Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
потянулась к морю. Затем с берега подул ветерок, все сильнее и сильнее,
закурился снег на горных склонах, с грохотом сорвалась лавина, и внезапно
вокруг нас все закружилось, забушевало, завыло. Туча коснулась воды, и
тотчас возник чудовищный вихрь, словно темный мост перекинулся от моря до
неба. Холодный туман набежал на берег. У нас захватило дыхание. Океан и
горы исчезли из виду - впереди кружилось что-то серое, клочковатое. Я
думал, что в самом центре, там, где бушевал смерч, шел дождь из жидкого
воздуха. Но проверить это, конечно, я не мог.
   Смерч, к счастью для нас, прошел стороной, а ветер развеял остатки тучи.
   Я очень гордился этой искусственной бурей и, осмелев, решился на самый
заветный опыт. Последний аппарат я заложил на дно речки, чтобы возвести
здесь ледяную плотину.
   Но, увы, с плотиной вышло гораздо хуже - "электромороз" действовал
слишком медленно. Текучая вода сносила мелкие льдинки, они не успевали
смерзаться.
   Вместо единой льдины получилась ледяная каша, которая незаметно стекла
в океан. Только кое-где в заводях образовались забереги, да на той мели,
где лежал аппарат, возник ледяной бугор, в плане похожий на каплю. Бугор
оказался непрочным. Снаружи он начал таять, а в центре еще продолжалось
охлаждение и лед лопался, отслаиваясь, как будто бугор шелушился. В
трещины проникала вода, замерзала и взрывала мою льдину с треском и гулом,
похожим на орудийные залпы. Мы заложили аппарат с вечера, и всю ночь меня
будили эти "выстрелы". Ничтожная речонка с торжеством доламывала
неудавшуюся плотину и грохотом лопающихся льдин салютовала в честь моего
поражения.



   Часть третья

   Глава тринадцатая

   Я телеграфировал Чиллу о своих удачах и неудачах и неожиданно получил
приказ немедленно вылететь в Вашингтон для подробного доклада. Самолет у
нас был свой, снаряжение не так велико. Мы погрузили его немедленно и за
трое суток пересекли наискось весь материк от снежных скал Аляски до
пыльных улиц Вашингтона.
   Я видел много городов у нас и в Европе. Вашингтон, пожалуй, один из
самых скучных. У каждого города есть свое лицо, своя излюбленная
профессия. Я знаю города-заводы, города-рынки, города-ворота,
города-арсеналы, города-церкви, города-музеи и даже города-кладбища.
Вашингтон - единственный пример города-канцелярии. Даже хуже того - это
прихожая канцелярии, где толпятся чиновники, лакеи и просители.
   На этот раз в канцелярии было неспокойно. На углу Мериленд-авеню мы
стояли двадцать минут - переждали демонстрацию, а на площади перед Белым
домом с трудом пробились через целую толпу пикетчиков с плакатами.
   - Народ недоволен поправкой, - сказал мне шофер, головой показывая на
пикетчиков.
   - Какой поправкой?
   - Поправкой сенатора Мак-Свина.
   К стыду своему, я должен был признаться, что не знаю об этой поправке.
   Работая по шестнадцать часов в сутки, я почти ничего не читал, кроме
технических журналов, а в последние две недели не видел даже газет.
   - Поправка насчет антиамериканской деятельности, - пояснил шофер. -
Предлагают считать подрывной всякую организацию, где имеются подрывные
элементы. Если, скажем, к нам в союз шоферов затесалась дюжина красных или
там каких-нибудь сторонников мира, стало быть, весь профсоюз - подрывная
организация. Понятно?
   - Вот так штука! - воскликнул я. - Хитро придумано. Таким способом
каждый профсоюз можно объявить подрывной организацией. Неужели рабочие
мирятся с этой поправкой? И потом интересно - где же работать коммунистам?
   Шофер подозрительно покосился на мое дорогое пальто и, очевидно, решил,
что со мной не стоит откровенничать.
   - Туда и дорога им, пусть подыхают, - сказал он фальшивым голосом. -
Все они иностранные агенты. Надо выслать их, и дело с концом (вероятно, он
принял меня за провокатора).
   На все дальнейшие вопросы он отвечал только "да, сэр" и "нет, сэр".
После нескольких попыток я прекратил никчемный разговор и задумался о
предстоящем докладе Чиллу.
   Приходилось откровенно рассказывать о неудаче. Аппарат не годился для
сооружения плотин, во всяком случае, на быстрых реках. Гидростанция на
реке Патрика откладывалась на долгий срок. Сначала надо было
усовершенствовать аппарат, и уже дорогой я наметил новый путь для поисков.
   Я сравнивал наш аппарат с копилкой, собирающей тепло. Копилка эта была
очень объемиста, но заполнялась она не так быстро, как хотелось бы. Ее
лимитировала теплопроводность. В копилку попадало все тепло, которое
притекало снаружи, но притекало оно довольно медленно.
   Первый опытный аппарат мы просто положили в воду и были разочарованы.
Вода подавала тепло неторопливо, замораживание шло еле-еле. Заметная по
величине льдина образовалась только через несколько дней.
   Тогда мы переделали аппарат. Наши новые аппараты раскрывались, падая, и
специальный взрыватель выталкивал струю охлаждающего вещества.
Замораживание начиналось в большом объеме сразу. Такого рода аппараты мы
пробовали на Аляске. В воздухе это получилось очень хорошо. Охладитель
падал ледяным дождем. Вокруг охлажденной зоны возникали вихри, смерчи,
воздушные течения, быстро разносившие холод. Здесь "электромороз" оказался
на высоте.
   Гораздо хуже выходило в воде. Вода тормозила струю охладителя. Поэтому
замерзание шло медленно и мощность аппарата пропадала впустую. В текучей
воде ее не хватило даже для создания крупной льдины, а в спокойной воде -
в море - льдина получилась случайная и уродливая, внутри промерзшая,
снаружи непрочная. Она трескалась и отслаивалась.
   Я видел только один выход: заново переделать "электромороз". В наших
аппаратах электронные лучи включали охладитель, затем он выбрасывался
наружу. Надо было сделать наоборот: сначала растворять охладитель в воде,
потом включать его электронными лучами.
   Это было равносильно переходу от бомбы к двигателю. Нам нужен был
аппарат, который бы без шума, треска и световых эффектов выполнял
порученное задание, но я надеялся, что, усердно работая, года за два я
сумею превратить мою ледяную "бомбу" в строительную машину.
   Все это я сказал Чиллу. Я просил продлить исследовательскую работу на
два года. Миллиардер выслушал меня внимательно и ответил коротко: "Не
надо".
   - Почему не надо? Ведь есть недостатки, которые препятствуют нам,
мистер Чилл...
   - Не надо, - повторил Чилл, - не требуется. Я и так доволен вами,
Джонсон.
   Откладывать на два года не к чему. И потом мне не нравится эта возня:
   раскладывать охладитель, да выравнивать, да облучать. Нам нужно
показать товар лицом. Включил кнопку: трах - и плотина. Главное для нас -
наглядность. Пусть плотина выйдет несуразной - потом можно будет ее
подровнять кирками. Пусть она даже растает. После, когда зрители уйдут, мы
починим ее жидким воздухом, чем угодно, даже цементом. С нас никто не
спросит. Вы славно поработали, Джонсон. Наша победа гораздо ближе, чем вы
думаете. Я уже советовался с опытными людьми и...
   Он нажал звонок, и почти сейчас же из приемной вбежал суетливый
человечек лет пятидесяти, с маленькими глазками и примечательным
красно-синим носом.
   Не поднимаясь с кресла, Чилл небрежно представил нас:
   - Инженер Джонсон - изобретатель. Мистер Литтлснейк - мой представитель
в Вашингтоне, так сказать, официальный посол фирмы.
   - У вас громкая фамилия, - сказал я, пожимая вялую руку носатого
карлика. - Помнится, во время войны какого-то сенатора Литтлснейка судили
за взятки.
   Посол фирмы поморгал глазами и ответил без тени смущения.
   - Это я и есть тот несчастный сенатор, - сообщил он, ухмыляясь. -
Поверьте, мистер, я пострадал от злостной клеветы врагов. Сплошь
подтасованные документы и лжесвидетели. Обычный трюк республиканцев, чтобы
опорочить честного демократа. При случае я охотно познакомлю вас...
   Чилл постучал карандашом по стеклу.
   - В другой раз, Литтлснейк. Сейчас я хочу послушать ваши деловые
соображения. Можете говорить при мистере Джонсоне, я вполне доверяю ему.
   Литтлснейк суетливо выхватил из кармана какие-то смятые бумажки.
   - По вашему указанию я подготовил оба варианта, мистер Чилл. Вариант
номер один...
   - Нет, сначала о втором варианте...
   - Слушаюсь, сначала о втором варианте. Речь идет о том, какими путями
получить разрешение на строительство электрической станции на порогах реки
Святого Патрика, - пояснил он, обращаясь ко мне. Я кивнул, очень довольный
распорядительностью Чилла, который заранее, еще до моего приезда, начал
наводить справки.
   - Вопрос о гидростанции на реке Святого Патрика имеет длительную
историю.
   Сначала промышленники хотели захватить реку в свои руки, но
правительство воспрепятствовало. Потом покойный президент Рузвельт хотел
строить на реке правительственную гидростанцию, но промышленники не
допустили. В результате силы определились, и мы заранее знаем, кто
выступит против проекта.
   Разрешите, я напишу на бумаге...
   Примостившись на самом углу стола, Литтлснейк начал выписывать названия
фирм. В этом списке оказались:
   Строительные компании, владельцы цементных заводов, поставщики камня,
песка и бетона.
   Угольные компании, которые справедливо будут опасаться, что мы уменьшим
спрос на уголь и собьем цену.
   Железнодорожные компании, которые не заинтересованы, чтобы река
Св.Патрика стала судоходной и грузы пошли бы водным путем.
   И, наконец:
   Электрическая компания "Дженерал Электрик", для которой мы будем мощным
и опасным конкурентом, и заодно, к сожалению, стоящий за ней банк Моргана.
   - Все эти компании, вместе взятые, - продолжал Литтлснейк, - могут
собрать в конгрессе 30 или 40 процентов голосов. Мы же, со своей стороны,
наберем процентов 10 - голоса Иллинойса, где находятся заводы мистера
Чилла, и голоса тех штатов, которые поставляют скот для этих заводов.
Остается еще 50 процентов нейтральных конгрессменов, среди которых можно
найти понимание, если взяться за это энергично и умело. За нас могут
проголосовать, например, представители южных штатов, если мы их поддержим
в вопросе о хлопковых тарифах, ну, и, конечно, если пообещаем давать нашу
энергию неграм только по двойной цене. Наш спор с тепловыми
электростанциями Востока безразличен для отдаленных западных и
юго-западных штатов, и, по всей вероятности, Юта, Невада и Аризона
проголосуют за нас. Это обойдется в среднем около тысячи долларов за
голос. Если мы поссорим угольщиков и нефтяников, тогда нас поддержит
Оклахома. Монтану можно будет соблазнить крупными заказами на медные
провода, с остальными будем разговаривать индивидуально.
   Я слушал этого пронырливого человека со смешанным чувством возмущения и
ужаса. Суетливой скороговоркой делового, очень занятого человека он
разрушал привитое мне с детства глубочайшее уважение к государственным
людям - избранникам народа. Знаменитые конгрессмены, талантливые ораторы,
видные деятели, почтенные, седовласые, превращались у него в поштучные
голоса - голоса медные, хлопковые, нефтяные, говяжьи. Их можно было
получить за крупные заказы или обменивать - медь на рыбу, хлопок на
проволоку. Если бы мне говорил это какой-нибудь репортер, я просто не
поверил бы, я назвал бы его клеветником. Но Литтлснейк никого не обвинял и
не упрекал. Он только составлял смету.
   - Слушайте, - крикнул я, не сдержавшись, - неужели, по-вашему, в
конгрессе нет принципиальных, независимых людей?
   Литтлснейк поглядел на меня с некоторым недоумением.
   - Конечно, есть, - сказал он, пожимая плечами, - и с ними больше всего
хлопот. Например, мистер Олдерфут из Род-Айленда - очень осторожный и
принципиальный человек. Прежде чем проголосовать, он обычно советуется с
женой, и в общем с помощью манто из норки мы можем быть уверены в его
мнении... Сенатор Илхед всегда выступает неожиданно, но я третий месяц
проигрываю ему в гольф и надеюсь, что он не подведет меня при голосовании.
   Конгрессмен Фиггинс - безупречно порядочный человек, но очень любит
редкие марки. А я обещал достать ему уникальную оливково-зеленую
бразильскую марку со штемпелем 1874 года.
   Говоря так, Литтлснейк проворно набрасывал список, который он озаглавил
"Смета на утверждение проекта в конгрессе".
   Фиггинс (Вермонт)- браз. марка- 2500долларов Догг (Алабама)- чек на-
1000долларов Киллер (Арканзас)- взнос на церкви- 1500долларов
   - Но дело не в этом, - сказал Литтлснейк, подводя черту и выписывая
очень солидный итог. - Я лично заинтересован в этой работе. Мне еще не
случалось выполнять таких крупных поручений. Но я должен честно
предупредить - даже при очень крупных затратах нельзя ручаться за успех.
Со своей стороны, группа Морганов также будет склонять на свою сторону
членов конгресса, всячески убеждать их (он называл это "убеждать").
Безусловно, некоторую часть они успеют убедить раньше, чем мы, и тем самым
достигнут абсолютного большинства.
   - Это все правда? - спросил я Чилла.
   Шеф одними веками ответил "да".
   - Но слушайте, - воскликнул я. - Если у вас такие факты, почему вы
терпите?
   Проект ледяной плотины говорит сам за себя. Обратимся в газеты,
опубликуем его, расскажем заодно об осушении морей. Мы можем дать землю
всем безработным во всем мире. На земном шаре не будет голодных. Об этом
надо думать, а не о марках и норках.
   Чилл и Литтлснейк переглянулись, кажется, с легкой улыбкой.
   - Я могу представить отдельную смету затрат на газеты, журналы, радио,
телевидение, - продолжал Литтлснейк, не повышая голоса. - Но мистер Чилл
знает: нас безоговорочно поддержат только газеты Среднего Запада. К
сожалению, река Святого Патрика находится на Востоке. Здесь против нас
выступят газеты, связанные с Морганом, в том числе "Нью-Йорк Таймс",
"Нью-Йорк Геральд Трибюн", а значит, и весь газетный трест Скриппс
Говарда, "Нью-Йорк Сан", журналы "Кольерс" и "Лайф" и многие другие. Мы
можем вести борьбу за нейтральные журналы и газеты, но и противники наши,
со своей стороны, не станут сидеть сложа руки. Вы напишете в одной газете,
что гидростанция на реке Святого Патрика - благословение божие. Но целых
пять газет заявят вам в ответ, что вы швыряете в реку деньги
налогоплательщиков, что строительство гидростанции увеличивает налоги, что
тепловые станции "Дженерал Электрик" дешевле, надежнее и практичнее для
народа, что ваша государственная электростанция душит частную инициативу,
что вы противник "американского образа жизни", что вы толкаете страну к
рабству, что вы сочиняете планы в советском духе, что вы тайный агент
Москвы, - одним словом, все, что писали те же газеты, когда президент
Рузвельт отстаивал тот же проект... Тут ничего не поделаешь - у нас в
печати соотношение 5:1. Вы говорите, что дадите землю всем безработным.
Допустим, я верю в это.
   Допустим, вы напишете это в одной газете. Но в ответ на это пять газет
поместят обширные статьи с метровыми заголовками: "Инженер Джонсон строит
на деньги народа тающие плотины", "Профессора А, В и С свидетельствуют,
что Джонсон - невежда", "Диверсант Джонсон хочет утопить десять миллионов
фермеров на дне моря". Дело вы предлагаете новое, рискованное,
непривычное, ваши противники найдут сколько угодно ученых дураков, которые
с глубоким убеждением будут доказывать, что по старинке лучше. Вся беда в
соотношении 5:1. Как служащий мистера Чилла, я возьмусь за это дело, но,
как опытный человек, не советую, не могу обещать удачи.
   Но здесь я не сдержался.
   - Довольно, мистер Литтлснейк, - крикнул я. - Вы не понимаете, о чем
идет речь... Дело не в прибылях и не в парламентских комбинациях.
Существует река, она может служить народу и не служит. Есть земля - она
может кормить голодных и не кормит. Нужно, чтобы народ узнал об этом, и
тогда он сам прикажет использовать эту воду и землю. Вы и мистер Чилл
можете отказаться - это ваше дело. Но я не откажусь. Я найду газеты
настоящие - не свиные, не хлопковые, а народные. Я расскажу всю правду...
и про наш разговор тоже, про то, что в конгрессе сидят любители марок и

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг