Глава 5
Первое, что он услышал, не успев еще открыть глаза после стремительного
перемещения за Горизонт, был ехидный вопрос Грона:
- Послушай, Гарс, у тебя все в порядке со зрением?
Гарс вскочил и протер глаза, засыпанные на этот раз не песком, а каким-то
вонючим жирным пеплом.
И не поверил тому, что увидел.
Весь отряд был в сборе, но ютился под стеной Купола, не решаясь подняться
на вершину ближайшего холма. И "заложникам" было чего бояться.
Потому что окружающий мир был неприятен и страшен с первого же взгляда.
Сейчас здесь, как и предполагал Гарс, было утро. Солнце висело пока еще
невысоко над холмами, но его мертвенно-белый свет уже обжигал кожу, как чей-то
ненавидящий взгляд. Бледное небо было изъедено грязно-серыми отвратительными
пятнами, напоминающими гнойные коросты на теле прокаженного. Земля под ногами
была покрыта спекшейся и шелушащейся под воздействием ветра коркой, местами
переходящей в жирные чешуйки, похожие на увеличенную во много раз перхоть,
только черного цвета.
И не было вокруг ни травы, ни цветов, ни деревьев, только кое-где между
холмами корячились уродливые, опаленные огнем чудовищной температуры, голые
палки без единого листочка.
- Не может быть! - пробормотал Гарс, устремляясь на вершину ближайшего
холма - того самого, с которого при свете Луны он наблюдал накануне панораму
уютной, обжитой долины. И после длинной паузы потрясенно повторил: - Не может
быть!
Не было в долине ни зданий, ни каких-либо иных сооружений. Вместо них там
лежали развалины не то бараков, не то амбаров, большая часть которых
давным-давно развалилась и поросла травой, а остальные хранили на себе следы
давних пожаров, и там тоже лежал странный черный антипод снега.
Контраст с тем миром, который Гарс видел несколько часов тому назад, был
так велик, что невольно возникала мысль: не кошмарный сон ли это?
- Ну, ты даешь, Гарс, - сказал Пустовит, с отвращением озираясь. - Я и
раньше, собственно, предполагал, что ты выдаешь желаемое за действительное, но,
признаться, в какой-то момент даже я, скептик до мозга костей, поверил твоим
сказочкам! По-моему, в этом патологически мертвом мире не выживут даже
тараканы!
- Какое там желаемое! Какое там действительное! - воскликнул экспансивный
толстяк Ард, тяжко отдуваясь. - Да этот распоясавшийся молодчик просто-напросто
нагло обманул нас - вот и все!
- Да подождите вы с выводами, - попытался остановить излияние эмоций своих
спутников Грон. - Может быть, Гарс стал жертвой иллюзии. Или галлюцинации. Хотя
в детстве, по-моему, у него серьезных травм головы не было.
- Зато скоро будут - и не только головы! - угрожающе прогудел здоровяк
Сван, поигрывая бицепсами. - Лично я это гарантирую!
Пора было прекращать этот балаган, иначе ситуация грозила стать
неуправляемой.
Усилием воли Гарс загнал отчаяние и растерянность как можно глубже внутрь
себя и многозначительно потряс над головой атомайзером.
- Прекратить пустую болтовню! - заорал он. - Что, думаете, теперь можно
поливать меня грязью как угодно, да? Напрасно! Мои условия остаются в силе. Кто
не подчинится - расстреляю на месте! Это - во-первых!
Его вспышка возымела действие. Во всяком случае, "заложники" на время
прикусили языки.
- Во-вторых, - уже спокойнее продолжал Гарс, - поверьте, я и сам не пойму,
в чем тут дело. В прошлый раз все было совсем по-другому, клянусь... матерью! -
Сгоряча он хотел сначала сказать "Люминой", но воспоминание тут же ударило
тяжким молотом: ее уже и так нет в живых! - Именно так, как я вам
рассказывал...
- Да ты не горячись, Гарс, - примирительно сказал после паузы
рассудительный Бар. - Ребята ведь почему сердятся? Потому что здесь все
оказалось дерьмово. Ну и бог с ним, с этим Запредельным миром. Зато теперь мы
будем иметь представление, что жить здесь просто невозможно... одно солнце чего
стоит - ишь как печет, так и сгореть недолго!.. Ты вот что... давай-ка
спускайся и веди нас обратно в Очаг.
Гарс закусил губу.
- Что, к женам под бок захотелось? - съязвил он. - Эх вы, мужики! Неужели
мы так вот повернемся и уйдем обратно под Купол, а? Вас же потом никаким дрыном
не сдвинешь с насиженного места! Разве вам не интересно узнать, что за чудеса
здесь творятся? Давайте обойдем Купол вкруговую, а? Потом отойдем хоть на пару
сотен метров в сторону - может, найдем что-нибудь интересное? Как вы думаете?
Внезапно туманная стена выплюнула из себя кубарем летящую маленькую
фигурку, сжавшуюся в комок. Новый путешественник за Горизонт пролетел по
инерции еще несколько метров и ошарашенно уселся на черной земле.
- Что это вы здесь торчите? - деловито осведомился он. - А я думал, вы уже
далеко отсюда.
- Анас! - охнул Ард, опознав в пришельце своего сынишку. - Ты как сюда
попал?
- Очень просто, - ответствовал мальчик, поднимаясь с земли и отряхивая
одежду. - Как и вы. Там уже все разошлись, потому что стемнело, вот я и решил
вас догнать.
- Вот вернемся домой - я тебе покажу, как совать нос за Горизонт! -
пригрозил ему композитор, потрясая пухлыми кулачками. Потом он поднял лицо к
Гарсу. - Видишь, до чего доводит твоя безалаберность, идиот?! Чем больше мы
будем топтаться по этой большой помойке, которую ты преподнес нам как райский
сад, тем все больше народу будет к нам прибывать! Того и гляди кто-нибудь еще
сюда заявится!
- Гарс, теперь-то мы точно никуда не пойдем, - объявил Грон. - Рисковать
жизнью ребенка я тебе не позволю! Ты и так слишком далеко зашел в своем
авантюризме! Открой нам путь домой, слышишь?
Гарс задумался.
С одной стороны, ему не хотелось возвращаться в Очаг с горьким чувством
поражения. Отныне он станет мишенью для насмешек и ненависти со стороны
односельчан. Подлый обманщик, убийца и сволочь - вот кем он будет теперь для
них. Они не простят ему убийство Прага, взятие заложников и попытку диктовать
свою волю, даже если речь шла о временной "диктатуре", к которой он прибег в
благих целях. Рано или поздно они все равно будут судить его, и даже оружие ему
не поможет избежать кары за слепую уверенность в своей правоте!
Но в то же время Грон был прав. Нельзя допустить, чтобы кто-то из этих
людей пострадал здесь, в Запредельном мире. И нельзя то и дело подгонять их
угрозами пустить в ход оружие - еще немного, и они взбунтуются против него, а
тогда придется либо убить кого-то, либо сдаться...
Ладно, пусть убираются отсюда, все равно от них, трусов, никакого толку не
будет.
- Хорошо, - сказал наконец Гарс, не глядя на членов своего "отряда". - Я
отпущу вас домой. Но сам останусь здесь.
- Зачем? - недоуменно спросил Грон.
- Надо кое-что выяснить. Все равно мне нечего больше делать в той клетке,
куда вы так стремитесь вернуться!
- Зря ты это делаешь, - сообщил молчавший до этого Tapг. - Здесь,
некоторым образом, опасно оставаться. Смею предположить, что в атмосфере
слишком мало озона, поэтому солнечная радиация, в определенной степени...
- В определенной степени ты мне надоел! - грубо перебил его Гарс. - Оставь
свои нравоучения для детей и внуков! Я свое решение принял и от него не
отступлю!
Он сбежал по склону обгоревшего холма, взбивая облачка пепла, и
приблизился к расплывчатой стене Горизонта.
- Встаньте цепочкой по одному, - приказал он остальным. - Когда я подам
знак, можете входить в туман.
Он начертал пальцем на Куполе код доступа и махнул рукой Арду, которого с
сыном остальные, не сговариваясь, пропустили вперед:
- Давайте!
Ард и Анас шагнули вперед, но тут же отлетели назад, словно кто-то сильно
толкнул их в грудь.
- Ты что, подлец, и тут нас обманул?! - заверещал толстяк, вскакивая на
ноги. - Да я тебя тогда!..
- Спокойно, - остановил его Гарс, хотя в груди его возник неприятный
холодок. - Наверное, все дело в том, что надо проходить по одному. Пусть идет
сначала один Анас.
Он повторил операцию с "набором" кода, но и на этот раз Купол не открылся.
Неужели? Нет, этого не может быть! Он же прошел! Может быть, он что-то
напутал?
Стараясь четко выписывать каждый знак кода, Гарс предпринял еще одну
попытку - и вновь его постигла неудача.
Не обращая внимания на разгневанные выкрики за спиной, Гарс лихорадочно
писал на "стене" одну за другой серии букв и цифр, переставляя их то так, то
этак, меняя местами и переворачивая справа налево, но все было тщетно.
Проклятый Купол категорически отказывался открывать "дверь". Словно кто-то
невидимый, кто следил за всем происходящим в поселке, решил таким образом
наказать Гарса за все те грехи, которые он сегодня совершил.
И когда до Гарса дошел весь ужас сложившегося положения, он бессильно
опустился на горячий и шершавый грунт и, обхватив колени руками, уткнулся в них
лицом.
Ему было уже все равно, что думают и говорят о нем люди, мечущиеся рядом
с ним. Даже если они решат отобрать у него атомайзер и прикончить его, он не
будет сопротивляться.
Потому что он заслужил такое наказание.
И еще потому, что у него теперь не осталось ничего, ради чего стоило бы
жить дальше. Ни единого близкого человека. Ни единого ориентира на горизонте
жизни, к которому хотелось бы идти.
Но почему-то никому из спутников Гарса не пришло в голову обезоруживать
его. Никто даже не ударил его. И обидных слов в его адрес произносилось все
меньше и меньше.
А потом он почувствовал, что кто-то настойчиво дергает его за плечо.
Это был Грон. Лицо его было серым и застывшим. - Что будем делать дальше?
- спросил он. И этот вопрос неожиданно вернул Гарсу силы. Он означал, что на
него надеются и ждут от него помощи. Эти двенадцать человек, стоявшие вокруг
него, были готовы опять пойти куда угодно и сделать все, что он им скажет, лишь
бы выжить в карикатурно-отвратительном Запредельном мире.
Хотя это вовсе не означало, что они простили его.
Глава 6
Проклятое солнце, казалось, окончательно свихнулось и распоясалось, словно
осознавая свою неограниченную власть над миром и полную безнаказанность. Оно
жгло все сильнее и сильнее, и не было ни управы на него, ни тени, в которой
можно было бы укрыться. Ничего здесь не было, в этой выжженной мертвой зоне, -
только солнце, ветер и пустыня, покрытая черным пеплом.
В душе тоже ничего уже не оставалось, кроме равнодушного ожидания конца.
Не чувствовалось ни жажды в засохшем рту и шершавом горле, ни голода,
превратившего желудок в сухой ноющий комочек, ни боли от чудовищных ожогов,
заставляющих кожу покрываться отвратительными язвами и сползать с открытых
участков тела гнойными струпьями, ни гнева на тех, кто сумел за считанные часы
превратить мирный, зеленевший травой и кустами мир в страшный ад, ни даже
отчаяния, порожденного пониманием того, что ты бессилен и обречен. Пожалуй,
лишь слабая надежда на то, что конец близок, еще трепыхалась на самом дне души,
и было непонятно, каким образом это жалкое подобие чувства может заставлять
усталые, сбитые до кровавых мозолей ноги плестись по бесконечной раскаленной
равнине.
От всех желаний давно осталось одно-единственное: упасть, зарывшись
разъеденным лицом в черный сухой пепел, и больше не вставать никогда.
Однако Гарс продолжал идти. Впрочем, это было громко сказано. Ни он, ни
его спутники не шли, а кое-как брели, спотыкаясь, если под ноги попадались
камни, и падая, если нога оступалась в выбоину. Это было странное шествие. И
очень страшное, потому что никто не издавал ни звука. На слова просто не
осталось сил. И желания тоже... Что можно было сказать друг другу, если души
опустошены и обескровлены? Да и есть ли у них еще души?!
Похоже было, что за то время, которое Гарс провел в Очаге после
возвращения из-за Горизонта, с планетой случилась мгновенная глобальная
катастрофа, превратившая Землю в одну большую Мертвую зону. Похоже было, что
Земля перестала вращаться вокруг Солнца. Иначе как объяснить, что этот
проклятый день все длился и длился, а солнце вовсе не собиралось убираться с
белесого небосвода?! Часы у них были, но они быстро вышли из строя - не то от
дикой жары, не то от каких-то невидимых магнитных полей. Поэтому не
представлялось возможным определить, сколько же времени они бредут по черной
пустыне без конца и без края и какое расстояние уже преодолели...
Одно было совершенно очевидно: они безнадежно заблудились, потому что, в
каком направлении теперь они бы ни двигались, всюду взгляду открывалась
ослепительная пустота, пронизываемая сухим резким ветром и злобным солнечным
сиянием. И еще была плоская поверхность с еле заметной черточкой горизонта.
Холмы давно остались позади, и давно пропала из виду стена Купола, за которой
люди, наверное, все еще ждали возвращения отряда, не зная, что он никогда не
вернется. А может быть, там прошло слишком много времени, чтобы кто-то еще
продолжал ждать и надеяться. В этом случае их объявили пропавшими или
погибшими, и горе теперь владеет душами жен, оставшихся без мужей, и детей,
оставшихся без отцов. Только по Гарсу никто не будет сожалеть, кроме матери. Да
и ей теперь придется несладко. Мать проклятого убийцы, загубившего
двенадцать... нет, тринадцать человек вместе с Прагом, едва ли будет
пользоваться сочувствием и уважением односельчан...
Воспоминание о матери отняло последние остатки сил, и Гарс остановился.
- Сван! - хрипло окликнул он спину спортсмена, мерно шевелившуюся в такт
шагам в нескольких метрах впереди. -Подожди... Посидим.
Пересохшее горло было способно пропускать наружу лишь короткие отрывистые
слова, потому что от длинных фраз его сразу схватывал приступ сухого удушливого
кашля.
Сван молча рухнул на колени там, где стоял, и Гарс, в свою очередь,
бессильно опустился на раскаленную землю. Оглянулся зачем-то назад, словно
желая проверить, последовали ли его примеру остальные. Можно было и не
смотреть. Словно автоматы, запрограммированные слепо копировать движения
впереди бредущих, члены бывшего отряда, ставшего жалкой кучкой, тоже попадали
на землю в разных местах равнины. Каждый из них сидел отдельно от других, и
Гарс представил, как вскоре из них останется кто-то один, у которого
окончательно пропадет желание куда-то двигаться, потому что некому будет
подражать, и этот единственный уцелевший будет сидеть посреди голой равнины,
один на тысячи километров. И тогда это будет последнее живое, хотя уже едва ли
мыслящее существо в безжизненном мире.
Теперь их оставалось всего пятеро. За время пути было несколько таких
привалов, и на каждом они оставляли бездыханное тело очередной жертвы, хоронить
которое было нечем да и, в сущности, незачем. Закапывать мертвецов в их
ситуации означало только напрасно терять силы, которые и без этого были на
исходе.
Во время предыдущей передышки они потеряли сразу двоих. Макдена умерла со
счастливой улыбкой на губах, и трудно было сказать, что вызвало эту
предсмертную гримасу - сознание того, что мучения и боль покидают хрупкое
девичье тело вместе с последним выдохом, или девушке было приятно умирать,
опираясь головой на колени Таха и видя его любящие и любимые глаза. А потом,
когда все собрались двинуться дальше, Tax объявил, что останется возле своей
возлюбленной, и даже силой нельзя было оттащить его от трупа Макдены и
заставить идти вслед за всеми. Сван хотел было скрутить парня и взвалить его
себе на плечи, но Грон отрицательно покачал головой, и они ушли, через каждые
пятьдесят шагов оглядываясь машинально назад, пока от неразлучной парочки не
остались только точки. Две черные точки на черной равнине.
А ведь тогда, когда они обходили Купол по кругу, то и дело тычась в его
стену, как слепые щенки, чтобы окончательно убедиться, что прохода внутрь
больше не существует, все казалось не так мрачно. И даже осторожный Грон не мог
тогда предполагать, что смерть - совсем рядом. Только все сильнее досаждало
разошедшееся не на шутку солнце, от которого нигде нельзя было скрыться - ведь
даже Купол не давал тени. Ожогов от солнечных лучей на коже еще не было, только
очень хотелось пить, а Гарса вдобавок ко всему мучил зверский голод - из-за
стремительно развивавшихся событий у него уже больше двенадцати часов не было г
ни крошки во рту.
Потом они стали решать, что делать в этом безвыходном положении. Гарс
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг