Тимофеева, все доложил - обо всей твоей самодеятельности...
- Безобразие, - не выдержал молчавший до сих пор второй секретарь. -
Перекрываете дороги, готовите детей к эвакуации, всю медицину города на
ноги подняли, а мы узнаем об этом позже всех! Да по городу уже слухи
поползли, что война началась... Товарищ Кардашов, вы хоть представляете,
что натворили?!
- Город на грани паники, - тихо добавил заведующий отделом.
- Значит, надо выступить по радио и толково объяснить, что оснований для
нее нет, - спокойно заметил Эрик Николаевич.
- Что?
Вошла Зина. Все сразу замолчали. Она поставила поднос с бутербродами на
стол и вышла.
- Вы представляете, о чем вы говорите? - вскипел второй секретарь. - Тем
более, если оснований нет...
- В городе пока нет, - отрезал Кардашов. - По тем данным, что есть у нас,
облако прошло, к счастью, стороной. Так и надо сказать.
- Не понимаю...
- В середине пятидесятых, когда шли ядерные испытания и за границей был
такой случай, - продолжал Кардашов, - облако пришло к городу. Начался
ливень. Несколько человек попали под него - и лучевая болезнь первой
степени. Если бы объявили по радио, никто не вышел бы на улицу. Всего
полчаса-час надо было побыть дома и закрыть форточки. Только и всего.
- Как просто! - ехидно заметил второй секретарь.
- Иногда действительно просто. Но сейчас, думаю, сложнее. И намного.
Первый секретарь смотрел на карту, но искоса поглядывал на Кардашова.
- Мы пока не отменили ваших распоряжений, - тихо сказал он, - однако мы
должны быть уверены...
- Мне сейчас трудно судить о происходящем, - перебил его Кардашов, - одно
могу сказать: в этих районах, - он легко вскочил со стула и подбежал к
карте, показал на юг области, - радиационный фон возрос очень сильно.
Много частиц йода. Это я вам говорю как специалист. К сожалению, это не
просто выброс, - облако прошло, и все. У наших соседей на юге крупная
авария. С открытием активной зоны реактора. Надо принимать экстренные
меры. По всей области. Подчеркиваю - по всей области. И внимательно
следить за ходом событий, и главное - контролировать их. Вот и все.
- Нет, не все, - перебил его первый секретарь, - теперь я тебе скажу. Я
связался с Москвой - там ничего не известно...
- Значит, пока не доложили... - заметил Кардашов.
- Предположим, хотя и маловероятно, - спокойно ответил секретарь. - Я
позвонил нашему соседу на юге. У них все спокойно. И наконец, я связался с
руководством республики - там меня успокоили, мол, действительно на АЭС
случился пожар. Сейчас он уже потушен. Вот так, дорогой Эрик Николаевич. В
такой ситуации твои действия мы не можем расценивать иначе, как
паникерство.
- Дай бог, если так. Но в своей жизни я кое-что видел, в том числе и
пожары на станциях, - возразил Кардашов, - данная ситуация не укладывается
в привычные схемы... А я все-таки два десятка лет в атомной энергетике.
- Не вижу ничего страшного, если мы отправим детей отдыхать на праздники,
- заметил секретарь райкома, - им это будет только на пользу.
- Уже и его перевоспитал?! - второй секретарь стукнул ладонью по столу. -
Вот так и рождается паника... Именно так!.. Люди ничего не понимают в этой
самой вашей радиации, и у них забирают детей. Вы представляете, что
начнется?
- Поймут, если объяснить, - спокойно заметил Кардашов.
- Думаю, тебе надо приказать Самойлову, чтобы он пока не активничал, -
сказал первый секретарь. - Я попытался это сделать, но он, видно, вышколен
у тебя: нет, говорит, я выполняю распоряжения только начальника АЭС. А
обком ему не указ? Не в этих выражениях, конечно, сказал, но по сути так.
- Молодец!
- Кардашов, не до шуток. Положение серьезное. Так можно и партбилет на
этот стол положить. - Первый секретарь сказал эти слова медленно, чтобы у
Кардашова не оставалось иллюзий, что именно так и будет, если он... Но
Эрик Николаевич не дрогнул.
- Я прекрасно понимаю ситуацию и свое положение. - Он прямо посмотрел в
глаза первому секретарю, и тот невольно отвел взгляд. - Прошу мне и
работникам станции оказать необходимое содействие. В первую очередь
транспортом и милицией. Надо установить жесткий контроль на дорогах. Мы не
имеем права пропускать через область на Москву зараженные машины. И,
во-вторых, все средства гражданской обороны необходимо подготовить к
работе. Потом будет поздно. Только сейчас!
- Неужели вы думаете, что это все удастся сохранить в тайне? - удивился
второй секретарь. - Представляете, дойдет до Москвы и, наконец, за
границей узнают... Вы представляете, если тревога окажется ложной?
- За границей через несколько часов зафиксируют повышение радиационного
фона, - заметил Кардашов, - и естественно, запросят у нас данные. У меня
нет сомнений - так и будет!.. Через несколько часов ситуация будет ясной.
Хорошо, что Тимофеев уже там... Даже если по официальным каналам мы ничего
не получим, мы будем знать все...
- Тимофеев, Тимофеев... Он что у вас, маг и волшебник?
- Тема? - улыбнулся Эрик Николаевич. - Он - специалист высшей
квалификации. И этим все сказано.
Все замолчали. Первый секретарь пристально смотрел на Кардашова. Тот
выдержал его взгляд.
- Хорошо, директор, действуй, - сказал первый секретарь, - свою
ответственность ты знаешь. А партбилетом дорожи. Мне не хотелось бы, чтобы
он оказался на этом столе...
- Мы не заблудились? - водитель вопросительно посмотрел на Тимофеева.
- Нет, еще километров пятнадцать. Аэродром должен быть где-то здесь,
неподалеку. Сам понимаешь, на карте он не обозначен, - ответил Тимофеев.
Послышался звук вертолета. Вскоре и он появился над проселочной дорогой,
по которой пробирался "уазик" дозиметрического контроля. Вертолет ушел
влево.
- Нам туда, - махнул Тимофеев, - видишь, не ошибся, хотя всего один раз
был на этом аэродроме. Во время учебных сборов летали. Там базируется
самолет гидромета, и если повезет... - он не закончил фразу, потому что
над лесом появился еще один вертолет.
Уже три часа "уазик" пробирался по лесным дорогам соседней области.
Изредка останавливались, Тимофеев проводил дозиметрические замеры, потом
связывался по радио со станцией. Сообщал координаты места, передавал
данные. Его сводки состояли из колонок цифр, в которых мог разобраться
лишь сведущий человек.
Каждый раз водитель спрашивал:
- Ну как?
Тимофеев отвечал односложно:
- Без изменений.
Что именно в виду имел начальник дозиметрической службы станции, водитель
не понимал; Тимофеев ("Тема", как звали его все на АЭС) слыл человеком
замкнутым, неразговорчивым, и об этом знали все, в том числе и водитель,
который на этот рейс попал в общем-то случайно, - он работал на
"персоналках", но в минувшую ночь пошел на дежурство; таким образом шоферы
"персоналок" подрабатывали. Все-таки и "ночные" платили, и "воскресные",
так что за одну ночь набегала к зарплате тридцатка. Иногда удавалось
дважды в месяц дежурить. Обычно можно и поспать, не более двух ездок
случалось за ночь - в аэропорт или на вокзал, к самолету на Москву или
утренний поезд встретить, а нынче субботний день пропал. Когда отсюда
выберешься? Теперь уже до вечера... Так что у водителя настроение было
испорчено, в душе он даже радовался, что попутчик оказался таким
немногословным.
А Тимофеева терзали сомнения.
Зачем он здесь? Почему так упрямо рвется к этому аэродрому, на котором был
много лет назад? Иное дело, если бы добраться до аварийной станции, но как
известно, она далеко за рекой, что разделяет две республики, и моста в
этих местах нет... Конечно, все, что сделано на их АЭС после аварии, верно
- в этом он не сомневался, но нужно ли было ехать сюда? Не целесообразнее
ли ждать информацию там, у себя? Ведь все сообщат обязательно... Но,
может, сказать сегодня директору? Ведь они, дозиметристы, - его глаза и
уши. Но пока Кардашов слеп и глух. А промедление в атомной промышленности
смерти подобно. Это и Кардашов и Тимофеев уяснили еще на студенческой
скамье. Работа на АЭС лишь подтверждала сию аксиому.
Тимофеев представил, как Эрик Николаевич посмотрит своими светло-голубыми,
почти белесыми глазами, не скажет ничего, но на душе будет беспокойно: а
вдруг он, Тимофеев, не оправдал надежд Кардашова? Неужели все иначе, чем
ему представляется...
- Ясно, облако прошло, - вслух начал размышлять Тимофеев. Водитель
удивленно посмотрел на него, мол, с чего бы сосед начал разговаривать...
- Я не очень-то понимаю в этом деле.
- Это я для себя, - спохватился Тимофеев. - Все-таки доберемся до
аэродрома. Летчики - народ сведущий.
Они вновь замолчали. "Уазик" выскочил на опушку леса, впереди показались
небольшие домики.
Три вертолета один за другим поднялись со взлетной площадки. Тимофеев без
труда определил, что это военные машины. И тут же патруль, будто выросший
из-под земли, приказал "уазику" остановиться.
Генералу было меньше сорока. Спортивный, подтянутый. Форма сидит ладно,
будто влитая. Если бы не седина на висках, ему можно было бы дать и меньше.
Тимофеев представился.
- Присаживайтесь, - сказал генерал, - рад вас видеть.
Тимофеев растерялся.
- В общем-то я здесь оказался случайно.
- Значит, нам повезло, - сказал генерал, - вы нам нужны.
- Чем могу, готов помочь, - согласился Тимофеев, - но моя аппаратура не
очень...
- У вас хоть что-то есть, - смягчился генерал, - а я не умею, да и не хочу
действовать вслепую. Прошу сюда... - он пригласил Тимофеева к карте, -
рисую обстановку. Вот объект. Мне приказали приготовить технику к атаке,
простите, - поправился генерал, - к работе над объектом. Сейчас готовятся
на этой площадке, - он показал на карте промежуточный аэродром, - сетки с
мешками, там разные компоненты - свинец, песок и еще что-то, это неважно.
Мои орлы должны сбрасывать груз на объект. Условия трудные, здесь высокая
труба, - палец генерала застыл на вентиляционной трубе станции, - надо
зависать рядом и сбрасывать груз на объект... Дело усложняется тем, что
можно находиться там очень короткое время... Пока не знаю, сколько...
Неприятная штука эта самая радиация? - неожиданно спросил он.
- Невидимая. А главное - ничего не ощущаешь. И все зависит от полей... -
начал объяснять Тимофеев.
- Не образован, - усмехнулся генерал, - виноват, но не интересовался... Не
довелось, - он будто оправдывался. - Обещали прислать спецов, но пока их
нет. И где искать, не знаю. А командующий ясно определил: получишь приказ
и лети! Не люблю работать вслепую. Все-таки ребята Афганистан прошли...
Там поняли, что вслепую нельзя... Можете помочь?
Молодой генерал авиации нравился Тимофееву. Что-то в нем было от Кардашова.
- Надо лететь, - коротко сказал Тимофеев.
- Благодарю. Иного ответа не ждал. Хоть чуть-чуть обстановка прояснится. А
потом вас доставлю домой. По воздуху, - и, заметив, что Тимофеев что-то
хочет возразить, добавил, - ваш "уазик" - тоже. У нас в небе колдобин
меньше, а мои орлы способны не только такие малютки возить, они у меня -
богатыри... Я с вами полечу сам. Вперед! - генерал решительно направился к
двери.
Уже на летном поле, заметив, что генерал и не думает переодеваться,
Тимофеев остановил его:
- Форму лучше снять, что-нибудь попроще, чтобы не жалко было выбрасывать.
- Так серьезно? - удивился генерал.
- Если мои предположения верны, нужно обязательно переодеться, - настоял
Тимофеев, - единственное, что могу сказать сейчас: с радиацией не следует
шутить. Она этого не прощает.
Вертолет сначала шел над лесом. Потом под ними оказалась река. И отсюда
открылась панорама города. 16-этажные белые здания, прямые проспекты,
скверы, стадион.
- Ниже, ниже, - пытался перекричать шум винта Тимофеев.
Генерал кивнул. Хотя на нем была надета роба техника, шлем, из-под
которого выбивались седые волосы, стоптанные сапоги, но тем не менее нечто
"генеральское" в нем чувствовалось. Может быть, та уверенность и
мастерство - он управлял вертолетом легко, непринужденно, - которые не
исчезли вместе со снятой формой.
Они летели над городом. Прогуливаясь внизу люди, на детских площадках
играли малыши, у овощного киоска стояла очередь. Наверное, свежие огурцы
завезли. Об огурцах Тимофеев подумал, потому что вчера у них на станции
была их широкая распродажа. Почему здесь должно быть иначе?
Впрочем, Тимофеев лишь мельком взглянул вниз. Он не отрывался от своих
приборов, которые он разместил за креслом пилота.
- Теперь к станции, - прокричал генерал.
- Выше и чуть в сторону, - ответил Тимофеев.
В это мгновение они оба увидели красную ракету. На АЭС заметили их
вертолет.
- Выше, выше, - крикнул Тимофеев, он понял, что сигналят им. - И на
максимальной скорости!
Они стремительно пронеслись над станцией. Внизу сновали бронетранспортеры,
чуть в стороне стояли пожарные и санитарные машины. Людей рядом с
поврежденным реактором не было.
- Ну что там? - крикнул генерал.
- Домой, - Тимофеев глянул на приборы и сразу все понял, - домой. Там
объясню.
Кратер поврежденного блока светился. Свет был ярче солнечного. Значит,
горел графит.
Аппаратуру "зашкалило". Стрелки легли на упоры. Приборы не могли работать
при столь высоких уровнях полей.
- Запах чуешь? - опять крикнул генерал.
Тимофеев кивнул. Он не проронил ни слова до тех пор, пока вертолет не
приземлился.
- Ну что? - генерал вопросительно смотрел на Тимофеева.
Винт еще вращался, но двигатель уже затих.
- Плохо. Без дозиметрической разведки летать нельзя. Надо еще подсчитать,
но эти штуки, - Тимофеев показал на индивидуальные дозиметры, которыми был
утыкан его карман, - покажут годовую дозу. Как говорится, носом чую, -
мрачно улыбнулся он, - очень высокий уровень, воздух ионизирован. Без
дозиметрического обеспечения летать нельзя, так и скажите своему
начальству. Опять-таки считать надо, но приблизительно за два-три полета
можно получить значительную дозу.
- Не пугай, - генерал насупился.
- Вам же больные орлы не нужны? - Тимофеев смотрел прямо в глаза генералу.
- Может быть, останешься у нас? - генерал обнял Тимофеева. - Сам
понимаешь, как ваш брат нам нужен. Да и мужик ты, видно, из наших,
авиационных...
- У меня другой профиль. Да и аппаратура для этого случая не годится. Тут
другое нужно... И с одеждой. Пока у вас бани нет, контроля тоже -
сбросьте. Потом постирать надо, когда наладится наша служба...
- Товарищ генерал, товарищ генерал! - к ним прямо по летному полю бежал
посыльный. - Специалисты прибыли. Разворачивают дезактивационный пункт, и
листы свинцовые привезли. Надо защищать машины. С ними начальство высокое,
в том числе товарищ командующий...
- "Уазик" их отправили? - генерал показал на Тимофеева.
- Так точно. Шестнадцать минут назад.
- Хорошо. Отправьте и товарища дозиметриста, - генерал повернулся к
Тимофееву, - спасибо вам. За службу и за дружбу. А уж раз там спецы
приехали, разберемся. Наверное, теперь и на вашей станции дел невпроворот,
летите. И еще раз спасибо, - генерал крепко пожал руку Тимофееву.
Генерал быстро зашагал в сторону домиков, в одном из которых находился
штаб его части. Тимофеев смотрел ему вслед, будто сомневаясь: а
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг