успокоил ее Вася. - Вы должны еще пожить на зло своим недоброжелателям.
"Участковые врачи" задержались не более трех минут. Виктория
Леопардовна немного удивилась, но была рада, что они так быстро убрались,
потому что по телефону она еще не успела выяснить разницу между убийством
моральным и физическим.
А где-то через час, на квартире у Виты, Вася в очередной раз смотрел в
зеркало на свое неузнаваемое лицо и спрашивал себя: "Кто я?" Но затем,
вспомнив, что в эту ночь ему предстоит большая работа, решил поспать и над
этим вопросом глубоко не задумываться. Лопата, кирка и рюкзак были надежно
спрятаны в заброшенном подвале одного дома. Спортивный костюм в багажнике.
Автомобиль заправлен, стоит во дворе, как стреноженный конь. Необходимо
только набраться свежих сил и решительности.
Вечером Хитроумов ждал звонка от Шибчикова. Он бегал вокруг фонтана по
гостиной, как заведенный, курил сигареты одну за другой и изредка пил кофе
гляссе. Этот напиток немного спасал его от жары. Но жарко Всеволоду
Львовичу было прежде всего от волнения и напряженных мыслей: впервые в
жизни ему не могли помочь его связи и деньги.
"Господи, я или он! - Хитроумов мысленно обращался к Богу. - Кроме
себя, я уважаю только тебя. Кто тебе дороже из нас двоих? Нам не жить
вдвоем на одной земле. Ну какое тебе дело до этого Кукушкина?"
Резкий телефонный звонок буквально сорвал его с места.
- Алло, Шибунька, ну как жена? Уже родила? - спросил он "зашифрованным"
текстом.
- Это не Шибунька, а майор Лунин, - услышал он в ответ. - Здравствуйте,
Всеволод Львович! Извините за вторжение, но я вам звоню из чисто
дружеского любопытства.
- Ах, у вас ко мне уже появилось дружеское любопытство?! - магнат
срочно начал настраивать себя на ироническую волну. - Ну что ж, спасибо,
давно бы так.
- Разрешите всего два вопросика, Всеволод Львович? - деликатно попросил
Лунин.
- Отчего же не ответить родным органам, которые тебя надежно защищают,
- Хитроумов наконец-то перестроился и теперь прилагал все силы, чтобы
успокоиться.
- Недавно, несколько дней назад, последовал очень странный звонок.
Звонивший инкогнито сообщил, что в автоматической камере хранения на
вокзале находится золото на очень крупную сумму. Указал номер ячейки и
код. Прибывший на место наряд и понятые действительно обнаружили золото,
драгоценности и деньги. Специалисты оценили этот подарок приблизительно в
шестьсот тысяч...
- Ну и кто же этот сумасшедший?
- А как вы думаете, Всеволод Львович?..
Лунин понимал, что разглашает тайну. Но делал он это специально, даже
не спросив разрешения у высшего начальства. Он и в глаза не видел
"инкогнито", и даже не догадывался о его существовании. Единственное, что
он понял: этот "инкогнито" в одиночку дерется с крупными ворами и делает
это гораздо успешней, чем весь его отдел. Это был уже третий звонок и
третий подарок неизвестного детям. Более миллиона уже было возвращено
государству неизвестным. И еще Лунин понял, что этот неизвестный, рискуя
жизнью, наверняка вращается в кругу Хитроумовых, поэтому решил хоть как-то
ему помочь. Поэтому после долгих колебаний он все же сделал этот
предупреждающий звонок.
Теперь Хитроумов убедился, что Кукушкин не врал, когда говорил, что
отдает средства государству. Более того, у него появились вполне
обоснованные подозрения, что этот телепат из органов, и он так
запаниковал, что на какое-то время потерял дар речи.
- Всеволод Львович, так что вы думаете по этому поводу? - повторил
вопрос Лунин.
Если бы майор видел сейчас лицо Хитроумова, он бы понял, что своим
вопросом нокаутировал его. Всеволод Львович сел на стол, даже не
почувствовав, что своими ягодицами раздавил несколько порций мороженого.
Ничего не ответив, он осторожно положил трубку и снова закурил. Сейчас ему
необходимо было хоть несколько минут, дабы сосредоточиться. Увы, позвонил
Шибчиков...
- Алло, Всеволод Львович, моя жена никак не может родить, - сообщил он,
что обозначало: адрес Кукушкина еще не известен.
Хитроумен молчал и думал. Его мысли щелкали, словно в компьютере. Он
опасался, что этот Курочкин тоже из органов, посему, добившись у него
адреса, они сами могут угодить в ловушку.
- Алло, Всеволод Львович, почему вы молчите? - Петя говорил из
привокзального открытого телефона-автомата, почему все время приглушал
свой зычный голос.
- Ну что вы ко мне пристаете? - рявкнул Хитроумов. - Милиция мне задает
вопросы, ты ко мне тоже - с вопросами.
- Алло, Всеволод Львович, так это... Моя жена уже почти при смерти.
- Что?! - испуганно заорал Хитроумов. - Я тебе дам при смерти! Я тебя в
милицию сдам...
- Ну не знаете, так не знаете, зачем кричать... Я человек
интеллигентный...
- Короче, жену отпоить, откормить, извиниться, но никуда не отпускать.
И если не хочет рожать, пускай не рожает. Слава Богу, есть кому кретинов
производить на свет.
- Понятно! - заржал Шибчиков. - Так я пошел приводить в чувство жену?
- Давай, а утром мне обязательно позвони. Нет, лучше, не звони, утром
приди ко мне на работу. Жену оставь дома, конечно...
Так неожиданный звонок Лунина поломал все планы Хитроумова.
Шибчиков в свои тридцать пять лет еще не знал женщины, потому что был
гомосексуалистом.
Вернувшись с вокзала на дачу, Петя немедленно развязал Курочкина,
напоил его водой и усадил за стол в удобное кресло.
Вася сначала насторожился, но, будучи голодным с самого утра, махнул на
все рукой и набросился на пищу.
- Прости меня, Вася, - заискивающе заговорил Петя и налил водки в
стаканы себе и ему. - Все это я делал не по своей воле.
- Интересно, кто это тебя так неволит? - спросил Курочкин, с
невероятной скоростью прожевывая еду, чтобы успеть утолить голод: он
готовился к новым истязаниям.
- Да есть один. Вернее, одна старая лиса. Сегодня утром ему, видишь ли,
был еще нужен Кукушкин, а теперь ему уже не нужен Кукушкин. Черт его
знает, что ему нужно! - выругался Шибчиков и со смаком опрокинул
рюмашечку.
Вася решил для профилактики голодного желудка тоже выпить. Подняв
стакан, он хотел залить в себя жидкость одним махом, но большая часть
водки разлилась по подбородку и по рубашке.
- Пей, Васек, ешь, друг мой милый, сколько хочешь, и прости, - хозяин
дачи открыл коньяк. Затем из другой комнаты принес хрустальные рюмки,
сифон, деликатесы и приветливо сказал: - Ты мой гость! Я должен искупить
перед тобой свою вину.
- Да ладно уж. Хорошо, что хоть так, а то я уже был готов сдаться.
- Вишь, вишь, а ты говорил, что нет, я не такая, я не уличная, я хожу в
подъезд! Не надо "ля-ля". Все мы дерьмо, когда тонем, но все же, заметь,
выплываем по закону природы. Слышь, по закону природы, поскольку мы, то
есть дерьмо, легче, чем вода. Ты меня понял? - Петя уже изрядно захмелел.
- Ничего подобного, - возразил Вася, - теперь я наелся на трое суток
вперед, и ты от меня ничего не добьешься!
- Господи, чудак человек, да мне от тебя ничего не надо! Кроме... -
Петя ухватил Васю через стол за уши; притянул к себе и присосался к его
губам.
Курочкин с трудом вырвался из его рук и завопил!
- Ну что ты лижешься, как гомосек, тебе что - баб мало, что ли?!
- Но-но, я тебе дам... гомосек! - оскорбился Петя.
- А чего же ты то бьешься, то лижешься?!
- Потому что у меня к тебе чисто платонические чувства, - заговорил
Петя жалобно. - Я тебя люблю, как друга, как человека...
- А это еще как? - спросил Вася и, решив, что лучше уж терпеть его
телячьи нежности, чем издевательства, снова приналег на еду.
- А это без бутылки не поймешь, - Шибчиков начал "делать ему глазки".
Наливая в рюмки коньяк, он припевал: - Песня вся, песня вся, песня
кончилася! А дед бабе как а-га, баба и скочилася!
...В этот вечер они осушили еще две бутылки коньяка, а их пьяные песни
были слышны до поздней ночи. Напоив Курочкина до беспамятства, Шибчиков
своего добился.
Проснулся Курочкин почти в полдень от громкого стука в дверь. Увидев
себя обнаженным, он соскочил с дивана и бросился в другую комнату. Но на
пути у него стал Шибчиков. Держа в руке чашку, он хлебнул немножко,
покряхтел от удовольствия и спросил"
- Куда ты, моя дорогая жена?
- Что ты болтаешь? - брезгливо отступил Курочкин и, увидев на спинке
стула пижаму, буквально вскочил в нее.
Петя заметил из окна на крыльце Хитроумова и побежал открывать. Он
понимал, что сейчас ему попадет за нарушение дисциплины.
Всеволод Львович ворвался в комнату с грубой бранью:
- Дрянь! Подонок! Ничтожество!
- Да ладно! Проспал я, ну проспал, - оправдывался Шибчиков.
Магнат грозно глянул на помятого Курочкина и спросил:
- Это он?
- Можно сказать, она, - прохихикал хозяин дачи. - Сегодня в четыре часа
утра Васюня подарила мне свою невинность.
- Меня не интересуют твои пошлые любовные дела, меня интересует одно:
мусор он или нет. - Хитроумов отвернулся от Курочкина и плюнул на
Шибчикова: - Фу, как противно!
- Какой же он мусор, он моя жена! - цинично рассмеялся Петя.
- Прекрати! Не смей при мне говорить эти гадости. - Хитроумов снова
сплюнул и перекрестился: - Господи, как я не терплю этого разврата.
Курочкин все понял и с кулаками бросился на Шибчикова. Но хозяин
увернулся от удара, и Вася по инерции завалился под ноги Хитроумову.
- Мразь! Сволочь! Тебя убить мало! - закричал в истерике пленник и,
стуча кулаками об пол, заплакал.
- Да, действительно, какой же он мусор, - вздохнул Всеволод Львович. -
Ты его больше не трогай. Но стереги, как зеницу ока, до моего особого
распоряжения. Ты меня понял?
- Вы мне за это платите, чтобы я понимал, - смиренно ответил Шибчиков.
- Вот и добренько. Мне не звонить, меня не искать, я сам дам о себе
знать, - небрежно скомандовал магнат и поспешно вышел: он торопился на
работу.
Вася Кукушкин специально обедал в ресторане, директором которого был
Хитроумов. Победная радость была сильнее его усталости. Еще бы! Сегодня
ночью он вырыл два клада. Один - за гаражом Хитроумова, другой - старушки
Муси - возле Покровского монастыря. Золота и золотых изделий было столько,
что все едва вместилось в ячейку камеры хранения.
Но на этот раз Вася не спешил звонить в милицию, он решил это сделать в
другой обстановке. Пообедав, на салфетке написал записку, сложил, затем
положил на нее десять рублей и попросил у подошедшей официантки:
- Девушка, деньги вам. Записку срочно директору!
- Спасибо. Если он есть, я сразу же передам. - Молодая практикантка
обрадовалась вознаграждению и тут же побежала выполнять поручение.
Хитроумов буквально проглотил глазами записку и, на минуту
прислушавшись, как от радости екает сердце, сказал вальяжно:
- Послушай, сладость моя, я возьму тебя после практики на работу и в
течение нескольких лет освобожу от налогов. Если не ошибаюсь, ты
практикантка. А теперь говори, где он?
- Сидит в греческом зале, только что пообедал. Я принесла ему кофе, -
от неожиданности официантка сделала реверанс.
Перед тем как зайти в зал, директор ресторана сначала приоткрыл штору и
заглянул. За крайним столиком возле окна действительно сидел Кукушкин и
спокойно пил кофе. Хитроумов быстро прошел через кухню и зашел в зал через
другую дверь. Отсюда до Васи путь был короче.
- Господи, кого я вижу! - воскликнул Всеволод Львович так, будто
встретил самого дорогого и уважаемого гостя. - Какая честь!
Хитроумов шествовал к нему с распростертыми руками. У него появилась
маленькая надежда, что они наконец смогут договориться.
- Слушай, это, наверное, какой-то Рокфеллер или из ОБХСС. Он мне кинул
червонец, будто две копейки на телефон. Смотри, смотри, как они
обнимаются, - прошептала официантка своей подруге.
Вася и Всеволод Львович действительно встретились как давние приятели,
хотя каждый понимал, что они - враги непримиримые. Вытирая влажные глаза,
Хитроумов без подготовки приступил к дипломатической обработке Кукушкина:
- Василий Васильевич, как я рад! Если вы пожелаете, этот столик будет
закреплен постоянно за вами. Впрочем, у меня есть отдельные кабины. Скажу
вам по секрету, могу предоставить любые услуги, я в этом деле спец.
- Спасибо, садитесь, - Вася сел на свое место. - Вы меня хотели видеть,
вот я и пришел.
- Да, конечно, конечно, - директор сел напротив и, гостеприимно
улыбаясь, продолжал вытирать глаза. - Теперь вижу, что вы истинный
джентльмен.
- Не спешите с выводами, Всеволод Львович. Во-первых, напоминаю о своих
условиях...
Хитроумов мгновенно почти весь окаменел. Лишь рука с носовым платочком,
которым он вытирал глаза, медленно опустилась на стол. Он долго молчал,
взвешивая свои шансы. У него чесалось все тело, но он терпел, понимая, что
это нервное, а ему хотелось выглядеть достойным соперником.
- Как вы относитесь к своему другу Курочкину? - спросил он со вздохом.
- Вполне положительно, - ответил Вася, прослушав его мысли. - Ничего не
поделаешь, война без жертв не бывает. Я знал, что вы когда-нибудь его
возьмете. Но вы его не тронете, иначе пойдете на эшафот!
- Скажите, вы стукач? То есть милиционер? - спросил Хитроумов с дрожью
в голосе.
- Нет, - ответил спокойно Вася. - Но в детстве мечтал... А почему вы
решили, что вам нужно опасаться только милиции? Нет, дорогой, больше всех
вам нужно бояться меня и Гринко!
- Гринко? А кто это?
- Мой учитель. Следуя его заветам, я и воюю с вами. И буду уничтожать
вас и вам подобных до последнего своего дня, до последней своей секунды! И
детей своих воспитаю в этом духе, и внуков, и правнуков, и...
- Долго же вы собираетесь жить, - молвил директор ресторана,
укоризненно покачав головой. - А вообще-то вы чудовище! Я бы не смог так.
Надо быть Наполеоном...
- Нет, довольно Наполеонов! Насмотрелись и Сталинов, и Наполеонов!
Сколько можно поклоняться всяким богам. У каждого должен быть свой бог -
совесть. А совесть - это не летающий в облаках символ, это не мечты о
светлом будущем, совесть всегда ходит по земле. По земле, слышите, и рядом
с человеком.
- Чего вы добиваетесь?
- Совсем немногого. Я хочу всего-навсего приблизить радость тех, кто
честно ждет в длиннющей очереди свою квартиру. Я хочу, чтобы где-то были
быстрее построены школа или садик. Я... впрочем, это вам не интересно.
Скажите, телефон здесь далеко?
- Нет, совсем рядом, в отдельной комнатке.
- Не возражаете, если мы туда пройдем?
- Может, еще чего-нибудь заказать?
- Кофе и мороженое...
Возле их стола постоянно вертелась старшая официантка. Хитроумен тут же
ее окликнул:
- Света, в пятую кабину - заказ номер один!
Пятая кабина была похожа на хорошо обставленную однокомнатную квартиру.
Вася не сомневался: она предназначена для избранных. Хитроумов показал на
телефон, что стоял на тумбочке, а сам плюхнулся на диван.
На столе лежало несколько видов сигарет. Кукушкин закурил и, краем
глаза наблюдая за подавленным директором, подошел к телефону. Набрав номер
милиции и дождавшись ответа, спокойно сказал:
- Милиция, запишите, пожалуйста, сообщение. На вокзале в камере
хранения, в тридцать первой ячейке находятся драгоценности на сверхкрупную
сумму. Я их реквизировал у крупного государственного вора и комбинатора,
которого вы не сумели обезвредить. Причитающееся мне вознаграждение
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг