- Это у нас обязательно - не удержался тот, кого батюшка назвал Петром, -
скукотища, а новый человек - радость большая. Верно, отец Василий?
- Прав, сын мой, прав, - согласился батюшка, - предложи гостю...
Он не успел договорить. Петр оживился еще больше. Вскочил, засуетился,
полез под стол. Оттуда сначала показалась его острая бородка, а затем и
лицо, торжествующее, с хитрецой.
- Как, мил человек, насчет радиации? - заверещал Петр.
- Не понимаю, - растерялся Кардашов.
- Дезактивация нужна, - торжественно объявил Петр. - И внутри, и снаружи.
А внутри обязательно! Верно, отец Василий?
- Ах вот в чем дело, - рассмеялся Кардашов. - Немного можно.
- Не баламуть, - остановил его батюшка. - Ты, сын мой, наверное, из новых,
не видал тебя раньше,- обратился он к Кардашову. - Надолго ли и по каким
делам к нам?
- Одно теперь у нас дело, - ответил Эрик Николаевич.
Петр разлил самогонку. Чокнулись. Выпили. Закусили лучком и картошкой.
Кардашов ел с удовольствием.
- Не опасайся, сын мой, - сказал отец Василий. - Та пища, что перед тобой,
здоровая. Из подвалов моих. А лучок промыт трижды, пакость на нем не
удержалась. Все рекомендации мы чтим, соблюдаем. Знаю, что облучение
изнутри самое вредное, а потому молоко не употребляем, хоть и люблю его...
- Много слышал о вас, отец, - обратился к служителю Кардашов. - Остались
здесь, наотрез отказались уезжать, хотя супругу и детей отправили сразу.
Да и прихожанам посоветовали уехать...
- Они сразу к нам, в храм божий, - Петр не мог молчать, - собрались все,
ждут, что им отец Василий скажет. Он вышел и напрямую: мол, так и так,
неволить не могу, но прошу вас покинуть город, а он при храме божьем
останется, ждать их будет. Пусть, мол, не беспокоятся... Ну я куда? Мы с
отцом Василием всегда вместе, в голод и холод на крещение и отпевание... Я
тут звонарем, а вообще-то в сельсовете сторожем. Еще с войны. Сторож-то
всегда нужон, хоть там война или радиация, а без сторожа-то нельзя. Верно,
отец Василий?
- Большая беда у народа, большая. - Батюшка опустил голову, задумался. - А
ты скажи, сын мой, нельзя без этого атома? Никак нельзя?
- Держать его надо в руках. Крепко держать, - ответил Кардашов, - тогда
зла он не принесет.
- Разумом понимаю: если бомба, взрыв, Хиросима и Нагасаки, то это дьявол,
ядерное зло, но почему же здесь случилось?
- Кара божья, - начал философствовать Петр. Он уже был навеселе. - Верно,
отец Василий?
- Не богохульствуй, - сурово отрезал батюшка, - Людская кара. Сами себе
зло творим. И этим зельем тоже. - Он показал на бутыль. - Да, слаб
человек, а мы все - люди... Значит, сын мой, считаешь - и добрым может
быть этот атом?
- Должен! - твердо сказал Кардашов. - Иначе не вижу смысла в своей жизни.
- А вот ты спрашиваешь, почему не уехал. - Отец Василий говорил тихо, едва
слышно. - Вдруг, думаю, мой храм пригодится. Знаю, тут, в подземелье,
безопасно, как в бункере, где военные нынче на станции сидят. Вот и
поставил кровати...
- ...Три штуки, - подхватил Петр, - а когда надо, и раскладушки поставим.
В сельпо брали, на всякий случай. Пригодились. Верно, отец Василий?
Тот вновь не среагировал на слова Петра. Он продолжал говорить тихо, будто
советуясь сам с собой.
- Уеду, а вдруг человеку помочь надо. Три дня никто не приходил, но потом
то один, то другой зайдет. Поест, переночует... Оказалось, нужен.
- Последний автобус в десять вечера уходит, - пояснил Петр, - бывает,
опаздывают, а как до поселка вахтового добраться? Нет никакой возможности,
потому что верст тридцать будет отсюда... Вот к нам опоздавшие и идут.
Верно, отец Василий?
- Верно, верно, Петр. Раз есть возможность добро людям сделать, делай, -
батюшка повернулся к Кардашову, - а ты не можешь сказать, сын мой, скоро
это кончится? Если секрет, смолчи. Не знаешь - тоже. А если ведомо это
тебе, открой...
- Не знаю, отец. Одно могу сказать: все, что в наших силах, сделаем.
- На том спасибо, - батюшка показал на занавеску, - там твое ложе,
отдыхай, ни о чем не думай. Поутру Петр разбудит.
Колокольный звон несся над равниной. С порога церкви открывался вид на
луга за рекой, на корпуса далекой станции и на городок, лежащий у подножия
холма.
На звоннице колдовал Петр. А отец Василий стоял у двери и глядел на
удаляющуюся фигуру Кардашова. Наверное, он ждал, что тот оглянется, но
Эрик Николаевич сдержался - упрямо шел вперед, к дому, где размещалась
дирекция АЭС. Уже издали он определил, что там происходит что-то необычное.
Несколько человек стояли на пороге дома, пытаясь прорваться внутрь. Но у
дверей - два автоматчика.
- Запрещено впускать, - лаконично отвечал часовой. - Можно только
Кардашову. Есть среди вас такой?
Люди наседали на часовых, но слишком близко все-таки не приближались - их
решительный вид охлаждал пыл.
- Что происходит? - Кардашов подошел к крыльцу.
- Безобразие!
- Самоуправство!
- Возмутительно, такого оставлять нельзя!
Кардашов тронул за руку мужчину, который стоял чуть в стороне, и спросил:
- Вы не можете объяснить, что здесь происходит?
- Сюда явился молодой человек с двумя автоматчиками, - ответил он, -
распорядился, чтобы пока никого не впускали...
- Об одежде скажи, об одежде, - подсказали из толпы.
- Автобус со спецодеждой, предназначенной для нас... - Мужчина на
мгновение замолчал, и тут же ему подсказали:
- Да, да, с нашей спецодеждой...
- Повторяю, предназначенной для нас, - сказал мужчина, - отправил на
объект. И приказал: никого не впускать, пока он не разденет тех, кто
там... - Мужчина показал внутрь здания. - Судя по тому, что его долго нет,
там идет битва. И еще неизвестно, кто побеждает...
- Так-так, ничего не понимаю... - Кардашов недоуменно пожал плечами, -
подождите, разберемся. - Он направился к часовым.
- Запрещено впускать, - привычно произнес часовой, - всех, кроме Кардашова.
- Я - Кардашов.
- Документы, пожалуйста.
Кардашов предъявил удостоверение. Часовой внимательно изучил его, чуть
отошел в сторону.
- Проходите, - приказал он, - остальные - два шага назад!
В вестибюле стоял стол, за которым восседал Тимофеев. Перед ним лежали
паспорта, командировочные удостоверения, всевозможные справки. Тема
поочередно разглядывал их и складывал в правый от себя ящик.
Все молчали.
Тимофеев увидел Эрика Николаевича, поднялся ему навстречу.
- Вот и начальник АЭС, - сказал он, обращаясь к людям, стоящим вдоль стен.
Они устремились к нему, но Тимофеев властным жестом остановил их.
- Ни с места! - приказал он. - Сам все объясню, прения прекращены!
Кардашов нахмурился.
- Бастуют, - Тема кивнул в сторону высокого мужчины, в котором Кардашов
узнал одного из ученых, что был на вчерашнем заседании комиссии, - наотрез
отказываются снимать спецодежду. А делать им на станции пока нечего...
- Анархия, товарищ Кардашов, - доктор наук подошел чуть поближе, - если вы
вчера говорили о таком единоначалии, поздравляю вас. Это самоуправство, и,
поверьте, мы сделаем все необходимые выводы...
- Кто работает на могильнике? - Эрик Николаевич не обратил внимания на
слова доктора наук.
- Здесь таких нет, - ответил Тема. - Они одеваются в штабе - там
специальная служба... Я уже объяснял товарищам, что теперь никакой
самодеятельности не будет - на территории станции оборудован специальный
пропускник, там все и получают спецодежду. Как положено на всех нормальных
атомных станциях. И именно там всем, кому необходимо, будут выдаваться
пропуска. А это, - Тема повел рукой вокруг, - а эта шарашка, извините за
выражение, ликвидируется. Вот и все.
- Самоуправство, - возмущенно повторил доктор наук, - он же сказал, что
никому из нас сегодня не даст пропуск на станцию!
- Я отвечаю за безопасность, - спокойно возразил Тема, - считаю, что в
вашем пребывании на объекте сегодня необходимости нет! Там идет работа...
- Уж не вы ли будете определять, где нам надо работать?! - угрожающе
спросил доктор наук.
- На данном этапе я, - ответил Тема. - А за порядок будем отвечать вместе.
Повторяю, спецодежду вы будете получать, если это необходимо, на
территории станции. А пока ее дефицит - в первую очередь спецодежду
получат операторы и дежурный персонал. И только после этого, во вторую
очередь, - подчеркнул Тема, - остальные.
- Приведите своего подчиненного в порядок, - рассвирепел доктор наук. -
Как вы можете выслушивать все это?! - Он наседал на директора АЭС.
- Успокойтесь. - Кардашов прошел к столу. - Почему вам нужно быть на
объекте сегодня? Какую работу вы выполняете?
- Я один из конструкторов реактора и должен на него посмотреть!
- Любопытство свое надо было удовлетворять раньше... - мрачно заметил
Кардашов. - А вы что должны делать? - обратился он к одному из
присутствующих.
- Я из Минздрава...
- Ясно. А вы? - расспрашивал Кардашов следующего.
- Контролирую безопасность эксплуатации...
- Хорошо. А вы?
- Я - прокурор...
- Это уже серьезно, - улыбнулся Эрик Николаевич. - Все ясно, товарищи.
Тимофеев абсолютно прав. Он выполняет мое распоряжение. На объекте пока
будут находиться только те люди, которые там необходимы. Всевозможные
комиссии не допускаются, пока АЭС не будет приведена в должный порядок.
Это - первое. И второе - неужели вам не совестно: обслуживающий персонал
станции работает без спецодежды - ее пока не хватает, а вы приезжаете на
пару часов, чистенькие, прекрасно?.. Вы можете честно смотреть в глаза
тем, кто работает на станции по 12 часов?.. Все! Дискуссии закончены...
Прошу переодеться, а завтра, пожалуйста, на станцию. Всем, кому
действительно необходимо, будут выданы пропуска... К завтрашнему дню
успеем? - спросил Кардашов у Темы.
- Недогонов старается, - ответил тот, - и Самойлов уже прилетел... Но они
ждут вас завтра. Оба. Понятно? Вы же сами дали срок - до завтра...
- Помню. - Эрик Николаевич едва заметно улыбнулся. - Я поеду в вахтовый
поселок, посмотрю. А к вечеру сюда, общежития должны быть готовы... Ну, а
потом на станцию... Нет, нет, - Кардашов заметил, что Тема хочет
возразить, - не для проверки, просто подышать тем воздухом...
- Ясно, Эрик Николаевич, - Тимофеев понял его, - в вахтовом поселке вас
уже ждут.
- Ничего не могу поделать, "забастовку" предлагаю прекратить, - обратился
Кардашов ко всем присутствующим. - Митинговать не следует, не на пользу
дела.
Кардашов не догадывался, что в эти минуты на станции разворачивались
события, которые сыграют решающую роль в ее судьбе.
Рядом с главным пультом третьего энергоблока располагалась "группа
роботов".
Небольшое помещение - раньше тут был склад электрооборудования - от пола
до потолка уставлено всевозможными радиосистемами. Эти серебристые коробки
невольно производили впечатление, особенно на тех, кто был далек от
радиотехники. Светились экраны, периодически раздавались щелчки -
срабатывали какие-то реле.
У одного из телеэкранов, пожалуй, самого крупного, сидел одинокий
оператор. На экране было видно нагромождение плит, арматуры, блоков. И
среди них "кузнечик" - так окрестили один из роботов, созданных для работы
в зоне повышенной активности.
"Кузнечик" застыл среди этого хаоса - он уже давно отказал, но тем не
менее молодой оператор упорно смотрел на него, будто надеясь, что
произойдет чудо и "кузнечик" вновь запрыгает по крыше.
Самойлов вошел решительно, по-хозяйски.
- Ну, показывай свое хозяйство, - сказал он, - что здесь происходит?
Оператор растерялся.
- Извините, но показывать нечего... - пробубнил он, а потом неожиданно
добавил: - А нас всех заставили побриться, - оператор провел ладонью по
своим щекам, - у меня тоже была борода. Сбрил.
- Побреюсь, побреюсь, - усмехнулся Самойлов. - План крыши есть?
- Да, конечно, - оператор достал из-под столика планшет, - вот точная
схема, где работали роботы... Но теперь из-за отказа систем управления они
бездействуют. Никто не ожидал, что здесь такие поля... Сейчас вся наша
группа на испытательном полигоне, два новых робота прислали из Ленинграда.
Они на основе луноходов. Их там проверяют. - Оператор уже пришел в себя.
- Знаю. А телекамеры действуют?
- Конечно. Включаю. - Оператор зажег четыре экрана. - Мы надеялись с их
помощью управлять роботами. Но телевидение, видите, не пригодилось.
- Одну секунду,- перебил его Самойлов, - покажите на схеме крыши, что
видно.
Оператор начал рассказывать:
- Вот это вентиляционная труба. Ее основание на этом экране, - он показал
на картинку слева, - здесь у нас первый робот. Через пятнадцать минут он
отказал...
- Вижу, - подтвердил Самойлов, - с вертолета я не смог его отличить от
бетона...
- Надо было в красный цвет выкрасить, - согласился оператор, - но сразу
обо всем не догадаешься. Так это вы летали? Я видел вас на экране.
- К сожалению, сверху всего не разглядишь...
- Так труба высокая, - охотно согласился оператор, - не дает снижаться
вертолету.
- У вас на схеме все обломки нанесены?
- В основном да. Однако туда не пройдешь... Дозиметристы разрешают лишь
высунуться на несколько секунд. Очень сильные поля. Очень. Там же лежат
куски твэлов, что выбросило из реактора. А это источники. И сильные...
- Ясно, - Самойлов думал о своем, - нужен "фантом".
- Кто? - не понял оператор.
- "Фантом", - повторил Самойлов, - человек, который способен пройти сквозь
любые поля.
- Это что-то из фантастики, - оператор натянуто улыбнулся, - а я не очень
ее уважаю.
- Напрасно. Кстати, я ее люблю. Так вот, в некоторых произведениях
действуют "фантомы" - они способны даже сквозь солнце проходить!
- Смешно и наивно.
- Конечно, но здесь нужен именно такой "фантом"!
Во время взрыва из активной зоны выбросило куски твэлов, графита, бетонные
плиты. Они "впились" в крышу. Да, сначала возник пожар, но когда огонь
погасили, ситуация улучшилась незначительно. Иной "пожар" продолжал
бушевать - радиоактивный. С вертолета удалось замерить поля - на крыше
были разбросаны источники излучений. В таких условиях никакая техника не
выдерживала. А как убрать? Ясно, что надо сбросить всю "грязь", лучше
всего в тот самый аварийный реактор, край которого отчетливо был виден на
телеэкране. Причем сделать это до того момента, когда могильник будет
перекрыт сверху. Иначе потом с этими "кусочками" намучаешься - через всю
станцию не потащишь...
Теперь уже с телеэкрана рассматривал Самойлов крышу. Он понял, что на нее
надо выходить. Но на всякий случай все-таки спросил оператора:
- Данных я имею в виду конкретных, по каждому источнику, нет?
- Откуда? - удивился оператор. - Для этого надо выйти на крышу.
- Вот видишь, - усмехнулся Самойлов, - а ты говоришь: "фантом" не нужен.
Без него не обойдешься...
- Где же его взять? - растерялся оператор.
- А я, по-твоему, не подхожу? - Самойлов улыбался широко, доверчиво. -
Правда, с твоим замечанием согласен - предварительно нужно побриться.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг