Невысокие серые холмы, освещенные ярким зеленоватым светом чужого
солнца, не скрывали линии горизонта, так как шлюпка стояла на кургузой
вершине одного из таких холмов. Постепенно понижаясь, цепочки холмов
переходили в серую равнину. А еще дальше, у самого горизонта, цвет равнины
менялся. Там смутно угадывалось какое-то движение, но с такого расстояния
уже ничего нельзя было рассмотреть. Теперь они знали, откуда взялось
поразившее их в первую минуту ощущение будничности. Виновником был ветер.
Они чувствовали даже сквозь скафандры его упругое давление. Задумчиво,
совсем по-земному ветер свистел в микрофонах.
- Так и будем здесь торчать? - проворчал Кибернетик.
Они послушно двинулись вниз, к подножию холма. Физик нагнулся и
подобрал серый камень, попавшийся ему под ноги. Практикант напряженно следил
за выражением его лица. Размахнувшись, Физик зашвырнул камень далеко в
сторону. Практикант почувствовал, как этот простой жест отозвался в нем
болезненным толчком. Он все же спросил, еще на что-то надеясь:
- Базальты?
- Место низкое. Дальше могут быть другие породы.
Райков не принял его объяснения. Он знал, что выходы базальтов на
равнине означали молодость планеты и вероятное отсутствие жизни. Рано делать
выводы, слишком рано. Ведь есть же здесь кислород... Откуда он взялся?.. Но
перед глазами упрямо вставали десятки отчетов экспедиций на чужие, мертвые
планеты, где каждый раз знакомство начиналось с таких вот базальтов.
Мертвая планета... Мертвая планета... Если так, то они проиграли и не
нужна была эта посадка. Проще было там, всем вместе. Сорок мегатонн и один
шар плазмы, общий для всех. Наверно, Физик понял, о чем он думает.
- Видишь эти размывы? Эрозия. Значит, есть вода и атмосфера - это уже
кое-что.
- А где ее нет? На всех планетах этого типа есть атмосфера...
- Да. Но не кислородная. Нам чудовищно повезло, просто чудовищно! Ты же
знаешь: из десяти тысяч звезд только одна несет в своей системе планеты
земного типа. И вот мы ее нашли. Я немного фаталист. Такой случай редко
выпадает лишь для того... Ну, в общем, здесь что-то должно быть... А
базальты... базальты и на Земле бывают.
Доктор остановился и начал разворачивать треногу полевого
экспресс-анализатора. Остальные устало опустились на песок и стали ждать,
пока будут закончены анализы. Физик, задрав голову, смотрел в небо. Что он
там искал - облака или птиц? Там не было ни того, ни другого. Пустое
ослепительно изумрудного цвета небо. Солнце, казалось, замерло над
горизонтом, словно приклеенное. Медленно вращается планета. Все можно
объяснить, вот только ничего не изменяют самые подробные объяснения...
Неделю они продержатся. Если воздух непригоден для дыхания, они продержатся
земную неделю. Наверно, здесь это не больше четырех суток...
- Сорок рентген в час! - Доктор, нахмурившись, смотрел на стрелки
прибора. - Ничего не понимаю, откуда такая радиация?
- Ты забываешь о нашем фоне. Сначала двигатели, потом... Наверняка это
фон.
- Нет. Какой-то радиоактивный изотоп аргона. Один из компонентов
атмосферы. - Физик рывком встал и подошел к анализатору.
- Никогда не слышал, чтобы у аргона был излучающий изотоп с такой
активностью.
- Это опасно?
- Ну, в скафандрах, разумеется, нет, но если это действительно
компонент атмосферы, а не результат нашего прибытия, скафандры снять не
удастся. Здесь везде должна быть наведенная радиация... В атмосфере двадцать
процентов кислорода, а остальное почти целиком этот странный аргон.
После этого сообщения все, не сговариваясь, повернули обратно к шлюпке.
Она была кусочком дома. Вот только, пожалуй, слишком маленьким...
- Зачем нам шлюпка? - спросил Практикант.
- Попробуем взять анализы в другом месте. Все-таки это может быть
наведенная радиация.
Это не было наведенной радиацией. Они отлетели километров на двадцать.
На большее Физик не решился, потому что в аккумуляторах осталось очень мало
аназатрона для гравидвигателей. Зарядить их снова им уже не удастся.
Пейзаж планеты в этом месте почти не изменился, и результат анализов в
точности соответствовал предыдущему. Атмосфера планеты оказалась
радиоактивной.
Шлюпка стояла чуть накренившись. Практикант сел в тени ее нависающей
носовой части. Все разбрелись в разные стороны. Доктор соскабливал с камней
серый налет. Физик бесцельно вертел ручки настройки экспресс-анализатора.
Один Кибернетик, казалось, был занят делом. Он вытащил из шлюпки
пластмассовый ящик из планетного комплекта и теперь сдирал с него обшивку.
Почему-то он начал с ящика под номером десять.
Дышать становилось трудно, хотя чистый и свежий воздух по-прежнему
поступал в трубопроводы скафандра. Синтрилоновая пленка казалась непомерно
тяжелой, как доспехи древних воинов. Конечно, это просто психологические
эффекты, но от этого не легче. Нельзя снять скафандр. Его вообще не удастся
снять. Во всяком случае, в течение оставшегося у них времени.
А почему, собственно? Практикант еще не успел додумать эту мысль до
конца, как заговорил Доктор:
- Мы можем сделать фильтры из актана. Они полностью погасят радиацию.
- А воду ты тоже пропустишь через эти фильтры? - насмешливо спросил
Физик.
- Воду?.. Я об этом не подумал.
Кибернетик наконец распаковал свой ящик и теперь пытался включить
планетного робота. Райков никак не мог понять, для чего ему понадобился
сейчас этот робот, и Кибернетик, словно угадав его мысли, вдруг сказал:
- Ему, по крайней мере, не нужно будет воды. - И замолчал, словно эта
фраза что-нибудь объясняла.
Что-то у него не ладилось, робот дергался и корчился под
высоковольтными разрядами, как живое существо. Да он и был, собственно,
почти живым существом. У планетного робота не было самоуправляющего
крионового мозга, как у сложных корабельных автоматов, но зато был
поразительный запас живучести, способность регенерировать собственные
вышедшие из строя части, если только частями можно было назвать клубки
синтетических мышц.
Вдруг робот рванулся и стремительно пронесся мимо них, подняв целую
тучу пыли.
- Куда это он? - растерянно спросил Доктор.
- Пусть побегает. Дополнительная информация нам сейчас не помешает.
- Между прочим, воду мы могли бы синтезировать из атмосферы, -
неожиданно сказал Физик.
- Как это? - не понял Доктор.
- Очень просто. Пропустить воздух через актановый фильтр, а потом через
синтезатор. Если использовать всю оставшуюся в аккумуляторах энергию,
получится около двух тысяч литров чистой воды.
Кибернетик и Физик стали обсуждать детали этого проекта, чертили на
песке какие-то формулы, но Райков их уже не слушал. Можно бороться с
планетой до конца. Дышать через тряпку, а воду по капле цедить из
синтезатора, с боем брать каждую лишнюю минуту отсрочки... Только сейчас
все это не имело смысла. Не будет в этот район никаких экспедиций... Самое
большое - запустят автоматический зонд, он принесет данные о мертвой
планете. Не хватит и тысячи лет, чтобы дождаться... Кто станет их здесь
искать... Корабль вышел в неизвестной точке пространства. Может быть,
Навигатор смог бы определить их местонахождение? Но только зачем оно им без
корабля? Почему здесь зеленое солнце? Какие-то испарения в атмосфере?..
Может быть, соли стронция?.. Смертоносная планета - и такой ласковый ветер,
яркое солнце. Чуть ниже подножия холма совсем прозрачный ручей словно
приглашает напиться... Отравленная радиацией вода течет вниз к реке... Сразу
перед посадкой шлюпки на новом месте, километрах в четырех отсюда, Райков
заметил что-то очень похожее на береговую линию. Может быть, здесь даже есть
море... Им некогда заниматься морем. Им надо готовить фильтры и делать
десятки других бессмысленных, в сущности, дел, собирая, словно крошки со
стола, остатки жизни, минуты, секунды, часы...
Физик отбросил обломок, которым рисовал формулы, и решительно поднялся.
- Мы долго не продержимся в таком пекле. Нужно искать укрытое место для
постоянного лагеря.
- А для чего, - лениво спросил Кибернетик, - какая разница?
- Слишком дорогая цена заплачена за то, чтобы мы сейчас валялись на
этом песочке. Хватит!
- И что же ты предлагаешь? - все так же лениво спросил Кибернетик, но
Практикант заметил, как под стеклом скафандра у него сердито сошлись брови.
- Будем собирать данные о планете, искать выход.
- Какой выход?
- Когда я буду знать - я тебе скажу. А сейчас вы с Доктором отведете
шлюпку к западной гряде, найдете укрытое место и обозначите его дымовой
шашкой, а мы с Райковым исследуем восточный сектор, береговую линию,
дождемся робота и к вечеру выйдем к лагерю.
- Не слишком ли рискованно разделяться? - спросил Доктор.
- А что не рискованно? У нас слишком мало времени. Разделившись,
охватим больший район.
- Да что ты собираешься искать? - почти закричал Кибернетик. - Что?!
- Я не знаю. Какую-нибудь зацепку, шанс или хотя бы разгадку. Слишком
уж странная планета. Откуда здесь кислород, если нет биосферы? Почему такая
радиация? С чем мы столкнулись в надпространстве? А может быть, биосфера
все-таки есть? Как там твои культуры?
Доктор пожал плечами:
- Ничего нет, даже вирусов.
- Ну вот видишь. А кислород есть. В нашем положении не стоит
пренебрегать противоречиями. И потом, я чувствую, что-то здесь не так... Мы
ведь не вышли на круговую орбиту, нет снимков, абсолютно ничего не знаем о
планете!
Райков не стал дослушивать до конца. Он забрался в шлюпку и начал
складывать в рюкзак необходимые для похода вещи. Под руку попался бластер с
антипротоновыми капсулами, он задумчиво повертел его в руках и отложил в
сторону. У него еще не пропала юношеская привязанность к оружию. Но он знал,
что Физик не одобрит лишний груз. Мелкие неприятности им здесь, по-видимому,
не грозили, а от крупных эта игрушка не спасет. Когда все было наконец
готово, он замешкался, привинчивая к скафандру запасной баллон, и догнал
Физика только минуты через две. Отсюда, из-за вершины холма, уже не было
видно шлюпки, но они услышали мягкое урчание ее двигателей, и оба
одновременно повернулись. На фоне изумрудного неба диск шлюпки казался
слишком чужеродным, даже грубым. И только когда окончательно затерялся,
словно растворился в зеленой краске неба, ее силуэт, смолк последний
отголосок металлического хриплого рокота двигателей, они по-настоящему
почувствовали себя наедине с планетой.
Похожее чувство охватывает человека в поле или в лесу, в те редкие
минуты, когда в голове нет ни одной мысли, только ощущение запахов, красок и
какого-то общего ритма жизни... Но здесь не было никакого ритма. Тишина,
нарушаемая мертвыми звуками, мертвые краски.
Тонкий слой песка под ногами иногда перемежался прослойками серой пыли,
сквозь которую там и здесь торчали рыжеватые камни, покрытые желтыми пятнами
пустынного загара. Жара становилась невыносимой. От нее уже не спасали и
кондиционеры скафандров. Оба, не сговариваясь, свернули к ручью.
- Слишком мелкое русло. На открытой местности при такой температуре...
Почему он не пересыхает?
- Может быть, подземные источники?
- Сколько же их должно быть?
К самому горизонту влево и вправо убегала серебристая змейка воды,
словно клинком рассекая пустыню. Физик нагнулся, опустил в воду воронку
полевого анализатора, внимательно посмотрел на выскочившие в окошечке
символы элементов и цифры процентного содержания.
- Почти земная вода. Чуть больше солей стронция и железа.
- Радиация?..
- Меньше, чем в воздухе. Всего двадцать рентген.
Физик зачерпнул полные пригоршни воды и плеснул ее на смотровое стекло
шлема. Вода темным масляным пятном растеклась по скафандру. Что-то странное
в этом пятне на секунду задержало внимание Практиканта. Какое-то необычное
отражение света, словно скафандр под влажным пятном посыпали тонким слоем
муки. И тут же нашлось объяснение - соли... Слишком много солей. Вода
высыхает, и остается пленка этих солей. Вслед за Физиком он вошел по колено
в ручей, отключил терморегуляторы и сразу почувствовал ледяное прикосновение
воды к тонкой коже скафандра.
- Всего пятнадцать градусов! Действительно, похоже на глубинные
источники. Смотри! Что это? - Практикант опустил в воду перчатку скафандра,
на которой за минуту до этого образовалась уже знакомая мучнистая пленка
солей, но теперь под водой пленка не исчезла! Она как будто становилась
толще.
Практикант усиленно тер перчатку, сдирая со скрипучего синтрилона
тонкие лохматые чешуйки.
- Выйди из воды! - крикнул Физик.
Но было уже поздно. Практикант услышал свист выходящего из скафандра
воздуха. Прямо на глазах пленка синтрилона, которая могла выдержать прямой
удар лазерного луча, превратилась в грязноватые лохмотья, расползлась и
исчезла. Практикант инстинктивно задержал дыхание, но, взглянув на Физика и
увидев, как тот сдирает с себя остатки скафандра, почти сразу же захлебнулся
воздухом планеты. Вначале он закашлялся, скорее от неожиданности. Воздух был
очень резким, но уже через минуту казался приятным, с каким-то едва уловимым
ароматом сухой земли. От каждого вздоха изнутри по телу разливалось тепло,
словно он пил очень горячий чай.
Физик подошел и встал с ним рядом. Без скафандра он казался меньше
ростом.
Впервые Райков обратил внимание на то, что Физик не так уж молод, у
него были толстые щеки и добрые, глядящие сейчас печально глаза.
- Что это было? - почему-то очень тихо, почти шепотом спросил
Практикант. - Бактерии?
- В воде не было никакой органики. Ее анализатор показал бы в первую
очередь. - Внезапно ожесточившись, Физик швырнул на землю башмак от
скафандра, который машинально держал в руках. - Здесь вообще ничего не было.
Ничего подозрительного! Ничего необычного! Ничего такого, что могло бы
разрушить синтрилон. - Последнюю фразу он произнес очень спокойно,
задумчиво, словно нащупал важную мысль.
- Сколько у нас теперь времени? - все так же тихо спросил Практикант.
- А?.. Ты о радиации... Часов шесть мы ничего не будем чувствовать.
- А потом?
- Потом у нас есть анестезин. - Физик нагнулся, пошарил в груде
лохмотьев, оставшихся от скафандров, и достал из-под них совершенно целый
рюкзак. - Материя не разрушается. Вот, значит, как...
Дальше они пошли молча, каждый углубившись в свои мысли. Не хотелось
спрашивать, почему Физик не повернул назад, туда, где теперь находилась
шлюпка. Наверно, он был прав. За шесть часов туда не добраться, да и
незачем. Даже Доктор им уже не поможет. От этого просто нет средств.
Медленно и неумолимо разрушаются клетки, с каждым вздохом, с каждой
секундой...
Почти физически ощущалось жаркое прикосновение зеленого солнца. Все его
сорок градусов обрушились на незащищенную, отвыкшую от жары кожу людей.
Через полчаса они немного привыкли к новым ощущениям. Дышалось легко. Только
кружилась голова да резало глаза от непривычно яркого света.
Местность постепенно выравнивалась, холмы мельчали по мере того, как
они приближались к морю. Обнаженная раньше базальтовая кость планеты теперь
совершенно исчезла под плащом дресвы и песка. За ними тянулись две цепочки
следов - первые человеческие следы на этой планете. Практикант старался
ставить ноги потверже, чтобы след отпечатывался как можно четче. Дышать он
тоже старался глубже, хотя и не мог не думать о том, что с каждым вздохом в
его легкие врываются новые миллионы радиоактивных атомов. Они уже начали
свою незаметную пока работу... Можно заставить себя не думать об этом, но
нельзя забыть совсем.
Физик предложил устроить небольшой привал, и Практикант подумал о том,
как хорошо, что они сейчас не спешат. Расстелили на плоском валуне бумажную
салфетку, распечатали коробки с завтраком. Есть совсем не хотелось, наверно,
от жары.
Только Физик с аппетитом жевал толстые ломти консервированного хлеба,
смазав их витаминной пастой. Еда всегда доставляла Физику удовольствие, даже
когда не было аппетита. Наверняка ему нравился сам процесс. Райков подумал,
что этот человек умеет разложить любое приятное событие на множество мелких,
доставляющих удовольствие моментов и оттого, наверное, в любой ситуации не
теряет ощущения какого-то особого, заразительного привкуса жизни. Практикант
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг