КАЙЛ ИТОРР
АДОВ ПЛАМЕНЬ
Я не приму корону до тех пор,
пока не пойму:
человек ли развращает власть,
или власть - человека.
Карл Эдвард Вагнер
"Дорога Королей"
Сказание. Последний поход Тристрама
...Жил в юго-восточной Логрии славный рыцарь Тристрам, и среди
всех воителей Круглого Стола не было равных ему ни в силе, ни в
доблести, кроме одного только Ланселота, славнейшего из славных.
Служил, однако, доблестный Тристрам не Артуру Пендрагону, верхов-
ному королю Логрии. Меч его принадлежал Марку, королю Гитина,
дальнему родичу Гвиневер, супруги Артура...
Так обыкновенно начинаются легенды об этом отважном рыцаре, чьи
похождения и история наверняка известны многим достаточно хорошо,
чтобы лишний раз о них не упоминать. О рыцаре, чье имя, наряду с
именем жены короля Марка, златокудрой Изельде, давно стало нари-
цательным. И обозначают два этих имени, произнесенные вместе, од-
новременно несколько видов любви - и пьяняще-счастливую, и груст-
ную неразделенную, и губительную для обоих.
Но здесь речь не об этом.
...Не раз король пытался избавиться от верного, но слишком мо-
гучего вассала, отправляя его свершать все новые и новые подвиги,
однако доблестный рыцарь сокрушал все преграды, всегда возвраща-
ясь с победой. Да и много ли найдется в мире такого, что не под
силу одолевшему черного дракона Морхальта и ставшему другом крас-
ного дракона Пендрагона!..
Так говорили о Марке и Тристраме. Так некогда говорили в древ-
ней Элладе о микенском ванакте Эврисфее и Геракле. Так, возможно,
говорили о самом Артуре Пендрагоне и Ланселоте Озерном. Так могли
бы сказать даже о римском диктаторе Сулле Счастливом и юном Гае
Кесаре из рода Юлиев. Люди часто любят строить сомнительные ана-
логии, особенно когда для этого нет никаких оснований.
Но здесь речь, опять же, не об этом.
Здесь - о том, что обыкновенно сказителями упоминается с край-
ней неохотой и вскользь. О том, как и почему погиб славный Трист-
рам. Точнее, почему он был обречен погибнуть, ведь чья именно ру-
ка нанесла удар и в какое место тот пришелся - важно только для
любителей абсолютной исторической точности, а в легендах как раз
ей и не место.
Итак, если мысленно перенестись немного назад, в год 524-й по
христианскому летосчислению - пускай сей календарь и не в ходу у
западных гэлов, ни тогда, ни теперь, - можно услышать нечто инте-
ресное. Конечно, если знать, где и как слушать...
Было их двое на этой земле, лишь двое - она и он.
Было их двое: она - во мгле, он - светом и тьмой рожден.
Мглистой прохладой ласкали глаза под темным златом бровей,
И если ее проливалась слеза - он кровью платил своей.
Но пока его не узнает она -
ее не узнает он.
И черная встала меж ними стена,
чье имя - Морхальт-дракон.
Было их двое на острове том, в броне, что темна как ночь.
И только один, человек иль дракон, уйдет невозбранно прочь.
Было их двое, остался - один. Весь в ранах и без меча,
Черной заре путь закрыл паладин, прогнавший из глаз печаль.
И тогда могла бы понять она,
зачем он ушел из тьмы.
Но кровавая взмыла над ними волна
Артуровой войны.
Было их двое пред Круглым Столом, красный дракон Пендрагон -
И рыцарь, что спас Камелота престол, клыком кабана уязвлен.
Было их двое, вассал и король. Король - и чужой вассал.
Каждый из них отыграл свою роль, и полдень багряным стал.
Хоть другой ласкает тело ее,
она мыслью была лишь с ним.
Но напоено ядом седое копье -
и не жить уже вместе им.
Было их двое, король и вассал. И отдал король приказ:
"Белый саксонский дракон восстал и грозою идет на нас".
На север уехал в далекий поход рыцарь из Лионесс...
Месяц прошел, и полгода, и год. И все не приходит весть.
Жены привычны своих ждать мужей,
а девы - своих женихов,
Неспешно ведя счет оставшихся дней
и свой защищая кров...
Было их двое, и белый дракон со стяга рычит на дождь.
Хенгист, что саксов наследовал трон, и Хорса, военный вождь.
Было их двое, драконьих детей, что вышли наперерез
Белому вестнику смерти своей, Тристану из Лионесс...
Но старый дракон, что остался жить,
уж с югом войны не вел.
Лишь поклялся убийце за все отплатить,
и в зимнее небо ушел...
Слухи ходили от северных скал до ласковых южных морей,
Слухи о битве, в которой металл был мягче, чем крылья фей,
Оба ль они там конец свой нашли, или один - как узнать?
Или сошлись - и потом разошлись, властные сами решать?
Но она верила в лучший удел,
и год за годом ждала,
Что небо пришлет соловьиную трель,
и спрыгнет рыцарь с седла...
Слухи сказаньями стали потом, мифами, детской мечтой.
Каждый желает, чтоб звался "дракон" сраженный его рукой.
Каждый желает, чтоб любящий взгляд (пускай и чужой жены)
Встречал, когда он возвратится назад с очередной войны...
Дикий яблонев цвет, и ладья без весла,
и безмолвный хрустальный грот.
Далеко-далеко с ним Исильд уплыла,
и дракон больше их не найдет...
...Тристрам так и не вернулся в Гитин. Одни говорили, что бело-
рукая Изельде, саксонская принцесса и колдунья, всадила меж ребер
рыцаря осиновый кол, чтобы выбить из его сердца любовь к Изельде
Златокудрой, освобождая там место для себя. Другие уверяли, будто
Тристрам победил и белого дракона саксов, после чего, смертельно
раненый, улегся в ладью без руля и ветрил, и отплыл на волшебный
Авалон в ароматах яблоневого цвета. Третьи мрачно сообщали, что
непобедимый Тристрам был ранен копьем с острием из ядовитых ког-
тей льва; он разметал саксонскую армию, устранив северную угрозу
Логрии, а после - умер от ран. Четвертые же - потешались над ними
над всеми, напоминая, что Изельде Златокудрая, тот самый символ
"вечной любви" Тристрама, прожила с Марком Гитинским еще семь лет
и померла родами, ни разу не вспоминая о существовании какого-то
там рыцаря...
Так о Тристраме рассказывали не барды и менестрели. Так расска-
зывали люди, обычные люди, которым не было дел до легенд. Они не
пытались убедить ни самих себя, ни других, что слова их непремен-
но будут услышаны грядущими поколениями. Они даже не пытались вы-
дать свои повествования за чистую правду, противоречащую создан-
ным по заказу владык легендам.
Они просто рассказывали байки.
...Говорили еще, будто Артур Пендрагон, прослышав о предатель-
ском деянии Марка и гибели Тристрама, приказал Вивиане, Хозяйке
Озера, наложить проклятье на всех виновных. Однако волшебница от-
казала владыке Логрии, ибо виновные, по ее словам, покарали себя
сами.
- А последнюю кару, - добавила она, когда король ее уже не слы-
шал, - свершит меч Тристрама, восставший из тьмы и пламени во имя
спасения того, что назовут любовью...
Вместо пролога. Рука Ноденса
Этот край стал единой державой довольно давно. Когда Бран, Ала-
рик и остальные вожди Большой Орды, сокрушив предпоследние легио-
ны защитников италийской столицы некогда могучей Империи, занима-
лись много более важным делом, чем собственно планирование предс-
тоящего сражения - а именно, договаривались, кому какие кварталы
Великого Города потрошить, дабы не создавать ненужных междоусобиц
до полной и окончательной победы, - так вот, в эти исторической
важности дни младший кентурион гастатов Лотар поднял мятеж против
богоравного кесаря (которому, впрочем, уже было все равно) и увел
около двух сотен солдат Альпийского легиона на северо-запад. Сам
по рождению горец из Урия, Лотар сумел провести их через ущелья,
где под обвалами неоднократно гибли целые когорты (разумеется, не
без помощи коренных жителей Альп, любивших в качестве развлечения
изображать злобных и кровожадных горных духов). Легионеры Лотара
без особого труда захватили с полдюжины поселений восточных гэлов
и укрепились там.
Откровенно говоря, это никак не стало бы зародышем новой держа-
вы, первого детища умирающей Империи, не втрескайся Лотар по уши
в старшую дочку местного друида, Морврин МакКолль. Легионеры час-
то проделывали успешные рейды вглубь Галлии - и всякий раз гэлы,
обычно живущие раздробленными кланами, если не вовсе отдельными
родами или семьями, заключали кратковременный военный союз и вы-
шибали захватчиков. По причине, оставшейся нераскрытой, знамени-
тый имперский принцип "Divide et umpera" на гэлах срабатывал пло-
хо. То есть он работал прекрасно, покуда речь шла о надежной за-
щите рубежей Pax Mediterrania: не столь трудно было, заранее про-
щупав почву, подкупить или задобрить кланы, враждебные вождю, что
планировал пробиться в Империю и всласть там покуролесить, - пос-
ле этого в доме потенциального грабителя начиналось примерно то
же самое, и ему уже было не до вторжений. Но когда речь заходила
о захвате чужой земли - которую варвары-гэлы невесть почему счи-
тали своей, - бесполезны становились и угрозы, и посулы, и подку-
пы. Оставалось только говорить языком силы. Варвары уступали по-
бедоносному имперскому воинству в основных разделах военной нау-
ки, среди них отродясь не бывало ни латинских tactici, ни эллин-
ских strategos. И, тем не менее, понятия не имея о военной науке,
ремесло военное гэлы знали отменно - образно говоря, умели драть-
ся. К тому же они значительно превосходили легионеров числом. А
что касаемо доблести - даже женщины и дети варваров, если надо,
брались за оружие, и ненамного отставали в сражении от своих му-
жей, братьев и отцов...
Ну так вот, взяв в жены эту девчонку, Морврин, имперский узур-
патор Лотар чуть ли не в одночасье обратился для гэлов в их роди-
ча. С родичем же не то чтобы вовсе нельзя драться, однако тут со-
вершенно не пристало обращаться за помощью к кланам соседей. Ну а
дочка друида была весьма неглупой особой и вскоре нацепила на Ло-
тара ошейник, предоставив бывшему кентуриону считать, что это он
тут командует. И поскольку все дружно согласились, что плохой мир
все-таки будет получше хорошей ссоры, между гэлами и чужаками-им-
перцами медленно начало устанавливаться нечто вроде добрососед-
ских отношений, а там и до дружбы недалеко.
Многие легионеры, последовав доброму примеру начальника, также
женились на гэльских девушках. Разумеется, на всех не хватало, но
тут уже воинская смекалка Лотара подсказала верный ответ. Неско-
лько рейдов в соседские земли - к гэлам, саксам и альмам, - быст-
ро исправили положение. Сотрудники демографической конторы в Риме
наверняка бы одобрительно закивали.
Смекалка состояла не столько в том, чтобы утащить несколько де-
сятков девиц и женщин у соседей, сколько в правильном выборе этих
самых соседей. Хотя в походе на Средиземноморскую Империю участ-
вовали все племена варварского севера, далеко не каждый клан гэ-
лов, не каждый род саксов и альмов отдал своих сыновей под начало
Аларика, Брана, Ульфгара и прочих вождей Большой Орды (исключени-
ем стали готы с Истра и вандалы с Рейна, в процессе этого похода
перебравшиеся на юг почти полностью). Лотару лишь оставалось вы-
брать УЧАСТВОВАВШИХ в походе - пускай, мол, не забывают, что свои
дома и семьи надо защищать прежде всего...
Подобный гений стратегии произвел впечатление на новых родичей
Лотара, и тесть, сменив холодный гнев на милость, предложил кен-
туриону попробовать завоевать себе титул правителя - подлинного
правителя, благословленного небесами, а не узурпатора-захватчика.
Лотар хмыкнул - тот, кто завоевал себе корону, уже благословлен
небесами, - но все же выслушал друида. Объяснения пришлись ему по
душе, и бравый кентурион, изобразив на щите с помощью жены и тес-
тя знаки седого Ноденса, в одиночестве отправился в поход, дабы
свершить великий подвиг... Какой именно - считалось не то чтобы
великой тайной, но поскольку ныне существует минимум дюжина вер-
сий различной степени достоверности, правды, по-видимому, уже не
доискаться. Да это и не важно, важнее то, что подлинный прави-
тель-рикс - это непременно герой, которому царский венец дается
небесами в награду за подвиги. Такому правителю подчиняются не из
страха, и даже если сам рикс правит не столь мудро и праведно,
как его предшественники - это ему прощается.
Когда Лотар вернулся с победой, знаком его власти стал скипетр,
стилизованный под серебряную руку, старинный атрибут Ноденса, хо-
зяина Серых Равнин и покровителя героев. Ноденса Аргентлама, как
называли сурового гэльского бога изучавшие жизнь варваров импер-
ские хронисты. Сами гэлы именовали его - Нуаду Ллау Эрайнт.
Вскоре официальный титул короля-рикса Лотара, Серебряная Рука,
- произносимый с горловым восточно-гэльским акцентом, да еще и с
позднейшей примесью Latina vulgata легионеров, - сам собою слился
в одно слово. Ллорайнт, а чуть позднее - Lorraine, Лоррейн.
Так и возникло название державы, вклинившейся между землями гэ-
лов, италийцев, саксов и альмов и доселе находящейся там.
Впрочем, нижеследующее повествование к этому историческому эпи-
зоду особого отношения не имеет. Во всяком случае, не больше, чем
день сегодняшний - к позавчерашнему...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг