Вестники смерти, по небу мчат.
Нам будет лучше,
Если укроемся в доме, мой брат.
Меч спрятать в ножны
Время всех битв кануло вдаль.
Брат мой, я верю:
В доме не блещет сталь.
- Что это? - прошептал Альберт, - Артур...
Старший обнял его за плечи:
- Песня, братик. Просто песня.
В спину удары - дело привычки, но я не привык.
Жестокая кара - быть верным тому, кто стремится в тупик.
Но, брат мой, я верю, нам светит звезда,
И эта дорога не зря привела нас сюда.
Северный ветер!
Дай же нам силы, чтобы дойти.
Южный друг, ветер!
Согрей на жестоком и страшном пути.
Пусть это тупик,
Но мы свой путь пройдем до конца.
Брат мой, смотри, вдали я вижу гонца...
Ночь. И звезды. И струны, рокочущие безнадежно и гневно. И песня.
Вдруг изменившийся ритм. Звонкий, тревожный, но полный надежды голос:
Мы все-таки дошли сюда.
Мы все-таки нашли свой дом.
Значит, нас дорога не зря вела...
Брат мой, прости, я не верил, что мы дойдем.
День Гнева
Раздавленный камнями, пронзенный осколками стекла и пластика,
погребенный на тридцатиметровой глубине, Мастиф - сейчас лишь набор
молекул, связанных между собой эфемерными химическими процессами, -
пережидал, пока отбушует пожар на поверхности. Он представлял себе, что
происходит в этот момент под почерневшим небом. Он знал, что первым делом
двигатель уничтожил стены корпуса, а потом выделившаяся энергия волной
огня понеслась дальше. Смела с лица земли институтский городок, покинутые
жителями деревни, сейчас уже, наверное, огонь жрет дома на окраинах
мегаполиса. Пламя не остановится, пока не докатится до гор. Во всяком
случае, докатившись до гор, оно должно остановиться.
Спешить было уже совершенно некуда. Пока погаснет пламя, пока хоть
немного остынет земля наверху - дело долгое. Самое время подумать о том,
что для первого провала все получилось просто блестяще. Добиться таких
разрушений Провозвестникам не удалось даже во время памятного взрыва в
Козлодуйском атомном музее.
Террорист нынче пошел технически грамотный. Религиозный террорист.
Обычные, они всегда отличались умом и сообразительностью. А Провозвестники
тогда - это была их первая акция, так сказать, выход в свет, - умудрились
раскочегарить давным-давно законсервированный ядерный реактор. Все было
точно так же: предупреждение за сутки, объявления по всем телеканалам,
регулярные, каждый час, выходы в эфир. Группы Мастифа тогда в Козлодуе не
было. А еще не было паломников - психов, хуже Провозвестников, - которые
спешили со всех концов Земли, дабы оказаться поближе к месту событий и
помереть в страшных мучениях.
Паломников до сих пор пытались эвакуировать - уже год, как
Провозвестники устраивают массовые самоубийства, уже год, как тянутся к
ним самые разные сумасшедшие, уже год, как пора бы понять, что тех, кто
хочет умереть, спасать бесполезно, но нет, пытаются все равно. Отдают этим
психам места в вертолетах, поездах и автобусах, места, которые могли бы
пригодиться другим, тем, кто хочет выжить.
Сколько людей погибло сейчас из-за того, что не успели уехать? Из-за
того, что сдвинувшийся на идее конца света маньяк силой усажен в машину, а
кто-то другой остался ждать своей очереди, так и не наступившей?
- Я не берусь судить, что за сила им помогает, - признался с полгода
назад отец Кристиан, - но могу с уверенностью сказать, что без помощи не
обходится. Объяснить успехи Провозвестников естественными причинами
невозможно.
Иляс тогда в кои-то веки согласился со священником. А Мастиф
заикнулся было, что успехов, кроме Козлодуя, слава богу, не было, но сам
понял неубедительность собственных аргументов. Да, самоубийственные акции
удавалось предотвращать, но какими силами? Особым подразделением, которое,
что уж там, и само действовало в нарушение всех мыслимых законов науки.
Взять хотя бы сегодняшнюю ситуацию с этим проклятым прыжковым
двигателем. Ведь на испытательном стенде он тестируется в режиме
максимальной безопасности. Окончательная сборка, приведение двигателя в
рабочее состояние проводятся уже на орбите, чтобы, не дай бог, в
результате какой-нибудь случайности или неполадки не произошло... того,
что произошло. Провозвестники просто не могли запустить двигатель - там
нечего было запускать. И тем не менее полковник спецназа лежит сейчас в
груде обломков, а наверху горят земля и камни. И люди.
- Мастиф, - услышал он голос Иляса, - ты в порядке?..
ЦИТАДЕЛЬ ПАВШИХ
Телепортационные активаторы, хоть и одноразовые, хоть и "колдуновская
дребедень", были все-таки очень полезным изобретением. Хотя бы потому, что
благодаря этим хрупким - стекло да золотое напыление - цацкам не пришлось
ехать вдоль Серого леса, подставляясь под выстрелы эльфийских лучников.
Профессор сказал, что может отправить отряд прямо к Цитадели. Артур
на него лишь посмотрел выразительно. Карнай, добрая душа, взял на себя
труд объяснить:
- Только очень глупые люди находят в себе смелость пренебрегать
разведкой.
Иначе говоря, кто же вприпрыжку к нечистому на рога бежит?
Сошлись на Развалинах. То еще местечко, конечно, но там все-таки
относительно безопасно. Вроде как на Пустошах: чудовищ хватает, однако
кидаться на людей они не спешат, сначала убежать пробуют. По весне,
правда, и у них мозги вышибает. Тогда в Пустоши усиленные патрули
отправляются, а в Развалины, кто в своем уме, так и вовсе не суется. Но
сейчас-то не весна. Сейчас лето в разгаре.
Так что до Развалин добрались единым мигом. А дальше уж поехали не
спеша. По сторонам поглядывали, но беспокоились не особо. Если никакой
новой нечисти здесь не завелось, значит, бояться нечего.
Артур провожал взглядом летяг, планирующих между высоченными, чуть
погрызенными временем домами. Летяги были безобидны. Тяжелые,
неповоротливые, с зубастыми клювами, эти тварюшки кормились крысами да
мелкой нечистью. Людей не трогали. Даже не гадили.
Хотя могли бы. Вполне. Стены домов-башен были густо заляпаны
зеленоватым летяжьим пометом.
Развалины... А ведь был когда-то город. Люди здесь жили. Подумать
страшно, на какую высоту забирались! Профессор рассказывал: жилья на всех
не хватало, поэтому в башнях, с виду красивых - даже сейчас красивых, хоть
и грязных, и обвалившихся кое-где, - в этих самых башнях делали такие
маленькие-маленькие конуры, к которым прилагалась кухня. И в этих конурах
жили целыми семьями. Понятно, почему до Дня Гнева многоженство запрещали.
Штук пять жен, да у каждой по трое-четверо детей - поди размести их в
одной-двух комнатках!
Артур привстал на стременах, заглядывая в ближайший оконный проем. В
Развалинах приходилось бывать и раньше, но тогда он не знал, что тут жили
люди. Думал, башни построили какие-то великаны, которых потом перебили,
как водится.
- Что там? - тут же обеспокоился Варг. Потянул носом. - Заметил
кого-нибудь?
- Нет.
Артур опустился в седло, задумался. Три окна на три комнаты. Не
комнаты даже, судя по остаткам стен, - келейки вроде тех, что в казармах.
Сколько же народу жило в этом городе, если им приходилось так тесниться?!
Профессор говорил о трех миллионах, но в это никак не верилось. Три
миллиона! Да во всей Долине меньше живет.
Рыцарь поднял голову, разглядывая уходящие в небо громады домов,
высоченные стены с дырами окон. Считать этажи нужды не было, давным-давно
знал, что по вертикали их от девяти до шестнадцати, а по горизонтали в
самом длинном из домов он насчитал когда-то сто двадцать оконных проемов.
Но тот домина - они с Альбертом, не задумываясь, назвали его Чудным Домом
- стоит ближе к северным окраинам Развалин. И в нем двадцать два этажа.
Сколько людей в нем жило? Если предположить, что на конуру приходится по
три окна...
Получилось восемьсот восемьдесят конур. А ведь в них не по одному
жили...
Артур покачал головой и уставился на острые уши Серко, который трюхал
себе по выщербленному асфальту знать не зная, что когда-то здесь же
ездили... автомобили. Двигались сами, как следует из названия. Красивые
были штуки. Вот опять же раньше думал, что на улицы Развалин приходили
умирать железные звери, от которых остались теперь только скелеты, а,
оказывается, это люди в автомобилях пытались убежать от Дня Гнева.
- Книжки вспоминаешь? - поинтересовался Альберт, подъезжая ближе.
Он переоделся в походный костюм, сменил свой вызывающий камзол на
любимый "боевой" жилет со множеством карманов и, похоже, сам себе страшно
нравился. То, что жилет - самый маленький, какой нашелся на маршальском
складе, - висел пятнистым мешком, нисколько его не смущало.
Младший - молодец. Он уже довольно сносно управляется со своей
кобылкой. И то сказать, лошадка славная, спокойная, выучена хорошо.
Главное, что младший бояться ее перестал, дальше у них наладится.
Альберт поерзал в седле:
- Я тут подумал...
- Что, опять?!
- Кому-то надо, знаешь ли! Я подумал, что у рыцарей все не так, как у
магов.
- Тебя не иначе осенило.
- Будешь смеяться - ничего не расскажу, - пригрозил Альберт.
- Уже молчу. - Артур улыбнулся. - И что же у нас не так?
- Вот смотри. Если сравнивать твое умение убивать с ученостью, мы с
тобой получаемся на равных. Но я в Единой Земле - один-единственный.
Профессор пыжится, но у него просто знаний много, а силы, считай, нет. Еще
Варг. Варг - он сильный, сильнее, чем профессор, но в нем зато таланта с
гулькин нос. А магу без таланта никуда.
- Талант - это что? - уточнил Артур.
- Это когда знаешь, как лучше, и делаешь, как лучше. Варгу считать
приходится все время, а я без всякого счета: раз - и готово!
- Угу. Как конус холода?
- Да ну тебя! Подумаешь, один раз ошибся, и теперь всю жизнь
вспоминать?
- А как же, - Артур хмыкнул, - нужна ведь мне на тебя хоть какая-то
управа.
- Тоже, нашел управу!
- Ладно, продолжай. Ты в герцогстве один-единственный, и что?
- Как это, что? Слышал поговорку, что сумма разума на Земле -
величина постоянная, а население растет?
- Ну.
- Ну так этого не должно быть, а получается. Два сильных мага в одном
месте - перебор. Тесно становится. У вас вот наоборот: чем больше таких,
как ты, тем лучше, десяток, если командир хороший, - это сила. А десять
магов - это совсем никуда. Мы мешаем друг другу, ссоримся, создается
иллюзия, что сила у нас - одна на всех.
- Да ладно. Дозволенных две с лишним тысячи, и ничего, не ссорятся.
Работают. Пользу приносят.
- Работают. Пользу приносят, - язвительно повторил Альберт. - Я все
жду, когда ты эти слова на щите напишешь. Как девиз. Они нового ничего не
придумывают. Делают цацки да всякое полезное барахло.
- Не все, братик, что уж ты о них так сурово?
- Все. Не спорь, я знаю. А магия - это другое совсем. Меня профессор
знаешь когда учить перестал?
- Ну?
- Когда понял, что я сильнее, чем он, стать могу. Я начал пробовать
базовые заклинания улучшать, а он аж взвился: так нельзя! Нарушение
законов. Правила... Дурак. Сам так не может, потому что сил не хватает. Но
знаний-то у него больше, чем у меня. Взял бы да помог... Не захотел. Еще и
врет, что нельзя.
- Почему врет? Может, и правда?
- А почему он мне про жизнь до Дня Гнева не рассказывал никогда? Ты
вот приехал, он сразу столько всего вывалил. И книжки, и вспоминать начал,
как да что. И все тебе. А я дурак дураком, всю жизнь при нем, сколько себя
помню, а про тогдашние времена не знаю ничего.
- Тебя он учил, а передо мной хвост распускал.
- Ну да. - Альберт просиял, ненадолго перестав сердиться. - Помнишь,
он говорил, что ты дурак и в жизни читать не научишься? А ты взял да
научился...
- Вообще-то, - напомнил Артур, - это ты меня научил.
- Да где? Ты все буквы с одного раза запомнил! - Альберт восторженно
подпрыгнул в седле. - Вот мне бы так! А Фортуна знаешь почему книжки
приволок? Он тебе не говорил, а мне сказал. Сказал, что ты все равно
тупой, только память хорошая, и ничего ты не поймешь, хоть буквы и знаешь.
- Жалко его, - Артур вздохнул, - злой человек, несчастный. Ладно, и
что маги? При чем тут День Гнева?
- День Гнева? А, ну да, старая жизнь при чем? Да все просто. -
Альберт сделал многозначительную паузу, черные глазищи загадочно
замерцали. - Тогда магии не было. Совсем. Поэтому и правил никаких нет.
Вот так-то!
- Угу, - произнес Артур и задумался, постукивая пальцами по высокой
луке седла, - интересно получается.
- Что? Не так что-то?
- Да понимаешь, - Артур проводил взглядом летягу, спикировавшую
куда-то в каменную россыпь, - в старых книгах о магии написано немного,
это верно. Но дозволенные-то у нас где работают? На чем, вернее? На
оборудовании... ненавижу это слово... которое с тех еще времен осталось.
Они его чинят, обновляют. Может статься, все уже напрочь переделали, но
именно переделали. Стало быть, была магия. Просто не писали о ней. Сейчас
много ли пишут?
- Сейчас вообще книг мало.
- Не скажи. Среди монахов ученых людей хватает, писать они тоже не
ленятся. Я не читал просто, времени еще не было нынешние книги посмотреть.
Потому у тебя и спрашиваю.
- Я тоже не знаю, - задумчиво сказал Альберт. - То, что я читал, там
про магию, понятное дело, есть. Иначе стал бы я время тратить? Но все
равно, два сильных мага - это плохо. А два сильных бойца... а еще лучше,
двадцать сильных бойцов - это хорошо. Вот. Вы делитесь, а мы для себя
бережем.
- Да? Зачем же тогда Фортуна учеников берет?
- А вот, - Альберт обвел рукой мрачные громады пустых домов, - чтоб
было кого в Развалины отправить. Или в Цитадель. Или еще куда. Знает-то он
много, говорю же, а сделать сам не может ничего. Сидит сиднем в своей
избушке, вылезти боится. Раньше я у него на посылках был, теперь вот Варг
работает.
- Уж из тебя-то посыльный, - Артур улыбнулся. - Варг хоть подраться
не дурак. Здоровый парень. А ты?
- Заморыш, да?
- Да нет, сейчас уже отъелся малость.
- Я еще отъемся. И тогда так тебе тресну! Забыл, что ли, как мы
познакомились?
- Отчего же? Помню. Как сейчас помню, увидел тебя и подумал: как это
мамка такого задохлика одного гулять отпустила?
- Да врешь ты все! - возмутился Альберт. - Вовсе я не задохлик был!
Это ты - конь здоровенный, сверху вниз на всех смотришь. А я, между
прочим, какой надо. И когда мы встретились, я как раз по поручению
магистра в Шопрон пришел. За золотом.
- Помню я, помню, - кивнул Артур, - я на тебя тогда не то что сверху,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг