Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
   - Где я нахожусь? Какая это деревня? Где проходит караванная тропа? -
попробовал Степан еще раз, отчетливо произнося слова.
   Никакого ответа. Взгляд, направленный сквозь стены хижины, казалось,
видит иные миры. Степан решил подождать, продемонстрировать выдержку, хотя
ему очень хотелось есть. В неподвижности и молчании время текло незаметно.
Свет, пробивавшийся сквозь слюдяное оконце, стал слабеть.
   Сухая маисовая лепешка, которую Степан заметил на столе, когда вошел в
хижину, казалась ему теперь куском пышного пирога.
   Старик достал из заплечной котомки лист бетеля и с видимым
удовольствием принялся его жевать, по-прежнему не обращая на Степана ни
малейшего внимания.
   - Вы не понимаете по-русски? К сожалению, я не знаю мексиканского...
   Старик молчал.
   Прошло не меньше часа, в хижине стояла влажная душная тишина,
нарушаемая лишь тонким писком москитов да заунывным свистом ветра за
стенами. Старик застыл на своей циновке совершенно неподвижно. Покончив с
бетелем, он ни разу не шевельнулся. Муки голода становились совершенно
непереносимыми. В конце концов Степан не выдержал и сделал новую попытку
заговорить.
   - Мне нужно в Мехико, в посольство, я русский, понимаете? Рашен.
   - Не суетись. Время разговора еще не пришло. Фраза прозвучала в голове
Степана очень четко, с глубокими обертонами, словно он слышал ее через
стереонаушники, сдвинутые на затылок.
   - Вы знаете русский?
   Степан вскочил. Он одновременно испытывал радость и гнев за столь
долгое бессмысленное ожидание. Он хотел подойти к старику вплотную,
заглянуть ему в глаза, но шага за два что-то его остановило. Ощущение
опасности? Холодок в спине? Он не знал что. Он вздохнул, отвернулся и
поплелся на свое место.
   - Хорошо, - проговорил старик. - Человек, который должен стать воином,
обязан уметь управлять собой.
   - Я не собираюсь становиться воином.
   - Наши желания стоят немногого, пока внутри нет силы для их
осуществления.
   Степан не хотел спорить с этим явно не совсем нормальным человеком и
потому ответил примирительно:
   - Я готов стать воином, кем угодно, лишь бы узнать, есть ли здесь хоть
какой-нибудь транспорт. - Зачем он тебе?
   - Мне нужно в столицу, в посольство, мне нужен Мехико.
   - У нас нет такого города.
   - Есть, это столица государства, в котором вы живете, она находится на
побережье.
   - У этого государства совсем другая столица. Она называется
Кецалькоатль.
   Степан не почувствовал даже страха, лишь легкое раздражение на
невежественного старика: мы редко ощущаем подлинное дыхание судьбы и не
сразу видим за маской настоящее лицо истины.
   - Пусть будет по-вашему. Тогда я хотел бы попасть в этот самый
Кекоциталь.
   - Кецалькоатль, - поправил старик. - Там ты можешь стать только рабом
или воином, но, скорее всего, тебя принесут в жертву Мортару.
   Степан рассердился на себя за попусту потраченное время. Он хотел было
встать и выйти, но неожиданно его рука наткнулась в кармане на какой-то
острый предмет - на новенький наконечник ацтекской стрелы, совсем недавно
побывавшей в кузнице, и он вдруг почувствовал, что холодок страха пополз
от его руки к сердцу.
   - Ты, кажется, начинаешь что-то понимать, - сказал старик, и усмешка
впервые появилась на его иссушенном пустынными ветрами лице.
   - Я вам не верю, - заледеневшими губами произнес Степан.
   - Тебе и не надо верить. Придет время знаний, как пришло время
разговора, и тогда ты все поймешь сам. А сейчас наступает другое время.
Время сумерек, время, когда дует западный ветер. Время, когда воины
собирают и копят силу.
   Пойдем. Я должен знать, примет ли тебя Сила.
   Легко, как юноша, старик поднялся и пошел к выходу, и Степан последовал
за ним.
   Он не знал толком, что им двигало. Любопытство? Желание понять? Страх
остаться ночью в этой хижине наедине со своими сомнениями? Наверное, все
это вместе и еще непонятное ощущение уверенности, исходящее от старца.
Иногда встречаются люди, рядом с которыми все наши опасения кажутся
мелкими, не заслуживающими внимания.
   Сейрос был таким человеком. Он не называл своего имени, но Степан
почему-то знал, что его зовут Сейрос, и не сомневался, что это так и есть.
   Они вышли из хижины. Солнце уже зашло. Оно зашло слишком поздно, и над
горизонтом разгоралась зеленоватая заря. На ее изумрудном фоне сверкали
белые великаны далеких снежных вершин.
   Пустыня осталась на востоке, и здесь начиналась какая-то другая страна.
   Поднимался холодный западный ветер. Степан ощутил его прохладное
дыхание на своей коже и на мгновение задержался. Кажется, он напрасно
оставил в пустыне все свои вещи...
   - Нет, - сказал Сейрос, - одежда тебе не нужна. Достаточно представить
теплый меховой плащ. Волны тепла идут по рукам вверх, обтекают спину,
грудь. Ты их чувствуешь?
   Степан молчал. Он видел на себе этот плащ, надежный, плотный. От него
шло тепло, сначала по рукам, потом оно обтекало грудь, спину, все его
тело. К своему удивлению, он почувствовал это тепло. И с этой минуты
началось его обучение науке воина иных, чуждых нашему миру пространств.
Хотя сам Степан все еще не подозревал об этом...
 
 

                                   Глава 4 

 
   Казалось, время остановилось. Степан не смог бы теперь сказать, сколько
дней прошло с того момента, как он вынужден был остаться у Сейроса. Дважды
он пытался уйти - один раз в пустыню, другой раз в сторону гор. Никто не
держал его, никто не преследовал, но вокруг, на несколько дней пути, не
было ни дорог, ни жилья, ни следа человека. Измученный и униженный, он был
вынужден вновь возвращаться к хижине и не слышал от Сейроса ни слова
упрека за свое долгое отсутствие - лишь легкая усмешка да неизменная
маисовая лепешка на столе, честно поделенная на двоих.
   До сих пор он так и не смог понять, какая роль предназначалась Сейросу
в его судьбе. Кто он, его страж? Враг или человек, волею обстоятельств
оказавшийся в таком же положении, как и сам Степан? Постепенно, исподволь,
приближалось время откровенного разговора. Давно уже Степан понял, что
внешность Сейроса обманчива, что старец знает многие из тайн, плотным
кольцом окруживших Степана, парализовавших рассудок и волю. Сейрос далеко
не всегда отвечал на вопросы, но если уж говорил, то говорил только
правду, в этом Степан убеждался не раз.
   И он наконец услышал ответ...
   - Ты ведь и сам уже почти все понял.
   - Другое время? - заледеневшими губами произнес Степан.
   Сейрос отрицательно качнул головой.
   - Здесь вообще другой мир, иная фаза. Он существует одновременно с
вашим в одном пространстве, но у него собственная судьба. Когда-то оба эти
мира составляли одно целое, но сотни лет назад в твоем мире победили
испанцы, здесь - ацтеки, и миры разошлись, как путники расходятся на
развилке дорог.
   - Это невозможно. Этого просто не может быть.
   - Может. Случиться может все, что человек способен вообразить, и даже
значительно больше.
   - Но как я попал сюда?
   - Ты подписал договор с теми, кому подвластно многое, теперь ты
принадлежишь им.
   Они решили сделать из тебя воина и поручили это мне.
   - Но я же не знал...
   - Когда подписываешь такой договор, никогда не знаешь, чем это кончится.
   Погонишься за легкой удачей - и вдруг окажешься в чужих пространствах.
   - Я хочу немногого, хочу вернуться, забыть обо всем, жить обычной
жизнью, такой, как живут сейчас мои друзья, сверстники, те, кто остался...
   - А вот это невозможно. Есть дороги, которые мы выбираем, а есть те,
которые выбирают нас и ведут в одну сторону.
   И только теперь - не раньше - Степан начал понимать, что случилось.
Холод чужих пространств постепенно и неотвратимо проникал в него,
замораживая мысли и чувства; и среди этого все расширяющегося ледяного
круга оставалась одна-единственная горячая точка - чувство ненависти к
тем, кто проделал с ним эту подлую штуку.
   Он все еще не верил до конца, нельзя было в это поверить- и сохранить
рассудок.
   Он потерял самое главное - свободу выбора; и теперь его судьба, вся его
жизнь зависели только от чужой воли. Он вступил на дорогу без возврата...
   Но Сейрос отрицательно качнул головой и ответил на его мысли:
   - Человек до той поры остается собой, пока в нем не исчезает хотя бы
желание к сопротивлению. Но ты слишком много говоришь, вместо того чтобы
действовать.
   Возможно, в конце концов ты все-таки станешь рабом, а не воином.
   Степан вскочил и тут же сдержался, вспомнив наставления Сейроса. Он
спросил уже почти спокойно:
   - Что я должен делать?
   - Учиться искусству воина. И постепенно набирать силу.
   Они шли долго. Пыльная, растрескавшаяся от дневного зноя земля
сменилась каменистой почвой предгорья. Начался подъем. Сначала пологий, он
становился все круче и круче. Раза два исцарапанные в кровь босые ноги
Степана срывались на скользких камнях, и тогда он спрашивал себя, как
долго все это будет продолжаться.
   Сейрос шел легко, не выказывая ни малейшего признака усталости,
казалось, его тело скользило по воздуху, едва касаясь почвы. Он шел не
оглядываясь, не произнося ни слова. Степан наметил для себя последний
рубеж - вершину одиноко торчащего камня, и, когда они дошли до него, без
сил рухнул на землю.
   Дальше он не пойдет. Дальше он не шевельнется, не сделает ни одного
движения. Даже если это его последняя остановка. Пусть Сей-рос уходит,
пусть оставляет его одного, пусть холод и ночные звери сделают свое дело.
Старик обернулся и, остановившись, спросил:
   - Ты знаешь, кто заключил с тобой договор? Степан отрицательно покачал
головой.
   - В разных местах их называют по-разному - это древнее племя, может
быть, более древнее, чем племя людей.
   - Ты принадлежишь им? Усмешка осветила лицо старика.
   - Я принадлежу только себе. Иногда они обращаются ко мне за помощью,
иногда - я к ним. Мы тоже соблюдаем договор, но он справедлив. Я составлял
его сам. А ты...
   - Договор всего лишь бумажка, я хочу, чтобы меня оставили в покое.
   - Этот договор - не бумажка. Он существует многие тысячи лет, и его не
нарушали никогда. По крайней мере, мне не известен ни один такой случай.
   - Я не знаю, что там написано.
   - Узнаешь. Когда придет время, тебе напомнят о каждой букве, и за
каждую придется платить.
   - С ними нельзя бороться?
   - Бороться может Воин. А ты всего лишь человек.
   - Но человек может стать Воином!
   - Верно. Для этого нужны сила и знание. И еще терпение и мужество. А ты
валяешься у этого камня.
   Степан медленно поднялся, что-то смутно он начинал понимать.
   - Ты хочешь сказать...
   - У каждого камня есть уши, и сказать я хочу лишь одно: мне поручили
сделать из тебя Воина. Клянусь Силой, ты им станешь.
   - Я пойду с тобой.
   Некоторое время старик пристально смотрел ему в лицо, и Степан не отвел
взгляда.
   - Может быть, Руно примет тебя. Идти больше не надо.
   - Что мы будем здесь делать?
   - Ты слишком много говоришь. Молчи и слушай. Слушай себя, горы, ночь,
ветер. Все ответы здесь, вокруг тебя.
   Старик прислушался, отошел на несколько шагов и, приложив руку к камню,
медленно повел ладонью над его поверхностью, удовлетворенно качнув головой.
   - Это хорошее место. Сядь здесь и слушай и ничего не бойся: я буду
рядом.
   Если понадобится, приду на помощь.
   - Здесь водятся волки?
   - Волков здесь нет. Здесь кое-что не страшнее волков. Слушай!
   И Степан остался один. Он не знал, далеко ли ушел Сейрос: тишина гор и
мрак наступающей ночи почти сразу поглотили его шаги. Степан провел рукой
над камнем, как это сделал старик. В одном месте камень показался ему
теплее и лучше.
   Он не знал, так ли это, и не знал, чем отличается этот камень от сотен
других, он просто сел на него и стал ждать. Ночь текла медленно и странно.
Странно потому, что очень скоро он перестал ощущать холод и Жажду, он
словно становился частицей ночи, растворялся в ней, а ночь не может
ощущать ни холода, ни страха.
   Может быть, ночь всего лишь ожидание дня. Все имеет свою
противоположность.
   Рождение - смерть. Прилив - отлив. Взлет - падение. Ритм во всем, в
каждой вещи, в каждой частице материи. В ее глубинах и на самой
поверхности... Странные мысли нашептывала ночь. Мысли о том, что человек и
Вселенная едины, что Вселенная растворена в человеке, а человек может
раствориться во Вселенной, не потеряв себя. И это было самым трудным...
   Так началось его учение. Учение без книг и долгих речей. Степан узнал,
что человек может довольствоваться ничтожно малым, что главная задача
Воина - это умение накапливать в себе энергию, разлитую в природе, умение
находить и чувствовать ритм в каждой вещи. Он еще не знал, для чего
существует этот ритм, но уже понял, что за ним скрыта одна из главных тайн
природы.
   Иногда Степану казалось, что окружающая его реальность, вся эта
пустыня, поиски и накапливание таинственной силы, проникновение в суть
вещей - все это лишь сон.
   Что вот-вот он проснется, и все будет как раньше, но шли дни, недели,
месяцы...
   Его тело стало суше, стройнее. Взгляд пристальней, внимание обострилось.
   Обострились и органы чувств. Он стал различать звуки и улавливать
движения, недоступные обычному восприятию. Он научился никуда не спешить и
ждать, ждать так, как будто впереди была вечность.
   И лишь иногда сквозь это бесконечное ожидание проникала в его сознание
прежняя глухая тоска по дому.
   В один из таких дней, почувствовав его настроение, Сейрос сказал:
   - Сегодня я должен сообщить тебе нечто важное. Нужен Круг. Приготовь
все необходимое.
   Это означало, что тайна, которую собирался ему открыть учитель,
настолько значительна, что нуждается в специальной магической защите.
   Влияние внешних злобных сил ощущалось тем сильнее, чем тоньше
становилась перегородка, отделявшая Воина от мира иных, незримых для
обычного человеческого взгляда, измерений. Степан не знал, так ли это.
Критическая оценка действий учителя ему никогда не удавалась, слишком
велика была гипнотическая, подавляющая волю сила, которая окружала все,
связанное с Сейросом. И потому Степан, не раздумывая и не возражая,
подчинился.
   Прежде всего нужно было в расселинах северных скал набрать веток
колючего кустарника мискаля. И хотя там, куда они потом пойдут, растет
сколько угодно точно такого же мискаля, годился только этот, омытый
северными ветрами, собранный недалеко от дома.
   Потом они долго ждали заката, сидя в открытом дворике и набираясь сил
для трудной дороги. Наверное, для постороннего наблюдателя их сборы
выглядели более чем нелепо, но к этому времени Степан уже понял, что
Сейрос ничего не делает зря, и научился держать при себе свое мнение. Тем
более что с таким же успехом он мог бы спорить со скалой, на которой рос

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг