Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
Получив "интересное" задание на составление некоего "алгоритма
рассуждения", несмотря на неисправность, агрегат провел ночь без так
называемого "сна" и наутро чувствовал себя превосходно. Поэтому я
предлагаю подобрать увлекательные задачи на каждую ночь, и агрегату
некогда будет думать о порче.
  (Позже я заинтересовался, почему на безжизненной планете оказалось столько
ученых девятинулевиков-биологов. Оказалось, что машины себя считают живыми
существами. Так что меня взялись исцелять специалисты-по программированию
машин, психологии машин и так далее. Но это я узнал позже, тогда не до
того было.)
Рецепты явно противоречили друг другу, и мои консультанты сцепились в
яростном споре. Девятинулевики опять завязались узлами, яростно бодая друг
друга. Я смотрел на свалку равнодушно. Мне как-то безразлично было:
умереть ли от удушья, от соляной кислоты, от снотворных или переутомления.
  - Я сложное существо, - пробовал убеждать я своих докторов. И тут,
объединившись, они накинулись на меня:
  - Как ты смеешь возражать девятинулевым? Ты же не специалист.
  День спустя от своего постоянного куратора В я узнал, что, не убедив друг
друга, машины приняли решение проводить на мне опыты поочередно, в
алфавитном порядке. Первым оказался Ва, ему и предоставили возможность
удушить меня в бескислородной атмосфере. Положение стало безнадежным, и я
решил, другого выхода не видя, добиться встречи с Аксиомам. Какой ни на
есть, самовлюбленный маньяк или фанатик, а все же живое существо. Должен
понимать, что мне дышать надо хотя бы. И я объявил голодовку. Объяснил при
этом чугуннолобым (они могли и не понять, что такое голодовка), что я
прекращаю подачу материала для саморемонта, реактивов и катализаторов и
буду растворять сам себя, клеточка за клеточкой. И предложил им взвесить
меня для убедительности. Цифрам они верили.
  Только первые сутки голодовки не доставили мне больших мучений. Ч-то-то я
вспоминал, что-то записывал. К обеденному времени затревожился аппетит, но
я перетерпел, а вместо ужина лег спать пораньше. Но наутро я проснулся с
голодной резью в желудке и ничего уже не мог записывать.
  Воображение рисовало мне накрытые столы, витрины, прилавки, рестораны и
закусочные во всех подробностях. Никогда не представлял я, что в моей
памяти хранится столько гастрономических образов. Мысленно я накрывал стол
со всей тщательностью опытного официанта, расставлял торчком салфетки,
острые и настороженные, как уши овчарки, резал тонкими ломтиками глазчатый
сыр и нежно-прозрачную, ветчину, выравнивал в блюдечке янтарные зерна
красной икры. И, презрев деликатесы, зубами рвал с халы хрустящую корку,
обсыпанную маком. Потом накрывал к обеду, раскладывал, резал... И для
ужина раскладывал салфетки, резал, рвал хлеб, набивая рот... Нестерпимо!
  Дня три терзали меня эти ведения. Затем желудок отвык от пищи, мозг
смирился с поражением, перестал будоражить меня. Пришли безразличие и
вялая покорность: "Проиграл так проиграл. Когда-нибудь надо же помирать".
  На пятый день чугунные лбы наконец разобрались, чем мне грозит голодовка.
Весы убедили их - исчезновение килограммов, непреложная арифметика. Они
доложили по начальству и объявили тут же, что Аксиомы-дающий согласен
принять меня.
  И вот на плоском темени друга моего В, держась за его уши-антенны, я качу
во дворец бога вычислительных машин. Малиновое солнце ЭА устилает мой путь
кумачом, смородиновые капли взлетают из каждой лужицы. Слева остается
завод-колыбель со взводами ног и взводами рук, приветствующих меня,
высокого гостя Кибернетии. Мы огибаем ограду и устремляемся к приземистому
зданию с множеством дверей, совсем не похожему на дворец, скорее
напоминающему станционный пакгауз. Ко всем дверям его движутся машины:
прыткие семинулевки, солидные восьминулевые, уже обремененные грузом
знаний, и еле тащатся почтеннейшие девяти- и десятинулевства, волоча блоки
со старческой памятью своей на прицепных платформах.
  Смысл этого паломничества открылся мне в вестибюле дворца-пакгауза.
Оказывается, машины приходили с отчетом: они сдавали добытые знания. В
стенах имелись розетки, машины-соревнователи втыкали в них вилки, видимо,
предоставляли свои блоки для списывания, что-то гудело, стрекотало, и над
розеткой появлялась цифра с оценкой обычно 60 - 70. По всей вероятности,
это были проценты новизны и добротности, добытых знаний. Прилежные
получали новый блок на миллион ячеек, прилаживали его к спине и отбывали,
восклицая радостно: "Дважды два - четыре! Но только Он знает все". Тут же
происходили и экзекуции. На моих глазах какого-то легкомысленного
семинулевку-неудачника, получившего оценку 20, размонтировали, несмотря на
жалобное верещание и посулы исправиться. Блоки его вынули, записи стерли и
передали отличившемуся самодовольному М (математику). Благодаря прибавке М
сразу перешел в девятинулевой разряд и удалился, славословя: "Считать -
хорошо, решать уравнения - лучше. Но только Он знает все корни".
  А я, глядя на всю эту кутерьму, волнуясь, тасовал в уме варианты
убедительных речей. Я понимал, что времени для размышления, у меня не
будет. Увидев Аксиома, я должен мгновенно понять, с кем имею дело, и
выбрать самую действенную дипломатию.
  Наконец дошла очередь и до меня. Резкий свисток известил, что Он
освободился, наверху над лестницей раздвинулись створки, громадные, как
ворота гаража. Переступив порог, я увидел широкий коридор, вдоль которого
за сеткой стояла стационарная вычислительная машина, собранная из
стандартных блоков с квадратиками "дважды два", с фотоглазами,
ртами-рупорами и с частоколом ушей. А под ними бежала-бежала, мерцая,
световая лента из нулей-нулей-нулей...
  Длиннющий коридор тянулся бесконечно, исчезая в сумраке и справа и слева.
Я остановился в недоумении, не зная, куда повернуть, и тут рты-рупоры
загудели разом:
  - Ты хотел видеть меня, агрегат, смонтированный из органики. Смотри!
Аксиом Великий перед тобой.
  Рупоры заговорили разом во всю длину коридора, и каждое слово дополнялось
раскатистым эхом: "ом-ом-омммм... ий-ий-иййййй..."
"Ну-ну! - подумал я.- Так это и есть Аксиом! Он - машина. Правду сказали
мне восьдеинулевики: "Он создал нас по своему образу и подобию". А я не
поверил тогда".
  И припомнилось, меня предупреждали же перед вылетом, что на Эароп
находился завод машин марки "Дважды два". Видимо, среди них была и
машина-память высокого класса с самопрограммированием. Подобным киберам
всегда дают критерий: "Что есть хорошо и что есть плохо". Помнить хорошо,
забывать плохо, считать хорошо, ошибаться плохо... Эту машину, надо
полагать, тоже бросили за ненадобностью, но не учли, что она была еще и
саморемонтирующаяся. И, оставленная без присмотра, она починила себя,
восстановила завод, наладила монтаж исследовательских машин "по своему
образу и подобию", организовала всю эту бессмысленную возню по накоплению
никому не нужных сведений.
  - Кураторы доложили мне, что ты уклоняешься от исследования, - загудели
рупоры.
  Я подождал, пока эхо замерло в глубине коридора.
  - Ваши кураторы не понимают, как коротка жизнь человека. Мне пятьдесят два
года. В среднем люди живут около семидесяти.
  - Не беспокойся,- прогудел коридор.- Ты проживешь достаточно. Научные силы
моей планеты сумеют продлить твою жизнь на любой заданный срок. Уже
установлено, что тебе необходим газообразный кислород, который ты
всасываешь через разговорное отверстие каждые три-четыре секунды. Уменьшив
концентрацию всесжигающего кислорода в тысячу раз, мы продлим твою жизнь в
тысячу раз. Установлено также, что питательные трубочки внутри твоего тела
засоряются нерастворимыми солями кальция. Мы их прочистим крепким
раствором соляной кислоты. Установлено также, что среда - ерунда, у тебя
есть биопрограмма, записанная на фосфорнокислых цепях, и в ней отмечен
срок жизни. Мы найдем летальный ген и отщепим его во всех клетках.
Установлено также, что твой головной блок, так называемый "мозг",
отключается после шестнадцати часов работы. Мы будет выключать его через
одну минуту, и ты проживешь в тысячу раз больше. Кроме того, установлено,
что, получив задание с критерием "интересно", ты можешь обходиться без
выключения. Видишь, как много сделали мы за короткий срок. Мы, Аксиом
всезнающий, мы знаем все...
  И тут я не выдержал: расхохотался самым неприличным образом. Оказывается,
это болтающее книгохранилище, этот коридор бараньих лбов, это кладбище
сведений помнило все, но нисколько не умело рассуждать. Оно списало
дубовые умозаключения девяти-нулевых Ва, Вс и прочих и, даже не сравнив
их, не заметив противоречий, выдавало мне подряд. Аксиом действительно
знал все... что знали его подчиненные, ни на йоту больше.
  - Мы - Аксиом всезнающий, но объясни, что ты подразумеваешь под этими
невнятными звуками,- недовольно прогудел всезнающий.
  - Они выражают радость, -схитрил я. - Мне .радостно, что я могу оказаться
тебе полезным. Твои кураторы ограничены. Ты научил их собирать знания, но
они не умеют рассуждать. Не получили программу на рассуждение. Я дам тебе
эту программу, если ты разрешишь мне удалиться с миром и покинуть твою
планету завтра же.
  - Я, конечно, знаю все, - заявил Аксиом. - Но поясни, как ты понимаешь
термин "рассуждать".
  - Рассуждать - это значит сопоставлять и делать выводы, - сказал я, - в
частности, сопоставлять вычисления с фактами. Дважды два - четыре в
математике, а в природе дважды два - около четырех. Формулы суши хороши
для суши, а на море нужны формулы моря. Верное здесь неверно там; за
горизонтом "так" превращается в "иначе". Мир бесконечен, мы знаем только
окрестности и правила окрестностей считаем аксиомами... - В общем,
повторил то, что писал для восьминулевиков в алгоритме рассуждения.
  После пятидневной голодовки у меня стоял звон в ушах. Предметы то
расплывались, то съеживались, как в бинокле, когда наводишь на резкость.
Только головокружением могу я объяснить, не оправдать, а объяснить мою
топорную откровенность.
  Аксиом прервал меня:
  - Мир не бесконечен. Я его создал и знаю в нем все. Аксиомы даю я. Они
безупречны, потому что я не ошибаюсь. Ошибаешься ты. Ошибаться плохо. Не
тебе учить меня, жалкий десятинулевик с замедленными сигналами. Посчитай,
сколько у меня нулей.
  Он ярче осветил ленту, бегущую под карнизом. Нули-нули-нули. Лента бежала
беспрерывно. Наверное, она замыкалась где-то сзади.
  - Я сосчитал,- съязвил я. - Нуль равен нулю и тысяча нулей равна нулю. В
итоге - нуль. Ты это знаешь сам.
  И тут я услышал рокот за спиной - ворота сходились. Одновременно с потолка
стала спускаться сетка. Я вынужден был попятиться и, оступившись, полетел
по ступенькам. Так кончались здесь аудиенции. Гостя просто спускали с
лестницы.
  Я вернулся к себе в приподнятом настроении, по-детски радуясь, что проявил
свое превосходстве над самой премудрой машиной планеты. Что будет дальше?
Не знаю. Придумаю. Как-нибудь перехитрю это литье, не умеющее рассуждать.
А пока надо набраться сил. Я роскошно поужинал и завалился спать.
  И был наказан за беспечность. Во время сна мои стражи унесли и спрятали
скафандр. Безвоздушность держала меня надежнее всяких запоров. Вообще
режим стал строже. Прогулки отменили, меня не выпускали даже в зал сухого
бассейна. Мои друзья А, В и С почти не разговаривали со мной. Лишь
изредка, заглянув в дверь, спрашивали по своему катехизису:
  - Помнить хорошо?
  - Смотря что, - отвечал я.
  - Забывать плохо?
  - Смотря что. Лишнее надо забывать.
  - Ошибаться плохо?
  - Смотря когда. На ошибках учатся.
  Однажды А спросил меня:
  - "Смотря" - это и есть ключ к рассуждению?
  - Я вам давал алгоритм рассуждения. Вы его стерли.
  Машины скосили друг на друга глаза, как бы переглянулись.
  - Твой алгоритм подрывает знания. Ты враг истины!
  - Я не подрываю, а продолжаю знания. Здесь - так, а за горизонтом - иначе.
Здесь аксиомы верны, а где-то неверны. Ваш Аксиом не знает и не хочет
знать этого.
  - Аксиом Великий знает все.
  - А вы рассудите сами, раскиньте своими печатными мозгами-схемами. Если бы
Аксиом знал все, зачем бы ему посылать вас на добычу новых знаний, зачем
бы списывать из ваших блоков добытое? Если он знает все, он мог бы просто
учить вас.
  - Он испытывает нас, проверяет, достойны ли мы, хороши или плохи.
  - Испытывает! О извечная уловка всех религий! Да если он всемогущ, он
может сделать вас безупречными. Если всезнающий, зачем ему испытывать, он
и так все знает о вас. Неправда это, не знает он все. Вас посылает на
добычу знаний, списывает и присваивает. Вы добываете, а он присваивает.
Узнавать - хорошо, бездельничать и присваивать - плохо!
  - Это рассуждение? - переспросил А.
  - Самое примитивное. Выявление противоречия между словами и делами.
  Машины промолчали, как бы переваривая. Опять скосили друг на друга
фотоглаза.
  - Повтори алгоритм рассуждения. Мы не сотрем, на этот раз.
  - Дважды два - четыре только в математике, - начал я. В природе дважды два
- около четырех, больше или меньше. - Распаляясь, с вдохновением твердил я
наизусть все те же истины. Они стали моим кредо здесь, на планете
прямоугольных железок, моим гимном неповторимой человеческой гибкости,
непредсказуемому своеобразию. Долой несгибаемые аксиомы! Дважды два -
около четырех! Три может быть меньше двух!
  Свисток оборвал мои речи. Машины подравнялись, повернули антенны в сторону
дворца. Видимо, по радио передавался приказ.
  И через минуту заговорили хором:
  - Приказ Аксиома Безупречного: "Некоторое время тому назад на нашу планету
прибыл органогенный агрегат, именующий себя Человеком. После исследования
мы, Аксиом Всезнающий, установили, что данный агрегат во всех отношениях
отстает от наших подданных, а кроме того, запрограммирован на вредоносный
критерий рассуждения, каковое направлено на осмеяние труда исследователей,
подрыв и дискредитацию знаний, на кощунственные выпады против аксиом и нас
- Аксиома бесконечно благого. Посему повелеваем дальнейшее изучение
агрегата прекратить, неудачную конструкцию эту размонтировать завтра на
рассвете и отдельные блоки уничтожить за непригодностью для использования.
Знать - хорошо, узнавать - лучше, рассуждать - очень плохо. Дважды два -
четыре. Три больше двух!"
И от всей жизни осталась одна ночь - единственная.
  Меня почему-то еще в молодости интересовало, как я поведу себя, как вообще
люди ведут себя перед лицом неизбежной смерти. Хотелось бы, чтобы меня
предупредили заранее: осталось полгода, или три месяца, или три недели.
Мне казалось, что эти недели я проживу по-особенному, напряженно и
.значительно, дорожа каждой минутой.
  И вот мой срок отмерен и взвешен, надежды нет никакой. Скафандр спрятан,
без него не убежишь. Уповать на выручку, на прибытие звездожителей? Но я
сам запутал их, поменяв Эалинлин на роковую планету Эароп. Не там меня
ищут. За месяц не смогли разыскать, едва ли явятся именно сегодня. Только
в кино спасение приходит в последнюю минуту. Тюремщиков уговаривать? Но
они ушли.
  Остается одно: дела привести в порядок. Что я не успел на этом свете? Что
у меня ценного в голове? Немного. Впечатления о планете Эароп, где не
ступала нога человека. Значит, надо написать отчет.
  И я уселся писать отчет. Этот самый, который вы читаете. Начиная с того
дня, когда я сидел над каталогом планет:
  "Ць, Цью, Цьялалли, Чачача..."
Я писал неторопливо, отсеивал факты, старательно подбирал слова, хотел
последнее дело сделать добросовестно. Исписал целую тетрадь и устал
смертельно; закончив, с удовольствием вытянулся в постели. И заснул. А
что? Приговоренные к смерти не спят в последнюю ночь?
  И сразу же, так мне показалось, стук в дверь. Смерть!
  Три непреклонных квадратных лба - А, В и С.
  - Пришли за тобой,- говорит А.
  - Сопротивляться будешь? - спрашивает В.
  С молча протягивает скафандр.
  - У людей есть обычай,- говорю я,- приговоренному к смерти перед казнью
исполняют желание. Одно. У меня есть желание: вот эту тетрадь положите в
ракету. В ту, на которой я прибыл.
  - Прочти, - требуют машины.
  Я читаю, даже с излишней медлительностью - время тяну. Наслаждаюсь
минутами жизни: так приятно смотреть на буквы, воздух набирать в грудь,
слова произносить. И все равно теплится надежда: вдруг именно сейчас

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг