Да будь ты хоть лучшим в мире психологом, аналитиком, актером,
тварью, способной втереться в доверие к кому угодно, летать ты от этого не
научишься. А Зверь летал. И не умел лгать, пока был в небе. Если только
это утверждение само по себе не было ложью.
***
После завтрака Гот распределил задания на день. Два отделения были
отправлены на зачистку района вокруг шахты, оставшиеся занялись текущей
работой. Их не хватало, оставшихся. Но людей вообще не хватало, к этому
успели привыкнуть и просто держали темп, заданный еще на буровой, не
задумываясь о том, надолго ли хватит сил при таком-то напряжении.
Пока хватало. И сил, и энтузиазма. А рано или поздно должно было
стать легче.
- Зверь, на тебе сейчас оба цеха? - уточнил Гот.
- Да. И всего шесть человек под рукой.
- Не плачь. Они у тебя за дюжину работают. Сдай дела Лонгу и ступай в
ангар, полетим к "Покровителю", - Дитрих хмыкнул, - поработаешь личным
шофером.
- Твоим?
- Да.
- Понял. - Тон ответу явно противоречил.
Строго говоря, летать полагалось по двое. Пилот и штурман. Или пилот
и стрелок - в зависимости от ситуации. Но ввиду острой нехватки рабочих
рук... летали все равно по двое. Очень обидно было бы потерять и машину и
неосторожного пилота только из-за того, что не соблюдены элементарные
правила. Летали вдвоем. Все, кроме Гота. И Зверя. Так уж повелось с самого
начала.
- Что-то не так? - поинтересовался майор.
- Да ты вроде и сам вертолет водить умеешь.
- А это тебя сержант Рахматуллин, волновать не должно.
- Понял, - повторил Зверь совсем с другой интонацией. Отыскал
взглядом Лонга, подозвал его, и оба направились к цехам. Гот некоторое
время провожал обоих взглядом. Лонг - длинный, как ему и положено. Выше,
чем Зверь. Двигается с расхлябанным изяществом, правда не столь
вызывающим, как у Кинга. Резкий контраст со зверской собранностью: этот не
идет, он скользит над землей. Не отвлекается, но видит, слышит и знает
все, что делается вокруг. Сейчас, со спины, кажется, что Лонг раза в
полтора уже Зверя в плечах и чуть ли не ниже ростом. Но вот словно рябь в
глазах - и картинка меняется. И эти двое становятся похожи, как отражения.
Походка, жесты, рост, разворот плеч...
Дитрих помотал головой, стряхивая наваждение, и отправился в ангар.
Нужно подготовить "Мурену" к вылету.
- У нас проблемы, - встретил его хмурый Гад. Зима, чья очередь была
дежурить по ангару, молча вытянулся при виде начальства. Ну и утречко!
- В чем дело? - спросил майор. Он честно попытался убавить мрачности
в голосе, но, видимо, не получилось, потому что Гад вдруг тоже встал
навытяжку, а Зима, не зная, куда спрятаться, принялся пожирать командира
взглядом.
- "Мурена". - Гад глазами показал на вертолет. - С ней что-то не так.
Гот молча посмотрел на Зиму.
- Все нормально было, - заговорил тот, - Вчера Трепло по ангару
дежурил, он мне ничего не сказал. Значит, все нормально. А я машины и не
трогал еще. Мне приказа не было на вылет их готовить. Только на "Мурену"
контейнер с напалмом подвесил.
Дитрих снова перевел взгляд на Гада.
- Ты ж нас с Вороном на джунгли отправил, - напомнил боец, чувствуя
неладное, - с кислотой и напалмом.
- На "Мурене"? - нехорошим тоном уточнил майор.
- На легком вертолете. Какая, на хрен, разница, который из них взять?
Зверь все равно на земле торчит.
- Ну-ну, - подбодрил Дитрих, - продолжай.
- Да. - Гад по-прежнему стоял по стойке смирно, что с экспрессивным
тоном несколько не увязывалось. - Я в кресло сажусь, а меня - током.
- Через броню?
- Через все! Шлемофон-то я успел к рации подключить. Мать! У меня
чуть уши не сгорели! Зима пошел проверить, что да как, а там генератор
поля включился. Мы теперь вообще к машине подойти не можем.
- Вольно, - смилостивился наконец Гот. И развернулся к "Мурене".
Вертолет как вертолет. Стоит себе. Работает ли генератор поля, не поймешь,
пока не сунешься.
И майор сунулся. Он подошел к машине, открыл дверь и сел в пилотское
кресло.
Гад и Зима переглянулись и подошли ближе.
- Мамой клянусь, работал генератор, - пробормотал Зима.
Гот пожал плечами, подключился к рации, пристегнулся в кресле,
запустил двигатели. "Мурена" послушно и едва заметно напряглась, готовая
взлетать. Майор почувствовал легкую тревогу, словно его собственное шестое
чувство подсказывало: лучше не надо. Не сказать что нехорошее
предчувствие, скорее, нечто вроде опасения обидеть.
Дитрих пожал плечами, выглянув из кабины, пальцем поманил Гада:
- Все работает.
Десантник кивнул, обошел машину, потянулся к другой двери...
И генератор поля включился. Сам по себе.
Гот в глубокой задумчивости уставился на индикатор активности поля,
Гад, в такой же задумчивости, смотрел на Гота. А вот Зима смотрел на
Зверя, который стоял в дверях и наблюдал происходящее в ангаре с
любопытством брезгливого энтомолога.
Покачав укоризненно головой, сержант прошел к машине. Генератор поля
перестал работать. Зверь перегнулся через Гота и выключил двигатели. Потом
прислонился к борту, разглядывая стену ангара. По контрасту с ревом
моторов тишина показалась звенящей.
- Майор, ты уверен, что хочешь сам вести "Мурену"? - спокойно
поинтересовался Зверь.
- Я же сказал - поведешь ты. - Гот выбрался из кабины. - И, видимо,
по дороге тебе придется кое-что объяснить.
- Объясняться лучше на земле.
- Нет, Зверь, с тобой лучше разговаривать в небе.
Гад и Зима стояли соляными столбами, словно и не слышали разговора.
Может, и вправду не слышали, точнее, не слушали. Происходящее выходило за
рамки их компетенции, а следовательно, ни того, ни другого не касалось.
Что все десантники умели делать безукоризненно, так это не забивать себе
голову чужими заботами. Начальство есть, пускай оно и думает.
- Как скажешь, - Зверь сел в пилотское кресло, кивнул Готу на
соседнее. Дитрих обошел Гада, открыл дверь, поймав себя на том, что ждет
от "Мурены" еще какой-нибудь выходки. Однако обошлось.
Гот пристегнулся, и Зверь, затемнив лицевой щиток шлема, рванул
машину в воздух прямо в ангаре.
- Кретин! - рявкнул Дитрих, когда "Мурена", взметывая пыль,
разбрасывая ветром из-под винтов сложенные по углам упаковочные блоки,
страшно ревя двигателями в замкнутом стенами пространстве, пронеслась
сквозь дверь, которая показалась вдруг чудовищно узкой.
Зверь промолчал.
Вертолет уже поднимался в небо, и люди смотрели снизу. Все смотрели.
Как будто не видели раньше уходящих на разведку машин.
- Тебе, Зверь, никогда не говорили, что ты истерик? - зло
поинтересовался Гот.
- Говорили, конечно. - "Мурена" сделала традиционный круг над
лагерем, - Но у меня есть масса других достоинств. Куда летим? К
"Покровителю"?
- К морю.
- Зачем?
- Затем, что вопросы старшим по званию задают, если только на это
дано разрешение.
- Да, сэр.
Вдоль протянувшейся к морю гряды гор летели молча, и лишь когда небо
на горизонте слилось с водой, Зверь сказал чуть хмуро:
- Там двоим хватит места взлететь и развернуться. Я не стартовал бы
так, будь хоть малейший риск зацепить людей.
- Надо же, какая заботливость, - Гот смотрел на скалы внизу. - Двое
суток гауптвахты. Сразу по возвращении.
- Слушаюсь.
- А теперь объясняй, что это за чертовщина? И убери затемнение, я
хочу видеть, с кем разговариваю.
Зверь вздохнул. Лицевой щиток его шлема стал прозрачным. Гот взглянул
искоса и увидел то, что ожидал увидеть: бесконечное, тоскливое терпение.
Готовность пережить все выходки начальства, без всякой надежды на то, что
оное начальство осознает собственную некомпетентность.
- Я слушаю, - напомнил он. - Что с твоей машиной?
- Мой недосмотр, - ответил Зверь, - мне и в голову не пришло, что к
"Мурене" может кто-то сунуться. М-мать, Гот, у нас три вертолета, и я не
помню, чтобы они оказались нужны все одновременно. Хотя, конечно, мог бы
подумать.
- О чем? О том, что на "Мурене" может полететь кто-то еще? При чем
тут самоактивирующееся силовое поле? Зверь смотрел вперед. Поморщился
досадливо:
- Я-то объясню. А ты поймешь?
- Постарайся объяснить так, чтобы я понял.
- Она испугалась.
- Да?
- Да. Ты бы тоже испугался, если б увидел, что тобой хочет управлять
кто-то чужой и... опасный. Какой-нибудь паук, отдающий команды тебе,
человеку, из своих паучьих соображений.
- Это Гад - паук?
- Для "Мурены".
- А меня она, значит, не боится?
- Она знает, что я тебе верю.
- Как трогательно, черт побери!
- Гот, этого больше не повторится. Обещаю.
- Больше никаких полей, никаких ударов током, и любой боец сможет
летать на этой машине?
- Да.
Сказать это более мрачно было невозможно. Дитриха слегка кольнуло
что-то похожее на совесть.
- Ты оставлял какую-то защиту?
- Слушай, давай сядем на землю, и я тебе подтвержу все, что хочешь, -
очень-очень спокойно предложил Зверь. - Ты вытащил меня наверх, чтобы
услышать правду, но, честное слово, для тебя будет лучше, если я придумаю
что-нибудь удобоваримое.
- Нервы, сержант?
- Я не могу понять, чего ты хочешь.
- Ну, если уж я принял тезис о разумности Цирцеи, может статься, я
поверю и в разумность машины. Ты ведь пытаешься убедить меня именно в этом?
- Я не пытаюсь. Мне все равно. Чем раньше ты удовлетворишься хоть
каким-нибудь объяснением, тем скорее оставишь меня в покое.
- Ты ее ревнуешь. - Гот улыбнулся. - Зверь, ты ее действительно
ревнуешь. А она ведь поводов для ревности не давала. Даже мне, если честно,
очень не хотелось самому браться за управление. Что-то... мешало.
Пресловутое "чутье", наверное.
Бесстрастная маска не то степняка, не то нибелунга. Но глаза живые, в
глазах солнце отражается, и опускаются тяжелые монгольские веки, сетка
ресниц гасит сияние... А потом улыбка прорывается, разом маску ломая:
- Я люблю ее, Гот. Все другие машины спят, им все равно, а "Мурена"
проснулась. Она стала сильнее, но теперь ее так легко обидеть. Если что-то
случится и она уйдет обратно в сон, я не знаю, смогу ли снова разбудить ее.
Короткая пауза.
Гот даже не пытался понять услышанное. Принял сразу, поверил
безоговорочно, но понимать... Лучше поберечь свою психику до худших времен.
А голос Зверя вновь стал холодным и деловым:
- Что еще тебя интересует? Ты ведь вытащил меня в небо не для того,
чтобы расспросить о "Мурене".
- Провидец, - хмыкнул майор.
- В джунглях я мог бы приземлиться, а над морем такой возможности не
представится. Разве что на буровой. - Зверь глянул вниз, - Ее уже видно.
Ну, что ты хочешь узнать?
Вот так. А теперь, как в бою. Если Зверь дернется к оружию... но он
не дернется. Он в небе. Когда ты в небе, удара ждешь только извне. И
единственное твое оружие - твоя машина.
- Кто ты на самом деле?
- Ах, вот даже как. - Совсем другая улыбка инеем затягивает обсидиан
взгляда. - Что ты имеешь в виду?
- Это вопрос, а не ответ.
- Гот, если бы у тебя спросили, кто ты на самом деле, ты сразу сумел
бы ответить?
- Я спрашиваю, кто ты, и знаю, что ты не Азамат Рахматуллин.
Устраивает тебя такая формулировка?
- Вполне. Непонятно только, с чего ты взял...
- Если даже ты и не умеешь врать, когда летаешь, то уж обходить
вопросы научился довольно изящно. Я, однако, жду ответа. Ты говорил, что
веришь мне.
- Не настолько же, - хмыкнул Зверь. - Ула, как я понимаю, добытой
кровью не ограничилась, так?
- Так. Кстати, если уж ты подправил в личном деле группу крови,
почему не заменил остальные показатели?
- Почему, интересно, ты решил, что я исправлял группу крови? - Зверь
покосился на Гота. - Вообще, да, исправлял. Это такая штука, которая может
всплыть совершенно случайно. Если меня, скажем, подстрелят, врачи
обязательно сунутся в личное дело и очень удивятся, обнаружив
несовпадение. А мне это надо?
- Ну а остальное?
- Видишь ли, - он недовольно поморщился, видимо, воспоминания всплыли
не самые приятные, - у тех, кто меня ищет, есть кое-какая информация. А мы
с Азаматом, с тем, настоящим, очень похожи. И если они паче чаяния сочтут
внешнее сходство достаточной зацепкой для проверки одного сержанта, как
полагаешь, что будет взято для сравнения? Я и Азамат, или Азамат и Азамат?
- Хочешь сказать, они не станут сверять его показатели...
- С его собственными. Вот именно. Они возьмут то, что есть на меня.
Сравнят с тем, что есть на Азамата. Увидят бросающиеся в глаза различия...
и, может быть, отвяжутся. Не знаю.
- А то, что проверить могут лично Азамата, тебе в голову не приходило?
Лицо Зверя изменилось. Сквозь чуть напряженное спокойствие проглянуло
на миг... нет, показалось. Просто показалось. Но откуда этот внезапный
импульс схватиться за оружие?
- Лично Азамата? - Едва заметное веселье в голосе. - Лично меня, Гот.
А меня проверять нельзя. - Уголок рта дрогнул в улыбке. - Я ведь испугаюсь
и снова убегу.
- Я ожидал чего-нибудь устрашающего, - признался майор.
И получил в ответ изумленный взгляд:
- Будь я угрозой, зачем бы мне пришлось бежать?
- Интересная логика. - Гот приподнял брови. - Так все-таки, кто же ты?
- А у тебя есть свои соображения по этому поводу?
- Забавно получается, - Дитрих смотрел на Зверя, а того, похоже,
интересовало только небо впереди. - Мы в третий раз начинаем, и в третий
раз спотыкаемся на самом простом вопросе. Да, у меня соображения есть.
Целых две версии.
"Мурена" нырнула плавно и пошла чуть ниже над волнами.
- Я слушаю. - И снова черные глаза улыбались. Холодно, но корочка
инея стаяла, зимним ветром сквозило из зрачков-тоннелей.
- Играешь, сержант, - Гот тоже начал смотреть в небо, - инициативу
перехватываешь. Ладно. Вариант первый. Вольно или невольно ты поссорился с
серьезными людьми. Скорее всего, с какой-то организацией. С "конторой",
как принято говорить. Может быть, случайно завладел опасной информацией.
Может быть, оказался ненужным свидетелем. И подался в бега, чтобы спасти
свою жизнь.
- Мне нравится, - Зверь кивнул. - А вторая версия?
- Заполняет прорехи первой. Ты слишком многое знаешь и умеешь для
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг