- Нет еще. - Я наконец отодвигаю пустую тарелку и принимаюсь за уже
остывший чай. - Но, на мой взгляд, все вполне возможно...
Круглов извлекает из мятой пачки "Примы" сигарету и некоторое время
разминает ее своими короткими, грубыми пальцами, перед тем как закурить.
- Все равно не понимаю! - упрямо изрекает он, затягиваясь едким дымом. -
На кой черт каким-то там пришельцам, даже если они существуют, понадобился,
например, мой Олежка? Чего они хотят? Усыпить всех людей на Земле, что ли?
- Зачем всех? - быстро возражаю я. - Вполне возможно, что они вводят в
состояние Спячки лишь тех, с кем вступали в прямой контакт... скажем, в целях
изучения или для проведения каких-либо экспериментов... У нас, инвестигаторов,
накоплено много фактов о тайных похищениях людей пришельцами. Судя по размаху,
речь идет о широкомасштабной программе научно-исследовательской деятельности
чужаков в отношении человечества. Но раньше пришельцы ограничивались тем, что
стирали память о контакте у объектов своих опытов, и нам, с помощью особого
гипноза, удавалось заставить похищенных людей вспомнить если не все, то хотя бы
кое-что о том, где они были и что с ними делали... Видимо, теперь пришельцы
решили лишить нас этой возможности, потому что до чтения мыслей и расшифровки
снов мы еще не доросли...
Круглов с ожесточением давит окурок в банке из-под тушенки, видимо, по
окопной традиции заменяющей ему пепельницу.
- Может, ты и прав. Лен, - бормочет он, - в конце концов, тебе виднее, раз
ты в такой серьезной организации работаешь... кстати, у тебя корочки этой вашей
Инвестигации имеются?..
Я отрицательно качаю головой.
- Только вот чего я еще не пойму... - начинает Круглов, но его прерывает
телефонный звонок, раздающийся где-то в квартире.
- Извини, я сейчас, - говорит мне бывший майор и, подсмыкнув на ходу
трусы, покидает кухню.
Допивая чай, я невольно прислушиваюсь к ярко выраженному командному
голосу, который доносится до меня из большой комнаты: "Да... да... А что?..
Да-а?... Нет-нет... Я сам... Все будет путем... Пока... Я перезвоню".
Глаза мои слипаются, и лишь теперь, утолив голод, я чувствую, что очень
хочу спать.
Наконец возвращается Константин, который уже успел накинуть на свой
обнаженный торс майку защитного цвета - наверное, тоже армейский "трофей".
- Дружбан один звонил, - сообщает он мне, остановившись на пороге кухни. -
На рыбалку приглашает завтра... Никак не мог взять в толк, чудак, что не до
рыбалок мне сейчас...О чем мы говорили-то?
- Тебе было что-то еще непонятно. Костя, - напоминаю я, закуривая, чтобы
хоть немного избавиться от дремоты.
-А, да...
Он наклоняется надо мной и тянется через стол к своей зажигалке, но потом
его рука вдруг изменяет траекторию своего движения, и я, не успев сообразить,
что произошло, ощущаю резкий, тупой удар по шее, после чего воздух в комнате
вдруг превращается в тугую, вязкую массу, которую невозможно вдохнуть, в глазах
темнеет, в ушах звенит, и я долго-долго лечу куда-то, пока не врезаюсь в
ватную, поглощающую все звуки и образы, тьму...
* * *
Как обычно после "отключки", невозможно сразу сообразить, где ты, что с
тобой и вообще кто ты такой. Вот и сейчас, когда дух мой возвращается после
путешествия по астральным мирам в бренное тело, я обнаруживаю, что
полулежу-полусижу в довольно мягком кресле в какой-то смутно знакомой, но
все-таки чужой комнате. Первым временем я обнаруживаю, что запястья и ноги мои
туго стягивают импровизированные путы из брючных ремней, а горло болит так,
будто я накануне проглотил десяток эскимо. А через несколько секунд ко мне
возвращаются имя и ориентация во времени и пространстве.
Я по-прежнему нахожусь в квартире Круглова, только уже не в кухне, а в
комнате, которая выполняет функцию гостиной. Большие настенные часы показывают
час - судя по тьме за окном - ночи, а не дня, хотя кажется, что за время моего
отсутствия в материальном мире прошло по крайней мере несколько часов.
Все еще длится ночь.
Круглова в поле зрения нет, но я слышу в прихожей какую-то возню,
приглушенные голоса, и вскоре мое одиночество нарушается целой группой людей.
В комнату входят Нагорнов, с ним еще два человека в штатском и с оружием,
а замыкает шествие торжественно-невозмутимый Круглов, все в той же майке и
шортах.
Капитан подходит ко мне вплотную и некоторое время изучает мои связанные
руки и ноги.
- Неплохо сработано, - замечает он Круглову.
Константин скромно поводит мощным плечом, как бы говоря: я еще и не то
могу.
Вот тебе и "отличный парень"! Теперь понятно, кто ему звонил и что он имел
в виду, заявив: "Я сам"...
- Что происходит, Евгений Петрович? - хрипло пробую я голос.
Лицо капитана вряд ли можно назвать сейчас дружелюбным. Скажи я
кому-нибудь, что еще сегодня утром мы с ним были на "ты", а вчера он плакался
мне в жилетку, меня сочли бы наглым обманщиком.
- Гражданин Сабуров, постановлением прокурора города вы арестованы по
подозрению в убийстве, - скороговоркой сообщает мне Нагорнов, демонстрируя
заполненный на машинке бланк с угловым штампом.
- И кого же я, по-вашему, убил? - скептически осведомляюсь я.
Однако, похоже, Нагорнов считает обстановку не подходящей для объяснений.
- Будем разбираться, - уклоняется он от ответа и поворачивается к своим
спутникам: - В машину его!
Один из людей в штатском прячет пистолет под мышку, освобождает мои ноги
от ремня, а веревку на запястьях заменяет наручниками, которые тут же злобно
впиваются в мою кожу.
Меня поднимают из кресла и скорее тащат, чем ведут к выходу. Но мне
все-таки удается бросить Круглову:
- Что ж, спасибо за приют, Костя!
- На здоровье, - невозмутимо отвечает майор. У подъезда стоит "уазик".
По-моему, тот же самый, на котором Нагорнов прошлой ночью подвозил меня в
гостиницу.
Конвоиры усаживают меня между собой на заднее сиденье.
Появляется Нагорнов, несущий в руке мой "мобил".
Слава богу, что не забыли мой "чемоданчик"!..
По Дороге мы не разговариваем, хотя у меня есть множество вопросов к своим
спутникам. Однако я подозреваю, что все мои попытки хоть как-то прояснить
ситуацию будут бесполезны.
Чтобы скрасить ожидание, принимаюсь размышлять. Больше всего меня
интересует, чью смерть на меня пытаются повесить мои неведомые противники.
Ножина? Маловероятно... А может, Кругловой? Едва ли... Лугина? Если с
"журналистом" что-то случилось, то - скорее всего... А если моими
потенциальными жертвами полагаются и Ножин, и Круглова, и Лугин, и даже
медсестра Ефимова? Нет, это абсурд! К тому же капитан сказал: "по подозрению в
убийстве", а не "убийствах"...
Неужели они всерьез считают, что я мог расправиться с психотерапевтом?
И неужели мое отсутствие в городе было принято за попытку к бегству?
И кстати, как они меня нашли? Если только мне не удалось оторваться в
Инске от слежки и те, кто следил за мной, доброжелательно подсказали Нагорнову,
что я вернулся в Мапряльск, чтобы замести следы?..
Ладно, скоро все выяснится. Молчать дальше о том, кого я представляю, нет
смысла. Буду говорить правду, только правду и ничего, кроме правды!..
Не может быть, чтобы мне не удалось доказать свою невиновность, тем более
что Нагорнов не похож на туполобого мента, для которого важнее отчитаться о
раскрытии преступления, чем найти истину...
Только бы они допросили меня сразу, а не откладывали это дело до утра!
Чует мое сердце: нарыв созрел и вот-вот лопнет, а некто с помощью скальпеля
пытается ускорить события, даже если хирургическое вмешательство чревато
заражением крови больного...
К моему великому облегчению, по прибытии в ГОВД меня не отправляют за
решетку, а тщательно обыскивают и доставляют в небольшой кабинет, на двери
которого висит табличка: "Старший оперуполномоченный НАГОРНОВ Е.П.".
Хозяин кабинета допрашивает меня сам. Правда, один из сотрудников в
штатском скромно присаживается в уголке, по-ученически подперев ладошкой щеку.
Держится Евгений сугубо официально. Обращается ко мне исключительно на
"вы" и именует меня не иначе как "гражданин Сабуров". Правда, начинает допрос
нестандартно. Вместо того чтобы занести в протокол мои паспортные данные, он
долго вертит в руках удостоверение Академии наук, а потом решительно
откладывает его в сторону и принимается расспрашивать меня о том, где я был
сегодня да что делал. Чуть ли не поминутно, час за часом...
Поначалу я старательно выполняю свой мысленный обет говорить правду, но
потом с тихим ужасом убеждаюсь, что это не так просто. Слишком много нужно
объяснять в дополнение к каждому своему ответу, и , чем дальше я углубляюсь в
объяснения, тем все больше осознаю, что история моя звучит в высшей степени
подозрительно.
Например, как вразумительно объяснить, почему я полез тайно обыскивать
чужие вещи в гостинице, а затем вдруг резко сорвался и помчался в Инск? И как
доказать, что тем самым я не пытался скрыться от правоохранительных органов, а
действительно намеревался уехать из Мапряльска? Вернее, скрываться-то я
скрывался, но вовсе не от милиции... А от кого тогда? И сам точно не знаю. Не
скажешь, что - от инопланетян...
Нагорнов - это не Круглов, он - лицо при исполнении, и все россказни о
"летающих блюдцах" воспримет лишь как попытку ввести в заблуждение следствие.
Когда до меня это доходит, я начинаю злиться. В конце концов, я же не
уголовник какой-нибудь, а тоже как-никак - при исполнении!.. Так почему я
должен оправдываться и доказывать что-то провинциальным блюстителям порядка? В
конце концов, это они должны доказать, что я кого-то ухлопал, вот и пусть
стараются, а я посмотрю, как у них это получится!..
Однако надо признать, что у Нагорнова это получается недурно.
Например, он неожиданно перестает задавать мне вопросы о моем
времяпровождении в течение последних суток, закуривает и, глядя куда-то в угол,
спрашивает:
- Вы знаете Щербакова Геннадия Степановича? Признаться, вопрос этот
застает меня врасплох. Почему-то я уже был уверен, что спрашивать меня
исключительно будут о Лугине - ведь не случайно же он пропал неведомо куда, а
пол его номера был забрызган кровью!
- Конечно, знаю.
- Когда и при каких обстоятельствах вы с ним познакомились?
- Его подселили в мой номер вечером того дня, когда я прибыл в Мапряльск.
- Какие отношения между вами были?
- Вы знаете, вполне добрососедские.
- Ссоры между вами были?
- Нет. Какие могли быть ссоры, если мы виделись, как правило, только
утром?
- Это точно?
- Что именно?
- Ну, то, что вне гостиницы вы никогда с гражданином Щербаковым не
встречались? Я невольно начинаю потеть.
- Ну почему?.. Было как-то однажды, я входил в кафе, а он из него
выходил...
- Что за кафе?
- "Голубые купола".
- Такого кафе в городе нет.
- Ну, может быть, и не "купола", а что-то еще... "Голубая даль",
например... Или "туман". Факт тот, что - "голубой"...
Нагорнов как-то странно косится на меня, а его напарник в углу почему-то
хмыкает.
- А вы не в курсе, с кем общался Щербаков во время пребывания в городе?
- Без понятия. Ну, с кем-нибудь из заводских, наверное, - он же в
командировке был... Потом он в карты ходил к кому-то играть... По городу
шатался... то есть ходил... Нет, точно сказать не могу.
- И успешно он играл в карты?
- Вряд ли. Во всяком случае, позавчера он у меня одолжил деньги...
- Много?
- Что? Нет, не очень. Пятьсот рублей...
Нагорнов задумчиво покивал, но глаза его заблестели.
Проклятие, они что, серьезно думают, что я мог бы ухлопать своего соседа
по номеру из-за того, что он вовремя не вернул мне какие-то пятьсот рублей?!
- Послушайте, Евгений... Петрович!..
- Обращайтесь ко мне как положено.
- А как положено? Гражданин начальник, что ли?
- И не пытайтесь острить, Сабуров. Во всяком случае, на вашем месте лично
мне было бы не до шуток...
- Это почему же?
- А посудите сами. Сегодня, в шестнадцать ноль три в номере двести три
городской гостиницы был обнаружен труп гражданина Щербакова Геннадия
Степановича, прибывшего в Мапряльск в командировку из Саратова и зверски
убитого неизвестным лицом...
- Как это понимать - зверски?
- А так, что голова у него размозжена множественными ударами тупых тяжелых
предметов. Такое впечатление, что убийца наносил эти удары в состоянии полной
невменяемости... Далее. В кармане убитого обнаружена записка, отпечатанная на
лазерном мини-принтере, содержание которой заставляет полагать, что покойный
пытался кого-то шантажировать, требуя за свое молчание деньги... Кстати, в
вашем "дипломате"...
- Эта штука называется "мобил", гражданин капитан. То есть "мобильный
офис"...
- Пусть так. Имеется ли лазерный принтер в вашем "мобильном офисе"?
Пот все обильнее струится по моей спине.
- Ну и что? Знаете, сколько в мире модификаций мини-принтеров?
- А я и не утверждаю, что записка отпечатана именно на вашем принтере,
Сабуров. Хотя это весьма вероятно... Ладно, экспертиза покажет... Но есть
другие обстоятельства, которые заставляют подозревать вас в убийстве Щербакова.
- Отпечатки пальцев, что ли? Три раза ха-ха, гражданин начальник, это
смешно...
- Не юродствуйте, Сабуров, - ровным голосом говорит капитан. - Вот,
например, показания дежурной по этажу. Она, в частности, описывает, что
незадолго перед смертью Щербаков обратился к ней с заявлением о том, что дверь
номера заперта, а ключ отсутствует. Выяснилось, что номер заперт изнутри, ключ
торчит в замочной скважине, а на просьбы открыть никто не откликается. Далее.
Когда с помощью слесаря дверь все же была вскрыта, обнаружилось, что окно
номера распахнуто настежь... Разумеется, потом мы провели проверку, и знаете,
что обнаружили? На внешней стороне окна - отпечатки ваших пальцев. В земле под
окном отпечатались следы мужской обуви, рисунок подошвы и размер идентичны
вашим туфлям, это я и без всякой экспертизы вижу... Но самое главное, есть
показания свидетелей, которые видели, как вы выпрыгивали из окна.
- А свидетели эти - не из числа проживающих в гостинице?
- Нет, случайные прохожие. Если вам так интересно, я могу дать вам для
ознакомления протокол, там записаны все паспортные данные.
- Не надо, я вам верю... хотя вы не верите мне. Да, я действительно
спрыгнул из окна на землю. Ну и что? Это же было до убийства Щербакова, а не
после!..
- Дело в том, что когда был обнаружен труп Щербакова, номер тоже был
заперт, только уже не изнутри, а снаружи, причем убийца аккуратно повесил ключ
на доску для ключей возле столика дежурной по этажу. И на этом ключе не было
ничьих отпечатков пальцев, кроме ваших! Понимаете?
- Честно говоря, не очень.
- Всего от номера имеется два ключа, - терпеливо объясняет Нагорнов,
откинувшись на спинку стула. - Один из них, запасной, всегда находится у
дежурного администратора внизу, в специальном сейфе. А тот ключ, который был.
обнаружен на доске дежурной по этажу, содержал ваши отпечатки, Сабуров! Ваши, а
не Щербакова, который должен был последним держать этот ключ в руках...
- Чертовщина какая-то! - искренне воскликнул я. - А вам не приходит в
голову, что был еще и третий ключ, который некто сохранил с моими отпечатками,
чтобы сделать меня объектом ваших подозрений? И потом, если бы я действительно
прикончил своего соседа по номеру, то зачем бы я вешал ключ, зная, что на нем
остались мои отпечатки пальцев, на доску у дежурной? Это же абсурд!
- Согласен, - быстро проговорил Нагорнов. - Выглядит это как-то странно.
Но давайте обратимся и к другим известным нам фактам, касающимся вашей
личности. И тогда положение будет складываться не в вашу пользу, Сабуров.
Он пускается перечислять все подозрительные обстоятельства; которые у него
ассоциируются со мной. Странная смерть Анны Павловны Кругловой, которая
согласно моим утверждениям почему-то позвонила именно мне, человеку, которого
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг