Приключится маленький сбой, так он сам тебе просигналит, дескать,
неполадка. Так-то, брат.
- Кумурро тоже в них разбирался. Небось получше твоего. Он знатцем
был, и как раз по компьютерной части. Так вот, он говорил, что такая
супермахина, как Папа, может отказать в любой момент. Он формулу
вывел, и по ней получается, чем мощнее компьютер, тем меньше
надежность. Понимаешь? Рано или поздно случится сбой, да не простой, а
лавинный. Это просто чудо, говорил Кумурро, что Подземный Папа не
рехнулся до сих пор.
- Какого же беса он полез взрывать это чудо?
- Потому что наперед неизвестно, к чему приведет лавинный сбой. Мы
живем под молотом, Эхелала. И не знаем, когда он ахнет по черепушке.
Но рано или поздно так будет.
- Ты меня не пугай. Ахнет или не ахнет, надвое тетка сказала.
Лучше скажи, как можно прожить без всего этого - без Папы, без
лимитов, без жизняков. Я себе даже представить не могу... Личность - и
то не установишь. Вот я, Арч Эхелала. Как доказать, что я - это я?
- А на кой вообще доказывать?
Изумленный Арч потеребил мочку уха. Этот самый Тил явно не в себе.
Видать, одичал совсем, ползая по своим тоннелям.
- Ты мне сказал, что тебя звать Арчем Эхелала, - продолжил тот. -
Я тебя так и кличу. Допустим, ты мне соврал. Пожалуйста, на здоровье.
Значит, на то у тебя есть свои причины.
- Совсем сдурел, я погляжу, - развел руками Арч, и вдруг его
осенило. - Погоди-ка... Ты, случайно, не этот... не Кумурро?
Их глаза встретились. Испытующий, недоуменный взгляд столкнулся с
непроницаемо насмешливым. Тил сощурился, захихикал.
- Расслабься, Эхелала. Я не Дан Кумурро, нет. Просто он был моим
другом. Это я раздобыл для него у горняков детонаторы и взрывчатку. И
к Папе его провел, вот по этим секретным ходам. Дощли до самого центра
сети, а там нарвались на охрану. Видно, у них датчики сигнализации
сработали. Выскочили страблаги, Кумурро подранили, а я драпанул.
Малость отбежал, тут ка-ак шарахнет взрыв, меня чуть не оглоушило.
Видать, ничего больше Дану не оставалось, как подорваться вместе с
охраной. Он погиб, я отсиживаюсь тут, Подземный Папа целехонек, все
идет своим чередом.
- Ну а чего ты хотел? Чтобы пришел полный завал? И так уже от
ворья не продохнуть, харчей в обрез, питьевой воды не хватает, живем в
теснотище... Если бы не Папа...
- Тьфу, - в сердцах Тил сплюнул и крепко выругался. - Что самое
паскудное, знаешь? Все рассуждают, как ты. Все, поголовно. Ну, значит,
поделом. Заслужили - получайте. Ты, вроде, интересовался, чего
небесники не лезут к нам с объятиями? Пожалуйста, вот тебе и ответ. С
такими идиотами, как мы, не больно-то побратаешься. Себе дороже. Они,
думаю, летают над нами и ни бельмеса не могут понять, что ж там за
идиоты такие внизу копошатся. И до какого идиотизма еще докатятся.
Слышь, Эхелала, если завтра Папа скомандует всем поголовно повеситься,
ради блага народонаселения, ты как? Свою веревку возьмешь или казенную
попросишь?
Арч вскипел.
- Слушай, я парень простой. Подстебов не люблю. Мне они поперек
печенки, понял?
Он поднес кулак к самому носу Тила. Тот ухмыльнулся, хотел было
что-то съязвить, но вдруг замер, уставившись на пальцы Арча.
- Мать честная, - выдохнул Тил. - Эхелала...
- Что Эхелала?
- Сыпь...
Не сразу Арч сообразил, в чем дело. Потом осмотрел свою руку. На
коже кое-где высыпали крохотные черные прыщики. Ссадины припухли, Арч
провел по ним ногтем, но боли не почувствовал, хотя содрал лоскутик
омертвевшего эпителия, и из-под него сразу проступила серая капля
гноя.
- Неужто черняшка? - убито проговорил Тил.
- Похоже.
- Она ведь бывает и ложная...
- Нет. Это настоящая. Если б ложная, болело бы.
Закрыв глаза, Арч привалился спиной к стене. Вот и конец, теперь
уж окончательный. Все впустую - он бессмысленно, упорно пытался выжить
наперекор судьбе, не зная, что гибель уже растворена в его крови, что
комочки грязи, прилипшей к ранкам, давно вынесли ему смертный
приговор. Он обречен, спасения нет.
Тил осторожно коснулся его лба.
- Вроде бы жара нет, - сказал он.
- Значит, будет. У тебя часы имеются?
- Да.
- Глянь, сколько времени.
Из-за пазухи Тил вытащил поцарапанные, с надтреснутым стеклом,
пружинные часы на тесемочке.
- Седьмая осьмуха на исходе, - сообщил он.
Ночь близилась к концу. Скоро солнце покажется из-за горизонта и
двинется своей неторопливой, протяженностью в двое суток, дорогой к
закату. А когда оно зайдет, Арч будет лежать в беспамятстве и жутких
корчах.
- Мне надо попасть в мой квадрат, - вдруг сказал Арч. - М8, ты
можешь меня туда провести?
- Зачем тебе?
- Надо.
- Погоди, дай сообразить, - наморщив лоб, Тил задумался. - Это,
вроде, другой радиус. Да, точно. Чтобы туда добраться, большого крюку
придется давать.
- Сколько?
- По времени - больше суток.
- Не дойду.
Тил молчаливо согласился. Потом сказал:
- Объясни толком, зачем тебе туда. Может, вместе придумаем.
- Попрощаться.
- Чудак, ты же не пройдешь по квадрату. До первого патруля...
- Плевать. А вдруг проскочу.
- Тебе вправду это надо?
Арч поднес к его глазам усыпанную черными точками руку.
- Мне больше ничего не остается. Только это. Я должен ее
напоследок увидеть, - он помолчал и добавил.- За себя не беспокойся.
Если что, живым не дамся. Только выведи меня где-нибудь поближе к
турникету.
Он взял кусок ветоши и стал обматывать им колено. Поколебавшись,
Тил последовал его примеру.
- Будь по-твоему, Эхелала.
До нужного люка они добрались на исходе ночи. Тил приподнял
крышку, вслушался, выглянул.
- Давай быстрее, - сказал он.
Арч вылез следом за ним, отцепил от пояса тяжелый сверток, в
котором трудно было распознать пневмач. Вокруг, в тесном тупичке,
громоздились контейнеры из-под маринованных водорослей.
- Вон там дрезинная линия, - показал рукой Тил. - По ней пойдешь
направо, через два перекрестка увидишь турникеты.
- Спасибо тебе. Не поминай лихом.
- Прощай, Эхелала.
Кажется, Тил хотел что-то добавить, однако махнул рукой и скрылся
в люке. Арч остался один. Он выглянул из-за контейнеров. Напротив, над
воротами пакгауза, тускло светился ртутный фонарь. Не видно ни души.
Скоро смена окончится, и люди заспешат к турникетам. Поблизости от
гавани жилья нет, большинство портовиков живет как раз в том квадрате,
куда необходимо попасть Арчу, где в маленькой одноместной каюте,
свернувшись клубочком, спит в неведении Ама.
Представив ее, безмятежно спящую, Арч ощутил, как его
первоначальная решимость улетучивается. В самом деле, что он скажет
ей, вломившись на рассвете, грязный, оборванный, покрытый черной
сыпью? Что любит ее? Что пришел проститься? Что смертельно болен, и
ему остались считанные сутки? Зачем это ему и, главное, зачем ей? Ведь
простились уже, расстались раз и навсегда. Не лучше ли оставить, как
есть, пускай блаженно дремлет, пускай никогда не узнает, когда и
почему он сгинул...
Послышались шаги - усталые, с подшаркиванием. Трое грузчиков
прошли мимо, руки в карманах, береты надвинуты на брови, под сизыми
небритыми щеками гуляют, переваливая жвачку, крутые желваки. Арч
проводил троицу взглядом, сидя за контейнерами. Нет, с такой компанией
ему не совладать. Он и одного насилу обратает, слабость во всем теле,
видать, жар начинается.
Сумерки рассеиваются, сейчас тут станет многолюдно, одни - со
смены, другие - на смену. Тогда вообще не высунешься. Похоже, его
затея окончится ничем.
Снова раздался звук шагов. Арч осторожно выглянул из-за
контейнеров и увидел, что к его укрытию приближается парень в
форменной безрукавке путеобходчика. Один, вокруг никого. Повезло.
Отогнув краешек тряпки, прикрывавшей дуло пневмача, он сжал
рукоять и положил палец на гашетку. Обходчик поравнялся с ним, и Арч
выскочил из-за контейнеров с пневмачом наперевес.
- Стоять! - гаркнул он.
Парень остановился, глядя на обмотанный ветошью ствол с
удивлением, но без испуга.
- Ну-ка, сюда, - кивком Арч указал ему на тупик. - Шевелись, живо.
Обходчик пожал плечами и подчинился. Контейнеры скрыли их от глаз
случайных прохожих.
- Если не будешь дурить, останешься цел, - посулил Арч. -
Предъявляйся, быстро. Имя, год, адрес. Жизняк сюда.
Увидев, что его приказание не спешат выполнять, он слегка повысил
голос.
- Ты что, оглох?
Невозмутимый обходчик окинул Арча взглядом с головы до пят.
- А ты кто таков? - судя по всему, парень был отнюдь не робкого
десятка.
- Объясняю. Ты отдашь мне жизняк, я тебя свяжу и уйду. К обеду
вернусь, отдам жизняк, и катись на все четыре стороны.
- А сколько мне за это намотают? - полюбопытствовал тот.
- Нисколько. Все будет шито-крыто. Давай жизняк по-хорошему.
Пристрелю. Ну?
Обходчик запустил руку в карман, и вдруг, пригнувшись, молниеносно
рванулся вперед. Арч не успел даже понять, что происходит. Разделявшее
их расстояние, шага в четыре, парень преодолел прежде, чем палец успел
утопить гашетку. Он прыгнул наискось, уходя от выстрела, приземлился
на руки и в немыслимом кульбите хлестко ударил ногой по стволу
пневмача. Пуля грохнула в стенку пакгауза, высоко, под самой кровлей.
А мгновение спустя раздался глухой хлопок, и Арч ощутил укол в бедро.
Ноги подкосились, он привалился к стене и сполз по ней наземь.
Напоследок успел заметить в руке обходчика маленький блестящий
предмет, оканчивавшийся тонким дулом. Надвинулась тьма.
4.
Когда сознание вернулось, Арч открыл глаза и увидел ровную сияющую
голубизну. Казалось, над ним простирается безоблачное небо в ранний
утренний час. Собственного тела он не чувствовал, им владело ощущение
блаженной невесомости, свободного парения расставшейся с бренной
оболочкой души. Мелькнула мысль, что это предсмертный бред, последние
секунды агонии, прощальный подарок ускользающей жизни... Однако время
текло, и ничто не менялось. Тогда, попробовав шевельнуться, Арч
обнаружил, что лежит в густой вязкой жидкости, покрывавшей его
целиком, за исключением лица. Голова, запястья и щиколотки покоились в
мягких, плотно прилегающих зажимах. Попытка высвободиться из них ни к
чему не привела. С пересохших губ сорвалось ругательство, но своего
голоса он сквозь жидкость не расслышал, только приглушенный отзвук
дошел по черепным костям до слуха. Скашивая глаза, он кое-как
осмотрелся. Его жидкое ложе стояло в центре овального помещения со
светящимся голубым потолком.
Внезапно затычка в его левом ухе ожила, и послышался негромкий
размеренный голос.
- Успокойтесь. Вы в безопасности. Вы в полной безопасности. В знак
того, что вы слышите и понимаете меня, дважды закройте и откройте
глаза.
- Что со мной? - с трудом произнес Арч.
- Вам нельзя двигаться, разговаривать, напрягать мышцы, -
последовал ответ. - Необходим полный покой, тогда болезнь окончательно
отступит. Если ощущаете боль или неудобство, закройте и откройте глаза
трижды. Если все в порядке, дважды. Прошу вас.
Арч послушно сморгнул два раза.
- Очень хорошо, - продолжил голос. - Вы сейчас получите инъекцию и
уснете. Будем надеяться, что проснетесь абсолютно здоровым.
В левом запястье, под браслетом, возникло слабое подобие щекотки.
- Спите, - прошелестело в ухе. - Спите спокойно. Спите.
Голубой потолок расплылся, помутнел. Веки опустились сами собой.
Забытье полностью спутало какие бы то ни было представления о
времени. На сей раз оно перемежалось вспышками сновидений, которые
больше походили на связные, отчетливые, необыкновенно подробные
воспоминания. Начались они с происшедшего той ночью, когда стражи
пришли за отцом. Мать заметила, как Арч метнулся в кухню, и сразу
поняла, зачем. Она побежала следом и схватилась за лезвие. Арчу
пришлось выпустить рукоять, иначе мать разрезала бы ладонь до кости.
Потом, безо всякого перехода, возникла Ама, их последнее объятие,
разговор, прощание, уличная драка. Он снова, с поразительной яркостью,
пережил события последней ночи - жвальня, Юхр, стражи, Тил,
обходчик... Иные эпизоды обрывались и прокручивались заново, словно
некий режиссер в его мозгу тщательно изучал отснятый материал перед
тем, как приступить к монтажу. Если между схваткой с обходчиком и
первым пробуждением, казалось, прошел единый миг, сплошной и черный,
то теперь Арч как будто прожил вечность, полную неотвязно
возвращающихся воспоминаний.
Окончательное пробуждение застало его лежащим в кресле с пологой
спинкой. Ложе, наполненное жидкостью, исчезло. Остались мягкие
браслеты на руках и обруч, плотно охватывавший голову. Арч лежал,
укрытый до подбородка, словно одеялом, тонкой серебристой тканью, от
которой исходило ровное тепло. С голубого потолка в пустую овальную
комнату струился свет. Кресло пришло в движение, оно плавно
развернулось, и одновременно спинка поднялась почти вертикально. Арч
оказался лицом к лицу с человеком, сидевшим за подковообразным
пультом. Судя по внешности, ему не исполнилось и сорока лет. Ровный
золотистый загар оттеняли коротко подстриженные белокурые волосы и
бородка. Темная квадратная пряжка на плече скрепляла просторное
одеяние из серебристого полотна.
Человек улыбнулся.
- С добрым утром, - сказал он. - Как ваше самочувствие?
- Нормально.
- Меня зовут Илой. А вас?
- Арч.
Илой мельком взглянул на пульт, что-то переключил.
- Ну вот и познакомились, - он снова улыбнулся. - Полагаю, вы
изрядно проголодались.
- Пожалуй...
Раздалась приглушенная мелодичная трель. Илой склонил голову к
селектору.
- Это я, Гур. Он очнулся. Контактность в норме. Захвати порцию
диетического, пожалуйста, - он тронул пальцем переключатель и
обратился к Арчу. - Сейчас вы получите завтрак.
Он беглым взглядом окинул многочисленные экраны и удовлетворенно
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг