Он не двинулся с места. Стоял и глядел на нее. Сперва глаза его сузились,
и в них просверкнула ярость оттого, что она так грубо командует, а потом
вдруг брови поползли вверх, и лицо обрело детски-растерянное выражение.
- Это ты? - спросил он чуть слышно, словно голос не повиновался ему. - Ты
жива?! Господи...
Мадэлейн изумленно глянула на него, и вдруг у нее перехватило дыхание.
Это худое лицо, эти спутанные волосы, эти светлые глаза...
Ох, нет! Не может, ну ведь не может вдруг оказаться пред нею тот самый
человек, которого она сегодня видела во сне... в том самом сне, где она
умерла из-за него - умерла вместе с ним!
* * *
Затрещали ветви. На поляну вылетел черный конь, и при виде всадника
Мадэлейн застыла от ужаса и безнадежности.
Настигли!
Это было существо, имевшее загорелое, сильное, мускулистое тело человека
- и голову огромной красноклювой птицы с роскошными желто-зелеными перьями.
Птицеглавый!
Всадник направлял коня коленями, а в руках держал лук с навостренною
стрелою. Он чуть откинулся назад, прицеливаясь, но этой доли секунды
хватило, чтобы незнакомец, взлетев в прыжке, с маху ударил коня ногою в
ноздри.
Конь коротко, мучительно ржанул и от невыносимой боли пал на колени,
ткнулся головой в траву, щедро окровавив ее. Птицеглавый перекатился через
его крутую шею, а подняться уже не успел: незнакомец пригвоздил его к земле
его же красной стрелой, с силой вонзив ее в прикрытое разноцветными перьями
горло.
Отскочив, он швырнул оцепеневшую Мадэлейн к ветролову.
- Ну! Разворачивай крылья или еще что там! - крикнул он. - Сейчас и
другие!..
Он не договорил, потому что очнувшийся конь вдруг вздыбился: занося над
его головой некованые, но от того не менее страшные в своей убийственной
силе копыта. Однако еще прежде чем Мадэлейн успела вскрикнуть от ужаса,
незнакомец выхватил из-за широкого кожаного пояса маленький кривой нож и
метнул его в коня, в то же время рванувшись в сторону.
Нож тонко свистнул и распорол горло черному дикарю, который рухнул наземь
так тяжело, что земля загудела.
Незнакомец выдернул нож из дымящейся раны, вытер его о траву и
пробормотал, глядя на поверженного коня, по телу которого пробегали
последние судороги:
- Ох, жаль! Красавец!..
- Птицеглавые выбирают самых лучших, - ответила Мадэлейн, поспешно
разводя в стороны сложенные крылья ветролова. - Есть где выбирать! Все
стада к их услугам, не надо с вживителями по лесам мотаться.
Против ожидания, мотор завелся сразу.
- Надо же, - буркнул незнакомец, - эта корзинка - и летает! Очень кстати
она тут завалялась.
- Ничего себе, кстати! - с горечью проговорила Мадэлейн. - Ветролов уже
неделю тут лежит. Это машина Николая. И огнестрел у тебя - тоже его.
Николая убили неделю назад, утащили в чащу, а ветролов не тронули - нелюди
боятся огня и железа. Но вокруг все время мелькали птицеглавые, и мы не
могли его вывезти.
- Да, тут у вас тоже непросто, - пробормотал незнакомец.
- Можно подумать, у вас иначе! - невесело усмехнулась Мадэлейн. - А ты из
какого форта? И как тебя зовут?
- Ягуар, - проговорил он - и вздрогнул от внезапного вопля Мадэлейн:
- Где?!
Она схватилась за турель огнестрела и припала к оптике. Незнакомец
изумленно взглянул на нее и пробормотал:
- Да ты успокойся. Лучше скажи свое имя.
- Мадэлейн.
- Красиво! - Он восхищенно оглядел ее. - Ну-ка, назови мне еще своих
друзей.
- Анна была, Николай, - доверчиво подчинилась Мадэлейн. - Их убили
птицеглавые. Еще есть Эльф - наш комендант. Потом Хедли, Ануар, Калина,
Скиф. Ну и другие.
- Ого, даже Скиф! - присвистнул незнакомец. - Ну ладно, слушай-ка, давай
поднимемся повыше, пока нас не подбили с земли дружки того попугая.
- Выше нельзя, - покачала головой Мадэлейн. - Потолок!
- Жаль. Ну, тогда прибавим скорость. А управлять этой штукой довольно
просто. Как и сбить ее, наверное?
- Да. Особенно если попасть в пилота. - И Мадэлейн показала на запекшиеся
кровавые брызги по стенам кабины. - Но как же все-таки твое имя?
Он глядел словно бы с опаской.
- Ну, Ягуар тебе не по нраву - я это уже понял. А как насчет Мечко? Не
испугаешься?
Что-то дрогнуло в памяти ... что-то связанное все с тем же неуловимым,
диковинным сном. Нет, ушло, не вспомнить!
Послышался звук сильного удара, ветролов дрогнул, и сквозь днище
просунулось острие красной стрелы, словно ядовитая змеиная голова.
- Они!.. - простонала Мадэлейн.
Мечко только качнул головой:
- А ведь форт уже совсем близко!
И впрямь - за лесом поднимались башни, поблескивали, вращаясь,
локаторы-флюгера, и Мадэлейн знала, что уже их заметили, их ждут, их
"ведут" диспетчеры, молясь об их спасении, но...
- Нам не успеть, ни за что не успеть! - в отчаянии прошептала она, ви-
дя, как внизу, совсем близко, на расстоянии полета стрелы, мчатся по лес-
ным тропам несколько отрядов птицеглавых, нагоняя аппарат, уже касаясь
конскими копытами его медленно, так медленно ползущей тени.
- И-эх! - вдруг выкрикнул Мечко. - А ну, держись!
Он ухватился покрепче за руль и заложил такой вираж, что легонький
аппарат завалился набок, крыло согнулось под напором ветра, и какое-то
мгновение Мадэлейн думала, что настал их последний час.
Однако Мечко удалось чудом выровнять аппарат, поймать воздушную струю и
даже нарастить скорость.
- Ну и маневренность! - проворчал он, виновато косясь на похолодевшую
Мадэлейн. - Корзина - она корзина и есть.
- Можно подумать, ты всю жизнь только на межпланетных ветроловах летал, -
пробормотала она, еле сдерживая тошноту.
- На чем? - простодушно глянул Мечко. - Ты хочешь сказать, на
межпланетных ракетах? Ну и летал. На чем я только не летал, голубушка ты
моя! Еще три стрелы пронзили днище, а одна, очевидно, задела мотор, потому
что ветролов конвульсивно задрожал.
- Ну что, дотянем? - озабоченно спросил Мечко, не отпуская руля и с
видимым трудом удерживая покалеченный аппарат в равновесии.
- Дотянем! - нерешительно выговорила Мадэлейн. - Если крылья не согнутся,
если ветер не утихнет и если нас не заденет стрелами.
- Больно уж много "если"! - проворчал Мечко, а Мадэлейн глянула вниз - и
с трудом удержала стон.
Быстроногим диким коням удалось обогнать ветролов, и теперь птицеглавые,
воздев к небу луки, цепью вытянулись по поляне, окружающей форт, оставаясь,
однако, на безопасном расстоянии от стен. Облететь эту цепь не было никакой
возможности.
- Так, засада, - пробормотал Мечко. - Будем прорываться?
- Бесполезно! - отмахнулась Мадэлейн. - Пять раз собьют...- И ахнула
изумленно, - Господи! А это что такое?!
Над башнями форта взвились две прирученные летучие собаки, таща за собой
какое-то бесформенное белое полотнище. Под напором ветра оно расправилось,
надуваясь, и Мадэлейн с Мечко увидели, что навстречу им, влекомая
быстролетными псами, несется огромная человеческая фигура!
Мечко замер у руля, уставясь на белое чудище, толстощекая, безглазая
личина которого, плавно покачиваясь, наплывала прямо на них. Однако пе-
ред самым ветроловом собаки вдруг резко нырнули, и надутое туловище
проплыло под днищем, на какое-то время заслонив его от птицеглавых, и
этого хватило, чтобы перевалить полосу пустого пространства, окружаю-
щую форт, и удалиться от стрел.
Мечко повел ветролов вниз. Мадэлейн оглянулась. Белая фигура медленно
снижалась, жалко сморщившись: из пробитой во многих местах оболочки выходил
газ. Утыканные стрелами псы безжизненно опускались вместе со своей ношей...
А впереди, из ворот форта, тяжело раскачиваясь, уже выступал боевой слон,
грозно топорща густую фиолетовую шерсть. Из кабинки, укрепленной на его
могучей спине, вылетал прицельный огонь, гоня птицеглавых, которые всей
сворой мчались под защиту леса.
- Куда садиться будем? - весело спросил Мечко, но тут же вскричал:- А,
вижу, вижу, вон башня!
И поспешно посадил, вернее, уронил измученный ветролов на окруженную
каменными зубцами посадочную площадку Диспетчерской башни.
Мадэлейн от резкого толчка влетела к нему на колени. Сконфуженная, злая -
почему-то не на него, недотепу пришлого, а на себя, что плохо держалась за
сиденье, и вот... он еще подумает... выкрикнула:
- В лесу глаз у тебя куда зорче был!
Мечко вдруг покраснел и зачем-то обнял ее за плечи:
- Слушай, ты меня прости, голубушка. Я до сих пор и не извинился...
Голову мне, косорукому, оторвать - и то мало будет!
- Ты о чем? - удивилась Мадэлейн, с досадой чувствуя, что он опустил
руки, и не только плечам, но и всему телу, и даже, казалось, душе Мадэлейн
стало невыносимо холодно. - Ты о чем?
- Представляю, как ты испугалась. Но это точно-лучник я никакой, уже
проверено! С ножом, саблей от кого хочешь отобьюсь, а арбалет... - Он
покачал головой. - Ветра не учел, понимаешь? Да и времени не было шибко
целиться. Метил-то я в эту тварь, которая тебя в воду тащила, а вышло, что
чуток тебя не опалил. И коса, главное, твоя расчудесная!.. Прости, а?
Господи, Господи Боже! Так значит, этот Мечко просто... промахнулся? Еще
дюйм - и убил бы вместо рыбьей нелюди саму Мадэлейн?
А коса? Она и забыла о косе!
Мадэлейн схватилась за голову, и снова коротенькие кудряшки обвились меж
дрожащих пальцев.
Ветролов стоял посреди круглой площадки, окруженной каменными зубцами.
Вдали, до самого горизонта, стелился-переливался темно-зеленый шелк леса,
спокойно синело небо, серебрились легкие перышки облаков и сверкало солнце.
А здесь, высоко над оградой форта, вздымались флюгера-локаторы,
поблескивали зеркальные антенны... И страшный контраст между проводами и
лопастями, между каменной грозной башней, коробочкой ветролова, снова
завалившейся набок, междутихим небом и просторным лесом, людьми и
чудовищами, которых он здесь уже навидался, поразил Мечко.
Он еще раз оглянулся на вершины леса и повернулся к подошедшим Скифу и
Мадэлейн.
- Я готов. Пошли?
- К Эльфу? - встрепенулась Мадэлейн.
- К Эльфу ты пока иди одна, - велел Скиф. - А мы... Нам нужно поговорить.
Мечко кивнул, невольно проводив взглядом отвернувшуюся Мадэлейн. Нет, он
не обольщался: путь один, схема задана точно! Но вот уходит она...
единственная в его жизни и смерти, хотя ни слова о любви не было сказано
между нимини разу за эти двадцать - тридцать - сорок столетий (это как
минимум!) и ни разу не соприкоснулись их губы. Уходит-и он бессилен ее
остановить, ибо наступил час для разговора двух мужчин, дороги которых
вновь скрестились, как когда-то скрещивались их клинки.
- Ты здесь давно?
Мечко глянул на небо.
- Часа два, думаю. Или чуть меньше? А ты?
Они сидели на каменных плитах, разогретых солнечным жаром, прислонясь к
зубцам башни.
- А я лет пять. Я попал сначала в другой форт, Лина, у моря. Сам
понимаешь - был дурак дураком. Странно переплелись коридоры Времени! Мы
умерли почти разом, а ты оказался здесь позднее. Впрочем, это, наверное, не
случайно, ты-то привычен к странствиям во времени...
- Почему ты знаешь? - быстро спросил Мечко.
- Ты же сам вел ветролов! И не падаешь в обморок от рокота мотора, от
сверканья антенн, от всей этой техники. А я был совсем другой. Перепуганный
дикарь... Вот я и говорю: эти пять лет были хорошей школой.
- Погоди, - сказал Мечко.- Так ты что - правда, воистину из тех времен?
- Ну, теперь-то я и сам толком не знаю, кто же я. Но в момент смерти я
был только военачальником, которого пронзила невесть откуда залетевшая
стрела. И можешь мне поверить: через несколько мгновений (так мне
показалось) беспамятства оказаться вдруг в чужом городе, среди чужих людей
с чужими лицами, речью - да еще в тот момент, когда на них напали чудовища
леса...
Мечко невольно содрогнулся. И тотчас зазвенело что-то в мозгу, словно
сигнал об опасности, прошла какая-то мысль, догадка или вопрос... Что-то
такое, о чем мог знать только Скиф...
- Это произошло в первый же день моего появления в форте. Я там слонялся,
как неприкаянный, повергая всех в недоумение своей одеждой, своим
нескрываемым ужасом перед всем, что встречалось на пути. Потом вдруг люди
бросились к стенам. Запели огнестрелы. Я тоже выхватил оружие... кровь
заиграла... мне хотелось кого-нибудь убить, но я не знал, кого. Врагами
были все! И вдруг над фортом завис гигантский летающий паук, а потом всей
массой рухнул на Диспетчерскую башню. Все сплющилось: кабина диспетчеров,
пульты... Люди погибли там сразу, форт остался без энергии, а значит, без
охраны. Паук подох тоже... его хитиновый панцирь проломился, оттуда потекла
мерзкая белая слизь, запах которой действовал парализующе на тех, кто
оказывался вблизи. И еще долго ворочались его могучие жвалы, дергались в
агонии клешни, вздрагивали огромные лапы, сокрушая все что ни попадалось...
Не помню, что было потом: как прорвались одичавшие сквозь стену, как я
спасся. Так, отрывочные жуткие картины. Помню лицо ужасного крылатого козла
- да, именно человеческое лицо: тонкое, породистое, злобное, - с
брезгливостью обращенное ко мне. Он обнюхал меня с отвращением, но
почему-то не тронул и не дал знать своим, что попалась добыча. Может быть,
его отпугнул мой запах - запах иного Времени? А вокруг рвали на куски,
загрызали людей. Метались на конях птицеглавые, добивая из луков тех, кто
хотел бежать, но, кажется, им было все равно, станет мишенью человек, зверь
ли, нелюдь...
Через несколько дней, когда от форта уже остались только развалины, туда
добрались люди с севера. Орлы-наблюдатели сообщили им. Среди них был Эльф -
глава Северного Союза. Теперь между ними есть связь, и каждый форт
обязуется прийти на выручку соседу в случае нападения. В Лине я один
остался живой, одичавшие уже все ушли, так меня и не тронув. Да, я забыл!
Тогда в форте оставались еще дети... - Голос его стал невнятным. - Дети
нелюдей. Они порхали на своих стрекозиных крылышках над разбитыми
цветочными вазонами... Считалось, что я сошел с ума от пережитого... Меня
лечили, лечили... гипноз. Вживляли в сознание новую информацию. Но моя
память осталась при мне. Я теперь и вождь, чудом перенесенный из прошлого в
будущее, и Скиф - человек этого времени, со всеми необходимыми мне знаниями
и умением оценивать случившееся, - но все же с ущербной психикой.
- Ну хорошо. Ты об этом мире уже все знаешь. Теперь просвети меня, -
сказал Мечко, чуть отодвигаясь, чтобы за зубцом стены укрыться от порыва
ветра, который к закату остывал и все резче трепал волосы. - Откуда нелюди?
А одичавшие?
- Нелюди - мутанты, чудовищные гибриды. Одичавшие - потомки тех, кто
когда-то не уберегся от нападения Дикой Природы, еще до всеобщей
вакцинации, до возникновения замкнутых фортов. Теперь отчасти виден
обратный процесс: потомство людей снабжено генетическим кодом защиты от
последствий заражения "дикостью" - скажем так. Действуют строжайшие
охранные меры, однако опыты показывают, что практически люди уже не могут
быть заражены. И, кстати, одичавшие это усвоили очень быстро. Они ненавидят
людей еще и за то, что те не становятся им подобными. Это удесятеряет их
ненависть!
- А нельзя применять эту же вакцину для животных? Все проблемы были бы
сняты.
Словно бы искра вспыхнула в чертах смуглого, резкого лица Скифа. Озарила
на миг - и погасла.
- Нет, - сказал он сухо. - Похоже, этот процесс в Дикой Природе
необратим. Более того-он усугубляется. Животные, которые всегда стремятся
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг