кораблю - так что мне придется рискнуть... Другого случая может и не
представиться. И вот еще что... Отдашь эту записку боцману. Они должны
начать сразу же, как только я обесточу рубку. У них будет полчаса, не
больше, до того, как люди Асохина установят причину перебоя и наладят подачу
энергии по обводному каналу.
- Боцману? Но он же на побегушках у нашего нового капитана!
- Не всегда то, что ты видишь с первого взгляда, соответствует истине.
Помни об этом, когда будешь разговаривать с Асохиным. Теперь успех всего
нашего дела зависит от тебя...
Внутри металлической трубы гнездился ветер. Упорный, спрессованный в
кубометры сжатого воздуха, он несся навстречу Неверову, словно поток упругой
холодной воды. От его напора металлическая труба дрожала, рождая внутри себя
немыслимые звуки.
Здесь были еще и яркие оранжевые змеи энерговодов, каждая из которых
готова была к смертельному удару, поджидая любое неосторожное движение
человека.
Снаружи все это представлялось Неверову гораздо проще, и лишь теперь, с
предельным напряжением всех мышц завоевывая каждый метр подъема внутри этой
практически отвесной трубы, он понял, какую нечеловечески трудную, почти
невыполнимую задачу взвалил на себя...
Однако обратного пути уже не было. В узкой трубе ему не удастся
развернуться, а двигаясь назад вслепую, он почти наверняка наткнется на
энерговод.
Белый круг фонаря, укрепленного над козырьком его кепки, выхватывал
впереди несколько метров пространства. Скобы, приваренные внутри трубы и
предназначенные для проведения ремонтных работ, помогали держаться. Если бы
не мощный встречный поток воздуха, стремившийся каждую секунду сбросить его
вниз, движение было бы вполне безопасно, однако теперь он чувствовал, как
постепенно и безвозвратно теряет силы под напором этого искусственного
ветра.
Сколько еще может продолжаться поединок с неумолимо свистящим в ушах
потоком воздуха? Час, два? Ему казалось, он провел внутри трубы целую
вечность.
Был момент, когда он почти разжал ладонь, державшую верхний стальной
поручень. Мысль о том, что его борьба совершенно бессмысленна, что рано или
поздно ему все равно придется уступить потоку воздуха, почти доконала его.
Он не рассчитал сил, взялся за дело, которое не способен довести до конца, -
рано или поздно такое может случиться с любым.
Он так и не понял тогда, что его удержало. Возможно, мысль о том, что,
если он сдастся, некому будет остановить Асохина и банду зверей, которая
вокруг него соберется. Неверов знал, как это бывает. Службе безопасности
внешних колоний довольно часто приходилось заниматься делами изолированных
человеческих поселений, превращенных в ад одним или несколькими обезумевшими
фанатиками, возжаждавшими власти над своими согражданами.
Сначала они отвергали все принятые человеческим сообществом законы,
затем устанавливали собственные правила...
Он знал, кого эти правила унизят и превратят в рабов в первую очередь -
тех, кто по своему служебному положению раньше стоял выше этих людей или
располагал большим, чем они, богатством и властью...
Слишком хорошо Неверов помнил, какое впечатление произвели на него
самого синий камень бирюсита и та, что его носила...
Ею Асохин займется в первую очередь... Подумав об этом, Неверов стиснул
зубы и вновь передвинул руку вперед и вверх, хватаясь за очередную скобу.
Совершенно неожиданно рев урагана в его ушах перешел в тихий свист. Не
сразу Неверов сообразил, что именно произошло. Узкий вертикальный проход
воздушной шахты кончился. Его голова и плечи находились в широком
магистральном канале, проложенном под полом палубы. Здесь давление воздуха
резко снижалось, а искусственная гравитация корабля из коварного врага
превратилась в союзника. Больше не было необходимости карабкаться вверх по
узкой трубе, преодолевая яростное сопротивление встречного потока воздуха.
Вот только Неверов по-прежнему не знал, что ждет его впереди... Теперь все
зависело от того, не ошибся ли он в Грегори Делони и не предаст ли тот его в
самую ответственную минуту, сможет ли справиться с поручением, сумеет ли
передать сообщение боцману?
Без этого весь его сумасшедший рейд терял всякий смысл. Для того чтобы
восстановить подачу энергии в рубку, людям Асохина потребуется совсем
немного времени. Только полная синхронность в действиях могла обеспечить
успех этой экспромтом задуманной и слишком рискованной операции. Лишь
теперь, после долгого пути вверх, Неверов полностью оценил, насколько она
была рискованна. Но изменить что-либо сейчас было уже не в его власти.
Он походил на минера, заложившего фугасы в основание моста и
повернувшего рукоятку взрывной машинки. Если расчет окажется безошибочным -
мост рухнет. Но при малейшей ошибке взрыв может уничтожить самого минера...
- Так, говоришь, ты попал в него?
Асохин стоял перед самыми дверями рубки. Через ее порог не смел
переступить никто. Даже самые доверенные лица нового капитана сидели в
небольшой комнате, прозванной командой "предбанником". Здесь был и боцман.
Украдкой Грегори следил за ним, стараясь заметить хоть какую-то реакцию на
свое сообщение. Но лицо боцмана оставалось совершенно бесстрастным.
Панические мысли метались в голове юноши. Крупные бисеринки пота
выступили на его лбу. "Они прикончат меня, как только я отдам записку..."
- Я попал в него не сразу. Только со второго выстрела.
- Это по крайней мере объясняет след от ожога на твоем лице. Но
насколько я знаю, Неверов редко дает возможность противнику выстрелить
вторично... Ты что-то слишком нервничаешь, парень! Что ты сделал с трупом?
- Как вы и велели, я не стал тащить его к мусороприемнику, спустил на
лифте вниз, в грузовой отсек, и там спрятал.
- Это придется проверить. - Асохин мельком взглянул на часы и кивнул
боцману. - Запри его пока на гауптвахте, что-то я не слишком доверяю этому
"коммандос".
Дверь за Грегори уже почти закрылась, и тот наконец решился. Терять ему
теперь было нечего.
Когда записка оказалась в руке боцмана, тот отреагировал на это событие
так же бесстрастно, как и на сообщение Грегори о гибели Неверова. Казалось,
лицо этого гиганта вытесано из камня.
Молча закрыв дверь, боцман нажал на пластинку электронного замка..
Щелкнули засовы, но записка осталась там, снаружи, в ладони боцмана. По
крайней мере, в этом Грегори не сомневался, а значит, ждать решения своей
судьбы ему осталось совсем недолго.
Наконец в сплетении желтых пластиковых труб энерговодов Неверов нашел
нужную. Собственно, если бы все они для проведения ремонтных работ не были
бы обозначены соответствующими номерами и если бы боцман не помнил нужного
ему номера...
Неожиданная мысль заставила Неверова похолодеть.
Почему, собственно, он решил, что боцман сказал ему номер энерговода,
ведущего к рубке? Что, если этот энерговод с четкой восьмеркой обеспечивает
работу механизмов их собственных отсеков? Что тогда? Простой и коварный
план, способный уничтожить противника его собственными руками.
У него было слишком мало времени, для того чтобы по настоящему оценить
людей, с которыми теперь, волею обстоятельств, ему приходилось работать.
Одной интуиции порой бывает недостаточно, для того чтобы обнаружить
предателя. Но у него не было в запасе ничего, кроме интуиции... Однако она в
данном случае противоречила элементарной логике. Все члены его команды
считали боцмана чуть ли не другом Асохина, во всяком случае, его верным
слугой. Переход его в противоположный лагерь произошел при обстоятельствах,
весьма не подходящих для добровольного принятия подобного решения. Что-то
здесь было неправильно.
Сомнения обрушились на Неверова с такой силой, что он чуть не повернул
обратно и, лишь вспомнив о коварном спуске, пройти который в обратном
направлении не было никакой возможности, решил идти до конца.
Впереди, метрах в пяти, светилась решетка люка, ведущего в помещение
рубки, - во всяком случае, именно так обозначил его боцман на своем плане.
По крайней мере это он мог проверить...
Осторожно, стараясь не производить ни малейшего шума, Неверов преодолел
ползком последние метры и приник лицом к решетке.
Внизу, прямо под ним, находилась управляющая рубка... Впрочем, это само
по себе еще ровным счетом ничего не значило. Нетрудно было догадаться, что
он это проверит, прежде чем начнет резать кабель энерговода...
За широким подковообразным пультом расположился Асохин. Сейчас его
кресло было отвернуто от пульта, и он сидел лицом к открывавшейся двери.
Решетка воздуховода была достаточно большой, и Неверов мог видеть все
помещение рубки.
Вошел боцман и молча протянул Асохину серый клочок бумаги. Неверов
узнал этот клочок сразу, как только увидел. Он почувствовал, что бессильная
ярость и горькое сожаление о собственной ошибке заполнили его мозг.
Теперь у него оставались считанные секунды.
ГЛАВА 11
Стрелять сквозь решетку он не мог. Небольшие, около двух миллиметров в
диаметре, отверстия были просверлены в толстом стальном листе.
На какое-то мгновение он замер, все еще не желая до конца поверить в
случившееся. Но разговор двух человек внизу развеял последние сомнения.
- Я так и думал, что этот паршивец Делони переметнется, где уж ему
было сладить с "космическим беретом". Зато ваш план удался, и Неверов сейчас
где-то здесь, возможно, прямо над нами.
- Ты дал ему нужную карту?
- Конечно! Но он наверняка захочет убедиться в том, что находится над
рубкой, прежде чем начнет действовать.
Боцман поднял голову и пристально посмотрел на решетку
воздухопроводного люка. Неверову казалось, что его взгляд проходит сквозь
металл и раскаленными иглами вонзается в голову. Больше всего в этом мире он
ненавидел предателей, двуручных негодяев, способных подыгрывать кому угодно,
лишь бы это было им выгодно в данный момент. Сколько хороших ребят погибло
из-за таких мерзавцев! И сейчас один из них стоял прямо под ним. Ничто уже
не могло остановить его, никакая стальная плита.
Он откатился назад метра на два, не заботясь о том грохоте, которое
произвели его ботинки, ударяясь о переборку. Сейчас все решали мгновения.
Повернув регулятор мощности на второе от нижнего края деление, он навел
станнер на решетку и, зажмурив глаза, нажал спуск. Хорошо знакомый свист
электронного разряда перекрыло фырканье расплавленного металла, в лицо
хлестнуло ослепительным даже сквозь закрытые веки светом.
Уже через мгновение, после того как решетка перестала существовать, он
лежал на краю оплавленного отверстия, не обращая внимания на дымящуюся
куртку и резкую мучительную боль ожогов.
И все же на какой-то миг он опоздал. Дверь в рубку уже закрывалась.
Однако широкая спина боцмана все еще виднелась сквозь стремительно
сужавшееся отверстие дверного проема. Неверов повел стволом в сторону двери,
до предела сузил луч, чтобы не задеть приборов и пультов управления рубки, и
лишь после этого вторично нажал на спуск.
Узкое белое лезвие разряда вонзилось в отверстие проема. Раздался
пронзительный вопль, и дверь тут же захлопнулась, отрезая его от беглецов.
Но ему и не надо было видеть результат своего выстрела - он и так знал, что
с этого мгновения одним предателем стало меньше.
Теперь он смог спрыгнуть вниз и заняться своими ожогами и все еще
тлеющей курткой. Только после этого Неверов наконец сообразил, что находится
в корабельной рубке. Вернее, это сама рубка находилась в его полном
распоряжении, но, возможно, совсем ненадолго, если он немедленно не
предпримет каких-то мер.
Прежде всего следовало запереть и заблокировать входную дверь - что он
и сделал, повернув для верности указатель блокировки в сектор с надписью
"полная разгерметизация внешних отсеков".
Зашипел нагнетаемый под давлением воздух, уши сдавило от боли, зато
теперь он знал, что входную дверь удастся сдвинуть с места разве что с
помощью корабельного подъемного крана.
После этого он занялся автономным энергообеспечением рубки, прекрасно
понимая, что его противники, так же как и он сам недавно, прежде всего
попытаются лишить его энергии.
Когда с этим было покончено и вделанные в стенные переборки аварийные
генераторы равномерно заворчали, словно огромные дружелюбные псы, он наконец
позволил себе слегка расслабиться и оценить создавшуюся обстановку.
Благодаря своему везению и, возможно, в немалой степени упорству (он
полагал, что имеет полное право после всего пережитого хотя бы немного
польстить себе) он фактически поменялся со своими противниками ролями.
Теперь он сам мог заблокировать любой отсек и любые механизмы корабля.
Некоторые из них имели автономное управление, но все они так или иначе
подчинялись командам центрального корабельного компьютера, и этот
управляющий всем кораблем центр всегда отдавал предпочтение командам рубки
перед всеми другими, с каких бы постов они ни поступали. Кажется, это
называлось на языке компьютерных спецов "наивысшим приоритетом команд".
На курсах по кораблевождению Неверову объясняли, что это сделано на
случай непредвиденных ситуаций, во время аварий и серьезных повреждений
корабля. Для того чтобы противоречивые команды, которые могли поступать в
такой ситуации из разных пунктов, не заблокировали центральный компьютер, и
был разработан принцип "наивысшего приоритета".
Теперь он мог им воспользоваться и полностью подавить противодействие
своим собственным командам, идущим из центральной рубки.
Однако его противники слишком долго осваивались с изменившейся
ситуацией. Только сейчас он увидел по показаниям приборов, что они пытаются
перекрыть энергетические каналы, питавшие рубку через машинное отделение.
Слишком поздно. Минуты на две раньше, и он не смог бы запустить аварийные
генераторы. Сейчас же он легко подавил все посторонние команды, очистил от
них главные линии связи с центральным компьютером и вызвал каюты, в которых.
расположились люди его отряда.
Коротко объяснив ситуацию, он отдал все необходимые для начала захвата
корабля распоряжения, перекрыл пассажирские палубы, чтобы исключить
случайные жертвы среди пассажиров, и стал ждать начала штурма.
Вскоре микрофоны донесли до него знакомые свистящие звуки выстрелов
станнеров.
Теперь он походил на дирижера небольшого оркестра. Отсюда, из рубки,
оснащенной многочисленными мониторами, он мог видеть происходящее сражение,
разбивая его на отдельные, сколь угодно мелкие эпизоды. С экранов оно
воспринималось отстраненно, словно некая компьютерная игра.
Даже кровь на цветных мониторах никогда не бывает по-настоящему
красной...
Он старался в меру возможностей сократить число жертв, но это не всегда
удавалось.
Неожиданный ожесточенный очаг сопротивления возник на нижней палубе,
граничившей со стартовым отсеком. Лишь позже он понял, что там происходило,
а сейчас, перекрыв засевшим на нижней палубе все отходы, он предложил
сдаться - ответа не последовало, пришлось штурмовать и этот отсек. Неверов
не мог оставить на корабле неподконтрольные вооруженные группировки. Он
знал, что такие группы имеют тенденцию затаиваться на некоторое время,
разрастаться и потом вдруг всплывать на поверхность, унося с собой намного
больше жизней.
Неожиданно корабль содрогнулся от мощного толчка, и на центральном
мониторе вспыхнули слова сообщения:
"Произведен запуск спасательной шлюпки".
- Только этого нам не хватало! - пробормотал Неверов, стремительными
переключениями вызовов различных отсеков пытаясь найти Карлоса. Наконец тот
отозвался.
- Сколько времени вам надо, чтобы пробиться к рубке?
- Если атаковать в том же замедленном темпе, который был задан с самого
начала, понадобится еще часа два.
- Что происходит на нижней палубе? Что за шлюпка от нас стартовала?
- Этого я не знаю, нижнюю палубу контролируют стрелки Асохина.
- Ладно. Я подумаю, что с этим можно сделать.
Выходит, помощи ему не дождаться. Когда она подоспеет, будет уже
слишком поздно. Надо немедленно что-то предпринять, чтобы не дать отряду
Асохина захватить все спасательные шлюпки и создать на планете свою
собственную базу. Если Асохину это удастся, их собственная высадка на
планету становилась весьма проблематичной.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг