Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
необходим решающий эксперимент... ну, для проверки безопасности движения.
   Меня сразу холодом обдало, даже зубы застучали: я уже догадался, в  чем
дело. Я повернулся к Борису, ища сочувствия, но  мой  "двойник"  этого  не
заметил: то ли он заслушался Аркадия, то ли думал о чем-то своем.  Он  еще
не понял... Разные мы с ним все же, разные! И разность эта  не  столько  в
двух годах, сколько в трех днях. Он не видел  Аркадия  мертвым,  не  видел
Нину чужой и враждебной, не искал выхода, разгадки, спасения, задыхаясь от
боли и тоски... И не седлал градиентов для лихой скачки во времени.
   - Ну вот... И  тогда  я  подумал,  -  уже  более  спокойно  и  уверенно
продолжал Аркадий, - что самый радикальный вариант парадокса времени - это
когда  человек  убивает  сам  себя.  Не  дедушку  или  папу,  как   обычно
предполагают в таких ситуациях, а именно самого себя! Это же  элементарно:
только так можно обеспечить чистоту опыта. Но почему-то никто до этого  не
додумывался...
   А он додумался! Он, видите ли, сообразил! Борис-76 вдруг  замычал,  как
от боли: видно, и до него дошло!
   - Чего вы на меня уставились?  -  раздраженно  сказал  Аркадий.  -  Как
маленькие! Вы что, не понимаете? Я же не кого-нибудь, а самого себя!  Имею
я право сам себя убить?
   - Это ты кого спрашиваешь?  -  мрачно  отозвался  Борис-76.  -  Меня  с
Борькой, что ли? Удачную аудиторию подобрал, ничего не скажешь...
   Да уж, действительно! Менее подходящую аудиторию на всей планете  Земля
нельзя  было  сыскать.  Потому  что  нам  двоим  не  нужны  были   никакие
абстрактные выкладки, нам достаточно  было  посмотреть  друг  на  друга  и
спросить себя...
   - Ну, вот я - имею я право его убить? - Борис-76  произнес  это  вслух,
указывая на меня. - Ты вообще хоть  сколько-нибудь  соображаешь,  Аркадий,
или уж вовсе...
   Аркадий опешил. Он даже покраснел слегка. И не сразу смог заговорить.
   - Понимаете, ребята... - сказал он наконец  почти  умоляющим  тоном.  -
Понимаете, у вас совсем другая ситуация! Я как-то даже  отвлекся  от  нее,
когда начал объяснять... ну, насчет двадцатого мая... переключился на свое
тогдашнее психологическое состояние. А я ведь тогда совсем иначе  думал...
абстрактно! Вы тут сидите и смотрите друг на друга, а я...
   - И что же, ты все  это  обдумал...  заочно?  -  саркастически  спросил
Борис-76. - А потом явился в двадцатое мая и  кокнул  своего  двойника  не
глядя? Спиной ты, что ли, к нему стоял в этот веселый момент? Ну, поделись
опытом, чего ж ты!
   Аркадий сунул в рот сигарету, начал  яростно  чиркать  спичками  -  три
сломал, пока удалось ему закурить. Сделав глубокую затяжку, он сказал:
   - Насчет прав, допустим, я ляпнул сгоряча...  Верно,  какие  тут  могут
быть права! Но обязанности у меня ведь были?
   - Обязанности? Это по отношению к кому  же?  -  иронически  осведомился
Борис. - К себе как к личности, что ли? Или к двойнику? А, может, уж прямо
к человечеству?
   - Ничего я тут смешного не вижу! - огрызнулся Аркадий. - Именно  вот  -
по отношению к человечеству! А ты как думал? Человечество получает от меня
шикарный подарок - возможность передвигаться во времени. А подарочком этим
можно  распорядиться  так,  что  он  окажется  пострашнее  термояда,   сам
понимаешь! Изменение миров, вмешательство в  прошлое,  в  будущее...  Так,
по-твоему, я  должен  был  сунуть  людям  этот  ценный  подарочек,  весело
улыбнуться и отойти в сторонку - мол, разбирайтесь сами? А  я  вот  думаю,
что я обязан был - понимаешь, обязан! -  лично  проверить  хотя  бы  самые
важные аспекты!
   - Что-то в этом есть, конечно... -  нехотя  согласился  Борис-76  после
долгого молчания.
   Ну да, в какой-то степени Аркадий  был  прав.  Если  б  я  сделал  свое
открытие не в такой дикой спешке, если б  у  меня  была  возможность  хоть
чуточку подумать, я бы тоже постарался проверить все, что возможно.
   - Осудить меня, конечно, легче легкого! - продолжал Аркадий. -  Почему,
дескать, в одиночку полез, почему ни с кем не советовался? Ну, каюсь,  ну,
не лежит у меня душа к благоразумным  поступкам!  Против  натуры  ведь  не
попрешь! Поймите, ребята, я ведь тоже человек. Я два года над этим  голову
ломал!  Все  кругом  говорили:  "невозможно",  "непробиваемо",  а  я   вот
пыхтел-пыхтел - и пробил! И что же, я  после  этого  пойду  на  семинар  и
тихо-спокойно доложу, что, мол, так и так,  мною  доказана  принципиальная
возможность путешествия человека во времени? А  потом  начальство  изберет
какого-нибудь индивидуума с железными нервами, прошедшего все медкомиссии,
для первого в истории путешествия во времени, и он на моих глазах  полезет
в хронокамеру, а я  буду  стоять  в  сторонке  и  облизываться?!  Нет  уж,
извините!
   - Почему кого-то другого, а не тебя? - удивился Борис-76. - И  при  чем
тут медкомиссии? Это же не космический полет, перегрузок не бывает.
   - Ну, знаешь, у начальства всегда свои соображения.
   - Это у Шелеста, что ли? - осведомился я. - Борька,  ты  ему  не  верь!
Вовсе он не боялся, что другого пошлют! Знал, что первая кандидатура будет
его.  Но  ему  нужно   было   туда-сюда   циркулировать   для   подготовки
эксперимента, и он, конечно, не  желал  контроля.  Ведь  так,  Аркашенька?
Знаю, что так. А теперь объясни все же: что ты хотел доказать именно таким
экспериментом? Зачем тебе понадобилась такая жуткая конструкция?
   - Догадаться, в общем-то, можно, - отозвался Борис-76. - Все время ведь
толкуют о парадоксе времени и о том, что из-за него путешествия во времени
фактически невозможны. Вот Аркадий и решил, наверное,  доказать,  что  все
это враки. И выбрал для  этого  самую,  можно  сказать,  энергичную  форму
локального вмешательства. Так ведь, Аркадий?
   - Это-то  да,  -  сказал  Аркадий,  -  но  тут  была  еще  одна  весьма
существенная причина. Мы вот сидим и малюем эти мировые линии - одиночные,
двойные и так далее.  А,  по  существу-то,  что  мы  о  них  знаем?  О  их
взаимосвязи, например? Человек  передвинулся  в  прошлое  и  встретил  там
своего двойника. Начинаются две линии - путешественника  и  его  двойника.
Так связаны они между собой или не связаны? Если связаны,  тогда  выходит,
что путешествия во времени строго  лимитированы  пределами  индивидуальной
жизни. Скажем, если тебе двадцать восемь лет, то ты можешь передвинуться в
прошлое никак не дальше, чем на двадцать восемь лет. Ну,  а  в  будущее  и
вовсе нечего лазить: шагнешь на два года вперед, а тебя там,  оказывается,
уже нет, ты месяц назад под трамвай попал. И все, ты исчезаешь, не  выходя
из хронокамеры! В общем, не шибко интересно получается. Никакой  охоты  на
бронтозавров-динозавров, никаких дружеских собеседований с  праправнуками,
а  положено  тебе  прожить,  допустим,  семьдесят  лет  -  ну  и   мотайся
взад-вперед в этих пределах. А  вот  если  эти  линии  не  связаны,  тогда
простор полный, хоть  в  прошлое,  хоть  в  будущее  валяй  без  задержки!
Усвоили, орлы?
   - Слушай, но ведь это можно было проще проверить,  -  сказал  Борис.  -
Твоя камера берет любую дистанцию? Да? Так вот, уселся бы ты  поудобней  в
камере да задал бы ей сорок лет назад или сто вперед, где  тебя  наверняка
нет, - вот тебе и была бы проверочка!
   - Привет! - сердито ответил Аркадий. - А кто  бы  проверял,  интересно?
Ведь  если  б  линии  были  связаны,  так  я  немедленно  испарился  бы  в
хронокамере и не успел бы даже осознать, что происходит!
   - Ну, мышей бы послал...
   - Никаких мышей у меня не было! - огрызнулся Аркадий. -  За  кота  мне,
что ли, было работать, мышей ловить? А потом, с мышами и вовсе уже  ничего
не разберешь. Куда мыша двигать, на какую дистанцию? И как  с  него  отчет
получить? Нет, это не решение вопроса.
   - А твой фокус - это решение? - угрюмо спросил я.
   - Да как  тебе  сказать...  Сейчас-то  я  вижу,  что...  Но  тогда  мне
казалось, что это - идеальный вариант. Ну, и потом я так считал:  это  все
же опыт на самом себе. И решение такое  изящное...  словом,  не  устоял  я
перед таким соблазном!
   Я вздохнул. Аркадий есть Аркадий. Он до конца жизни  будет  помнить  об
этом опыте, в котором у него были шансы спастись, а у того  Аркадия  -  не
было, и никогда не простит себе этого. Но это - про себя; а перед  другими
Аркаша и виду не подаст! Наоборот, будет орать, что он поступил правильно,
а мы - тупицы, способные мыслить только на уровне  коммунальной  кухни.  В
некотором смысле это все же действительно был эксперимент на  самом  себе.
Понимал ведь Аркадий, сам признался, что понимал: если он  окажется  прав,
если линии двойников между собой  не  связаны,  то  эксперимент  обернется
убийством Аркадия-74... пусть самоубийством, но вина с него, с Аркадия-76,
все равно не снимается. А если окажется, что  он  неправ,  что  линии  эти
как-то связаны, что  путешествие  во  времени  не  разрывает  связи  между
прошлым и будущим в жизни человека, тогда должны погибнуть оба. Как только
хронокамера, двигаясь  вперед  во  времени,  достигнет  рассвета  двадцать
первого  мая,  когда  наступила   смерть   Аркадия-74   из-за   отравления
снотворным, Аркадий-76 бесследно исчезнет в хронокамере. Погибнет,  ничего
не узнав и не доказав.
   - Знаешь, Аркадий, чем больше я думаю, тем меньше  у  меня  все  это  в
голове укладывается! - хмуро сказал Борис-76. - Что у  тебя  склонность  к
авантюризму, это я всегда знал. Но тут уж  даже  не  авантюризм,  а...  ну
просто черт те что! Ты мне только не читай лекций на тему о том, как врачи
себе чуму прививают. Это я сам отлично знаю. Но они-то прививают чуму  или
еще что самим себе, а не кому другому, хотя бы и брату-близнецу!
   - Ты, надеюсь, понимаешь, что если б я мог обойтись  самим  собой,  вот
этим... - сказал Аркадий, не глядя на него.
   - Понимаю. Ничуть не сомневаюсь в твоей личной храбрости.  Но  и  собой
одним  рисковать  без  крайней  необходимости  не  следует.  А  уж  другим
человеком... Ведь всегда при опытах стараются заменить  людей  манекенами,
автоматами, животными...
   Борис выдохся и понуро замолчал. Это был, в общем-то, пустой  разговор.
Во-первых, сделанного не воротишь: на _той_ мировой линии Аркадий Левицкий
умер, и _там_ этого уже не исправишь. Во-вторых, необходимость  совершенно
ясна... Ну, Аркадий в этом духе и ответил.
   - Вот когда ты  натренируешь  кота  или  пса,  чтобы  он  отправился  в
прошлое, кокнул своего  тамошнего  двойника  и  вернулся,  чтобы  доложить
результаты, тогда и поговорим, - мрачно усмехаясь, сказал он. -  И  вообще
отлично ты понимаешь, что никакие тут автоматы и никакие звери не помогут,
а нужен человек. Рассудком понимаешь, а чувства  бунтуют,  верно?  Нельзя,
мол, так! Это, мол, убийство! Ты сидишь, смотришь на Борьку  и  совершенно
убежден, что ты его не мог бы уговаривать на такое. Верно! Ты не  мог  бы!
Вам, Стружковым, такие идеи  просто  в  голову  не  придут!  Но  скажи  по
справедливости: не кажется ли тебе, что кому-нибудь да должны приходить  в
голову такие вот неприятные идеи? И что это даже удобно: все прочие  тогда
могут  спокойненько  сидеть  и  обличать  злодеев,   которые   до   такого
додумываются!
   Вот тут мы с Борисом-76 отреагировали по-разному! У Бориса даже дыхание
перехватило от  злости,  он  побагровел  и  с  трудом  сказал,  что,  мол,
пожалуйста, пускай Аркадий закажет себе  светящийся  неоновый  венчик  или
терновый венец из поролона и носит повседневно, а он  на  такую  славу  не
претендует. А мне сделалось очень грустно и тяжело,  и  я  начал  сбивчиво
уверять Аркадия, что мы его понимаем и что никто его не обвиняет...
   - Нет, обвиняет! - перебил меня Аркадий. - Ион обвиняет, и ты... Ну, ты
это  все  же  лучше  воспринимаешь,  наверное,   из-за   того,   что   сам
путешествовал во времени. Но неужели тебе  непонятно,  -  обратился  он  к
Борису-76, - что другого выхода просто не было? Если бы принял  снотворное
я, это значило бы только одно: что Аркадий Левицкий дожил до 1976 года,  а
там умер. На Аркадия-74 это никак  не  повлияло  бы.  Если  бы  Аркадий-74
принял снотворное в обычном мире, без переходов во времени, результат  был
бы тоже однозначным: Аркадий Левицкий дожил бы только до 1974  года,  и  в
1976 году уже некому было бы размышлять над  этими  проблемами.  Но  после
моего перехода в прошлое наша линия удвоилась. - Аркадий ткнул прутиком  в
мой чертеж. - И если одна из этих линий оборвется вот здесь,  -  он  обвел
кружочком крестик на линии Аркадия-74, - что  произойдет  тогда  с  другой
линией? Вот в чем был вопрос! И ответить на него можно было  только  одним
путем. Тебе что, действительно это непонятно? А тебе?  -  спросил  он  нас
обоих поочередно.
   Лицо у него почернело, заострилось. Я глянул, и мне стало больно.
   - Борька, прекрати этот разговор! - взмолился я. -  Достаточно  мы  уже
понимаем и никаких сейчас других путей не видим, а если б  и  увидели,  то
сделанного не переделаешь.
   - Ладно... ты, наверное, прав, - буркнул Борис.
   Некоторое время мы все молчали. Потом Борис спросил:
   - Ну хорошо, а зачем тебе понадобилось тут же  скакать  в  будущее?  Ты
что, не мог там... пронаблюдать?
   Аркадий быстро, с испугом глянул на него и тут же отвернулся.
   - Я считал... - ответил он, слегка запинаясь, - я предполагал, что  мне
следует пересечь в хронокамере момент его... ну, его исчезновения...
   Сам же я только что  предложил  прекратить  этот  разговор,  а  тут  не
утерпел, ввязался.
   - Хитришь, Аркашенька,  -  сказал  я.  -  Ничего  тебе  не  нужно  было
пересекать, а просто боялся ты смотреть, как он будет  умирать...  боялся,
что не выдержишь, начнешь его спасать - и эксперимент сорвется. Так ведь?
   Аркадий покосился на меня, шевельнул губами, но ничего не сказал.
   - Так оно и было, чего уж! - с горечью сказал Борис-76.  -  Смерти  он,
конечно, не боялся.  А  душевной  пытки,  которую  сам  же  себе  устроил,
испугался. Решил сбежать... Еще и потому ты решил  сбежать,  что  верил  в
свою теорию. Верил, что  ваши  линии  не  связаны,  что  он  умрет,  а  ты
останешься. Слишком ты у нас умный... слишком ты хороший хронофизик! И тот
Аркадий - он ведь такой же! Он тоже все это знал, наверное. Ведь знал?
   -  Знал...  догадывался...  -  хмуро  подтвердил  Аркадий.  -  Мы   оба
сознательно шли на риск... - Он вдруг повернулся и в упор посмотрел на нас
обоих. - А вам не кажется, что в таких  условиях...  ну,  что  остаться  в
живых - это... это тоже риск?!
   - Ах, кретины! - простонал Борис-76. - Надо же, чтобы  встретились  два
таких кретина! Что вы с собой наделали!
   - Борис, мы же уговорились!  -  закричал  я.  -  Не  надо  больше!  Это
бесполезные мучения, не надо, я не хочу!
   - Ладно, ладно, прекратим! - поспешно сказал Борис.
   Мы опять некоторое время молчали. Но молчать тоже было тяжело.
   - Слушайте, ребята, - сказал Борис-76,  глянув  на  часы.  -  Я  сейчас
позвоню Шелесту; без объяснений, просто сообщу, что мне пришлось выйти  по
экстренному делу. Пускай думает пока что  хочет.  А  мы  тут  кое-что  еще
довыясним, додумаем и... - Он запнулся, потом  повторил:  -  Так  я  пойду
позвоню...
   Пока он ходил звонить, мы с Аркадием сидели молча. По-моему, мы оба  до
смерти устали и радовались хоть коротенькой передышке.
   Борис-76 вернулся довольный, усмехающийся.
   - Сказал я Шелесту, - еще издали начал рассказывать  он,  -  что,  мол,
задержусь еще часок, а он не в духе, видно: как заорет на меня, аж  трубка
завибрировала в руке! Я чего-то бормочу, а сам думаю: "Ори,  ори!  Не  так
заорешь, когда узнаешь, в чем дело!" - Он уселся на скамейку и с нежностью
оглядел нас. - Нет, ребята, это ведь так здорово! Это... слов нет, до чего
здорово, что вы здесь!
   - Осложнений, между прочим, не оберешься оттого, что мы здесь, - трезво
заметил Аркадий.
   - Осложнения! Да  мы  вчетвером  с  любыми  осложнениями  справимся!  -
отмахнулся Борис-76. - Понимаете, сначала меня это слишком потрясло, потом
я запутался во всех ваших переходах и недоразумениях, а под конец еще и...
- Тут он осекся, потом торопливо продолжил: - Словом, я больше  удивлялся,
ужасался и так  далее.  А  теперь,  когда  я  представил  себе,  как  буду
рассказывать об этом Шелесту и всем... и вы тут будете. Ну, ребята!
   - Словом, теперь ты ощутил радость бытия! - сказал Аркадий, но  уже  не
насмешливо, а сочувственно, и лицо у него как-то оттаяло, ожило.
   Мне и самому стало вроде легче. "А что, в самом деле! -  подумал  я.  -
Тот же институт, те же люди,  свои  ребята-хронофизики,  -  они-то  должны
примириться с тем, что у Левицкого  и  Стружкова  окажутся  дубли!  Шелест
как-нибудь уладит все формальности по административной линии, и  будем  мы
все работать". Тут я спохватился, что мне все же будет трудновато - ведь я
отстал на два года, - но потом решил, что ничего, наверстаю.
   - А что я, собственно, буду рассказывать Шелесту? - забеспокоился вдруг
Борис. - Я же ни черта толком не  понял!  Слушай,  Аркадий,  объясни  мне,
наконец, по порядку, с чего оно началось, твое первопроходчество.
   - Даже не знаю, с чего начать... - задумчиво сказал Аркадий.
   - С начала, - глубокомысленно посоветовал я. - Меня  так  в  школе  еще
учили.  Вот,  значит,  рассчитал  ты  свою  машину  времени,   возликовал,
разумеется, и... чего же ты дальше делал?
   - Дальше? Ну, дальше я для начала передвинулся на год назад. И  тут  же
вернулся, не выходя из камеры. Трясся, конечно, со страшной силой, когда в

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг