быстро столковались с разбойниками старыми, на ближайшей же
охоте король попал в искусно продуманную ловушку - и лишился ко-
роны вместе с головой. Корону потом нашли, голову - нет. Племян-
ник Филиппа, Рандвер, заняв трон, немедля отменил указ дядюшки и
в качестве примирения предложил наемникам постоянную службу. Не-
которые согласились, но многие предпочли оставить все как есть.
Таран был, разумеется, среди последних, что Вальмунда более чем
устраивало. Обычные солдаты не годились для его замысла.
Обычный солдат - не войдет с оружием в храм Асты.
5. Навстречу неизвестному
Опьяненный свободой, юноша в белых одеяниях скользил в потоках
жаркого воздуха, едва касаясь песка подошвами сандалий. Сила пе-
реполняла его; казалось, стоит протянуть руку - и в ладонь ляжет
кусочек голубого хрусталя, отколотый от небесной сферы. Хотелось
петь, кричать во все горло, швырять на ветер полыхающие, звонкие
рифмы...
Увы, эта последняя мысль тут же ниспровергла Ораса с вершин ра-
дости, грубо ткнув лицом в пыль разочарования. Сию грань Искусст-
ва - стихосложение, умение придать обычным словам мощь самых мо-
гучих заклинаний, - он так и не освоил. Сила-то у юного мага бы-
ла; по словам учителя, имелись также кое-какие способности. Одна-
ко, судя по всему, дар поэта в эти способности не входил. Орас не
терял надежды когда-нибудь раздуть в себе искру этого дара - то,
что таковая имелась, сомнению не подлежало, Искусство не напрасно
зовется Единым: коль скоро он подчинил себе одну из граней этого
бесценного самоцвета, вполне можно было надеяться, что со време-
нем ему удастся овладеть и другой. Но пока надежда так и остава-
лась надеждой.
Со вздохом развеяв мечты о радужном Искусстве, юный маг сосре-
доточил свое внимание на серой действительности. Серой, правда,
видел ее один он, не различавший красок и оттенков иначе как при
помощи заклинания Истинного Зрения. Вообще-то как раз серого цве-
та вокруг не было: лишь белесое от жары небо, белесый все от той
же жары песок, раскаленный белый шар солнца, медленно склоняющий-
ся к западу... Зу-ль-Аккан, правда, доказывал, что солнце на са-
мом деле не белое, а желтое и даже чуть зеленоватое, но Орас так
и не сподобился вникнуть в эти разъяснения. Да он и не хотел вни-
кать: все небесные светила его интересовали мало. Куда более ув-
лекательным казалось то, что имеется внизу. Например, на земле,
именуемой Ахаггар, есть руины города прадавних времен, к которым
он сейчас и направлялся.
Точнее, сообразил Орас лишь мгновением позже, у которых он уже
как раз находился.
Песок, солнце и ветер изрядно поработали над остатками поселе-
ний неведомого народа. Не зная, что тут некогда располагался го-
род, трудно было заподозрить следы обитания человека в растрес-
кавшихся, выщербленных глыбах. К тому же и располагались они бо-
лее чем странно, без видимого порядка...
Орас нацарапал концом посоха нужный Знак и взмыл в воздух в об-
личье коршуна. В отличии от сокола или ястреба, коршун свободно
мог парить в небесах часами, а зрением он не уступал этим "благо-
родным" птицам, отчего-то столь почитаемым магрибскими специалис-
тами по заморской науке геральдике.
Предчувствие не обмануло Ораса. С высоты птичьего полета руины
походили на вытянутую, сплющенную с боков спираль. И центром ис-
каженных витков был...
Цвет!
Орас рухнул вниз, на лету принимая человеческое обличье. При-
землился он удачно, отделавшись несколькими ушибами.
Нет, мир был все тем же, состоявшим из различных оттенков серо-
го; и все-таки он только что видел, ВИДЕЛ настоящие цвета! Не при
помощи чар - собственными глазами, пусть и птичьими! В тот самый
момент, когда...
Буквально перелетев через рассыпавшийся от старости продолгова-
тый монолит, Орас вмиг оказался у плиты, замеченной сверху. Серд-
це разрушенного города - если нюх не подвел мага, что было мало-
вероятно, - все еще хранило в себе НЕЧТО. И раз так...
С величайшей осторожностью Орас начертил в мелкой песчаной пыли
еще один Знак. Посох в его руках дрогнул - и вспыхнул бледно-ли-
ловым пламенем, вмиг обратившись в пепел! Маг отскочил, инстинк-
тивно пригибаясь, однако опасность - если здесь вообще была опас-
ность, в чем, впрочем, он не сомневался, - уже миновала.
Или напротив, еще не пришла.
Тяжкая каменная плита, которую не могло сокрушить даже всемогу-
щее время, с шорохом обратилась в клубящийся дым. Открылись веду-
щие вниз узкие ступени.
На всякий случай Орас сотворил оберегающий Знак - а затем, как
и подобает Ищущему, шагнул вперед, навстречу неизвестному.
6. В природе человека
- Ты даже не представляешь, насколько вовремя появился здесь, -
сказала Берберская ведьма.
Эр-Рахман промолчал, однако старуха не дожидалась ответа. Боль-
шая любительница поговорить, она совершенно не нуждалась в чутких
и внимательных собеседниках.
- Твой сиятельный отец, умирая, завещал опеку престола и царст-
ва совету мудрых, с тем, чтобы правление перешло к тебе только на
восемнадцатую весну. Верно я говорю, а? - Ответа снова не после-
довало, но ведьму это не обеспокоило. - И вдобавок, если до исте-
чения сего срока ты не свершишь ничего, что показало бы тебя дос-
тойным преемником великого Керима эль-Адреа - твой титул старшего
сына и наследника престола будет стоить не дороже пригоршни верб-
люжьего помета. Так, а?
- Ты многое знаешь, - наконец процедил Ади эр-Рахман, старший и
ныне единственный сын первого султана Берберии, неистового Керима
по прозвищу эль-Адреа, что значило "черногривый лев".
- Ну, что бы это я была за ведьма, коли не прознала бы об этом,
а? - Старуха хихикнула. - Сейчас тебе пятнадцать, а самым значи-
тельным подвигом твоим остается неудачная охота на горного гуля в
Игиди... Кстати, он просил при случае передать, что в тех пещерах
скрываются существа куда как опаснее его.
Эр-Рахман вновь промолчал, хотя - Аллах свидетель! - это неде-
шево ему обошлось. Берберская ведьма не обладала всезнанием Алла-
ха, но терпение принца испытывать далее не стала.
- В год сто третий лунной хиджры, если только повелитель право-
верных не промедлит с выступлением, звезды предвещают ему победу
над испанцами.
- Отец собирался покорить живущих по ту сторону Мадыку Бугазу,
в сени горы Пути, Jabal Tariq, - заметил эр-Рахман, - но...
- Но ни ему, ни эмиру Тарику, сыну Зияда, светила не благопри-
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг