от Китежа до берегов северного океана, неожиданно дрогнула, словно от
мощного землетрясения. Однако никакого землетрясения не было. Вокруг все
оставалось спокойным, и лишь с вершины этой скалы продолжали сыпаться камни.
Неожиданно какая-то неведомая сила расколола ее вершину. Из
образовавшейся трещины вырвалось пламя, выбросившее высоко в воздух
сверкнувший на солнце обломок.
Описав над вершиной скалы невысокую дугу, обломок, обладавший
неестественно правильной формой, рухнул к ее подножию. Его поверхность
покрылась мелкой сетью трещин и начала распадаться на отдельные кристаллы
кварца.
Трещина на вершине скалы, забитая густой лавой, какое-то время продолжала
вишнево светиться, но вскоре ее цвет стал таким же серым, как и остальные
склоны. Больше ничто, кроме россыпи сверкающих обломков у подножия, не
напоминало о произошедшем здесь катаклизме.
- Глеб! Да очнись же ты, черт побери! - Голос Крушинского пробился к его
сознанию, и Глеб открыл глаза. Рука, державшая прибор с транквилизаторами из
космодесантной аптечки, первой попала в
поле зрения.
Последовал легкий укол в предплечье, и туман в голове окончательно
рассеялся.
- Что произошло?
- Я как раз собирался тебя об этом спросить. Похоже, что-то не сработало.
Мы рухнули на скалу, и капсула раскололась.
- Мне привиделся странный сон, словно мы попали на какой-то остров, на
котором жили древние
боги...
- Самое странное в твоем сне то, что его видели
мы все.
- Перун разгневался на нас за святотатство. Мы воспользовались его
колесницей...
Не слушая Васлава, Глеб пытался вспомнить что-то важное из своего сна,
нечто такое, что необходимо было вспомнить немедленно, потому что через
мгновение, когда сознание окончательно прояснится, ему не удастся вернуть
эти странные, тянущиеся из уплывающего сна образы.
- Похоже, те, кто построил эту дорогу и корабль, пытались войти с нами в
контакт, они дали понять мне, что живое существо не может пройти через грань
между нашими мирами, и вернули нас назад на Землю, но перед тем... Мне
кажется, я что-то помню, обрывки, отдельные слова... По-моему, они сказали,
что скоро мы встретимся...
Заставив себя преодолеть боль в избитом теле, пробивавшуюся даже сквозь
заслон транквилизаторов, Глеб сел и осмотрелся.
Княжна лежала среди прозрачных обломков своего саркофага, словно
окруженная глыбами льда. В ее лице Глебу почудилось чуть больше жизни, чем
раньше. Может быть, от того, что прохладный воздух вызвал легкую краску на
ее щеках, хотя дыхание по-прежнему не появилось.
Глеб мучительно старался вспомнить, какого цвета глаза скрывались за
этими плотно сомкнутыми веками, и не мог, то есть он знал, что они голубые,
но вспомнить лицо живой княжны так и не сумел.
- Возможно, волхвы помогут ей... Нам понадобятся лошади.
- Неподалеку проходил татарский разъезд. Пока Крушинский возвращал тебя к
жизни, я предпринял небольшую разведку, - донесся до Глеба голос Васлава.
И только сейчас Глеб окончательно поверил в то, что им удалось выбраться
из мертвого подземного царства.
ЧАСТЬ 2
1
В году семь тысяч восемьдесят девятом, от сотворения мира нашего господом
Сварогом, двадцать шестого дня, месяца Сретеня, два человека - мужчина и
женщина неторопливо шли через многочисленные татарские разъезды по дороге,
ведущей к большому Китежу.
Мужчина, закованный в латы русичинских витязей, с высоким остроконечным
шлемом и длинным мечом за спиной, не мог не привлечь внимания татар своим
внушительным видом, твердым взглядом и уверенной походкой. И все же его не
замечали...
Двое протекали, как вода сквозь пальцы, через посты и заставы татарской
рати. Может, виной тому была светло-русая женщина, одетая так, как одеваются
иногда жены русичей, когда им приходится заменять мужей на поле брани и
становиться во главе дружин.
Кожаная куртка, ушитая стальными пластинами, такой же, как у мужчины,
остроконечный шлем, короткий самострел с набором рессорных пружин - не
виданное в то время оружие, высокие сапоги из кожи лося и такие же штаны
дополняли ее наряд.
Иногда кто-то из дозорных замечал мелькнувшую в метре от его лица светлую
волну женских волос, выбившихся из-под шлема, но татарин тотчас же отводил
взгляд, словно стыдливая девица, не выдержав леденящих душу синих глаз и
безмолвно подчиняясь их
приказу - забыть. Забыть все. Не видеть, не замечать ничего, кроме этого
раннего утра, кроме высокой травы, кроме ветра, гулявшего по голой степи,
кроме пустынной в этот ранний час дороги.
И два человека, вопреки логике и здравому смыслу, достигли-таки тайного
подземного хода, ведущего подо рвом за крепостную стену, в самое сердце
замершего на берегу Светлояр-озера града Китежа, молча ожидавшего свершения
своей судьбы.
Что-то изменилось во всем облике Глеба, после того как он живым вернулся
из подземного царства. Осунулись и заострились черты лица, суше и жестче
стал взгляд, а внутри поселилось нечто холодное и жестокое, словно он тоже,
вместе с Брониславой, наглотался змеиного яда. Но, возможно, объяснялось все
гораздо проще - обыкновенной человеческой горечью. Волхвы вернули к жизни
его подругу, да вот только он не узнавал ее больше, словно не она, а совсем
другая женщина провожала его к лодке на берегу в их единственный настоящий
вечер...
Сейчас они шли по городу точно чужие, изредка обмениваясь короткими
деловыми фразами, будто она была всего лишь одним из бойцов его отряда...
- Васлав может не успеть. Татар слишком много у стен города. Никогда не
думала, что неприятельское войско бывает таким большим.
- Это только передовые отряды. Их основные силы застряли в болотах, но
через пару недель они будут здесь.
- Откуда ты знаешь?
- Волхвы следят за всеми действиями татар, у нас есть полная информация
об их передвижениях, но при такой разнице в силах Китеж все равно не
продержится долго...
Город сильно изменился с тех пор, как он видел его в последний раз, улицы
опустели, закрытые толстые ставни напоминали плотно сомкнутые веки угрюмого,
приготовившегося к битве воина.
Лишь однажды им встретился дозор из десяти человек, и Бронислава отвела
их взгляды, чтобы не вступать в ненужные переговоры. Воины выглядели
измученными, их глаза покраснели, а лица осунулись от недоедания.
- Когда мы в первый раз виделись с твоим отцом, я не стал ему открывать
тайну греческого огня, мне казалось несправедливым использовать современное
оружие против ваших врагов, вооруженных луками и стрелами. Но сейчас я знаю,
какая сила их
направляет, - теперь все средства будут хороши. Если только еще не поздно...
Бронислава промолчала - она часто молчала, а иногда даже не обращала
внимания на прямо обращенные к ней вопросы. Порой Глебу казалось, что
волхвам не до конца удалось ее разбудить, и пробиться сквозь ледяную
оболочку, сковавшую ее душу, ему не удавалось. Ни разу он не видел улыбки на
ее лице с тех пор, как они покинули Белоярскую общину волхвов.
Глеб расстался со своими друзьями. Васлав отправился поднимать северные
княжества на берегах Ледовитого моря. Он был уверен, что сумеет сплотить
древние славянские племена против общего врага и приведет их на подмогу
Китежу, вот только успеет ли?
Крушинский решил, что больше всего от него пользы будет на базе
космодесантников, там его ждали друзья-единомышленники - он надеялся со
временем расширить тайное сообщество тех, кто ненавидел федерацию Ланов, и
набрать достаточно сил, чтобы захватить для начала базу на Земле-2. Он
мечтал направить огромную мощь федерации на благо людям и не собирался
бросать свою службу.
Шагара попросту куда-то исчез, как это делал довольно часто. Книга
молчала. Она молчала с тех пор, как за ними закрылись двери хрустальной
кабины. И даже волхвы не сумели объяснить ему, в чем здесь дело.
- Может, время еще не пришло, в нужный час ты узнаешь, что делать, а пока
береги ее и живи, как все русичи...
Но его позвали из невероятного далека, из мира, который сейчас казался
ему совершенно нереальным. Кем он стал, в конце концов, хранителем древней
Книги, оруженосцем этой девчонки или обыкновенным наемником?
Впрочем, наемник из него не получился. На базе объявлен розыск, и за
поимку дезертира Яровцева назначена солидная награда.
Глеб думал о том, что никто из его друзей сейчас не чувствует себя так
одиноко, как он. Победного возвращения с освобожденной княжной, которое
виделось ему иногда в прошлых мечтах, не получилось.
Ничего у него не получилось. И впервые он пожалел о таком простом,
понятном и по-своему уютном мире инвалидной коляски.
Поздно вечером Глеб остался один в гостевых покоях княжеского терема.
Круг завершился. Он снова оказался в той самой точке, с которой начался его
путь в древнем Китеже, настало время подвести итоги и решить, что делать
дальше - оставаться воеводой у светлейшего Владислава или податься в
какие-то иные края, постараться по-другому перекроить свою судьбу?
Согласившись участвовать в штурме манфреймовского замка, он надеялся если
уж не на полную победу, то хотя бы на серьезное ослабление их грозного врага
и на освобождение девушки, ради которой решился оставить свой родной мир...
"Не только ради нее, - тут же поправился он, еще раз вспомнив последние
годы своего жалкого существования в инвалидной коляске, - не надо себя
обманывать - предложенная награда показалась тогда несоизмеримо огромной..."
Ему вернули здоровье, он получил новый мир, полный опасностей и
приключений, он даже освободил из подземелий Змиулана женщину, которую
любил, да и сейчас еще любит по-прежнему, не в этом ли причина его горьких
раздумий?
Впрочем, это как раз легко объяснить. Глеб встал с полатей и на широком
столе нащупал серебряный жбан с медовухой. Четвертый жбан за эту бесконечную
ночь без сна. Вкус напитка показался ему таким же горьким, как его мысли, но
в голове зашумело, и горечь несколько притупилась.
Как живое всплыло в памяти печальное лицо Варлама, и вновь прозвучали его
слова, сказанные во время последней встречи, когда он после долгого
утомительного и опасного пути доставил бесчувственную Брониславу в
Белоярскую общину.
- Предсказания сбылись, мы проиграли. Княжеские дружины разгромлены и
отброшены от замка Манфрейма.
- Если вы были уверены в разгроме, для чего понадобилось посылать людей
на верную смерть?
- Жизнь в материальном теле лишь краткий миг. Не имеет значения, когда
она оборвется, к тому же всегда есть шанс, что предсказатели ошибутся.
Такова карма, но каждый имеет право попытаться ее изменить - не получилось в
этот раз, мы попробуем снова. В другом месте, в другое время...
Волхвы верили в бесконечную цепочку жизни, в их сознании впереди была
вечность, но он простой человек, взваливший на себя непомерный груз, и он
знал, какие слова так и остались не высказанными Варламом. Он - командующий
- оставил армию без руководства в самый ответственный момент штурма,
ввязался в авантюру, все поставил на кон и проиграл. Он рвался в замок
Манфрейма, любой ценой он должен был попасть в этот проклятый замок, но
подземный ход вел совсем в другую сторону, и хотя он вернулся вместе с той,
ради которой рисковал своей и чужими жизнями, это вдруг потеряло свое особое
значение, оправдывавшее любые жертвы.
Он не добился ничего. Не ослабил ни на йоту могущество Манфрейма, не
узнал, где находятся истоки его бессмертия и непомерно злой силы, ничего ему
не удалось сделать...
Возможно, ответ содержался в старом корабле Асилов, но корабль взорвался,
едва прорвавшись к поверхности земли. Если бы удалось узнать маршрут, точку
в космосе, к которой он должен был направиться... Другие корабли есть на
космической базе, они могли бы попытаться найти это место...
Крушинский обещал разобраться. В архивах базы "могли находиться какие-то
сведения о древней цивилизации Асилов, если она действительно сохранилась
где-то на окраине Галактики, но от Юрия до сих пор не было никаких известий,
хотя со времени, когда они расстались, минуло уже две недели.
Возможно, его отсутствие на базе не прошло незамеченным, и Юрий находится
под арестом, а он ничем не может помочь своему другу, не может даже узнать о
его судьбе.
Глеб почувствовал, как давно забытая ярость - ярость бессилия, хорошо
знакомая по старому земному миру, вновь поднимается в нем.
Он безнадежно увяз в борьбе со слугами Манфрейма, так и не узнав главного
- кто направляет самого Манфрейма, кто и каким образом наделил его
бессмертием и неизмеримой властью над судьбами жителей этой древней земли.
Змиулан к этому не причастен. Тоненькая ниточка протянулась в космос, но за
нее ему так и не удалось ухватиться. Теперь придется засесть в глухой
обороне и сидеть до тех пор, пока, рано или поздно, до него не доберутся
манфреймовские слуги...
Скорее всего, это будут наймиты с базы. Глеб слишком хорошо знал, что,
почувствовав в нем серьезного противника, узнав о Книге, Манфрейм не
успокоится.
Пока Глеба спасало лишь то, что Книгой невозможно завладеть силой. Но
Манфрейм, в конце концов, найдет способ преодолеть возникшее препятствие и
тогда...
Он старался не думать о том, что произойдет тогда. Он будет делать то,
что должен делать - он будет отстаивать Китеж от татар, и это, в конце
концов, станет продолжением все той же схватки...
То, что татары сегодня стоят под стенами Китежа, результат его поражения
в борьбе с Манфреймом. Он почти не сомневался в этом. Загадочным образом
различные события сплетались в единую ткань причин и следствий, ничто не
остается в стороне от этой ткани, ни один поступок, ни единое слово.
Похоже, обучение в Белоярской общине дало свои плоды, превратило его из
воина в монаха, философствующего в одинокой келье. Он вновь потянулся за
кувшином, но тот давно был пуст, нового не нашлось, а звать слуг в поздний
час Глеб не захотел.
Князь доверил ему руководство всей своей дружиной. Если удастся отбросить
татар от стен города, Бронислава станет его женой... "Сейчас не время для
свадьбы, и я не смогу выполнить своего обещания немедленно", - сказал старый
князь. Таким образом Глеб получил отсрочку и удивился испытанному при этом
облегчению.
Весь следующий день Глеб составлял план обороны города, проверял
укрепления, выставлял дополнительные посты.
Он провел тщательную ревизию всех наличных сил. Дружина Владислава,
измотанная многодневной осадой, все еще была боеспособна в основном
благодаря тому, что высокие стены города пока что позволяли сдерживать атаки
противника, да и татары не предпринимали решительного штурма, дожидаясь
подхода своих основных сил. Ограничивались беспрерывными изматывающими
атаками. То там то здесь они лезли на стены по приставным лестницам, оглашая
воздух своими дикими воплями и совершенно не считаясь с потерями.
Их сбрасывали вниз, засыпали стрелами, камнями, смолой, и они
откатывались назад, чтобы назавтра вновь начать все сначала.
Во всяком случае, время до серьезного штурма у него еще было, и,
справившись с первоочередными задачами по обороне города, Глеб приступил к
осуществлению своего плана по созданию более современного оружия. Прежде
всего, нужен порох - в угле недостатка не было, селитра тоже нашлась в
старых винных подвалах. Сложнее обстояло дело с серой, но тут он получил
помощь с неожиданной стороны.
Вечером, когда совершенно измотанный после целого дня непрерывных
татарских атак он возвращался в терем, слуга, поджидавший у ворот, передал,
что княжна просила его зайти в свою светлицу.
Сердце невольно замерло после этой новости. Вот уже вторую неделю
Бронислава не вспоминала о нем - может быть, в ее состоянии наметилось
улучшение?
Торопливо миновав укрепленный двор, он поднялся в светлицу княжны.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг