Девушка чуть не села. ТАКОГО ни один из толкователей-geonim уж
точно не говорил!
- И не скажет.
- А почему я должна верить тебе?
- Мне ты как раз ничего не должна. В том числе - и верить. Верь
себе одной, и то с оглядкой - тогда не обманешься. - Адрея вновь
хихикнула, темно-синие ее глаза стали почти сапфировыми. - Прав-
да, иной раз обмануться стоит.
- Почему ты рассказываешь мне это?
- Просто так. Чтобы ты поняла: то, во что веришь ты сама, и то,
во что верят другие, может не просто не совпадать, но и не иметь
ничего общего с тем, что есть на самом деле. И, ради всех Богов -
не спрашивай у меня, что это значит, "на самом деле"!
* * *
Вильфрид остановился на перекрестке совсем не потому, что сом-
невался в выборе верного направления. Для сомневающихся тут спе-
циально стоял старинный камень-указатель (как раз о таких вот го-
ворилось в легенде об Артуре: "Прямо поедешь - добро потеряешь,
направо поедешь - коня потеряешь, налево поедешь - дома прибью.
Твоя Гвиневер."). Надпись на камне была более полезной, нежели в
легенде, и сообщала, что одна из дорог ведет к Вердену, а вторая
- в Страсбург через Тристрам. Рыцарь в указателях не нуждался, у
него собственный был - стилет, который тянул его как раз по нап-
равлению к Тристраму.
Остановил Вильфрида самым аккуратным образом нацеленный в его
грудь легкий урийский арбалет и вежливый оклик хозяина этого ар-
балета - "кошелек или жизнь". Как минимум еще двое наблюдали за
этой сценой из кустов, и рыцарю совершенно не хотелось рисковать
своей шкурой без нужды.
Отцепив кошель, он бросил его арбалетчику.
- Это что, все? - засомневался тот, даже не потрудившись подоб-
рать приобретение, весьма малую ценность которого явно оценил с
одного взгляда. - А как насчет чего-нибудь посерьезнее? Камешки в
сапогах прячешь, небось, цепочку какую золотую...
Вильфрид рассмеялся. Громко, искренне - давно уже он так не ве-
селился.
- Шпоры и пояс просто позолочены, - наконец ответил он. - Кля-
нусь святым Ги, парень, я б сам не отказался от пары драгоценных
побрякушек; в случае чего пояс бы не пришлось затягивать.
Разбойник разочарованно опустил арбалет и разрядил его.
- Опять паладин-голодранец попался...
Клинок Вильфрида мгновенно вылетел из ножен и пощекотал ухо че-
ресчур разговорчивого разбойника.
- Будь повежливее, приятель, - сделал рыцарь строгое внушение,
убирая меч в ножны. - Сегодня я добрый, но в другой раз...
- Добрый, добрый, - поспешно согласился арбалетчик, - ну в точ-
ности как наш атаман...
"Есть!" - понял Вильфрид.
- Атаман? Робин Лох-Лей? Он-то мне и нужен.
- Да ну? Постой-постой... где ж это я тебя видел-то...
Рыцарь подозревал, где именно. Замок Донаркейль, где его держа-
ли в плену, как раз и штурмовала шайка Доброго Робина - при под-
держке самого Леорикса (тот хоть и был один, под безымянной личи-
ной странствующего Черного Рыцаря, но даже в одиночку Король-Лев
стоил добрых двух дюжин бойцов). Вильфриду физиономия парня каза-
лась незнакомой, однако это ничего не значило.
- Ха, вспомнил! - Разбойник ухмыльнулся - широко, с неподдель-
ной радостью. - Сэр Вильфрид из Ивинге, сын Седрика Роттервальд-
ского. Как же, помню, хорошо ты тогда разделался с тем храмовни-
ком, Хельбером... на турнире в Аосте почти все наши на тебя ста-
вили.
- А раз вспомнил - проводи-ка меня к Робину, будь любезен.
- Никак невозможно, добрый сэр. Нет его сейчас, отправился ку-
да-то на запад. Должен через несколько дней вернуться, хочешь -
обожди. Поживешь у нас, стол и кров в счет старого знакомства -
каков у нас кров, ты, правда, сам знаешь, но пояс затягивать не
придется, обещаю...
Рыцарь, поразмыслив, кивнул.
- Добро. Принимаю приглашение. Веди... кстати, приятель, тебя
звать-то как? Мне просто для удобства обращения.
- Хошь - просто Аланом зови, хошь - Аланом-из-Лощины. Мне еди-
но. Идем, сэр рыцарь, только с лошадки-то слезь - тропинка у нас
не шибко наезженная.
- Это конь, а не лошадь, и зовут его Борн де Трир. С ним обра-
щаться следует куда вежливее, чем со мной - я-то отходчивый, а он
нет.
Алан кивнул, не слишком удивившись. О рыцарских боевых скакунах
ходили легенды, и в этих легендах было куда больше правды, нежели
вымысла. Вероятно, Вильфридов конь и не мог вынести ударом копыт,
как тараном, крепостные ворота, но наверняка обладал многими по-
лезными в сражении качествами. Проще было поверить в это, нежели
усомниться в словах рыцаря. Проще - и безопаснее.
* * *
Девчушка уже не могла рыдать и только всхлипывала. Ривке опус-
тилась перед малышкой на колени, вытерла заплаканную мордочку и
ласково спросила:
- Что стряслось, Селия? Кто тебя обидел?
Слезы снова хлынули потоком.
- Те-е-о... они забра-али-и Тео... плохи-и-и-е-е...
В конце концов Ривке удалось уяснить, что "они" отобрали у де-
вочки маленького плюшевого медвежонка и утащили его с собой. Куда
и зачем - малышка толком не могла сказать. Бред какой-то, подума-
ла бы Ривке, если бы... если бы не странные, совсем свежие отпе-
чатки на взрыхленной почве, которых тут еще утром не было. А пе-
ред тем по земле словно бороной прошлись, причем так тщательно,
как обыкновенно не делают ни на одном поле.
Девушка задумчиво шла по этим следам, уходившим к большому му-
равейнику, и вдруг осознала, что муравейник становится все больше
и больше, вырастая прямо на глазах... нет, это не муравейник рос,
это она уменьшалась!
Развернувшись, Ривке бросилась бежать. Странное колдовство не-
медля потеряло силу, она вновь была такой, как прежде. С облегче-
нием вздохнув, девушка обернулась, чтобы посмотреть на странное
место чуть повнимательнее - с безопасного расстояния, - и едва не
столкнулась нос к носу с жутким шестилапым чудищем, какого даже
составители откровенно неправдоподобного "Bestiarium Irreales" не
сподобились бы выдумать.
Уже потом Ривке сообразила, что чудище было обыкновенным рыжим
муравьем, только почему-то размером с хорошего быка. В тот момент
она просто завизжала. Да так, что чудище присело на четыре задние
лапы, настороженно пощелкивая во все стороны усами и готовясь от-
бивать неведомую, непонятную опасность. Однако опасность пришла с
неожиданной для него стороны - до полусмерти перепугавшаяся Ривке
каким-то чудом вспомнила, что "она есть пламя", и ударила клинком
из этого пламени, без труда разрубив голову чудовищного муравья.
- Ну, знаешь! - раздался возмущенный голос Адреи. - Не для того
я объясняла, кто ты такая и что умеешь, чтобы ты тут из себя род-
ную дочку архангела Микаэля строила!
- Да никого я не строю, - отмахнулась Ривке.
- Тогда скажи на милость, зачем эти эффекты? Убиваешь, так уби-
вай, тихо и неприметно. А такое - просто путеводный маяк для Лов-
чих. Им плевать, как ты используешь силу: если получат хоть тень
свидетельства, что она у тебя есть - считай, костер обеспечен. Не
боишься их?
- Не боялась и не боюсь.
- Храбро. Глупо, но храбро. Ну а теперь посмотри в зеркало еще
разок.
Ривке вновь увидела вокруг себя огненные языки, такие же, как в
первый раз... нет, не такие же! Вместо трех язычков красного пла-
мени теперь было лишь два.
- Поняла?
- Но это же значит...
- Точно. Чем больше тратишь, тем меньше остается. Вроде тех же
денег. Только если ты окажешься без денег, это еще далеко не ко-
нец света; а если иссякнет сила, ты всем сердцем пожелаешь, чтобы
этот конец наступил, но он не придет...
Ривке упрямо вскинула голову.
- Значит, так и будет. Если трястись над каждой искрой и никому
ее не давать - какой прок от силы?
- Ровно такой же, как если разбрасывать ее направо и налево, не
думая о последствиях. Но в первом случае куда меньше вреда.
Переспорить Адрею не удавалось даже Адептам Грауторма, мастерам
и магического искусства, и сугубо тайной эллинской науки "болто-
логии", именуемой также схоластикой; позднее сия наука была пере-
нята и небезуспешно применена в деле христианскими проповедника-
ми. Так что с Ривке ведьма сейчас не спорила, ЭТО для нее спором
не было. Просто вела легкий разговор на общие темы.
Девушка осознала это и изменила тон:
- Хорошо, а как надо?
- Смотри в зеркало, - прежним менторским тоном приказала Адрея.
...Смотри, девочка, да повнимательнее - авось увидишь себя, ка-
кой можешь стать, если только захочешь. Что тебе титулы да богат-
ства, что тебе даже царский венец! - пламя не носит корон, Ривке
из Лудуна, а ты - пламя, чистое, зажженное небесной молнией, пе-
репрыгивающее по ветвям деревьев, оставляя на них свою метку, но
не сжигая дотла... если только какое-нибудь из деревьев не попы-
тается тебя удержать силой, вот тогда пламя обнажает вторую свою
сторону - разрушительную...
* * *
Жизнь в разбойничьем лагере протекала на редкость мирно. Охоти-
лись, ягоды, грибы да корешки собирали, отсыпались - то ли после
прежних передряг, то ли готовясь к новым, а скорее, и то и другое
одновременно. Конечно, дозорных выставили со всех сторон, и про-
езжающих порой останавливали с благой целью облегчить их слишком
тяжелые кошельки. Но этими делами занималась любая банда, лесная
вольница Робина Лох-Лей всегда славилась более крупными "операци-
ями". У Вильфрида и раньше возникало подозрение, что без Робина и
его таланта организовать людей этот отряд вскорости обратился бы
в две-три рядовых шайки, какие заканчивают или на виселице, или
на каторге - невелика разница, впрочем. И теперь он еще раз уве-
рился в этом: временные командиры вольницы, Мик-Мельник и Алан
Таль, дисциплину-то поддерживали, но не более.
Делать, кроме как ждать атамана, было решительно нечего. Без-
дельничать сакс не любил, а посему на следующее утро после "посе-
ления", как рассвело, отправился побродить по окрестностям. То
есть это он сказал "побродить"; сам Вильфрид точно знал, куда и
зачем направляется, но не считал необходимым сообщать об этом ко-
му попало. Просто по старой привычке.
...Мозель был не особенно полноводен, рыцарю не составило труда
перебраться на тот берег - вода приходилась лишь чуть выше пояса.
Преодолев небольшой, скользкий скат, он обнаружил сразу три вещи.
Во-первых, это оказался на самом деле остров, отделенный от бере-
га (и, соответственно, от городка, названного в честь рыцаря Три-
страма), узкой, мелкой протокой. Во-вторых, остров явно имел оби-
тателей, поскольку на северной его оконечности прилепилась хижи-
на, над которой вяло курился дымок. И в-третьих, не далее как в
полудюжине шагов от него стояла, по-кошачьи зажмурившись и подс-
тавив улыбающееся лицо лучам утреннего солнца...
- Ребекка!
Девушка вздрогнула, выстрелила испуганным взглядом в сторону
неожиданного возгласа, и сразу же расслабилась. Улыбка вновь ос-
ветила ее лицо.
- Приятный сюрприз, сэр Вильфрид Ивинге. - Ни мягкий акцент, ни
сама она ничуть не изменились за пять лет. - В добром ли здравии
твоя супруга, леди Ровин?
Рана уже не болела так, как в первые месяцы. Однако лицо рыцаря
все равно выдало достаточно, чтобы Ребекка поняла: увы, не сужде-
но было этим двоим "жить долго и счастливо".
- Ровин... умерла семь месяцев назад... - запнувшись, прогово-
рил Вильфрид. - Вроде от горячки... не знаю. И ничего, ничего не
смогли сделать!..
- Извини, - тихо произнесла девушка. - Мне жаль, что так полу-
чилось... будь я тогда там...
Рыцарь покачал головой.
- Меня ты спасла, но то была лишь рана от копья. Ровин же заб-
рали... - он не договорил. - Аббат Колгрим сказал, что это - рас-
чет, расплата за...
- Не верю, Вильфрид, - твердо заявила Ребекка.
- Я тоже не верю, - почти шепотом согласился он. - Не может, не
должен Суд Стали, Суд Чести взыскивать плату - да еще ТАКУЮ пла-
ту... Я защищал тебя не от воли Господней, а от ордена храма. И
защитил, доказав, что никакая ты не колдунья...
Девушка вздохнула.
- Таким, как они - ничего не докажешь. Ни словами, ни мечом...
Ловчие, гончие псы Malleus Maleficorum, изничтожают всех и вся,
кого только заподозрят в колдовстве. А они с храмовниками одного
поля ягоды... уж и не знаю, кто из них хуже.
- Хельбера я терпеть не мог, но он был рыцарем, пусть даже хра-
мовником и франком. А Ловчие... то, что мне о них доводилось слы-
шать, чертовски малоприятно... Но, во имя святой Диланы! - вски-
пел вдруг Вильфрид, - неужто нельзя поговорить ни о чем другом?
Пять лет не виделись все-таки!
* * *
Ривке никогда и не надеялась... то есть нет, надеялась, конеч-
но, что рыцарь из Ивинге когда-нибудь станет ей не только другом.
Она надеялась на это, примерно как вор надеется однажды найти на
дороге мешок новеньких цехинов. Да, он из благородного рода сак-
сов, а она - Ивриим, у которых "благородства" не существует (точ-
нее, оно не исчисляется теми же критериями, что у прочих народов
Европы, слишком давние корни имеет это племя - каждый из них, ны-
не живущих, имеет в предках не одну дюжину героев, царей и вдох-
новленных Богом пророков). Да, он христианин, верный сын церкви,
а она - Ивриим, которых сия святая церковь ставит на одну ступень
с неверными-язычниками, лишь немногим выше еретиков. Все это было
между ними.
А еще между ними было то, что следовало бы назвать "влечением",
когда двое сходятся неосознанно, повинуясь некоему зову, велению
- сердца, души, какой-то третьей силы...
А еще между ними был стоящий на границе со Швицем старый замок
Донаркейль, где их обоих держали в плену барон-разбойник Фрон де
Беф и его сообщники - рыцарь храма Хельбер и мятежный сенешаль
Лоррейна Роланд Брасс; замок Донаркейль, под обугленными развали-
нами которого нашли свой последний приют и барон, и сенешаль, и
несчастный Ицхак - старый отец Ривке.
А еще между ними были разложенный костер, ожидавший только иск-
ры, чтобы принять колдунью в свои огненные объятия, и священное
ристалище Тарнхальд, вокруг которого в мрачном безмолвии стояли
стражи храма, солдаты Леорикса и толпа простолюдинов; ристалище,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг