Владимир ГУБАРЕВ.
"ФАНТОМ"
Сюжет этой повести родился в Чернобыле. Конечно, у ее героев есть
прототипы, но я не ставил себе целью точно следовать за конкретными
событиями и характерами реальных людей. Литератор обладает правом на
художественные обобщения, и этим я воспользовался...
Автор
Журнальный вариант.
Сначала появляется зарево. Оно разгорается, и вот уже ослепительно белый
вал катится к городу. Огонь обрушивается на дома, улицы, вспыхивают
стоящие у тротуаров автомобили...
Огненный вал прокатывается по городу. Остается только потрескавшаяся,
будто в морщинах, земля и одинокая фигура девушки в белоснежном платье.
Она бредет по уже не существующей улице, и Кардашов узнает свою дочь -
Марию...
Эрик Николаевич просыпается. Проводит ладонью по лбу, на котором выступили
капельки пота, протягивает руку к выключателю. Часы показывают половину
третьего. Он тяжко вздыхает и медленно встает.
На кухне Эрик Николаевич ставит кофе, закуривает и смотрит в окно на
спящий город. В одном из окон горит свет, мелькают за занавесом тени -
танцуют. Наверное, там свадьба.
Из спальни выглядывает Светлана.
- Опять? - спрашивает она. Он молча кивает.
- Я принесу снотворное.
- Это же вредно, - возражает он.
- Но ты теперь не заснешь. Бессонница вреднее. Врачу можешь поверить.
- Неси... Но чашку кофе я все-таки выпью.
- Я сейчас. - Светлана исчезает. Вновь этот сон. Он приходит редко,
два-три раза в год... Один-единственный сон... Других не бывает... Ведь
добрых два десятка лет прошло с тех пор, когда он, Кардашов, еще совсем
молодым инженером приехал на полигон в Семипалатинск. Там он увидел этот
самый огненный вал.
- Самое страшное - термоядерная война, - сказал вслух Эрик Николаевич, и
Светлана, войдя на кухню, услышала эту фразу.
- Опять?
- Я всегда буду это повторять, потому что действительно ничего страшнее
нет.
- Выпей таблетку и забудь... - Светлана протянула ему снотворное и воду в
стакане.
- Ты, Светка, у меня красивая!
- Не подлизывайся... Лучше дай мне поспать, в семь уже вставать...
- Нет, я серьезно!
- Ну, хорошо. Возражать не стану. Раз ты так считаешь... Пей.
И в это мгновение раздался резкий телефонный звонок.
Светлана сняла трубку.
- Слушаю... Да, да, дома... Нет, не спит... Конечно же, странно... Тебя. -
Она протянула трубку мужу.
Кардашов услышал взволнованный голос ночного директора станции.
- Эрик Николаевич!.. Тут что-то непонятное... Тимофеев приказал немедленно
вам сообщить... Фон вырос в пятьдесят раз...
- Выброс? Где? На первом блоке? - быстро спросил Кардашов.
- В том-то и дело, что не у нас. Тимофеев так и сказал: "Передай Кардашову
- не у нас"...
- Где он? Где он сам?
- Куда-то уехал. Сказал через полчаса будет здесь... Считает, что...
- Подробности потом. Буду через двадцать минут... Вызов по форме два,
понял? Не по первой, а по второй... Только руководство АЭС, понял?
- Форма - два... И еще: на юге области выше втрое, зафиксирована "грязь".
Это данные из гидромета...
- Действуй, Кузьмич! И начальника гражданской обороны не забудь. А пока
никому ни слова, ясно?
- Так точно! - ответил ночной директор.
Кардашов налил кофе, стоя выпил его. Светлана молча следила за каждым его
движением. Наконец, она не выдержала:
- Что все-таки случилось?
- Не знаю. На всякий случай предупреди свое руководство, чтобы были
наготове... Тревога по форме - два. Поймут... - Кардашов направился в
ванную, быстрыми, привычными движениями намылил щеки. Начал бриться.
- Ты можешь прямо сказать, что произошло? - Жена приготовила полотенце.
- Думаю, учебная тревога. По линии гражданской обороны. Так и объясняй,
если будут звонить... Обязательно будут...
Кардашов надел белую рубашку, повязал галстук, на секунду остановился у
двери.
- Ты действительно красивая, моя женушка, - он широко улыбнулся. - И
запомни - учебная тревога.
Светлана видела из окна, как Кардашов быстро пересек двор, открыл дверцу
"Жигулей". Машина резко взяла с места.
Соловьев въехал на тротуар у самого подъезда. Выскочил из машины, вбежал
на лестничную площадку. Лифт не работал. Он чертыхнулся и стремительно
поднялся на пятый этаж. Ключ почему-то не слушался - дрожали руки.
Наконец, дверь поддалась, и он ввалился в квартиру.
- Готова? - Соловьев задыхался.
- Что с тобой? - Жена уже была одета.
- Лифт не работает... Деньги, побрякушки свои взяла?
- Вот только паспорт не могу найти...
- Черт с ним!.. Дети?
- У себя... И там еще Паша...
- Идиотка! Я же сказал - молчок! - вспылил Соловьев. - Ты что, ничего не
соображаешь?!
- Они же наши соседи и друзья... Я не могла... Клава не поедет, просила
Пашу взять... А она будет ждать Сергея...
- Быстро вниз. Скоро перекроют дороги. Ты что, не понимаешь этого?!
- Но что случилось? - Жена с тревогой смотрела на мужа, который рылся в
ящике серванта. - Что все-таки случилось?!. И где ты взял машину?
Служебная?
Соловьев даже не повернулся на ее слова.
- Служебная? - повторила жена.
- Выводи детей. Чемоданы я захвачу... Быстрей!
- Я никуда не пойду, пока не объяснишь! - Жена демонстративно поставила у
входной двери табуретку и села на нее.
- Не болтай глупостей, - перебил Соловьев, - сейчас не до выяснения
отношений... Едем в Москву, машину взял у Пророкова, он все равно в
отпуске - далеко... Потом объясню... Быстрее... Выводи. Уместимся.
Выскочили из своей комнаты дети. Две дочки - близняшки. И угловатый
мальчишка - Паше три дня назад исполнилось восемь лет.
- В Москву! В Москву! - заверещали дочки.
- В машину. Вперед! - распорядился Соловьев. - И на лестнице потише, не
надо будить соседей. Слышите, потише!
Все гурьбой двинулись вниз.
Через несколько минут "Жигули" выехали из города. На мосту Соловьев чуть
притормозил - навстречу мчались четыре мотоциклиста. Жена оглянулась -
отсюда, с моста, был виден город и станция. Город спал, а над станцией
стояло зарево.
- Пожар? - испуганно спросила она.
- Пожар, пожар, - мрачно заметил Соловьев.
"Жигули" набирали скорость на пустынном шоссе. На востоке уже начало
светать. Но позади еще долго виднелось зарево. Оно неподвижно стояло над
лесом, куда нырнула машина.
Вскоре впереди появились бронетранспортеры. Их было шесть штук. И сразу же
за ними - колонна "уазиков".
- Милиция, - сказал Соловьев, - сейчас перекроют шоссе... Но, кажется, мы
проскочили...
Навстречу им на огромной скорости с включенными фарами и прожекторами
неслись пожарные машины. Соловьев вынужден был остановить "Жигули", чтобы
пропустить их.
Над лесом зарево разгоралось все сильнее.
В кабинет Кардашова заглянула секретарь.
- Может быть, кофе? - спросила она.
- Людочка, а вы какими судьбами? - удивился директор.
- Подумала, что могу понадобиться....
- Спасибо, Четыре кофе, пожалуйста, - попросил Эрик Николаевич. - Люда
великолепно его готовит, - обратился он уже к тем, кто сидел за его столом.
Их было трое. Самойлов - заместитель Кардашова. У него небольшая бородка,
коротко постриженные усики. Казалось, ими он старался прикрыть свою
молодость. Ведь Самойлову еще не исполнилось и тридцати, а уже заместитель
директора АЭС... Капитан Недогонов, поджарый, чувствовалась сразу военная
косточка, хотя он был в цивильном костюме. Начальнику гражданской обороны
станции носить форму не положено... И ночной директор - пожилой человек,
которого на станции все звали Кузьмичом. Он уже давно на пенсии, здесь на
АЭС подрабатывал - все-таки четыре дочки плюс семь внуков: какой же пенсии
хватит? Дочки и их мужья работали на станции, вот почему Кардашов так
легко согласился его взять ночным директором.
На столе расстелена карта области. Недогонов искоса поглядывал на нее.
Самойлов вертел в руках карандаш, а Кузьмич смотрел на директора, который
расхаживал по кабинету.
Молчали.
Кардашов дернул за шнур, шторы раздвинулись, и за окном открылась панорама
станции - все ее четыре блока. Огромные корпуса "миллионников" были как на
ладони - административный корпус вынесен на холм, чуть в сторону, а оттого
как бы нависал над станцией.
- Может, позвонить в Москву? - нарушил затянувшуюся паузу Самойлов. - Они
должны нас информировать.
Кардашов не ответил. Он смотрел на станцию.
- Сначала подумали, что это у нас... - Кузьмич будто оправдывался, - но
Тимофей Тимофеевич четко сказал: у нас порядок, все происходит на юге, но
я должен проверить...
- Странно, что Тема не дает о себе знать, вот уже сорок минут ждем, -
заметил Самойлов.
- Работает... - перебил Кардашов. - Будем ждать...
- Попробую связаться со своей линии, может, у них что-либо новое? -
неуверенно сказал Недогонов и подошел к креслу директора, но не сел, а
попытался через лампу дотянуться до телефона.
- Садись, садись, - усмехнулся Кардашов, - я не боюсь за свое кресло...
Кардашов нервничал, хотя и старался скрыть свое волнение от остальных. Его
худощавое, гладко выбритое лицо хорошо выражало все, что он чувствует.
Впрочем, Кардашов никогда не скрывал своих эмоций. Он всегда смотрел
своими голубоватыми, посаженными вглубь глазами на собеседника, и от этого
холодного, пронзающего взгляда становилось как-то не по себе. И Недогонов
смутился...
- Да я так...
- Садись, - приказал Кардашов, и капитан тут же подчинился. - Звони и
попытайся хоть что-нибудь узнать, нельзя же просто так сидеть!
Недогонов набрал номер.
- Это я, Недогонов. Мне нужны данные по... Да, да, понимаю... Слушаюсь...
Есть, товарищ полковник!.. - Недогонов смущенно положил трубку.
- Ну что? - спросил Самойлов.
- Да послал его к черту этот полковник, - Кардашов помрачнел. - Играют в
прятки. И сами не знают с кем...
- Он сказал, чтобы я угомонился и шел спать, - сказал Недогонов. - И
приказал его не беспокоить, мол, оснований для этого нет...
Кардашов глянул на часы, которые показывали почти пять часов, и решительно
направился к телефону.
- Москва? Дежурный? Это что - вы, Николай Иванович?..
С Кардашовым разговаривал начальник главка Николай Иванович Стрельцов.
Он сидел за пультом дежурного по энергосистеме, властно захватив его
место. Молодой инженер что-то пытался объяснить столь высокому начальству,
но Стрельцов сделал ему знак замолчать.
- Не высовывайся, Кардашов. - Лицо Стрельцова начало краснеть, на лбу
выступили капельки пота. - Ты пытаешься первым попасть в рай... Нет, я не
шучу! Неужели ты думаешь, что я больше знаю?!. Сиди у себя тихо и меряй!..
А потребуется, вызовем!.. Да пойми же, не знаю. - Стрельцов начал злиться,
его круглое лицо покраснело еще сильнее, что свидетельствовало о большом
гневе начальства, но он пока сдерживался. - Да, я понимаю, что тебе,
Кардашов, нужна информация... Но у меня ее нет!! Понимаешь - нет?! Знаю,
что лететь надо туда, рейс заказал - вылетаю вместе с комиссией...
Впрочем, почему я перед тобой должен отчитываться?! Пока, не мешай! -
Стрельцов бросил трубку.
Кардашов недоуменно посмотрел на телефон. Честно говоря, он не ожидал,
во-первых, услышать голос Стрельцова, ну и, во-вторых, что Николай
Иванович будет разговаривать с ним таким тоном - не принято это в их
министерстве...
- Видно, на юге серьезные делишки... - сказал он вслух о том, что подумал,
когда Стрельцов бросил трубку, - очень серьезные делишки... - повторил
Кардашов.
- Значит, ждать нельзя, - резюмировал Самойлов.
Директор вопросительно посмотрел на своего заместителя; мол, тебе все ясно?
- Думаю, наши коллеги подрастерялись, - объяснил Самойлов, - ждать,
значит, следовать их примеру. Вот и все!
- Если бы знать, - заметил Недогонов.
- Что именно? - встрепенулся Кардашов. - Пока узнаешь... В общем,
принимаем такое решение: поднимай свою службу по боевой тревоге. Лучше
перестраховаться...
- Не имею права, - возразил капитан, - у меня есть приказ ждать. Я не имею
права.
- А что же ты тогда можешь? - Самойлов внимательно посмотрел на капитана.
- У тебя хоть какие-нибудь права есть?
- Максимум: могу объявить учебную тревогу. Чтобы, так сказать, проверить
аппаратуру, кое-какое оборудование. Только для профилактики.
- Тогда действуй, - распорядился Кардашов, - а ты, Кузьмич, вызови
начальника пожарной части, - обратился он к ночному директору.
Капитан Недогонов незаметно вышел из кабинета.
- Судя по тем клочкам информации, что у нас есть, - размышлял Самойлов, -
там открытая зона... Уж больно высока активность...
- Не может быть! - быстро среагировал Эрик Николаевич.
- Верно. Такого не может быть, - согласился Самойлов.
- Но мы должны рассчитывать на этот самый вариант, тот, который не может
быть... - размышлял вслух Кардашов. - Именно потому, что не может быть...
Подождем Тему. По-моему, он должен явиться с минуты на минуту. Понимает,
что мы его ждем...
Дверь распахнулась. Тимофеев услышал последние слова Кардашова.
- Конечно. Но раньше я не мог.
- Докладывай, Тема.
- Сейчас, сброшу плащ... - Тимофеев выглянул из кабинета, крикнул Люде. -
Вызови дежурного из санпропускника, со спецмешком... Пусть сюда и быстро...
Самойлов усмехнулся.
- Явился и...
- ...да, да, наверное, мог и запылиться, - подхватил Тимофеев, - на плаще
может оказаться грязь, - и, заметив удивленный взгляд директора, добавил,
- именно так, Эрик Николаевич, самая обыкновенная наша "грязь".
- Так серьезно? - нахмурился Самойлов.
Тимофеев не ответил. Расстелил на столе карту области.
- Четыре машины вышли через пятнадцать минут в этом направлении, - Тема
показал на южную часть карты, - мы пошли по трем дорогам, договорились
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг