Однако выясняется, что мне следует спуститься на первый этаж, к дежурному
администратору. Сегодня это, как ни печально, Мымра.
Трубка лежит рядом с аппаратом, терпеливо дожидаясь меня, и Мымра сухо
кивает мне на нее, после чего углубляется в чтение книги регистрации приезжих.
Я подношу трубку к уху, пытаясь угадать, кому я мог бы понадобиться.
Если это кто-то из больницы, почему они звонят мне не напрямую на "мобил"
- ведь я уже снабдил своим номером всех, включая дежурных медсестер? У
Нагорнова мой номер телефона тоже имеется. Остается только Ножин. Наверное, под
воздействием алкоголя изобрел какую-нибудь новую версию насчет Спящих и решил
немедленно поведать ее мне...
- Алло? Сабуров слушает...
Молчание. Однако, трубку на другом конце провода не кладут.
- Кто вы? Говорите, вас не слышно!..
Все та же тишина в мембране, прерываемая еле слышным треском помех.
Наконец, возникает отчетливый мужской голос. Он мне абсолютно незнаком, но
в данный момент это неважно, так как то, что он говорит, на мгновение затмевает
все остальное.
- Уезжать, - говорит незнакомец. - И как можно быстрее. Опасно. Очень
опасно...
- Послушайте, - прерываю его я, - если вы хотите напугать меня, то у вас
ничего не выйдет. Я смелый и ничего не боюсь. Кроме собак... А если вы говорите
всерьез, то перестаньте вещать, как старуха-весталка, и скажите конкретно, в
чем дело.
- Слепой, - с презрением говорят мне в ухо. - Ты слепой. Ничего не видеть.
Бесполезно. И поздно. Лучше уехать.
Странная какая-то манера выражаться. Как у иностранца, только что
овладевшего азами русского языка.
- А вы кто такой? - спрашиваю я без особой надежды на то, что услышу ответ
на этот вопрос. Мои сомнения тут же оправдываются: в трубке лишь еле слышное
сопение. Эх, определитель номера бы сюда, хоть самый простенький! - Ладно, не
хотите представляться - дело ваше. Но вы уверены, что я тот человек, которому
вы хотели позвонить?
-Да.
- И что же, по-вашему, будет, если я все-таки не уеду?
- Плохо.
-Кому? Мне?
- Долго говорить. Лучше верить мне.
- Но с какой стати? Я же не просто так приехал, у меня, между прочим,
служебная командировка и злобное начальство...
- Они убьют.
- Меня?
Вот теперь в трубке пошли короткие гудки.
Медленно кладу трубку на рычаг, чувствуя, как ухо, внимавшее анониму,
наливается пунцовой краской. Отвык я пользоваться такими трубками и слишком
сильно прижал пластмассовый набалдашник к уху.
Мымра смотрит на меня с невысказанным, но явно зловещим подозрением.
- Спасибо, - говорю я.
И тут же слышу в ответ:
- Вообще-то у нас здесь не переговорный пункт, молодой человек, а
общественное учреждение. И телефон этот предназначен для служебного
пользования!.. Так что скажите своим дружкам, чтобы больше сюда не звонили.
- Извините, но я никого не просил звонить на ваш аппарат, - пытаюсь слабо
защититься я. Но администраторша демонстративно отворачивает лицо в сторону.
Уже подойдя к лестнице, я вновь оборачиваюсь.
- Один вопрос, - прошу я Мымру. - Когда меня попросили позвать к телефону,
то как меня назвали? По фамилии?
Мымра удивленно таращится на меня поверх полированной стойки, а затем ее
лицо искажает подобие ироничной ухмылки.
- А у вас что, еще и кличка имеется? - ехидно спрашивает она. Видимо, лицо
мое мгновенно меняется не в лучшую сторону, потому что дежурная поспешно
добавляет: - По фамилии, конечно!.. Так и сказали: "Пригласите, пожалуйста,
Сабурова из двести третьего" - и все...
Однако вернувшись в свой номер и решив возобновить свои умственные
экзерсисы, я догадываюсь, что разговор с анонимным "иностранцем" скорее всего
имел совсем другие цели, чем предупреждение меня о неведомой опасности.
И надо было быть идиотом, чтобы попасться на такой дешевый трюк.
Однако я попался, и нет никакого оправдания моей легкомысленной
доверчивости.
Дело в том, что в моем "мобиле" имеется специальное устройство, которое
фиксирует все попытки постороннего доступа к "чемоданчику".
И теперь, едва я включаю его, на экран выскакивает соответствующее
предупреждение.
Но самое скверное заключается в том, что, согласно справке сигнальной
системы, взломщику удалось-таки преодолеть заслон из тройного пароля!
Это означает, что он сумел скачать кое-какую информацию с моего компа.
Правда, только ту, которая хранилась в открытом доступе и в принципе ничего
особенного собой не представляла. Но и этого достаточно.
Лишь теперь мне становится по-настоящему страшно.
Потому что противник мой, кто бы он ни был, оказывается более
могущественным, чем хотелось бы верить. И отныне я для него - как на ладони...
Глава 8
Утром, как и вчера, я стою у окна, потягивая скверный кофе Щербакова, и
наблюдаю, как "охотники на лис" в полном составе грузятся в пыльный фургон
"Газели". Наверное, готовятся к выезду на очередную тренировку в лесу.
Геннадий пыхтит за моей спиной, облачаясь в свой костюмчик. При этом он
ворчит на заводское начальство, по милости которого вынужден торчать в этом
драном (подлинный эпитет не подлежит печати) городке. Я уже имел удовольствие
выслушать от него душещипательную историю о том, что какое-то должностное лицо,
которое позарез необходимо для оформления документации, не то убыло в отпуск,
не то слегло с тяжким недугом, а заменить его, вопреки аксиоме о том, что
незаменимых людей не бывает, некем, ибо оно обладает исключительным правом
подписи...
- Слышь, сосед, - бурчит мне в спину Геннадий. - Деньжат взаймы у тебя
можно попросить? Мне на днях перешлют по почте, и я тебе сразу отдам... Ты ведь
тоже пока не собираешься рвать когти?
- Пока нет... А сколько тебе нужно?
Он возводит глаза к покрытому трещинами потолку и шевелит губами, вычисляя
предстоящие затраты.
- Пятьсот, - наконец, выдыхает он с таким видом, словно ему и самому
страшно от своей наглости. - Честное слово, через пару дней отдам все до
копейки - мне должны переводом прислать. Если хочешь - даже с процентами!..
- Ну, какие могут быть проценты между друзьями, - заверяю его я, достав из
кармана куртки свой портмоне и отсчитывая запрошенную сумму. - Мы же с тобой не
на бирже!
- Спасибо, - с искренним облегчением произносит Генка, пряча деньги в
карман. - Россия тебя не забудет, Лен, и я тоже... И при случае - стакан за
мной.
Он в нерешительности топчется возле двери, а потом спрашивает:
- Может, составишь мне сегодня компанию? Плюнь ты на своих засонь, куда
они денутся? Посидим, побазарим, я тут нашел пару неплохих заведений... Хочешь
- девок найдем, тут заводских общежитии - полным-полно!
Я отрицательно качаю головой:
- Спасибо за приглашение, но никак не могу... Слишком много дел.
- Ну, тогда успехов тебе, деловой ты наш, - говорит насмешливо Геннадий и
исчезает.
Есть же счастливчики, для которых командировка превращается в свободное
времяпрепровождение!
А тут вертишься, как белка в колесе, а толку - ноль. Зато отрицательных
эмоций - сколько угодно.
Однако, сколько ни сетуй, а делать работу все равно надо. То есть быстро
собраться и топать проторенным маршрутом в больницу.
Что я и делаю.
День опять неимоверно солнечный. Может быть, из-за духоты, а может, из-за
ночных бдений у меня вдруг начинается головная боль. А когда я сажусь в
трамвай, простреливаемый навылет злобным солнцем (не хочется тащиться пешком
несколько остановок), меня окончательно размаривает, и лишь непомерным усилием
воли я удерживаюсь от дремоты.
Этой ночью под храп Щербакова пришлось допоздна работать с множеством
документов. Часть из них - в основном художественно-публицистического характера
- я вытаскивал из Сети, к которой подключался с помощью "мобила" и встроенного
в него радиомодема, но были и материалы из электронных архивов Инвестигации.
Меня интересовало все, что могло иметь отношение к версии о суггестивной
природе Спячки.
И я с головой окунулся в море информации, накопившееся у человечества по
этому поводу.
В шестидесятые годы американцы проводили эксперименты по встраиванию в
кинофильмы рекламных кадров. Воспринимая лишь 24 кадра в секунду, глаз человека
не замечал дополнительный, двадцать пятый, и тот попадал в подсознание.
Первоначально опыты были безобидными, и зрителям внушалась установка лишь на
то, чтобы сразу после сеанса выпить кока-колу или купить чипсы определенного
сорта. Однако едва эти эксперименты стали достоянием общественности, конгресс
США запретил продолжать их.
Однако, как это уже не раз случалось в истории, вскрытый однажды ящик
Пандоры невозможно запереть так, чтобы уберечь его от новых попыток взлома.
Несмотря на официальные запреты, эффект "кадра Фишера" продолжал изучаться
втихую как энтузиастами-любителями, так и профессионалами. Плоды усилий первых,
в частности, были реализованы при создании методик ускоренного обучения
иностранным языкам - правда, стопроцентной гарантии их эффективности нет, и
большинство серьезных лингвистов уверены в том, что речь идет лишь о рекламном
трюке. Что же касается вторых, то здесь можно предполагать все, что угодно...
В середине девяностых годов в России, прямо за экраном компьютера, погиб
от внезапного кровоизлияния в мозг молодой программист. Его друзья и знакомые
были убеждены в том, что он пал жертвой нового компьютерного вируса, созданного
с использованием 25-го кадра и обладающего длиной в 666 байт. Будто бы с
помощью этого вируса-убийцы на экран монитора выдавалась определенная цветовая
композиция, воспринимаемая лишь подсознанием оператора. И ее узоры, меняющиеся
в определенной последовательности, якобы нарушали ритм работы сердца и цикл
кровообращения. В конце концов сосуды головного мозга не выдерживали и
буквально взрывались...
Официально эта версия была подвергнута критике самых авторитетных
специалистов. Эксперты в области компьютерных технологий с пеной у рта
доказывали, что создать подобный вирус на сегодняшнем этапе развития науки как
теоретически, так и практически невозможно.
Потом газетные статьи как-то враз прекратились. Видимо, тему закрыли...
Однако мне удалось обнаружить в архивах Инвестигации интервью, взятое
нашим сотрудником у директора Института психокоррекции, основанного "под
крышей" Академии медицинских наук. Оказывается, данный научный коллектив еще с
начала восьмидесятых годов занимался созданием неосознаваемой информации.
Правда, не визуальной, а акустической - но разве в этом суть?.. И кое-какие
результаты, полученные психокорректорами, весьма впечатляли.
Например, находясь под воздействием неслышимого источника звука, "объекты"
не замечали того, что видят люди в нормальном состоянии; они были способны
совершить ту ошибку, на которую их как бы "наталкивала" акустическая программа,
причем даже если в результате ошибки возникала угроза их жизни и здоровью...
Но самое странное было потом. Когда Инвестигация решила выступить с
публичными разоблачениями, человек, давший интервью нашему сотруднику,
скончался от внезапного инфаркта, а инвестигатор, бравший интервью, погиб в
автомобильной катастрофе. Официальные лица заявили, что никакого учреждения,
подобного тому, от имени которого выступал лжедиректор, не существует - и
действительно его следов в АМН уже не было.
Дело в конце концов замяли.
Однако уже на рубеже тысячелетий обнаружилось, что ряд рекламных агентств
как на Западе, так и у нас выпускают внешне безобидные видеофильмы, в которые
вмонтированы и тщательно замаскированы скрытые кадры. Однако даже эксперты
затруднились сказать, что именно рекламировали эти дополнительные кадрики,
потому что картинка, запечатленная на них, была слишком абстрактной. Возник
новый грандиозный скандал. И вновь быстро угас, как огонь, накрытый
брезентом...
Судя по всему, джинн уже был выпущен на волю, а пресловутая бутылка, куда
его можно было бы заточить, разбилась. Или кто-то намеренно ахнул ее с размаха
о камень...
Если допустить, что суггестивное программирование личности продолжало
успешно развиваться, то тогда становилась ясной подоплека ряда необъяснимых
аномалий.
Например, так называемого "синдрома ХУ", который достиг размаха настоящей
эпидемии в мире. В одних только Штатах им страдали почти два миллиона человек.
Суть его заключалась в том, что время от времени массы людей (первоначально это
были сотрудники медицинских учреждений) поражал странный недуг,
сопровождавшийся быстрой утомляемостью и утратой трудоспособности. Человек
страдал головокружениями, потерей аппетита, упадком сил, иногда дело доходило и
до обмороков. Однако спустя некоторое время таинственное заболевание проходило
само собой. Никто так и не умер в ходе загадочной эпидемии, а специальные
лабораторные исследования никаких отклонений от нормы у "больных" не выявили.
Ученые и журналисты выдвигали различные объяснения этого феномена, начиная
от действия неизвестного вируса и кончая поражением иммунной и нервной системы
человеческого организма. Но почему-то никому не пришло в голову увязать
"синдром ХУ" с подпольным экспериментированием в области программирующих
воздействий...
Или взять тот факт, что в мире стали все чаще появляться лунатики-убийцы,
хотя еще со времен известного романа Уилки Коллинза медики полагали: находясь в
состоянии сомнамбулического транса, лишь редкий человек способен совершить
убийство. Во всяком случае, статистика была неизменно устойчивой: не более пяти
процентов сомнамбул во сне совершали насильственные действия по отношению к
окружающим. Но за последние десять лет это количество стало возрастать, и не
так давно, проводя опросы страдающих лунатизмом, сотрудники Центра сна и
хронобиологии при Торонтском университете обнаружили, что примерно каждый
третий из исследуемых вел себя агрессивно в состоянии транса... Может быть,
опять - кадр двадцать пять?
Подобных проявлений нерегистрируемого воздействия на подсознание с целью
управления людьми может быть много. А в ряде случаев о нем вообще никто не
догадывается.
Только какое отношение это имеет к моей проблеме?
Даже если предположить, что жители Мапряльска, Артемовска и других мелких
городков в России стали объектами секретных экспериментов, то все равно вопросы
остаются. Много вопросов.
Например, кто именно проводит эти эксперименты? Секретные ведомства? Но с
какой целью? Чтобы разработать и довести до совершенства принципиально новые
методы ведения войн? Заменить уничтожение противника более гуманным способом
его нейтрализации - погружением в длительный сон? Хм, звучит неплохо, но
слишком попахивает бульварщиной...
И почему жертвами воздействия стали лишь некоторые люди? Избирательное
воздействие на население с помощью пресловутых "невидимых лучей"?..
И вообще, разве не логичнее (и, кстати говоря, намного безопаснее с точки
зрения сохранения экспериментов в тайне) было бы ограничиться испытаниями в
каких-нибудь засекреченных центрах и подземных лабораториях?
А еще непонятно, как с технической точки зрения наносился незримый удар по
подсознанию "объектов", если речь шла о массовых опытах над людьми? Ни в какие
ворота не лезет попытка сослаться на то, что "суггестдетонатор" внедрялся в
информационные носители различного типа. Чересчур велик был бы риск, поскольку
к созданию книг, фильмов и музыкальных записей причастно слишком много людей...
А если "заряжались" лишь единичные экземпляры носителей информации, то какой в
этом смысл? По принципу - "на кого бог пошлет"?
Нет, подобная топорность действий экспериментаторов не вяжется с
совершенством избранного метода воздействия, никак не вяжется!..
И есть еще кое-что, что никак не согласуется с версией о бесконтактном
программировании людей спецслужбами.
Поведение моего шефа. Допустим, у него есть свои люди в ведомствах
определенного толка и они снабдили его соответствующей информацией. Именно
поэтому он может быть осведомлен о причинах Спячки. Но почему он с жадным
интересом ждет, когда кто-то из Спящих проснется? Ведь, если зомбирование
действительно имело место, то едва ли кто-нибудь из пострадавших, придя в себя,
сможет сказать что-то вразумительное. Даже если воздействие захватило часть их
сознания, вряд ли экспериментаторы не позаботились бы о стирании опасных
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг