Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
  Нет. Смешно даже думать об этом.
  Смешно и... опасно. То, снаружи, затаилось и ждет. Ждет, когда
вздрогнет дверной щит. Один удар, всего один достаточно сильный удар - и
взрыв разнесет здесь все к чертовой матери. Вот и способ умереть быстро.
Но это способ на крайний случай. На самый крайний. Если выхода
действительно не найдется.
  И что, неужели ты и в самом деле сделаешь это сам?
  Неужели сможешь?
  Зверь знал, что не сможет. Он слишком боялся смерти, чтобы решиться
на самоубийство. Значит, если не получится найти выход, он будет сидеть и
ждать.
  Ждать. Ничего больше не остается.
  А выхода и вправду нет. С того дня, как получил он от магистра заказ
на убийство отца Алексия, жизнь стала все больше походить на лабиринт
внутри вулкана. И в центре лабиринта не Минотавр - клокочущая лава. Беги,
Зверь.
  Куда?
  Вернуться назад нельзя. Можно только идти вперед, путаясь в
одинаковых черных пещерах. Вперед. К центру.
  Можно, конечно, оставаться на месте. Тогда лава рано или поздно
выплеснется сама, растечется по коридорам, сжигая все.
  Идти к смерти или ожидать ее?
  Уйти...
  Нельзя.
  А где-то там, за камнем стен, за давящей тяжестью скал,
высоко-высоко... Там небо.
  Гот понял наконец-то: Зверя нужно убить.
  Ему сейчас противна сама мысль о том, что он с такой тварью одним
воздухом дышит. А уж если вспомнить, что они были в небе...
  Гот долго колебался. Странный человек. Для него умение летать значит
слишком много. Так же, как для тебя. Да, он долго колебался и все-таки
выбрал правильно. И ты, Зверь, должен был знать, что он сделает правильный
выбор. Так чего же ты испугался? Того, к чему всю жизнь готов? Думал, что
готов. Нормальная человеческая реакция на тебя тебя же и напугала?
Приехали! Дальше некуда.
  Гот.
  Единственный человек, с которым ты ничего не можешь сделать. А вот он
с тобой уже сделал, поскольку имеет на это полное право. Моральное. Есть
такая штука у людей - мораль называется.
  Впрочем, дело не в причинах, результат важен.
  Дело не в причинах.
  Ты пытался разобраться в причинах, когда с результатом все
более-менее ясно, а путь к нему в тумане... И для других-то этот туман
прозрачен, а ты, как слепой, очевидного разглядеть не можешь. Попытка не
удалась. Спрашивать оказалось бесполезно, потому что объяснения сами по
себе нуждались в объяснениях. Есть что-то, доступное только людям. И это
"что-то" долго определяло поведение Гота.
  Гот - романтик. Они разные бывают, эти романтики. Есть прозрачные,
чистые, предсказуемые. А есть темные. Запутанные, как лабиринт. Там
минотавр, в центре, - только сунься.
  Опять лабиринт.
  А Гот в небе. Его не увидишь, не узнаешь, не поймешь. Не врастешь в
чужой образ, чтобы оглядеться по-хозяйски и сказать себе: вот ниточки,
потянешь за эту, получишь один результат, потянешь за другую - другой. И
причины не важны... Не добраться до Гота. Не получится. Да и нельзя.
  Ему противно сейчас и тошно. И жаль его, если честно, потому что
он-то уж никак этой мерзости не заслужил. А ты все это только умом понять
способен. Знаешь точно, что есть хорошие, есть плохие, а есть очень
плохие. И первые должны последних уничтожать. А как себя чувствует умеющий
летать человек, узнав, что другой, который тоже летает, не человек вовсе?
  И что значит "чувствовать"? Чувствовать можно боль. Есть еще страх.
Вот сейчас страшно. Да, бывает еще удовольствие. Это когда убиваешь.
  А небо? Небо. Небо... Что там? Как там? Этому есть название?
  С Готом ничего нельзя сделать. Все верно. Но Гот-то об этом не знает.
Он все уже решил, он спокоен и собран, он, в отличие от тебя, вполне
здоров, и сейчас он сильнее... Он мог бы убить сам. Быстро. Но Гот не
убийца. Пилот, а не палач. Человек, а не зверь. И он не верит тебе, не
верит и не станет рисковать.
  Дело не в причинах. Важен результат. Проклятие, но до чего же хочется
понять... Ладно, отсутствие морали - это не ущербность, а достоинство. Тем
более что окуплено оно сторицей. И так же, как ты не можешь понять людей,
людям не дано понять тебя. Раньше ты пользовался этим. Теперь из-за этого
ты умрешь. Все честно, Зверь. Все разумно. И в лабиринт ты загнал себя
сам. Понять хотел? Может быть, действительно хотел снова стать человеком?
Дурак.
  Впрочем, ругать себя уже поздно. Разве ты мало прожил? Одиннадцать
лет полноценной, насыщенной жизни. Кто из людей, даже доживших до
старости, может этим похвастаться? И впереди еще день или два. А может
быть, даже три. Целых три дня жизни! Расслабься, Зверь. Постарайся
получить удовольствие.

  ***

  Вечер. Солнца уже не видно, но по небу над горами, словно акварелью
по влажной бумаге, растекаются все оттенки красного с переходами в
сиреневые и ярко-желтые тона.
  Лагерь как вымер. Люди спят. А домов почти не осталось. Цеха
разобраны и перевезены. Рейхстага нет. Лаборатория превратилась в
аккуратный набор строительных блоков и лежит себе, ожидая погрузки. Ула
еще днем перебралась на новое место, теперь даже поговорить не с кем.
Пустует немецкая скамейка.
  Перед самым отбоем Готу почудилось, что он слышит Зверя. Отчаянная
мольба: "Не убивай так!"
  Странно, ведь за делами майор почти забыл...
  Ладно, не забыл. Просто старался не думать. Интересно, это
подсознание выкидывает дурацкие шутки или Зверь действительно сумел
дотянуться? Нет, вряд ли. На него не похоже. Он бы, выпади такая
возможность, не просил быстрой смерти. Зверь приказал бы освободить его. А
Гот, скорее всего, не смог бы ослушаться.
  Убить быстро?
  Может быть, лучше взорвать его прямо сейчас? Вместе со всем жилым
корпусом? Ну да, а потом объясняться с, мягко говоря, удивленными бойцами.
Здесь семь человек, шесть, за вычетом сидящего на губе Пижона. И каждый из
этих шестерых очень долго находился под влиянием Зверя. Вряд ли кто-то из
них склонен будет прислушиваться к разумным доводам. И авторитет командира
Готу не поможет. Ведь речь-то пойдет о Звере, который для всех здесь даже
не командир - хозяин. Любимый и обожаемый.
  Да к тому же, кто знает, может, взрыв его и не убьет. Если вспомнить,
с чего начался скандал с "русским ковеном", когда глава этой сатанистской
шайки остался жив после того, как взорвались навешанные на него тротиловые
шашки.
  Человек, который "создал" Зверя. Его не было в списке имен,
перечисляемых призраком, но Зверь сказал, что убил своего создателя.
  А после старта болида плато превратится в ад. Здесь камень сплавится,
что уж говорить о хрупкой человеческой плоти? Или не человеческой. В любом
случае от Зверя не останется даже пепла.
  Пижон прав насчет "русского ковена". У него профессиональная память
на имена и лица. У Гота такой памяти не было, но кое-кого запомнил и он. А
лицо у Зверя действительно менялось. Непонятно, как это получалось, но он
становился похож, очень похож на каждого из людей, чьи имена произносила
та девушка.
  Ждать смерти страшнее, чем умирать. Зверь наверняка знал об этом, а
теперь на собственной шкуре прочувствует. Уже прочувствовал. Он ведь сам
любил убивать медленно, так что вполне справедливо...
  "Пожалуйста! Сделай это быстро..."
  К черту справедливость. Не в ней дело. Просто нельзя рисковать. И
жалеть нельзя, но как жаль его! А Пижон, мразь, даже не понимает, что
именно он сделал. Что он сделал со Зверем. И с Готом. Пижона стоило бы
убить. Но именно его убивать не за что.
  Сейчас он сидит на губе и боится. Всего боится. На каждый шорох
дергается. Есть такая пытка, вполне безболезненная, она прямой и даже не
очень длинной дорогой ведет к безумию. Человеку не дают спать. Просто не
дают спать. Пижон сидит сейчас перед дюжиной погашенных лампочек и смотрит
на них, почти не мигая. Держит палец на кнопке дистанционного взрывателя.
Он знает, что отсек Зверя заминирован. Он думает, что, когда Зверь
попытается выбраться, лампочки загорятся. И тогда нужно будет нажать на
кнопку. А еще он думает, что Зверь чует его. Что Зверь узнает о том, что
Пижон заснул или хотя бы отвернулся. И он не заснет. Не отвернется. Он
даже поесть или попить не рискнет, не говоря уж о том, чтобы дойти до
туалета. Пижон будет сидеть, смотреть на лампочки, держать палец на
кнопке... Конечно, если он нажмет на нее случайно, ничего не произойдет.
Но бедный Пижон уже вполне способен сам себе нафантазировать взрыв. Он
услышит его
  Так же, как Гот услышал мольбу Зверя.
  Воображение - страшная штука.
  У Пижона есть еще два дня, чтобы в полной мере насладиться
бессонницей.
  А днем во время доклада Джокер, как о само собой разумеющемся, сказал:
  - Зверя нельзя убивать. Мы все должны ему жизни. Зверь не желает нам
зла, но если он умрет, наш долг перейдет к самой Смерти.
  - Он не умрет, - ответил Гот.
  Джокер умней, чем кажется. Он понял. Он сказал:
  - Ты убьешь его. Ты станешь должником за всех?
  - Да, - не задумываясь пообещал майор.
  - За что? - В голосе было не любопытство, скорее, грусть. - Он готов
был умереть за нас, даже за меня, разве он не заслужил жизнь?
  - Нет, - отрезал Гот.
  И Джокер отключился.
  Ну и команда подобралась на Цирцее! Маньяк-убийца, сумасшедший
журналист, пигмей с сушеными головами. Кажется, бойцов в десант отбирают в
клиниках для душевнобольных. А кто в таком случае их командир? Главный
врач? Или предводитель психов?
  Слава богу, послезавтра старт. Добраться до Земли. Вернуться сюда с
помощью. И забыть. Навсегда.
  Нет, забыть, конечно, не получится. Зато получится вспоминать лишь
изредка. Как страшный сон или забавную байку, которую уместно рассказать
во время пьянки с другими пилотами...
  Ни один из которых никогда не сможет сравняться со Зверем.
  Апатия. Странная душевная усталость, замешенная на чуть сумасшедшем
веселье. Эх, Зверь-Зверь! "Браво, парень, ты становишься волком". Волком
стал. Волком стать легко. Куда труднее выбраться из волчьей шкуры. Зачем?
Да незачем. Глупо это. Маринка правильно сказала: Зверем быть легче.
  А четверо лучше, чем один. Теперь понятно, откуда что взялось.
Сначала целью стало не убивать, а выжить. Потом изменилось отношение к
людям, которые из еды превратились в инструменты. Каждого из них пришлось
изучать отдельно. В каждом нужно было обнаружить что-то полезное. К
каждому найти подход. Ты, Зверь, начал воспринимать их как неживое. А к
неживому ты всегда относился трепетно и нежно.
  Ну а Гот оказался последней каплей.
  В какой момент ты, идиот, поверил, что невозможного нет? Магистр ведь
говорил тебе, что любой "хороший" или "плохой" человек обязан уничтожить
"очень плохого". Он был прав. Он вообще часто оказывался прав. А Гот повел
себя странно. Не стал убивать. И ты купился. Ты, Зверь, поверил в то, что
имеешь право на жизнь! Поверил, что можешь стать человеком. Сам отдал себя
в руки людей. Можно ли быть таким кретином? Да за одно это тебя стоило бы
прикончить. Собственно, это ты себя и убил.
  Ну что, легче ждать смерти, разложив все по полочкам?
  Да черт его знает?
  Страх, по крайней мере, больше не возвращается. Время ползет себе
неспешно. Ночь. Утро. Полдень. Лагерь уже почти разобран. Вот-вот
демонтируют генератор, и тогда станет темно. Только зеленые глаза
хронометра будут задумчиво таращиться из темноты. Хронометру плевать на
генератор, у него батарейки почти вечные. Один день из трех закончился.
Начался второй. Жизнь прекрасна. На Земле ни разу не случилось
внепланового отпуска. Задания неожиданные бывали, когда приказ магистра
выдергивал из логова: убей! А вот чтобы наоборот - никогда.
  Три дня отдыха. Отпуск. Не считая дороги... Как же там было, в
оригинале?

  Три дня, не считая дороги...
  Кажется, так и было.
  И тебе остается три выхода: сдохнуть или встать на крыло
  Или просто считать, что нынче ты в отпуске...

  Милая песенка, из тех, что нравятся романтикам. Темным романтикам
вроде Гота. Вот у кого сейчас три выхода. Причем первый и второй равно
возможны. А ведь он улетит. Он сможет. С Готом ничего не случится в небе,
пусть даже уходить в небо придется "прыжком".
  Гот - в небо. Зверь - в пепел. Смешно.

  Обойди периметр, закрой ворота на ржавый замок, Отыщи того, кто еще
способен, отдай ему ключ. Не вини себя в том, что все так плохо, ты
сделал, что смог...

  А кого винить? Доброго боженьку? Сделал, что смог, - это точно. Все
возможное сделал, чтобы себя закопать. Живьем.
  Живьем, мать твою, Зверь. Ты ведь живой еще! Хрена ли ты
разлагаешься, пока не умер? Что ты сделал, что ты смог сделать, убийца?
Прижать уши и глаза закрыть - вот он я, хотите режьте, хотите - вешайте.
Браво! Поступок самый что ни на есть человеческий. Сдохнуть легко. Это
легче всего - взять и умереть. Быстро, медленно, как угодно. Тебя этому
учили? Умирать? Тебя, сволочь, жить учили. Десять лет учили жить. Ну так
живи, скотина, пока не умер.
  То ли песня, то ли злость вскинула на ноги. Бесполезные,
бессмысленные круги по отсеку. Изученному уже до тошноты. Знакомому каждым
сантиметром стен и потолка, каждой трещинкой в пластике...
  Трещины. Дверь.
  Это смерть.
  Но если не ломать... Ведь не обязательно ломать дверь, чтобы выйти на
свободу. События последних дней доказывают, что как раз через сломанную
дверь и не выйти. Дверной щит перекосило - в зазор между дверью и косяком
проходит ладонь, и еще остается место. Мать-мать-мать! Рычаг. Позарез
нужен рычаг. Что-нибудь не очень широкое и достаточно прочное.
  Ну нет же в отсеке ничего похожего. Нету. И ты Зверь об этом знаешь
прекрасно... А столешница как раз нужной толщины. Хорошая пластикатовая
столешница. Твердая, зараза. И прочная. Они же типовые, столы эти. Что в
цехах, что в жилых отсеках... Вот что, убийца, твоя задача найти способ
распилить пластикат на полосы. Инструменты? Ты с ума сошел? У тебя даже
карандаша нет, потому что карандашом при случае человека убить - как
"здрасьте" сказать, чего уж говорить о более пригодных для убийства цацках.
  А что есть? Прочного, лучше металлического. И чтобы края хоть
сколько-нибудь острые.
  Медальон? Нет. Не то. Медальон - на крайний случай, чтобы на его
цепочке удавиться тихонько.
  Ремень!
  Зверь, прости пожалуйста всех "кретинов", "идиотов" и... да, еще,
кажется были "сволочь" и "скотина". И матюги тоже прости. Ты гений, Зверь.
Прочь сомнения. Если даже не получится выбраться, теперь есть за чем
скоротать время до взрыва.

  ***

  Он работал со светлой отрешенностью японского мастера, шлифующего
крышку шкатулки, шлифующего для того, чтобы сын покрыл ее первой сотней
слоев лака, а внук - второй. И только правнук, может быть, завершит работу.
  Плоскость пряжки снова и снова скрипела по пластику, прочерчивая на

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг