Я не знал, как себя держать с этими людьми. Кем я был среди них -
пленником или равноправным членом команды? Что означали эти слова
Ловинского о "дорогой добыче"? И каким образом я должен добывать теперь
себе пропитание и воду?
Может быть, предложить им деньги? И тут я заметил, что Ловинский
внимательно за мной наблюдает.
- Гордый, значит. Не попросить воды, когда хочется нить, у нас
считается оскорблением.
- Я не знаю ваших порядков. Я родился на Земле и никогда не был в Лиме.
Ловинский кивнул, соглашаясь, и протянул флягу.
- Никогда не слышал о Земле. Тебе придется изучить наши правила, если
хочешь выжить в Лиме.
Я жадно приник к драгоценному сосуду, стараясь не расплескать ни капли.
Еда оказалась излишне солоноватой и сухой. Впрочем, иной она и не могла
быть.
Скорее всего, эти жесткие волокнистые ломти не что иное, как
самодельные консервы.
- Сами запасаете еду впрок?
- Мы почти все делаем здесь сами.
- Зачем я вам понадобился? Почему вы помогли мне? - наконец решился я
задать самый важный вопрос.
- С чего ты взял, что мы тебе помогали? - Несколько секунд Ловинский
молча прожевывал хрустящий ломоть. - Что ты знаешь о Коморе?
- В каком смысле?
- В самом прямом. Чему тебя учили в школе?
- Меня многому учили... Комор на Земле не любят, как и везде, да только
не знают, как от него избавиться.
- Комор нахватал кусков, проглотить которые он уже не в силах. Большие
расстояния между колониями, проблемы транспорта и связи, необходимость
содержать огромный флот постепенно подорвали экономическую мощь империи.
Уже сегодня от нее ничего бы не осталось, если бы не корпорация...
- Мы это давно поняли на Земле. Посылали даже экспедицию в Темную
область, но она не вернулась.
- Зачем?
- Хотели найти место, недоступное для кораблей Комора.
- Да, такое место нужно не только землянам. Ловинский обладал завидным
умением с разными людьми говорить на их языке, и, кроме жаргонных
словечек, которыми он усыпал свои краткие обращения к подчиненным, знал
многое другое.
- Ты, кажется, не всегда был предводителем крысантов?
- Не всегда. Пять лет назад я был капитаном "Атлана". - Это было
слишком неожиданно. История с "Атланом" стала притчей во языцех во всем
звездофлоте.
- Там же был бунт!
- Совершенно верно. Только не бунт. Восстание. Мы хотели уйти от
имперского флота. Независимый от империи рейдер... Пять лет назад эта
мечта не могла осуществиться. Был суд, рудники, побег, - много чего было
за эти годы...
- Значит, ты - тот самый Ловинский...
- Тот самый.
- Но при чем здесь корпорация? Какое отношение космический транспорт
имеет к имперским проблемам?
- Транспорт? Значит, ты веришь всем этим басням, придуманным для
доверчивых простачков? Тогда скажи мне, куда подевались все военные
крейсеры империи?
- С тех пор, как большинство поселений подписали с Комором договор о
сотрудничестве, весь военный флот был разоружен и переведен на каботажные
линии.
- И для этого понадобилась специальная корпорация. И именно тогда на
этих самых каботажных линиях появились невесть откуда взявшиеся пиратские
военные корабли.
- Ты хочешь сказать, что пираты принадлежат империи?
- А как, по-твоему, проще всего держать в узде непокорные колонии, если
открытые военные действия становятся невыгодны? К тому же корпорация
приносит солидный доход.
- Я слышал об этом, но как-то... Все это было далеко.
- Конечно, все мы так. Пока не коснется лично, можно считать, что
проблемы не существует. Ладно. Разговор о корпорации особый. Пора
заканчивать привал, путь у нас еще не близкий.
Последние сопровождавшие нас люди один за другим, повинуясь приказам
Ловинского, исчезали в боковых проходах, и в конце концов я остался
наедине с Ловинским.
Новичку не так-то просто освоиться с подземельями Лимы. Одна мысль о
том, что все эти гигантские подземные полости, пещеры, запутанные переходы
созданы не руками людей, а какими-то неведомыми силами природы и
существовали здесь, по крайней мере, несколько миллионов лет, задолго до
появления человека, приводила в трепет того, кто впервые видел эти стены,
усыпанные то алыми, то зелеными кристаллами минералов, хрупкими друзами
солей, покрытые ослепительными красками, на секунду оживавшими в неверном
свете фонарей.
- Ты уверен, что мы идем правильно?- Я уже не скрывал своей тревоги.
Подземные катакомбы Лимы могли лишить мужества кого угодно.
Ловинский, ничего не ответив, остановился, достал маленький аппаратик,
уместившийся у него на ладони, и, прижав палец к губам, подошел ко мне
вплотную.
На аппаратике вспыхнул красный огонек. Жестами Ловинский предложил мне
снять куртку и осторожно, словно в ее складках скрывалась гремучая змея,
положил на пол. Затем провел аппаратом по остальной моей одежде и вслед за
этим проверил свою.
Только после того как мы отошли от этого места на добрый десяток
поворотов и спустились на другой уровень, Ловинский наконец остановился и
объяснил:
- Там было, по меньшей мере, два слухача. Я оставил им кристалл с
записью, пусть теперь слушают...
- Почему они оказались в моей одежде? Не думаешь ли ты, что я?..
- Если бы я подозревал, что ты агент Комора, мы бы сейчас не
разговаривали.
Методика работы разведки корпорации достигла такого уровня, когда
секреты фактически перестали существовать. Этот аппарат могли подложить,
когда ты ехал в общественном транспорте, или позже, когда мы были уже
здесь, в подземелье.
Агенты перекупаются по несколько раз, и мы слишком часто не знаем, кто
есть кто.
Работать в Лиме становится все трудней. Корпорация давно бы с нами
покончила, если бы не боялась потерять ценный источник информации о
деятельности союза.
Пока они знают, что у союза нет боевых кораблей, они готовы терпеть
нас, потому что понимают: так долго продолжаться не может. В конце концов
союз найдет подходящую планету, построит там тайно от Комора базу и начнет
создавать свой флот. Вот корпорация и надеется, благодаря нам, узнать об
этом не слишком поздно.
Я давно утратил всякую ориентацию в подземном лабиринте и, когда мы
двинулись дальше, старался держаться к Ловинскому как можно ближе, ступая
за ним буквально шаг в шаг. Туннель теперь стал слишком узким и, петляя из
стороны в сторону, все время менял направление.
После одного из таких поворотов Ловинский споткнулся и, падая, что-то
крикнул.
Далеко впереди засветился маленький зеленый огонек сонара, я услышал в
ушах отвратительный визг, переходящий в инфразвук, и почти сразу же
потерял сознание.
Глава 2
В окно светило тусклое солнце Лимы. Я лежал в чистой кровати, на
хрустящем белом белье. Даже в пижаме. Кто-то аккуратно развесил на стульях
мою одежду.
Похоже, с того момента, как я потерял сознание, времени прошло немало...
Голова раскалывалась. Но про боль я забыл, едва вспомнив, чем
закончилось вчерашнее путешествие по катакомбам Лимы. Кто вытащил меня
наверх? Люди Ловинского или боевики корпорации? Где я, черт возьми,
нахожусь? На тюремную больницу помещение явно не походило...
Дверь открылась. Вошла молодая женщина с подносом в руках.
Полупрозрачный халат из термопласта с яркими маками, скрывающими лишь
небольшую часть ее груди, давал возможность увидеть гораздо больше, чем
могла себе позволить простая медсестра...
- Проснулись? Долго вы спите.
- Где я?
- На конспиративной квартире. Здесь вы в полной безопасности. Ловинский
поручил мне о вас позаботиться. - Она поставила поднос и поправила
разлетевшиеся волосы.
Цветы на груди халата при этом жесте несколько сместились, открыв моему
взору маленькие розовые соски. Жест, очевидно, был случаен, потому что она
смутилась, перехватив мой взгляд, и торопливо опустила руки.
- Выпейте тоник. Он поможет вам прийти в форму. Мне с трудом удавалось
не пялиться на нее. В этом не было ничего удивительного. Женщин я не видел
во время всей своей долгой шестимесячной вахты на "Тендере", а таких
женщин вряд ли встречал и раньше. Мягкие волосы рассыпались по плечам.
Серые глаза блестели под широким разлетом бровей, а высокая округлая грудь
даже сейчас, после того как она поправила халат, позволяла получить
достаточно полное представление о том, что скрывалось под двумя цветками
маков. Одеть с утра бюстгальтер ей, очевидно, было просто недосуг.
- Давно я у вас тут валяюсь?
- Вас привезли вчера ночью. Был врач. Вы хорошо выспались и теперь уже
все в порядке. Одевайтесь, я вернусь минут через пять.
- Могу я видеть Ловинского?
- Думаю, нет. Он сейчас очень занят.
- А вас как я должен называть?
- Меня зовут Илен.
Оставшись один, я залпом осушил бокал желтоватой, пахнущей лимоном
жидкости и как был, босиком, подошел к окну. Примерно шестнадцатый этаж...
Высоковато для конспиративной квартиры. Значит, запасного выхода отсюда
нет.
Что-то мне во всем этом не нравилось. Прежде всего, конечно, чрезмерная
занятость Ловинского. Мне нужно придумать какой-то способ установить, в
чьих руках я оказался. Кто использовал сонар в подземелье? Вряд ли это
были люди Ловинского, скорее всего, он сам попал под удар и, возможно,
теперь тоже находится под арестом... Хотя место, в котором я оказался,
мало походило на тюрьму, мне придется соблюдать чрезвычайную осторожность.
Лучше всего притвориться, что я им полностью поверил. Разыграть из себя
этакого глуповатого малого и узнать как можно больше. Пока ясно одно:
здесь, на Лиме, я стал объектом слишком пристального внимания
могущественных соперничающих организаций.
Если я хочу сохранить свободу собственных поступков и как-то выпутаться
из гнусной ситуации, в которую попал, надо разобраться во всем как можно
скорее.
Илен вернулась подтянутой и преобразившейся. Костюм деловой женщины,
сидевший на ней так, словно она в нем родилась, не давал ни малейшего
повода вспомнить мимолетное цветастое видение, мелькнувшее у моей кровати
несколько минут назад.
Разговор тоже получился какой-то странный, совсем не в русле той
искорки зарождающейся симпатии, которая проскользнула между нами, хотя,
возможно, я просто принимал желаемое за действительное.
- Мне поручено узнать о вас как можно больше, - сказала Илен, избегая
моего взгляда.
- Спасибо за откровенность. Но почему вы решили, что мне это должно
понравиться?
- Вы нуждаетесь в нашей помощи. И в ваших же интересах проявлять
большее желание к сотрудничеству.
Она права, если, конечно, это не спектакль, разыгранный спецслужбами
корпорации, чтобы выудить примитивным, но достаточно действенным способом
нужную им информацию. Хотя я до сих пор не мог понять, почему представляю
для них такой интерес. Это должно в ближайшее время проясниться. Не могут
они все время ходить вокруг да около. И если я буду вести себя
недостаточно доброжелательно, они сменят метод обработки на гораздо менее
приятный.
- Что, собственно, вы хотите узнать? Анкетные данные?
Она поморщилась.
- Конечно, нет. Вашими анкетами занимаются специалисты.
- А откуда у вас мои анкеты? Не помню, чтобы я...
- У нас неплохие компьютерные службы.
- И системы шпионажа... Понимаю.
- Вы странно ведете себя, Игорь Леонидович, для безработного,
нуждающегося в нашей защите. Я ведь не только должна подготовить вас к
отлету - оформить документы, купить необходимые вещи, заказать билеты; мне
поручено также решить, стоит ли нашей организации тратить на вас время и
деньги. Может, лучше предоставить вас вашей собственной судьбе?
С минуту она молча смотрела на меня, и я, забыв о ее вопросе,
внимательно ее разглядывал. Она была безусловно красива и умела к тому же
не выпячивать свою красоту, если не считать того халата, который, наверно,
мне просто почудился в утреннем полусне. Сейчас ее подчеркнутая строгость
лишь увеличивала ощущение опасности, которое от нее исходило. Все же мне
удалось выиграть наш маленький поединок. Она отвела глаза и даже смутилась.
Собственно, мне было наплевать на то, что кто-то все решил за меня. Я
до такой степени устал от Лимы, что был рад покинуть ее любым возможным
способом. И коль скоро наши желания в этом главном пункте совпадали -
остальное не имело существенного значения. К тому же вряд ли Илен,
несмотря на ее заявления, могла повлиять на подобные решения. Они
принимались на другом уровне. Да и какое мне, в конце концов, дело, кто за
ней стоит? Я не присягал на верность Ловинскому и не очень-то верил в
благородные цели его организации, хотя сам Ло-винский и произвел на меня
впечатление порядочного человека.
- Кластер, на котором вы должны лететь, отправляется завтра, в восемь
утра. Нам еще нужно закупить для вас необходимые вещи. Придется
поторопиться.
По крайней мере выяснилось, что я не был здесь пленником.
Мы сошли на остановке магнитокара недалеко от торгового центра. Над
домами вздымалась стеклянная громада его купола. Внутри центра люди ходили
без респираторов, и я вдруг остро почувствовал собственную уязвимость.
Илен вела себя слишком уж беспечно для агента тайной организации.
- Вам не кажется, что здесь может быть опасно? Вы не боитесь слежки?
- Нет. Мы находимся под защитой.
- Под защитой кого?
- Скорее, "чего". Защита - это целый комплекс электронных устройств и
сложных, хорошо отработанных приемов. Ею пользуются чрезвычайно редко,
потому что после каждого ввода в действие все приходится перестраивать. И
мне не совсем понятно, почему ее задействовали ради вас...
- Что она собой представляет?
Кто именно ее организовал и для чего, так же чрезвычайно меня
интересовало, но об этом спрашивать Илен было пока рано.
- Ну, в целом с ее организацией знаком только сам Ловинский. Я знаю,
что там есть специальное электронное устройство, выдающее ложные сигналы
на запросы поисковых полицейских детекторов, и еще куча всякой техники. А
почему вы спросили?
- Мне кажется, вон тот мужчина у стойки с туалетными ионизаторами за
нами наблюдает. Я вижу его не в первый раз.
- Он и не думает скрываться. Профессионала, ведущего слежку, увидеть
невозможно, если только он сам, специально, не захочет вам показаться.
Иногда это практикуется, чтобы вызвать нервозность у объекта наблюдения.
Мне едва удалось скрыть, насколько я был потрясен разносторонностью и
глубиной ее познаний.
- Так, значит, это профессионал...
- Это просто часть нашей защиты. Одно из звеньев прикрытия. Сейчас на
вашу безопасность работает больше десятка человек. Не знаю, зачем
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг