окрестных домов. Где-то там затаились снайперы с бесшумными дальнобойными
винтовками, и мне не хочется давать Шлемисту, если он сейчас следит за
мной, повода для подозрений.
Я неторопливо прохожу к третьей скамейке в сквере и усаживаюсь,
настраиваясь на ожидание. Сейчас без одной минуты три, но тот, с кем я
должен встретиться, наверняка опоздает: ведь только профессионалы придают
значение точному соблюдению временных параметров, а для таких типов, как
Шлемист, опоздание является своеобразной демонстрацией своего
превосходства.
Электронные часы над входом в подземку исполняют переливчатую мелодию и
объявляют приятным женским голосом на всю площадь: "В Интервиле пятнадцать
часов ноль минут".
Никто не спешит подходить ко мне, словно сквер отгорожен от остальной
площади невидимым кругом силового поля. У меня есть время подумать, что я
буду делать, если никто так и не обратится ко мне в течение ближайших
двадцати минут. Этот вариант, честно говоря, я еще не продумывал, и, чем
больше размышляю над ним, тем все больше он мне не нравится... Скорее
всего, подобный исход будет означать, что случилось нечто непредвиденное,
перечеркнувшее крест-накрест все прежние планы и замыслы Шлемиста. И тогда
мне придется полагаться лишь на свою способность импровизировать в
зависимости от изменений ситуации и на такую ненадежную категорию, как
удача. Хотя, как говаривал один мой коллега, лучше всего удается та
импровизация, которая заранее подготовлена...
Я исподтишка всматриваюсь в людей, которые приближаются к воображаемой
границе вокруг сквера. Начинаю потеть. С ног до головы... Неужели ты
волнуешься, Адриан, с твоим-то опытом?..
Три часа пять минут.
Женщина катит перед собой детскую коляску, содержимое которой, невзирая
на жаркую погоду, тщательно прикрыто непрозрачным пологом. Может быть, в
коляске не младенец, а ручной пулемет?.. Нет, в последний момент женщина
изменяет направление своего движения и идет под навес кафе, где заказывает
порцию мороженого, которую в высокой вазочке ей приносит официант.
Три часа восемь минут.
Вот этот смуглый человек с блестящим от пота лицом, но в нелепом под
жарким солнцем фраке? Не скрывается ли у него за поясом, под фалдами
фрака, "эскалибур"
крупного калибра?..
Но и человек во фраке минует сквер, не останавливаясь, чтобы спуститься
в манящую тень и прохладу подземки.
Тогда, может быть, вон тот тощий, седой старик в темных очках и с
толстой тростью, похожий на генерала в отставке, потерявшего зрение на
учениях от длительного наблюдения за передвижениями войск в подзорную
трубу-перископ?..
Откуда мне знать, может, в его трости спрятан острейший клинок, а сам
старик - мастер штыкового удара?
Однако старик топчется посреди площади, подкармливая голубей крошками
хлеба, а потом, что-то бормоча себе под нос и стараясь высоко держать
голову, удаляется в направлении одноэтажных коттеджей, виднеющихся в
глубине улицы, которая ведет с площади в пригород Интервиля.
Пятнадцать часов десять минут.
Значит, встреча все-таки не состоится...
Но, едва я успеваю подумать об этом, как сзади на меня падает чья-то
тень, и знакомый голос спрашивает:
- Значит, вы действительно хотели со мной встретиться, господин Клур?
Медленно-медленно, стараясь не делать резких движений и не потеть так
обильно, словно меня облили из ведра водой, я оборачиваюсь, и мне
приходится приложить немалые усилия к тому, чтобы удержать себя в руках.
За моей спиной стоит не кто иной, как завербованный мною в добровольные
помощники Контроля исследователь аномальных явлений в городе Интервиле и
его окрестностях Маврикий Любарский.
Глава 13
Я уже успел убедиться, что Адриан порой неадекватно реагирует на самые
обычные вещи. Но сейчас он превзошел самого себя.
Я-то предполагал, что он, если и не бросится обнимать меня, то, по
крайней мере, как-нибудь проявит радость. Ситуация, на мой взгляд, стоила
того: мы оба остались живы и снова были вместе - это ли не повод для
появления положительных эмоций?..
Однако Клур только мрачно воззрился на меня и кисло заметил:
- По-моему, мы оба хотели видеть друг друга. - И, помедлив, насмешливо
добавил:
- Господин Любарский...
- Да, конечно, - растерянно сказал я, присаживаясь рядом с ним на
скамейку. - А вообще, если честно, я думал, что меня разыгрывают. Я
боялся, что они все-таки укокошили тебя прошлой ночью, а сейчас решили
поймать меня на удочку!.. Ну, рассказывай!
Тут я снова перехватил странный взгляд Адриана, который он искоса
бросил на меня.
- Так вот сразу? - усмехнулся он. - А не ставим ли мы телегу перед
быками?
- Что-что? - не понял я. - Какую еще телегу?
Он сидел, напрягшись всем телом, как штангист, поднимающий рекордный
вес, и пот лил с него градом. На меня Адриан не смотрел, но я чувствовал,
что он ловит каждое мое движение.
Постепенно до меня дошло, что он боится. Но кого - меня? Почему?
Неужели он считает, что, оставшись в одиночестве, я мог бы вступить в
сговор с геймерами и выдать им какие-нибудь секреты Контроля?!..
И тогда я рассердился. Я понимал, что это глупо, но сделать с собой
ничего не мог.
- Можно подумать, - как можно более ядовито сказал я, - что это не ты
назначал мне здесь встречу, а я - тебе!.. Говори то, что ты мне хотел
сказать, и я пойду... У меня, знаешь ли, своих дел - невпроворот!
Я отвернулся, но он вдруг схватил меня за рукав и развернул к себе:
- Послушай, Рик, - прошипел он мне прямо в лицо, - ты должен сказать
мне всю правду!.. Даже если ты не сам сюда пришел!.. Ты, Рик, и не
подозреваешь, как тебя сейчас подставляют!..
Я рывком освободился от цепкой хватки Клура и быстро огляделся. Никто
не обращал на нас внимания, хотя сидели мы посреди площади - все равно что
на сцене.
Интересно, что заставило такого профессионала, как Адриан, выбрать
место для нашей встречи на таком видном месте? И это после того, как
накануне мы прятались от каждого встречного!..
- Что значит - не сам? - сердито спросил я. - Конечно, я не сам этого
захотел!
Просто час назад ко мне подошел один мой приятель и предупредил, что ты
просил меня подойти сюда к трем часам...
- Какой приятель? - с подозрением спросил Клур.
- Да ты его все равно не знаешь... Вел его зовут, а фамилия - Панин...
Слушай, иди ты к черту, понял? Я-то думал, что ты обрадуешься, а ты!..
Лицо Клура немного смягчилось. Он даже размахнулся, явно собираясь
хлопнуть меня по плечу и сказать что-нибудь вроде: "Да не сердись, дружище
Рик, я же пошутил!", но вдруг остановил свою руку на полпути, и черты его
лица снова застыли, словно скованные холодом.
- А где твой медальон, Рик? - чуть ли не шепотом спросил он. - Тот,
который я подарил тебе при нашей встрече? Помнишь?
- Талисман, что ли? - усмехнулся я. - Извини, забыл дома, Адриан. В
следующий раз буду внимательней...
- Забыл! - с непонятной горечью повторил он. - Подумать только, он
забыл! Может быть, тебе еще один подарить, Рик? Чтобы в следующий раз ты
наверняка его не забыл... А?
Он достал из кармана копию того медальона, который я оставил у Ролы,
только без цепочки, и, явно издеваясь, помахал им перед моим носом.
- У тебя что, кто-то из родственников работает в антикварной лавке? -
сказал в тон ему я.
Не понять было, то ли Клур шутит, то ли говорит серьезно. На мое
замечание он гнусно осклабился и просипел:
- Конечно, малыш, конечно!.. Только не забудь, что медальончик этот
больших денежек стоит! Ты готов мне их заплатить?
Этот фарс мне уже надоел, потому что переходил всякие границы.
- Знаешь что, Адриан? - обиделся я. - Я, пожалуй, пойду... Не хочу
больше разговаривать с человеком, лишившимся разума из-за тягот и лишений
своей профессии!..
И тут он меня вновь удивил. Он схватил меня за руку и почти ласково
сказал:
- Ладно, Рик, не лезь в бутылку. Медальон я тебе готов подарить за
спасибо. - Он чуть ли не насильно затолкал безделушку мне в руку. - А
теперь - твоя очередь...
Выкладывай, что ты там хотел мне рассказать.
Не человек, а робот какой-то... Сухарь. Вернее, такой же, как и все, но
изо всех сил пытающийся играть роль некоего супермена. Наверное, считает,
что род занятий к этому его обязывает! Ладно, посмотрим, что ты скажешь
вот на это!..
Я взглянул Клуру прямо в глаза.
- Это ты мне должен кое-что рассказать, Адриан. Зачем ты убил Люцию? -
тихо спросил я.
Он вздрогнул.
- Люцию? - повторил он. - Какую Люцию?..
- Не притворяйся, - сурово перебил его я. - Ты прекрасно знаешь, что
жену покойного Слана Этенко... или как там вы его звали - Сигнальщиком,
что ли?.. ее звали Люцией! Не далее, как сегодня ночью она выбросилась из
окна своей квартиры на четырнадцатом этаже, а пожаром были уничтожены все
домашние вещи, включая, разумеется, и возможные улики против того, кого ты
ищешь.
- Печальная история, - без тени сожаления произнес он, глядя себе под
ноги. - А с чего ты взял, что я причастен к смерти этой женщины?
- У Люции чудом осталась в живых пятилетняя дочь, - не слыша своего
голоса, продолжал я. - Она описала мне человека, который посетил ее мать в
ту ночь, незадолго до ее самоубийства. И, судя по ее словам, это был ты,
Адриан!
Интерполовец дернул щекой и проговорил:
- Но дело в том, что я не приходил к вдове Этенко, Рик!
- Конечно, - сказал с иронией я. - Тебе незачем было приходить к ней,
Адриан!..
Ты вовсе не нуждался в тех сведениях, которыми она, возможно, обладала
об обстоятельствах гибели своего мужа и о Шлемисте, да? И ты как честный
человек, разумеется, никак не мог применить к ней такой метод, как допрос
с пристрастием!
- Что ты мелешь, малыш? - растерянно спросил он. - С какой стати я стал
бы ее допрашивать, а тем более - с пристрастием?
- Да потому что это она убила Слана! - крикнул я, но Адриан сделал
знак, чтобы я говорил потише. - Это Люция пришла ночью к мужу в квартиру,
где он скрывался от геймеров, и нанесла ему семь ножевых ран - но не по
своей воле, а по воле того, кто послал ее туда!.. Ты знаешь, о ком я
говорю!
- Знаю, - неожиданно согласился он. - Но если бы я знал раньше, что это
она...
Почему ты молчал, Рик?
- Да потому что я боялся! - сказал я. - Я знал, что в один прекрасный
день ты навестишь ее и будешь безжалостно расспрашивать о подробностях, а
она... Она была ранимой женщиной, Адриан. Она этого не могла вынести. Вот
почему я и сам-то ее ни о чем не расспрашивал...
- Допустим, - быстро сказал он. - Но все-таки я не приходил к ней, Рик!
- Я тебе не верю, - заявил я. - Да, я знаю, что ты ведешь борьбу за
благое дело, Адриан. Но при этом ты не останавливаешься перед жестокостью
по отношению к тем, кто невольно стал "игрушкой" в руках этих
сволочей-геймеров... Ты просто ненавидишь их, Адриан! А ведь они -
обыкновенные люди, которые не виноваты в том, что ими манипулируют негодяи
и отщепенцы!.. Я видел, как ты расправлялся с моим отцом и с той
троицей... Я видел, как жестоко ты разделался с водителем автобуса прошлой
ночью... Как же так получается, Адриан? Ты борешься за то, чтобы люди жили
спокойно и счастливо, - и сам же убиваешь их при этом! Лес рубят - щепки
летят, да?! Не стоит, по-твоему, сожалеть об отдельных единицах, когда
спасаешь множество других - так, что ли?
Я взглянул на Клура, ожидая увидеть на его лице смущение или хотя бы
презрительную насмешку, но он мирно улыбался.
- Самое смешное, Рик, - сказал он после паузы, - что я действительно
временами срываюсь. Понимаешь, в критической ситуации частенько забываешь
о том, что имеешь дело с игрушками. Собственно говоря, под влиянием
стресса человек способен забыть многое... Взять тебя, например. Ты
безоговорочно поверил пятилетней девочке, забыв про то, что я тебе
рассказывал о геймерах. Тебе даже и в голову не пришло, малыш, что устами
этого милого ребенка тебе мог вешать лапшу на уши мерзавец, который на
самом деле повинен в смерти вдовы Этенко... Хотя, повторяю, ты во многом
прав, и если завтра сложится такая ситуация, когда мне надо будет ради
победы в этой войне убить кого-то из своих друзей, я сделаю это!
Пойми, Рик, я - солдат, и все мои товарищи - бойцы, воюющие в условиях
мирного времени, и слишком много людей уже погибло за эту победу, чтобы в
душе оставалось место для сантиментов...
Я смотрел на него и видел, что он говорит правду. Если он посчитает
нужным, то убьет кого угодно ради победы своих. И тогда мне стало так
страшно, будто я глянул в пулеметную амбразуру и увидел, что зрачок дула
уставился в мое лицо, а палец пулеметчика нажимает на спусковой крючок.
И я молча встал и ушел.
Не знаю, говорил ли что-нибудь мне вслед Клур. Я ничего не слышал и не
видел.
Только знаю, что он не пытался меня остановить.
Уже спустившись в подземку, я обнаружил в своем кармане медальон,
который мне сунул Клур. Первым моим побуждением было - выбросить его в
ближайший мусоросборник, но потом я решил вернуть его интерполовцу.
Однако Клура на площади уже не оказалось.
* * *
Я знал, что дешифровка сообщения Слана могла занять у меня много времени.
Было бы безумием полагать, что я способен превзойти ораву специалистов по
криптографии и всевозможным кодам, имеющих в своем распоряжении самые
современные средства, и расколоть этот крепкий орешек с первой же попытки.
Тем не менее, ничего иного мне не оставалось. Теперь, когда я не хотел
иметь никаких дел с Клуром и его коллегами, до Шлемиста можно было
добраться только таким способом. А добраться до него было крайне
необходимо. Дело было не в том, что я стремился облегчить задачу Клура и
Интерпола. Если на свете существует справедливость, то во имя этой
справедливости мерзавец должен был ответить за гибель Слана и Люции, за
то, что Катерина Этенко осталась сиротой, и за то, что ежедневно сотни
людей в Интервиле повиновались приказам и командам геймеров.
Я надеялся лишь на то, что мне все-таки удастся отыскать тот ключик к
файлу Слана, который могли пропустить дешифраторы Контроля. В конце
концов, я знал Этенко лично, и знал, как мне казалось, неплохо. Вполне
возможно, Слан надеялся на то, что именно я первым обнаружу его файл в
моей "старушке", а раз так - то он должен был зашифровать имя Шлемиста, не
прибегая к хитроумным кодам.
Что ж, посмотрим...
Я сел за стол в своей комнате, взял несколько листов бумаги и ручку и
вывел крупными буквами посередине страницы:
UTYREHJD
Ну-с, с чего начнем?
Первые соображения: предстоит решить, что это такое - код или слово на
одном из неизвестных языков? Вывод: скорее всего, это код. Если бы речь
шла об одном из языков Земли, люди Контроля, располагавшие доступом к
любой библиотеке мира, наверняка очень быстро нашли бы перевод этого слова
в соответствующем словаре. К тому же, едва ли Слан был полиглотом, чтобы
знать в совершенстве какой-нибудь мертвый язык. Вдобавок, если считать
название файла указанием на имя или фамилию Шлемиста, то причем здесь
иностранный язык? Фамилии и имена, как известно, не переводятся...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг